Он нахмурился и решил, что уходить надо красиво и достойно. Взъерошив шерсть на загривке и подняв трубой хвост, он гордо прошествовал в открытую калитку. Все мосты были сожжены. Васька сел и задумался. Перспектива гулять самому по себе ему вдруг разонравилась. Сам-то оно сам, но надо найти угол, чтобы можно было почувствовать, что у тебя есть дом. И если на то пошло, должен же он где-то спать. Ну не под забором же, как бездомный кот. И Ваську пронзила полная романтики мысль: а что если поискать новых хозяев? И хоть она попахивала предательством по отношению к старым, но дух авантюризма, коего у Васьки было с избытком, возобладал над разумом. И он побежал вниз по дороге в поисках новых хозяев.
Соседский дом Васька окинул презрительным взглядом и фыркнул. "Ну уж нет, этот мне не подходит!" Слишком яркими были воспоминания, когда сосед, тракторист Николай, обещался, дословно, "повыдергивать все лапы, какие есть, этому рыжему комку меха или сдать на опыты". Всего-то из-за украденной сосиски. Не один из предложенных Николаем альтернативных вариантов Ваське явно не улыбался, и иметь такого хозяина - упаси господи.
Он чуть ускорил свой бег и свернул на соседнюю улицу. Из дома в глубине сада доносилась тихая музыка. Васька заглянул в приоткрытую дверь и увидел ветеринара Семёна, ярого пропагандиста здорового образа жизни, ведущего кружок йоги в деревенском клубе. Семён сидел на полу в позе лотоса, на его лице была блаженная улыбка. Ваське понравилась музыка, но когда он представил себе, как будет сидеть в такой же позе, у него вдруг свело задние лапы и нервно задёргался хвост. Он, конечно, как всякий уважающий себя кот, за здоровый образ жизни, но без излишеств в виде выворачивания лап, хвоста и других частей тела.

Васька попятился назад и через сад побежал к речке. На мгновение ему почудился сладковатый, дурманящий запах парного молока, и он остановился и принюхался. Так вот откуда этот сводящий с ума аромат! Неподалёку находилась молочная ферма. Ведомый запахом, как компасом, Васька пробрался во двор фермы и блаженно закрыл глаза в предвкушении лакомства. Но когда он медленно открыл их, есть вдруг сразу расхотелось. Перед ним стоял и в упор смотрел на Ваську бык Терминатор, местная достопримечательность и гроза всего живого. Глаза быка налились кровью, а ноздри раздувались, как кузнечные меха. Ясное дело, ничего хорошего можно не ждать. У Васьки поник хвост и уши предательски прижались к голове. Такой прыти он от себя не ожидал, но буквально через мгновение уже мчался прочь от злосчастной фермы, даже не думая о том, бежит ли за ним Терминатор.

Он остановился только после того, как силы были на исходе, и оглянувшись назад увидел, что преследования нет. Лапы подкосились, и он упал в траву. Нужна была небольшая передышка. И тут взгляд его остановился на доме напротив. Красивый, ухоженный двор, море цветов, на окнах воздушные занавески. Милый, уютный домик. И Васька вспомнил, что здесь живёт учительница Светлана, молодая симпатичная брюнетка с большими добрыми глазами, которая не раз угощала его чем-нибудь вкусненьким. Светлана любила музыку и романы Бронте и Остин, носила красивые платья и пекла очень вкусные пироги. Но был у неё один существенный недостаток - собака Дамблдор. "Тьфу ты, что за имя, пока выговоришь - язык сломаешь." Если вы подумали, что это грозный, здоровенный пёс, то ошиблись. Такое звучное прозвище носило маленькое, тщедушное существо с глазами- бусинками. Васька далеко не с чувством умиления вспомнил, как Дамблдор всякий раз то и дело норовил облизать его кошачью персону. От таких воспоминаний он сел и начал умываться.

И вдруг ему стало до обидного жалко самого себя. Вот ходит он как неприкаянный, никому не нужный. Уже и лапы что-то разболелись, спину заломило, а новых хозяев так и не нашёл. Васька понуро поплёлся в обратном направлении. "Может моего ухода никто и не заметил, проберусь тихонько, будто никуда и не уходил." Но подойдя к калитке, он отчётливо услышал, как хозяйка ругала хозяина: "Рыбы он пожалел! Что, в речке вся повывелась что ли? Завтра снова пойдёшь и наловишь! Где его теперь искать?"
Васька осторожно заглянул во двор, виновато опустив голову. "Ой, ну вы посмотрите, кто вернулся! Нагулялся, поганец ты эдакий! Ладно уж , заходи, оголодал небось." И хозяйка поставила перед Васькой блюдечко с молоком. Жизнь возвращалась на круги своя.

© Наталия Нарута

Жизнь вторая.

Весь день котенок пролежал на работе у Жени в коробке под батареей молча, не реагируя на голос и кусочки колбасы.
В обед она позвонила Лерке, бывшей однокласснице, у которой, вроде бы, брат Дима работал хирургом в дорогой ветеринарной клинике. Брат, действительно, был ветеринаром. Он выслушал рассказ без комментариев, хмыкнул и сказал, что заедет вечером.

Дочь первым делом спросила: - А где котенок? Котенок лежал в сумке на подстеленной туалетной бумаге, не подавая признаков жизни.
Котенок оказался девочкой. Это обнаружилось после мытья в лоханке с шампунем от блох. Мокрое животное напоминало проволочную конструкцию – уши и хвост.
Приехавший поздним вечером Дима ощупал тельце, признаков переломов и внутренних повреждений не нашел, только сильное истощение. Поставил пару уколов и дал совет оставить животное в покое и тепле, с миской воды и минимумом корма.
Попил чай на маленькой кухне и ушел, отказавшись от денег за лечение.

Женя уложила спать Машку, которая вертелась возле котенка и пыталась подсунуть ему то мячик, то плошку с водой.
Потом попыталась посмотреть на кухонном маленьком телевизоре любимый мыльный сериал. Но надуманные проблемы героев и латинские страсти сегодня только раздражали.
Женя присела на широком подоконнике с кружкой горячего кофе и бездумно уставилась в окно на распухший желтый лимон луны. Кофе, конечно, был лишним, но в полнолуние спалось плохо при любом раскладе.

Бывает, что женщина когда-нибудь оказывается перед выбором: простить или уйти, сделать вид, что ничего не случилось, забыть, начать сначала.
И дальше жизнь бежит по дорожке вслед за этим выбором, как заблудившаяся сказочная Гретхен за катящимся клубком.
Женя не видела клубка. Пока что не видела.

- Мяф, - тихо пискнуло на полу. Котенок вылез из коробки и сидел под окном, задрав голову. Женя отставила кружку и взяла невесомую теплую тушку на руки. Посмотрела в широко распахнутые кошачьи глаза и обмерла – у животного были гляделки ярчайшего голубого цвета, словно два драгоценных аквамарина.

- Да ты красотка, - тихо пробормотала Женя, почесывая котенку ушки. – И как же мы тебя будем звать?
- Пфф, - сказал котенок и свернулся на коленях.

Жизнь третья.

Через три дня пришлось позвонить Диме, чтобы уточнить вопрос с кошачьими прививками. Он ответил, что прививки можно делать только здоровому животному. Это через месяц-другой, пусть животное окрепнет. Но он разгребет свои дела и заедет посмотреть на котенка в пятницу, заодно поставит укол иммуномодулятора.
Котенок начал осваивать квартиру. Любимые места обитания – женины колени и подоконник на кухне. Сразу запрыгнуть не получалось, приходилось идти сложным маршрутом, через табурет.

- Мам, а как мы ее назовем?
- Ну не знаю. Может, Мурка?
- Я пробовала. Она не откликается.
- Тогда Шарик.
- Ну, никакой в тебе серьезности…
- Будем звать ее пока «кис-кис».
- Нет. Пусть будет Алисой.
- Ладно. Пусть будет.

В пятницу осмотр и лечение кошке уже не слишком понравились, но она терпеливо снесла уколы.
Вообще, она была очень молчаливой – ни просительного мяуканья у миски, ни ласкового мурлыканья. Смотрела своими голубыми блюдечками – как душу вынимала. Жене даже не по себе становилось. У них сложился уже некий ритуал вечерних посиделок на подоконнике.

- Знаешь, коша, он меня не любил. Скорее всего. Женился, потому что я настояла. А насильно мил не будешь. Рано или поздно бы это случилось.
Когда я была маленькой, мне казалось, что я буду непременно счастливой. И каждый день начинался, как праздник. А сейчас он начинается, как…
- Мяф.
- Думаешь, все еще будет?

На кухню пришлепала сонная Машка, которой приснился страшный сон. Взяла котенка и убрела с ним в спальню. Женя заглянула через 15 минут - дочь спала, свернувшись в клубок. Из темноты сверкнула глазами кошка, поднявшая голову с подушки, почти у лица ребенка.
- Как бы не оцарапала, - обеспокоенно подумала Женя, но забирать котенка не стала.
Сегодня ей спалось на редкость хорошо. Почти под утро показалось, что ее называет по имени мужской голос, а потом кто-то отводит волосы пальцами с лица. Но это был котенок, который пришел разбудить ее.

Жизнь четвертая.

- Жень, где ключи от машины? Я вчера их бросал на тумбочку в прихожей, у зеркала.
- Дим, на тумбочку ты их бросал позавчера. А вчера ты их отдал мне. А я их положила тебе сразу в карман куртки. В которой ты сейчас.
- Ага, вижу. Ты милая.
- Я не просто милая. Я мегасолнце.
- Да-да, ты солнце.
Торопливый поцелуй в губы, переходящий в более глубокий и затяжной.
- До вечера.
Уже из дверей:
- Да, чуть не забыл. Сегодня жди меня в парадном виде. Ну, там… глаза, волосы. Ты знаешь. И то платье, красное. В котором у тебя голая спина.
- А что за дата?
- Вечером скажу.
- Хмм…
- Пока, милая. Пока, кошка, - уже Алисе.

Женя посмотрела на себя в зеркало - вспухшие от поцелуя губы, яркие глаза. Алиса, сидевшая у ног пушистым кренделем, вспрыгнула на полированную поверхность полки, заглянула в стеклянную гладь, на женское отражение. Тронула его лапой.
- Коша, как ты думаешь, это то, что я хочу?
- Мяф.

Жизнь пятая.

- Машка, ты сделала уроки?
- Мам, каникулы же. Ты чего?
- Господи боже. Совсем забыла, - и правда, у беременных в голове черт-те что.
- Что делает любовь с человеком, а? – лукавый голос Машки.
- Смени песок в кошачьем лотке. И закрой на балконе окно. У соседей появился какой-то супер-пупер породистый кот, в котором они души не чают. Не дай бог, просочится к нам через балконную перегородку, там под потолком щель, а перегородка обита деревянной рейкой. Прямо лесенка для кабальеро.
- Ну и пусть. Кошка тоже имеет право на семейные ценности. Кстати, ты заметила, что Алиса умеет танцевать? Недавно включила ей Вивальди, ну там, где гобой, помнишь? Так она кружилась под музыку!
- Ты мне зубы не заговаривай, ребенок. Ох, и грамотная ты у меня, Машка. Не по годам.
- Мам, да мне уже можно влюбляться. Вон из параллельного Ташка уже вовсю с парнями гуляет.
- Ага. Кошка гуляла, да хвост потеряла. Алис, это не о тебе.
- Ай, мам. Ну не будешь же ты меня всю жизнь опекать.
- Буду.

Жизнь шестая.

- Дим, ты меня любишь?
- Жень, зачем тебе слова? Я тебе сказал это раз и навсегда.
- Мне страшно. С тех пор, как ты со мной, все слишком хорошо.
- Ну и что? Дурочка… Так и должно быть.
Шорох одежды и треск отрываемой пуговицы.
- Алиса, не подглядывай...
- Пусть сидит. Мне без нее, как без рук.
- Моих рук? А вот тут…?
- Мммм… да, чуть ниже. Ох…
- У тебя самая красивая попа в мире.
- А ты самый лучший муж в мире.
- Заметь, не только в мире.

Жизнь седьмая.
- Женька, я малого сегодня заберу сам из садика. Кстати, Алиса в положении, ты заметила?
- Да ты что?! Блин, это все-таки соседский влюбленный кот. Представляешь, он утром выходит на балкон и сидит часами, ожидая ее. Я просто в шоке.
- Ладно. Воспитаем и котят. А где Машка вчера шлялась до полночи?
- Ходила вчера на концерт. По ней тоже с ума сходит один… кот.
- Тоже соседский?
- Нет, какой-то Лев из мединститута.
- Серьезно? Ну, это тоже по моему ветеринарному профилю.
- Она тебе сама хотела сегодня рассказать.
- А я уже собирался скандал закатить – почему в этом доме я все узнаю последним…
- Милый, ты не умеешь скандалить.
- И то правда. В ветеринарной профессии есть свои прелести.
- До вечера. Люблю тебя.
- До вечера. И я.

Жизнь восьмая.

- Мам, мне предлагают выйти замуж.
- Ммм…?
- Ага.
- С ума, что ли сошла? А учиться?
- Ты не волнуйся, я не беременна. Просто Льву предлагают стажировку в Германии. Он хочет, чтобы я уехала с ним.
- И бросишь институт на втором курсе?
- Возьму академ.
- Маш, ты совсем охренела. Я опаздываю, сегодня у меня важная встреча с утра. Вечером поговорим. Наверно, и мнение отца тебе тоже будет интересно?
- А он уже знает.
- Ох, ну и получите вы сегодня вечером…

- Сонц, ну ты чего плачешь-то… Это жизнь. Он хороший парень.
- Да она бы еще в пятнадцать замуж вышла!
- А себя вспомни?
- И чем это закончилось?
- Сейчас ты со мной. А прошлое оставь прошлому. Вернутся они через год. Машка закончит институт, Лева будет карьеру двигать. Он далеко пойдет. И любит Машку без ума. Такими парнями не раскидываются. Хирург от бога. Надо давать дочери право на свою жизнь и свои ошибки. Ну, не плачь, пожалуйста… Алиса, повлияй.

Жизнь девятая.

Через год.

- Мам, возьми трубку. Межгород. Это Машка, стопудово.
- Ой, я тут у Алиски котят принимаю. Позвони папе, пусть подъедет, по-моему, один котенок мертвый. Черт понес ее прыгать с холодильника. И посиди возле нее, а то она одна боится.

- Привет, солнышко мое! Говори номер рейса и время! Мы встретим вас в аэропорту. Нет, все хорошо… Алиса к твоему приезду тут котиться решила. Ага. Где же ручка… Когда что-то нужно – никогда не найти.
- Мам, я соскучилась без вас жутко! Хотя и разговариваем каждую неделю. А у меня тут тоже радостная новость – готовьте шампанское!
- Ждем. Отбой.

Дима приехал через 15 минут и откачал котенка. Алиса приносила всегда только двух котят. И всегда это были кошки с голубыми глазами, не имеющие не единого признака породистого соседского папы – даже серебристого пятнышка его окраса. Проблем с домоустройством котят не было, всегда находились люди, которым было одиноко. Вручая чадо, Женя обещала, что теперь у них все будет хорошо. Как ни странно, но обещание сбывалось – женщины влюблялись, мужчины женились.

В аэропорт уехали Дима и сын, нужно было кому-то остаться с Алисой. Гордая мать семейства облизывала в корзинке своих лысых попискивающих отпрысков, поглядывая на хозяйку с чувством морального превосходства.
- Да ты умница, умница. Что бы я без тебя делала, коша моя. Ты же всю жизнь мою изменила…
- Мырмыр.
- Что-то долго нет их. Как думаешь?
- Мырмыр.
- Да я спокойна…

Звонок в дверь – нетерпеливый, длинным нажатием, взахлеб. Объятия и слезы, поцелуи и снова судорожные объятия.
- Мам, ты знаешь, я немножко беременна.
- …! Машка!
- Мы подумали, что надо рожать рано. Вот как ты - выглядишь едва на тридцать, и тебя путают с моей старшей сестрой.
- Подхалимка, - сдаваясь. – А доучиться?
- Успею. Ты вообще одна все смогла. А у меня есть Лев.
- И то, правда, - вступление в диалог Димы. – Когда еще рожать, как не в девятнадцать? Я очень рад за вас, птицы мои.

Все перешли на кухню, к наспех сымпровизированному столу, где говорили почти до утра. Жить молодым было где - у Льва была квартирае, оставшаяся после смерти бабушки. Правда, требующая ремонта. Но к рождению ребенка все можно было успеть. Мужчины ушли спать, а мать и дочь еще шушукались на кухне – им там много нужно было обсудить.

- Мам, оставь мне котенка Алисиного. Пусть все у меня будет точно так же, как у тебя с папой.
- Конечно, мышка. Как раз к твоему переезду котенок будет уже подростком.
- А ты помнишь, что именно Алисе ты обязана своей встречей с папой?
- Я все помню. Но кошки не требуют выплат долгов по счетам. Они ведь животные, правда?

Алиса пришла на кухню, попить и торопливо оделить лаской людей. Потерлась носом о щеку Машки, потом убежала, махнув хвостом, к детям.

Автор: Паласатое