Любой человек, следящий за международной политикой навскидку, приведет не один пример попыток одних стран повлиять на волеизъявление народа (выборы, референдумы) других. Европейские государства активно препятствовали официальным лицам Турции агитировать своих граждан, проживающих в ЕС, поддержать на референдуме предложенные Эрдоганом изменения в Конституцию.
ЕС и Украина агитировали голландцев поддержать на референдуме соглашение об ассоциации. Европейские политики в ходе американских выборов агитировали против Трампа, а Украина даже пыталась организовать вброс компромата на членов его команды.
Это события только последних полутора лет. Но можно вспомнить и более давние попытки вмешательства в чужие выборы, носившие не столь безобидный характер. Так, например, в 2012 году США и ЕС требовали, чтобы Владимир Путин отказался от выдвижения своей кандидатуры на пост президента России. В 2014 году посольство США в Киеве первым опубликовало информацию, что Петр Порошенко, чей президентский рейтинг до этого не превышал 1,5%, побеждает всех возможных противников в первом туре с результатом, близким к 56%.
Этих примеров достаточно, чтобы определить два наиболее часто встречающихся формата воздействия на результаты чужих выборов. Первый — абсолютно легальный, когда иностранные политики агитируют за более удобного для них кандидата или против неудобного. Никто не может помешать президенту или премьеру суверенного государства заявить, что кандидат Х, с его точки зрения, будет способствовать развитию двусторонних отношений, а в случае победы кандидата У они резко ухудшатся.
Например, когда США заявляли, что президент Саакашвили поведет грузин по пути демократии, что Ющенко интегрирует Украину в ЕС или что Путин намерен восстановить СССР, они действовали грубо, но вполне легитимно, пытаясь транслировать населению соответствующей страны свой взгляд на перспективы развития государства при лидерстве удобного или неудобного для них политика.
Российское руководство в таких случаях действует более тонко. Все знают стандартную фразу МИД и Кремля, которые на вопросы о предпочтительном кандидате на зарубежных выборах всегда отвечают, что Москва уважает выбор соответствующего народа и будет работать с любым его законным представителем. Таким образом Россия формально дистанцируется от зарубежных избирательных кампаний.
Однако публичный разбор внешнеполитических концепций иностранных кандидатов в российском медиапространстве не оставляет сомнений в том, кто пользуется симпатиями российских СМИ и экспертного сообщества.
Затем соответствующие сигналы транслируются в национальную прессу соответствующего государства работающими в Москве корреспондентами. Используется также практика организации встреч руководства России с симпатичными Кремлю кандидатами в ходе избирательной кампании. Это не всегда помогает, но никогда не вредит, поскольку Россия предоставляет возможность соответствующему кандидату самому решать, использовать ли в своей кампании "русский фактор" и если использовать, то насколько активно и в каком контексте.
Методы легитимного влияния на чужие выборы, используемые Россией и США, отличаются друг от друга, как отличается шахматная партия от удара бейсбольной битой. Но тем не менее это законные способы воздействия на сознание избирателей. Вопрос только в эффективности каждого из них. Грубое вмешательство США зачастую приводит к результату, противоположному ожидаемому. Избиратели негативно реагируют на заокеанские нравоучения, и неудобный для США кандидат получает больше голосов, чем собрал бы без их вмешательства.
Однако США, как правило, используют наряду с легитимными и нелегитимные методы вмешательства в чужие выборы. Причем идут они в связке. Когда-то давно, пару столетий назад, это также было общепринятой практикой. Например, Россия и Франция неоднократно посылали войска в Речь Посполитую, чтобы обеспечить избрание на королевский престол нужного кандидата. Европа постоянно воевала то за испанское, то за австрийское, то еще за какое-нибудь наследство, опять-таки решая, какому представителю какой династии отойдет престол.
В наше время только США (и еще Европейский Союз, но только в качестве младшего американского партнера) позволяют себе открытое силовое вмешательство в чужой избирательный процесс. В редких случаях, как в Ливии, Сирии или Ираке, "выборы" проводятся непосредственно американскими вооруженными силами, свергающими неугодных руководителей и приводящими к власти "правильных".
Чаще вмешательство происходит в формате переворотов (как "бархатных" — цветных, так и вполне традиционных, как тот, при помощи которого собирались убрать Эрдогана).
Собственно, поэтому США и не используют тонкие стратегии легитимного вмешательства. Всем известно, что отказ от учета "рекомендации" Вашингтона приведет к попытке силового воздействия при помощи активизации внутренней "пятой колонны" или с задействованием вооруженной силы.
Именно поэтому до последнего десятилетия считанные страны, кроме России и Китая, осмеливались отвергать американских ставленников. А успеха на этом пути достигли только Сирия и Иран, да и то дорогой ценой.
Американский способ воздействия на результаты политического процесса можно было бы назвать эффективным, если бы не одно "но". Силовое воздействие приводило к дискредитации как самих результатов выборов, так и режима, получившего власть стараниями США. В результате он (режим) терял возможность держаться за счет внутреннего ресурса, каковым является доверие народа, и требовал возрастающей ресурсной поддержки США. Избыточная внешняя легитимность, выражающаяся в поддержке США и подконтрольного им коллективного Запада, должна была компенсировать недостаток внутренней легитимности.
Пока открытое вмешательство происходило точечно, клиентских режимов было сравнительно немного, а авторитет и мощь Запада несомненны, схема работала без сбоев. Но как только выяснилось, что западная модель уже не является безоговорочно привлекательной, а прозападные политики уже практически не побеждают в честной борьбе, "цветные" и обычные перевороты стали обыденностью, клиентских режимов на шее Запада, который сам начал ощущать ресурсную недостаточность, ощутимо прибавилось, а их эффективность снизилась почти до нуля.
Механизм американского вмешательства продолжает действовать, но былых результатов уже не приносит. А изменить его в сторону большей аналитичности, более тонкой настройки США уже не могут — не позволяет структура системы, а также произошедшее за годы господства политики грубой силы вырождение квалифицированных кадров.
Отсюда и истерика по поводу вмешательства "русских хакеров" в выборы в самих США. Глобалистская элита с ужасом осознала, что утратила контроль не только над чужими, но и над своими выборами. Старые механизмы не дают результата. Почему это происходит, они не понимают, и поэтому дают единственное доступное им объяснение — "козни Кремля".
На самом деле Кремлю нет необходимости тратить ресурсы на влияние на американские выборы. Глобалисты сами, своей провальной, противоречащей интересам США политикой добились раскола элит и электорального протеста, которые и привели к власти Трампа.
Ну а поскольку пещерная и немотивированная русофобия была отличительной чертой глобалистов, любой альтернативный политик на их фоне выглядел бы как русофил и миротворец.
Ссылка
