Грузинская часть магистрали – дорога от Тифлиса до Карса, которая была построена по указу российского императора Николая II. Для нового строительства скоростной магистрали Грузия взяла кредит у Азербайджана. Общая сумма кредитной линии – 775 миллионов долларов. Первый транш в размере 200 миллионов сроком на 20 лет Государственный  нефтяной фонд Азербайджана предоставил Грузии под символический 1 процент годовых.

Второй транш кредита был предоставлен в 2011 году. На этот раз Грузия получила 575 миллионов долларов США на 25 лет под 5 % годовых. До кризиса в Грузии обсуждались и менее дорогие проекты, в три раза дешевле, но тогдашний президент Грузии Михаил Саакашвили решил не экономить на своих амбициях.

Самое интересное, что даже после погашения кредита Грузия не будет иметь права устанавливать тарифную политику на своем участке магистрали БТК. Исключительные полномочия по установлению тарифов на транспортировку грузов по БТК получит Азербайджан, при безусловной поддержке Турции.

Как и соседняя Грузия, Азербайджан стремится использовать свое географическое положение для извлечения транзитной ренты. Однако Баку также пришлось потратить немалые деньги, чтобы транспортный коридор БТК стал более эффективным и привлек внимание глобального бенефициара – Китая. Так, в 2007 году Баку принял решение о расширении морского порта на Каспии, который мог оказаться узким местом будущего торгового маршрута.

Существующий порт в Баку для этой роли не подходил, поэтому строительство было перенесено в деревню Алат, расположенную в 65 километрах от столицы. Сейчас здесь строится портовый терминал  для контейнерных перевозок автомобильным и железнодорожным транспортом общей площадью 20 квадратных километров. К тому же Алат был объявлен зоной свободной торговли. Новый бакинский порт станет крупнейшим логистическим узлом, связывающим Китай с Европой, Восток с Западом.

Завершение строительства магистрали до турецкого города Карса означает, что путь из Китая в Европу стал проще, поскольку теперь нет необходимости в перегрузке товаров через Черное море. От Карса до границы с Европой, через Грецию и Болгарию, уже налажено железнодорожное сообщение.

Заработать на транзите товаров из Китая в Европу – мечта каждой страны, чье географическое положение позволяет этого добиться. Склонить в свою сторону «Новый Шелковый путь» пытаются не только Азербайджан или Турция, не только Россия и Казахстан, Монголия и Польша, Болгария и Румыния, но и Украина. Так, в прошлом году «Украинские железные дороги» объявили о начале железнодорожного сообщения с Китаем в обход России.

Украинские железнодорожники пообещали доставить груз о границы с Европейским Союзом за 11 суток, однако в итоге доставка заняла 15 с половиной суток.

Китай будет стремиться поддерживать дружеские отношения со всеми странами, которые в силу географического положения могут быть задействованы в проекте «Новый Шелковый путь», способствовать развитию маршрутов и увеличению грузоперевозок, считает генеральный директор InfraNews Алексей Безбородов.

Пока Россия выигрывает у тех же Азербайджана и Турции из-за относительной дешевизны грузоперевозок. Более того, их издержки значительно превышают норму. Это просто  невыгодно. «Сегодня перевозка одного контейнера через Каспийское море, причем за тот же срок, стоит около 1200 долларов. За такие деньги можно доставить контейнер из Владивостока в Москву», – говорит Безбородов.

Однако, эксперты не исключают, что Россия в будущем может выпасть из проекта «Новый Шелковый путь». Китай стремится проверить различные способы доставки товаров в Европу, диверсифицировать их. У каждого из маршрутов имеются свои преимущества и недостатки. Большая часть грузов сегодня доставляется в Европейский Союз морем. На сухопутные перевозки из Китая приходится всего 5-6 процентов его грузов. Основная масса транспортируется по российской Транссибирской железной дороге, причем доставка одного контейнера обходится в 6-7 тысяч долларов США.

«Однако, проблема заключается в пропускной способности Транссибирской магистрали, которая является недостаточной на всем протяжении дороги. Выдержать значительный дополнительный объем транзита из Китая будет очень трудно», – говорит ведущий аналитик компании  «ГК ТелеТрейд» Марк Гойхман.

Вторая значительная проблема, связанная с увеличением транзита через Казахстан и Россию в Европу – скоростные грузовые поезда. Информация о том, что средняя скорость перевозок по Транссибирской железной дороге составляет около 12 километров в час, поскольку здесь имеется множество «узких мест», где движение замедляется, вполне правдоподобна. По словам Безбородова, скорость доставки контейнеров из Китая и российских экспортных грузов составляет 40 километров в час.

Китай это понимает, однако вовсе не торопится инвестировать в транспортную инфраструктуру России, говорят эксперты. Дальше деклараций о намерениях и подписания совместного меморандума между Пекином и Москвой дело не идет. И проблема здесь заключается не в деньгах, а в геополитике, в обостренных отношениях между Россией и Западом.

Китайцы любят говорить о том, что между Китаем и Соединенными Штатами существуют прохладные политические, но не экономические отношения. Китай уже давно сотрудничает с американскими компаниями и банками. С Россией же все наоборот. В идеологическом отношении две страны близки друг к другу, что неоднократно подтверждали, например, результаты голосования по повестке дня Совета Безопасности ООН. Однако, экономическая интеграция развивается с большим трудом.

Первая проблема для Польши заключается в том, что эта страна уже несколько раз переносила решение о строительстве АЭС – в 2012 году, в 2014, в 2016. Сейчас, вроде бы (по сообщениям прессы и ответственных за строительство АЭС структур), принято решение о том, что точка в этом вопросе будет поставлена до конца 2017 года. В настоящее время ведутся экологические исследования на предмет того, как повлияет строительство АЭС в планируемых для этого местах - Любятово-Капалина в гмине Хачева и Жарновец в гмине Пуцк, где уже начинали строить АЭС.

Тем не менее, и эта дата не является окончательной. Так, министр энергетики Польши Кшиштоф Тхужевски, который называет себя сторонником строительства АЭС, заявлял в мае, что решение об АЭС может быть принято уже до конца 2017 года, но точно не позже 2020 года. То есть, никаких гарантий того, что решение о строительстве АЭС будет принято в этом году, нет.

Соответственно, если даже предположить, что решение о строительстве будет принято в 2017 году, пока пройдет выработка Технического задания, пока будет проведен тендер, пока победитель конкурса приступит к строительству объекта, пройдет 2-3 года. Сама стройка займет 7-8 лет, в лучшем случае. Тестирование займет год. То есть в лучшем случае Польша получит свою первую АЭС ближе к 2030 году. В это время уже в 2019 году в Беларуси заработает первый блок БелАЭС, а в 2021 году – второй. То есть Беларусь войдет в клуб ядерных держав на десятилетие раньше. И почему Польша не хочет получать дешевую (дешевле, чем в Польше, и поэтому экономически выгодную) энергию с БелАЭС не совсем понятно, так как еще пять-шесть лет назад она говорила не только о том, что готова ее покупать, но вообще готова забирать около 50% вырабатываемой в Беларуси электроэнергии.

Вторая проблема для Польши заключается в том, что против строительства АЭС в Польше выступает Германия, которая не раз заявляла о своем негативном отношении к этой теме. И некоторые комментарии представителей Германии говорят о том, что они точно так же, как и поляки в отношении БелАЭС, готовы ввести запрет на покупку Евросоюзом электроэнергии с польской АЭС из-за ее небезопасности.

В-третьих, в очередной раз мы видим непоследовательность внешнеполитической линии Варшавы, что ставит, в принципе, под вопрос ее договороспособность. Слишком много в последние годы накопилось примеров того, как Варшава говорит одно, а через два-три-четыре года совсем другое, и нарушает взятые на себя обязательства или сделанные ранее внешнеполитические заявления.

Дело не только в том, что в 2009-2013 году Польша принимала участие в межгосударственном обсуждении результатов оценки воздействия БелАЭС на окружающую среду и не высказалась против, а сейчас заняла диаметрально противоположную позицию. Можно также вспомнить и то, как поляки обещали купить во Франции вертолеты, уговаривая Париж отказаться от сделки с Россией по Мистралям, а потом очень некрасиво «кинули» своих партнеров по НАТО.

В этой связи для Беларуси (и России, в том числе, по вопросу «Северного потока-2») открывается достаточно большое поле для маневра и ответного давления. Дело в том, что экологические риски строительства АЭС в Польше вообще за гранью разумного. Одна из возможных площадок, где еще в восьмидесятые было начато строительство АЭС «Жарновец», вообще находится на берегу Балтийского моря, и если на ней произойдет авария, то для стран Балтийской акватории, включая Россию, Чернобыль и Фукусима покажутся цветочками. Если Польша примет такое решение, то она вообще не имеет никакого права говорить об экологических рисках транзита российского газа.

Напомню, что первый, но так и не реализованный из-за распада социалистического блока и последующего давления Германии (ЕС) проект польской АЭС, планировалось возвести в поселке Жарновец на севере Польши на берегу одноименного озера и Балтийского моря в 50 км северо-западнее Гданьска. Планировалось возвести четырехблочную АЭС мощностью 1860 МВт на основе реакторов ВВЭР-440. Строительство станции было остановлено в 1990 году. В июле 2009 года было подтверждено, что из всех возможных мест для планируемого строительства АЭС в Польше до 2020 года, площадка станции Жарновец является наиболее предпочтительной.

Соответственно, реакция белорусской стороны на заявление главы МИД Польши о том, что Варшава занимается политизацией технического вопроса – абсолютно оправданна, как и вызов посла Польши в Беларуси в МИД РБ. Дело в том, что точно по таким же технологиям возводится АЭС в десятках странах, в том числе, в Европе – Венгрии, Словакии, Чехии, Финляндии, и никаких проблем с этим нет. Кроме того, строительство АЭС в Беларуси по российской технологии одобрено МАГАТЭ – профильной организацией в этой области, чиновники которой на порядок лучше знают ситуацию в области ядерных технологий, чем любой польский министр.

Поэтому, как уже было сказано выше, в случае продолжения польской стороной «атомной истерии» при одновременном начале собственного проекта атомной электростанции, белорусская сторона вполне может выступить с очень жесткими возражениями, так как экологические риски строительства АЭС на берегу Балтийского моря на несколько порядков перевешивают любые риски, связанные со строительством АЭС в Беларуси. А то, что благодаря России Беларусь получит технологии такого уровня на десятилетие раньше Польши, создает огромное поле возможностей для технологического доминирования Минска над Варшавой и в других отраслях науки и промышленности.

Прежде, чем начать детальные расчеты, я поискал в интернете подобную информацию, и столкнулся с тем, что ее попросту нет. Есть какие-то туманные рассуждения, отдельные цифры и заявления, но все очень разрознено и порой как-то совсем без доказательной базы.

Для расчета я взял срок около 5 лет – до конца 2022 года. Территория – вся нынешняя Украина [без западных областей]. Донбасс я тоже учитывал, так как я уверен, что в заново учрежденную Украину-Малороссию он входить будет. Крым, конечно, остается в России.

Я взял за основу 3 возможных варианта будущей «Украины».

1. Аграрная страна с легкой промышленностью; примерный аналог Болгарии или Словакии. Транзитный потенциал – сведен к минимуму. Население – около 20 млн. человек. Социальные гарантии – на уровне бедных стран Евросоюза.

Для выведения Украины на такой уровень к 2021-2022 годам требуется около 5-6 миллиардов долларов ежегодных инвестиций + около 10 миллиардов единовременных вложений. Суммарно – около 40 млрд. $

2. Аграрное государство с развитой легкой и отдельными отраслями тяжелой промышленности. Сильная сфера услуг, особенно транспорта и туризма. Активная социальная политика, в том числе направленная на демографическую стабильность. Население – около 30 млн. человек.

В этом случае на ближайшие пять лет в Украину необходимо будет вложить 12-15 млрд. $ ежегодно в течение пяти лет, + около 20 миллиардов единовременно. Суммарно – 60-90 млрд. $

3. Украина промышленная, с мощной тяжелой промышленностью, активно восстанавливающая свои высокотехнологичные отрасли. Страна, по развитию стремящаяся выйти на уровень 1991 года. С выгодой использующая свое положение главного «транзитного узла» Европы. С достойным уровнем жизни и высокими социальными стандартами, с положительной демографической динамикой.

Активно развивающая науку (в том числе фундаментальную), образование и медицину.

Население – 40-50 млн. человек, в том числе с постоянным притоком активной рабочей силы из соседних стран.

Для этого варианта нужен уже другой масштаб прямых инвестиций. Это примерно 150-200 миллиардов долларов суммарно. В течение пятилетки –30-40 миллиардов ежегодно + не менее 30 миллиардов единовременно.

Конечно, во всех трех вариантах речь идет об Украине с новым правящим режимом, дружественным России и ЕвРаЗЭС. Потому что нет смысла инвестировать миллиарды в государство, которое может через несколько лет снова выбрать путь русофобии и «геть вид Москвы». Мы это уже проходили – и еще раз на эти грабли наступать не будем!

Для тех, кто ищет подтверждение цифрам, озвученным выше, приведу пример из недавней истории общей для нас страны.

В 80-е годы на Украине (тогда УССР; в составе Советского Союза) прошла масштабная модернизация металлургической промышленности и энергетики.

Такая модернизация после УССР должна была затронуть уральские, а затем сибирские предприятия металлургии, машиностроения и энергетики, но Советский Союз внезапно развалился – и планам этим не суждено было осуществиться. А вот на Украине эту модернизацию провести успели – и обошлась она, если перевести те деньги в нынешние цены, в сумму более 100 миллиардов долларов!

Итак, Советский Союз вложил в УССР более 100 млрд.$ – эти деньги были, по сути, подарены Украине как раз перед обретением последней незалежности. Именно поэтому у Киева и была такая отличная стартовая позиция в 1991 году, по сравнению с промышленностью России или Казахстана.

И как это преимущество было киевской властью использовано? Да никак! Из предприятий металлургии, энергетики и машиностроения сразу начали выжимать все соки, практически ничего не вкладывая в модернизацию. И к 2013-му, если брать отсчет перед Майданом, украинская индустрия пришла с износом основных промышленных предприятий более 80%. Это иначе как катастрофой назвать было нельзя.

Уже тогда в модернизацию украинской промышленности и энергетики требовалось вложить десятки миллиардов долларов, ныне же счет уже перевалил за сто миллиардов. Ведь власть «еврореформаторов» последние три с лишним года усиленными темпами разрушала все, до чего могла дотянуться.

Превращая Украину в аграрный придаток Евросоюза. Без тяжелой индустрии, без науки и образования. С социальными стандартами на уровне стран Черной Африки, гражданской войной на Юго-Востоке и ежегодным оттоком населения в несколько миллионов человек.

Если в свое время СССР потратил на модернизацию УССР более 100 млрд. $ (в тогда мирную и цельную республику), то понятно, что сейчас вложения будут еще больше, учитывая какой огромный урон всем отраслям экономики нанесла «ликвидационная команда» во главе с Порошенко. Разрушено почти все: заводы, шахты, дороги, объекты энергетики, транзитные трубопроводы, портовая инфраструктура.

Сейчас, по сути, украинскую промышленность нужно не восстанавливать, а строить заново. Чтобы подтянуть ее если не на уровень 1991 года, когда она была передовой республикой СССР (и Восточной Европы), то хотя бы на уровень 2010 года, потребуется примерно 150-200 млрд. $, которые необходимо будет вложить в течение 4-5 лет. То есть 30-40 млрд. ежегодно! Что соответствует расчету «номер 3», приведенному чуть ранее.

Есть у России такие свободные деньги? Вопрос риторический. Что в условиях ужесточения западных санкций (особенно в сфере финансов и кредитования) делает эту задачу в принципе не решаемой. Во всяком случае, в текущих экономических реалиях – пока у нас [в России] на высших постах находятся либералы вроде Набиуллиной, Медведева или Грефа, которые продолжают протухшие еще в 90-е «рыночные» реформы.

Если же мы сменим экономический вектор, чего давно ждет 99% населения России, и перейдем от олигархического спекулятивного «капитализма» к экономике нового типа с элементами планирования и конкуренции, тогда у нас появится возможность вкладывать ресурсы не только в Украину, но и в другие бывшие республики СССР, что создаст огромный толчок евразийской интеграции с центром в России.

Впрочем, это будет уже другая страна и другая реальность. А пока же приходится признать, что в нынешних реалиях взять на содержание Украину [и ее граждан] современная Россия себе позволить не может. А потому никто никуда войска вводить не будет…
Андрей Князев,