«Черный день для открытого веба»
.
Наиболее скандальным пунктом проекта стал так называемый «налог на ссылки». Статья 11 обязывает интернет-платформы (например, сайты или блоги) заключать лицензионные соглашения с издателями и платить им отчисления за ссылки на их контент. Другими словами, блогеры должны будут отдавать процент с выручки (если она у них есть) производителям контента, прежде всего СМИ. При этом статья 13 предписывает всем интернет-платформам установить специальные программы, которые будут отслеживать пользователей, нарушающих авторские права.
.
«Все, что вы хотите опубликовать, сперва потребует одобрения этими фильтрами. Совершенно легальный контент наподобие пародий и мемов окажется под прицелом», – заявила газете The Independent депутат ЕП от Пиратской партии Джулия Рида. В свою очередь американская некоммерческая организация Creative Commons, защищающая свободное распространение информации в Сети, назвала принятие проекта во втором чтении «черным днем для открытого веба».
.
Еще на этапе предварительного обсуждения категорически против принятия директивы выступили «отцы-основатели» интернета. К примеру, изобретатель протоколов URI, URL, HTTP и HTML Тим Бернернес-Ли и еще более 70 пионеров Всемирной паутины направили в ЕП письмо, предупреждающее об «угрозе будущему интернета». Свои опасения также представили десятки правозащитных организаций во главе с фондом Electronic Frontier Foundation. «Представляется, что статья 13 создает юридическую неопределенность, в которой у онлайн-сервисов не будет другого выбора, кроме как отслеживать, фильтровать и блокировать сообщения, опубликованные гражданами ЕС, если эти сервисы хотят продолжать работать», – говорится в их обращении.
.
Петиция против скандальных пунктов на портале Change.org уже набрала более 1 млн голосов. «Они были проигнорированы. Перед следующим голосованием нам нужно как можно больше голосов», – призывают авторы воззвания. Они утверждают, что статьи 11 и 13 проложат путь к всеобъемлющей цензуре в интернете, их принятие подчинит Глобальную сеть алгоритмам фильтрации контента, которые не защищены от ошибок, и сделает платными ссылки, свободный обмен которыми изначально был краеугольным камнем Глобальной сети.
.
Логично предположить, что в случае вступления в силу нормы о вознаграждении за распространение информации крупных СМИ небольшие интернет-платформы сократят поток лицензионного контента, а некоторые из них просто исчезнут. Под ударом также окажутся электронные библиотеки и агрегаторы исследовательских работ. «Налог на ссылки» обяжет ученых платить за упоминание трудов других исследователей, что замедлит развитие открытой науки в Европе и технический прогресс человечества в целом. Глава Коалиции академических ресурсов и научных изданий (SPARC Ванесса Праудман) уже заявила, что новая инициатива нарушает европейские принципы беспрепятственного доступа к научным трудам и публикациям.
.
Что же касается музыкальной и киноиндустрии, новый закон ускорит их олигополизацию, то есть сосредоточение основной части контента под контролем нескольких крупных игроков. «Я вижу в этом прямую заинтересованность владельцев авторских прав в области кинематографа и звукозаписи, таких как MRAA, RIAA или Sony Music, – заявил газете ВЗГЛЯД представитель одной из крупных российских ИТ-компаний, пожелавший сохранить анонимность. – Понятно, что компаниям невыгодно, чтобы записываемая под их лейблом музыка попадала в свободный доступ. Но многие музыканты совсем не против такого «пиратства». Наоборот, благодаря свободному распространению их треков в интернете к ним на концерты придет больше людей. То есть звукозаписывающие компании мешают свободному распространению музыки и привлечению поклонников, особенно это касается новых, широко не известных групп».
.
От «фотожабы» к культурному кризису
.
Изначально статья 13 предназначалась для защиты авторского контента от незаконного использования на платформах вроде Facebook или Google. Прецеденты разбирательств с крупнейшим мировым поисковиком в этой сфере уже были – достаточно вспомнить громкое судебное дело «Гильдия авторов против Google», в рамках которого писатели обвиняли сервис Google Books в предоставлении открытого доступа к их интеллектуальной собственности. Разбирательства тянулись около десяти лет, и в итоге Верховный суд США постановил, что компания Google «использовала контент добросовестно» и не нарушала авторских прав. Теперь, чтобы предотвратить новые тяжбы такого рода, Европарламент выступает за установку фильтров, позволяющих находить и удалять контент, нарушающий авторские права.
.
Пример работы таких фильтров уже сейчас можно видеть на YouTube. Они, мягко говоря, расширяют представление обычных пользователей об авторском праве.
.

Например, счастливый отец заливает видео со своими детьми, поющими песню про кузнечика, а фильтр ее тут же блокирует, потому что нарушены авторские права «Союзмультфильма».

.
Все это может показаться смешным, но если такая ситуация будет повторяться с каждой гифкой и скриншотом, станет не до веселья. Эксперты не исключают, что с принятием новой директивы под угрозой могут оказаться сетевые коммуникации как таковые, что приведет к полноценному культурному кризису, ведь представить себе современную культуру без интернета и его атрибутов (разнообразных «мемасов» и «фотожаб») уже невозможно.
.
«У пользователя просто не останется слов, образов, изображений, музыки и прочего, чтобы общаться, – прокомментировал ситуацию для газеты ВЗГЛЯД доцент НИУ ВШЭ Павел Родькин. – Тем более что массовый пользователь, вопреки надеждам, возлагавшимся на веб 2.0 и новые медиа, стал не производителем оригинального контента, а его потребителем и перераспределителем. Но даже самый оригинальный контент не может существовать вне культурного контекста, без его воспроизводства. Таким образом, новый европейский закон об авторском праве действительно несет угрозу установления корпоративной цензуры и тотального контроля не только над контентом, но и над самой коммуникацией, на этом контенте основанной. Массовый пользователь может быть лишен возможности свободно производить контент – эта функция фактически будет приватизирована корпоративным сектором».
.
«Российский бизнес просто рухнет»
.
С технической стороны подобные инициативы реализуемы, пусть и не сразу, считает президент российского Национального фонда развития криптовалют Игорь Чепкасов. По его словам, несколько западных неправительственных организаций, занимающихся фактчекингом (проверкой фактов) в СМИ и публикующих материалы с развенчиванием мифов и уток, имеют для этого целые программные комплексы, а некоторые из них уже переведены на блокчейн-платформу. «Так что создать некий софт-фильтр для отделения «мемасов» от реальных злоупотреблений авторскими правами возможно. Но под прицелом могут оказаться и безобидные карикатуры. А выгодно это, разумеется, корпорациям – даже если исключить теории заговора», – заявил он газете ВЗГЛЯД.
.
При этом в этом проекте легко увидеть «российский след»:
.

«В Евросоюзе собирались бороться с потоком дезинформации из России, но, поскольку денег на соответствующие разработки не хватало, тут же объявились корпорации и через лоббистов протолкнули «борьбу с пиратством».

.
Но есть и хорошие новости: в конечном счете это может подстегнуть развитие искусственного интеллекта. «Фильтр – это экспертная система на сервере, то есть то, что сейчас называется модным выражением «искусственный интеллект», – рассуждает анонимный ИТ-эксперт. – По сути, это самообучаемая программа, код, который, получив пример одного образа, просто ищет такой же из миллиона других. Пример – система видеонаблюдения с распознаванием лиц. Эта система уже работает в Google, мы уже сегодня можем загрузить картинку и включить ее поиск по всему интернету. Но это требует огромных вычислительных мощностей. Обычные порталы типа новостных лент не располагают такими мощностями. Для этого нужны дата-центры, которые используют видеокарты промышленного типа, созданные специально для обучения этой экспертной системе. Потребуются колоссальные ресурсы для разработки новых алгоритмов, и если они будут выделяться, развитие искусственного интеллекта, конечно, пойдет вперед. Но есть и обратная сторона: потребность в очень многих профессиях может уйти в ноль».
.
Ближайшим же последствием предлагаемых инициатив может стать исчезновение значительной части развлекательного контента. Тогда интернет потеряет значительную часть своей аудитории, а те пользователи, которые использует Сеть в основном для получения информации, станут уходить в «андеграунд». «Конечно, получать информацию по-прежнему будет можно, но появятся специализированные площадки-монополисты, и уже не каждый автор сможет открыто публиковаться просто потому, что за это нужно будет платить деньги, – говорит ИТ-специалист. – Уже сегодня для людей, которые хотят получать знания, существует свой «интернет в интернете», так называемый darknet, TOR – сеть прокси-серверов, защищенных от прослушивания. Можно вспомнить, что произошло после запрета «Рутрекера» в России: многие просто научились пользоваться VPN-серверами и анонимайзерами, подключаются к зарубежному серверу и спокойно ищут то, что им надо. Можно сказать, что государство способствует технической грамотности народа».
.
Что касается последствий решения Европарламента для России, одним из них может стать ускорение перехода к интернету по китайской модели, в котором все ключевые западные сервисы имеют собственные аналоги, а ресурсы типа Google или Facebook полностью или частично заблокированы для большинства обычных пользователей.
.
«В принципе идти по пути Китая – это выход из ситуации, предлагаемой Европарламентом, – говорит собеседник газеты ВЗГЛЯД из ИТ-отрасли. – Только Китай потратил на свой внутренний интернет огромные деньги и шел к этому лет 15–20. У нас сегодня нет таких технических возможностей – их хватит только на то, чтобы сделать интернет как в Северной Корее, когда в стране всего 28 сайтов в «белом листе», а все остальное запрещено. Если такое произойдет у нас, то российский бизнес просто рухнет».
.
Текст: Софья Незванова