— В докладах полицейской разведки признаются «значительные пробелы» в освемленности о сексуальной эксплуатации детей и неспособность сотрудников зафиксировать какие-либо сведения о подозреваемых.

— Один подросток с задержкой умственного развития попал на видео насилия с участием группы мужчин, но полиция не предприняла никаких действий, мотивировав свой отказ тем, что это якобы происходило с обоюдного согласия.

— Судьи Верховного суда жаловались правительству, что местные советы держат детей, пострадавших от жестокого обращения, в автоприцепах из-за нехватки места в безопасных детских домах под наблюдением.

— Во ходе девятимесячной борьбы за свободу информации с прессой полиция попыталась скрыть недостатки, отредактировав в своих докладах потенциально порочащие ее выводы.

Министр внутренних дел Прити Пател сказала: «Я рассчитываю, что каждый случай будет тщательно расследован, и мы поддерживаем полицию, чтобы лучше разобраться в этих ужасных преступлениях и использовать всю полноту наших сил, чтобы остановить эти гнусные действия. Нет ничего важнее, чем обеспечить безопасность наших детей». Она добавила, что правительство обнародовало новую стратегию, как властям улучшить защиту детей, которым грозит жестокое обращение.

После разоблачений The Times в 2014 году власти выпустили официальное руководство, где отмечается серьезная опасность для детей, которые неоднократно пропадали без вести и предположительно становились жертвами сексуальной эксплуатации.

Судя по цифрам, опубликованным соответствии с Законом о свободе информации, полиция одного Западного Йоркшира зарегистрировала с 2018 года более 5 тысяч 500 случаев исчезновения детей, которым грозит сексуальное насилие. Один ребенок, чья личность не может быть раскрыта, пропадал без вести 197 раз. Еще двое — более 100 раз каждый. Полиция Хамберсайда сообщила, что четверо детей пропадали без вести более 100 раз каждый, причем один из них пропадал за последние три года в общей сложности 156 раз.

Всего на вопросы ответили две трети полицейских участков. С 2018 года они зарегистрировали в общей сложности 56 тысяч 479 случаев пропажи детей, которым грозит жестокое обращение. Сообщается, что большинство жертв были в возрасте от 14 до 16 лет.

Кроме того, репортеры просили полицию раскрыть отчеты внутренней разведки о мерах против сексуальной эксплуатации детей.

В 2019 году полиция Хартфордшира сообщила о «низком количестве положительных результатов» и констатировала: «На данном этапе основное внимание уделяется защите жертв, причем мало что говорит о том, что эксплуататоры оказываются под следствием».

Эти выводы полиция попыталась замолчать, но репортерам удалось скопировать исходный текст. Полиция пообещала пересмотреть свое решение вымарать некоторые подробности, и новая рабочая группа ведет расследование «с очень положительными результатами».

Бывший главный прокурор Назир Афзал (Nazir Afzal), добивавшийся справедливости для жертв педофилов в Рочдейле, сказал: «Когда ребенок пропадает впервые, полиция бросает на него все ресурсы. Когда этой случается во второй, третий и сотый раз, она понемногу теряет интерес. Мы думали, что поборолись с этим еще десять лет назад. Но похоже, что полиция вернулась к своим прежним привычкам».

Депутат от Ротерхэма, где орудовали банды педофилов, лейбористка Сара Чэмпион (Sarah Champion) заявила: «Когда ребенок пропадает без вести — это тревожный сигнал. А когда полиция об этом знает, а дети все продолжают пропадать — это просто позор».

Поскольку вынести приговор за сексуальное насилие непросто, власти выпускают предупреждения о похищении детей и грозят преступникам арестом, если их снова обнаружат с ребенком. Однако их несоблюдение уголовным преступлением не считается, и эксперты уже сочли этот метод неэффективным.

Местные власти также могут обратиться в Верховный суд с просьбой ограничить свободу ребенка ради его защиты. В прошлом году судья Кобб сказал, что им с коллегами неоднократно приходилось разрешать размещение детей в местах неподобающих, включая фургоны и трейлеры, поскольку детских домов с должным наблюдением не хватает. В прошлом году в Англии и Уэльсе было выдано 416 распоряжений об ограничении свободы детей ради безопасности, а годом ранее — 525. В 2011 году их количество составило 302.

Полиция заявила, что делает все возможное, чтобы найти пропавших без вести детей и как можно быстрее вернуть их в безопасное место, а также регулярно встречается с другими ведомствами и социальными работниками для разработки планов безопасности и защиты тех, кто пропадает регулярно.

Полиция назвала борьбу с сексуальной эксплуатацией детей своим ключевым приоритетом, и подчеркнула, что над защитой жертв работают специальные группы, в результате чего многие преступники были приговорены к длительным тюремным срокам до 18 лет. По словам полиции, регулярные исчезновения детей более 100 раз считаются «исключением».

Главный констебль Норфолка и руководитель совета начальников национальной полиции по защите детей Саймон Бейли (Simon Bailey) заявил, что поддержка пропавших без вести детей в последние годы «значительно улучшилась». Он сказал: «Мы знаем, что нам еще предстоит сделать немало. Но полиция не может защитить детей в одиночку, и мы работаем с социальными службами, местными властями, благотворительными организациями и другими, чтобы каждый внес свою лепту».

При этом полиция Южного Йоркшира отказалась раскрыть подробности, а затем несколько месяцев не отвечала на запросы, пока репортеры не пожаловались в надзорные органы. Полиция ответила, что не может раскрыть свои внутренние отчеты, поскольку они активно используются, постоянно обновляются и содержат «совершенно секретную информацию», чье распространение грозит «поставить под угрозу целостность расследования в реальном времени». Отмечается, что решение не раскрывать данные поддержал Национальный совет начальников полиции.

Министерство внутренних дел и министерство образования заявили, что работают с ведомствами над улучшением показателей сексуальной эксплуатации и поддерживают детей из групп риска, заверив, что предложенные правовые изменения помогут эффективнее преследовать правонарушителей.

Предыстория

В судебном протоколе от ноября 2010 года значится, что трех школьниц из социальной опеки в Ротерхэме спаивали и насиловали пятеро мужчин. Два месяца спустя репортер The Times Эндрю Норфолк (Andrew Norfolk) сообщил, что это всего лишь один из тысяч случаев и что насаждаемая властями культура молчания привела к сексуальной эксплуатации сотен молодых девушек — преимущественно азиатскими преступными группировками.

К концу 2011 года была проведена масса полицейских расследований, и города Ротерхэм, Рочдейл, Телфорд и другие стали синонимами системного насилия и эксплуатации детей. В центре внимания оказалась историческая неспособность властей привлечь преступников к ответственности, во многом продиктованная политкорректностью.

Десять лет спустя тысячи детей из групп риска по-прежнему регулярно пропадают без вести. Доклады полицейской разведки указывают на значительные пробелы в осведомленности о сексуальной эксплуатации детей. Кроме того, обмен информацией между различными ведомствами затруднен, а полиция не всегда доводит расследования до конца. Неудачи происходят вопреки огромным согласованным усилиям и ресурсам, выделенным на улучшение реагирования полиции и опеку групп риска.

Несколько министров внутренних дел подряд пообещали решить проблему. В 2015 году после встречи на Даунинг-стрит Тереза Мэй пообещала объявить сексуальное насилие над детьми национальной угрозой сродни организованной преступности. На обучение и поддержку благотворительных организаций, работающих с детьми из группы риска, были потрачены десятки миллионов фунтов. Правительство объявило режим инспекций в сфере здравоохранения, полиции и образования, чтобы выяснить причину неудач.

Преемница Мэй Эмбер Радд представила новый набор мер — в том числе экспертный центр для информирования правительства об уровне насильственной угрозы. Этот вопрос по-прежнему занимает важное место в повестке дня Прити Пател, и в январе правительство развернуло новую стратегию по борьбе с сексуальным насилием над детьми, где особое внимание уделяется глубинному пониманию проблемы, «в том числе этнической принадлежности».

Высшие чины полиции признают, что недостатки все еще существуют, но отмечают масштаб проблемы: по их словам, на то, чтобы в ней разобраться, ушли годы, и меры реагирования с тех пор заметно улучшились. Однако с 2014 года, когда было обнаружено, что в одном лишь Ротерхэме насчитывается 1 400 жертв, сотни расследований до сих пор продолжаются.

Явная смена отношения со стороны руководства привлекла к проблеме должное внимание, и сотни правонарушителей были привлечены к ответственности. Но бороться с сексуальной эксплуатацией детей непросто. Многие молодые люди их группы риска не считают себя жертвами и не хотят сообщать о случившемся полиции. Некоторые жертвы опасаются мести со стороны обидчиков, а другие сменили место жительства, и их трудно найти.

Чтобы завоевать доверие потерпевших и собрать улики, требуется гигантский объем работы и масса сотрудников со специальными навыками, однако ресурсы и время ограничены. Понимание вопроса со стороны полиции улучшилось, но угроза стремительно растет, и злоумышленники все чаще нацеливаются на детей в интернете. По некоторым сообщениям, часть полицейских считает детей, пропадавших без вести более 100 раз, безнадежными и переключаются на другие дела. Это неправильно.

За десять лет после Ротерхэма меры полиции резко улучшились, но путь еще предстоит долгий.

Если правительство, полиция, социальные службы и уполномоченные ведомства не устранят имеющиеся пробелы в сборе и обмене разведывательными данными, еще одно поколение детей окажется в опасности.

***

Комментарии читателей

McTruth
А чего еще ждать, если общество терпит и всячески выгораживает чужую культуру, для которой все остальные — низшие существа, с которым можно вытворять что угодно? Сара Чэмпион должна возглавить национальную кампанию, она поняла, что к чему.
philip edwards
«Азиаты» — это кто, спрашивается? Южнокорейцы? Тибетцы? Тайцы? Китайцы? Или, может, сикхи? Очень трусливый подход — загнать всех преступников скопом в азиаты.
paul dee
Это по-настоящему оскорбительно для индуистов, буддистов, сикхов и людей с Дальнего Востока. Почему газетчики осторожничают и ходят вокруг да около?
Whitestone
Доклад о растлителях малолетних так и не обнародовали, потому что там выяснилось, что занимается этим конкретная этническая группа, а общественности такое знать не полагается.
Sojourner
Белые девушки титульной нации находятся в самом низу либеральной иерархии жертв, поэтому до них нет никакого дела. А при этом молодые депутатки-феминистки приравнивают стресс на работе к посттравматическому расстройству.
Sonny Uplands
Раньше в Ротерхэме постоянно устраивались демонстрации. Но в СМИ об этом молчок. Не могу взять в толк почему.
K Pitman
Никакое это не растление малолетних, а форменное изнасилование! Называйте вещи своими именами.
John gREEN
А куда смотрят родители? Если ваша 12-летняя дочка является домой после полуночи, а платье перепачкано спермой, как можно сидеть сложа руки?
MC
В голове не укладывается, как люди с этим мирятся. Когда учитель скажет что-то не то о каком-нибудь мультике, они тут же марш закатывать демонстрации, а тут орудуют тысячи насильников — и ни гу-гу. Блевать тянет. Они есть главные расисты!
Mind's Eye
Интересно, у этих бедных девчушек тоже «привилегия белых»?
Cartimandua
Их же научили некритически смотреть на всех цветных. Тем более обидчик в любой момент может ей сказать: «Будь я белым, ты бы со мной улеглась».
tim wilson
Новые горести от «мирного меньшинства».
Andre
Что показательно, так это что во всей статье ни разу не упоминается этническая принадлежность насильников.
Dave Lewis
Скорее, религиозная.
Rose Ellis
Полагаю, всем понятно, что имеется в виду под «преимущественно азиатскими преступными бандами» — мы тут явно не о тибетских буддистах говорим.
Gabriel35
До чего же паршиво живется бедным девочкам, раз они соглашаются даже на сальных потасканных мужиков.
Mywifesaccount
Наше мультикультурное общество продолжает доставлять.
Garry Barman
Да здравствует разнообразие! Ха, как бы не так!