Я тебе рассказываю самую главную и самую весёлую историю. Помнишь, было несколько человек: Карл Маркс и Фридрих Энгельс.

Евстафьев:

Это же брат и сестра.
Хазин:

Ну хорошо. Так вот значит, у них была мысль, что все перевернет пролетариат. Надо отдать должное, их читали внимательно и по этой причине пролетариат ликвидировали. Нет сегодня пролетариата в понимании Маркса и Ленина. Нет.

Евстафьев:

А есть прекариат.
Хазин:

Секундочку. А вот дальше, соответственно, когда у тебя эмиссия исчезает, у тебя средний класс превращается в голодную толпу. Проблема в том, что этот голодный люд:

а – образованный,
б – с некоторыми представлениями о своих правах и обязанностях.
Это и есть идеальный Марксовский пролетариат. Им нечего продать, кроме своих цепей. Больше у них нет ничего. Но в отличие от Марксовского пролетариата, который надо было учить, потому что он был из крестьян, этих учить не надо. Они уже выученные.

И по этой причине я с большим интересом жду возрождение важнейшего марксизма на новой ступени. А вот, что касается всех вот этих вот надстроек, то они все закончатся. По той причине, что денег на них не будет.

Евстафьев:

Денег на них не будет – это факт.
Хазин:

Да. И вот в результате, а ты вспомни, чем развлекали, соответственно, вот этих самых пролетариатов в Англии 19-го века.

Евстафьев:

Боксом.
Хазин:

Пивом.

Евстафьев:

Ну пивом и боксом.
Хазин:

Да. Как жили эти самые пролетарии, у Маркса там же есть рассказ про это. Никто же не читал «Капитал», а почитайте. Не пожалеете.

Евстафьев:

Да Маркс "Капитал" не читал, потому что последний том после его жизни вышел.
Хазин:

Ну последние там писал Энгельс.

Евстафьев:

Да, его Энгельс написал.
Хазин:

Ну хорошо, он его не читал. Ну мы-то можем это прочитать. И по этой причине я с большим интересом смотрю. Я про это пишу уже 20 лет. Я не политолог, мне можно. Это они не пишут, а я пишу. Я не политолог. Но вопрос, понимание-то этого должно появиться, потому что мы с этим столкнёмся уже весной.

Евстафьев:

Столкнемся. Но я сказала бы так – к лету, скорее. Весну на остатках, на бровях проживём, а вот дальше будут проблемы.
Хазин:

Нет, к весне-то это начнётся. Вот эти процессы начнутся весной. Знаешь, они будут нарастать, нарастать и нарастать, а сопротивления нет вообще, потому что управление пролетариатом в 19-м веке было через еду, через зарплату.

Если ты не заработал, то ты пух с голоду. А сейчас-то этого нельзя в эпоху демократии и всего остального. Ну то есть, может быть, и можно, никто не пробовал. Тогда тебе надо отменять всю демократию, возвращать вестфальскую систему в том смысле «Я сюзерен, и я могу все».

Евстафьев:

Чья земля – того и вера.
Хазин:

Да. Ставить пулемёты и пушки. Известно же, что, когда толпа брала дворец Тюильри, что молодой капитан артиллерийский Наполеон шел в толпе и говорил: «Сюда бы поставить десяток пушек. Я бы их всех и разнёс бы». Вот. Но они готовы к этому или нет? В смысле теоретики. Про практиков мы не будем.