По ее словам, около 20 нападавших начали выталкивать мужчин из зала, женщин они не трогали. Она добавила, на активистов напали мужчины в головных уборах, похожих на те, которые были на активистах российского движения «Антимайдан». Полиция появилась на месте через 15–20 минут после происшествия, сейчас проводится опрос участников. Представитель ГУВД Москвы сообщил РБК, что правоохранительные органы пока не располагают информацией об инциденте. Денис Билунов подтвердил РБК эту информацию и выразил мнение, что нападавшие являются участниками движения «Антимайдан». Он отметил, что шокирован подобными методами. По мнению Билунова, главной целью нападавших был Волков как ближайший соратник Навального. Как сообщалось ранее, накануне сенатор и глава организации «Боевое братство» Дмитрий Саблин и байкер Александр Залдостанов по прозвищу Хирург решили создать общественное движение «Антимайдан», целью которого будет подавление протестов. Они заявили о намерении выйти вечером на Манежную площадь, одновременно с «народным сходом» в поддержку Навального. В четверг, 15 января, акция состоялась, сторонники «Антимайдана» действительно появились на ней. По словам очевидцев, они вели себя агрессивно и кричали «Майдан не пройдет».

Добро пожаловать в Донбасс!

Приезжаю в Луганск и сразу иду в бывшее здание СБУ получать аккредитацию - весь процесс, включая ламинирование, занял минуты три. Надо отдать должное новым луганским властям и активистам - все, что касается документации, тут происходит быстро и вежливо. Наудачу заглядываю в редакцию местной газеты “XXI век” -  принимают не просто как коллегу, а как брата.

Главный редактор Юрий Павлович Юров рассказывает за коньяком, как они проводили в Луганске лето. То лето, когда город простреливался со всех сторон, когда не было отопления и воды, когда уехали все журналисты, кроме Лайфов и после полудня никого не было на улице, и все они укрывались в подвале здания, показывает на карте диспозицию войск обеих сторон.

Тут же в соседнем кабинете попадаю на обращение генерал-майора Вязникова, руководителя группы представителей РФ на юго-востоке Украины.  Вместе с ОБСЕ они наблюдают за отводом артиллерии и прекращением огня. Ничего нового.

На следующий день я попал на открытое заседание Народного Совета ЛНР. Обсуждали мобилизацию (добровольную), принимали закон о налогообложении.  Много споров. Посреди заседания ко мне обратился на русском с легким иностранным акцентом человек с каким-то вопросом. Оказалось, из ОБСЕ. Быстро перешли на другие языки, которыми я владею, и в тот же вечер я, русский журналист, сидел с ОБСЕ-шником в луганском ресторане.  Имя я, естественно, раскрывать не буду. Хороший он человек, хотя и работа у него поганая.

На вопрос, соблюдаются ли договоренности об отводе тяжелой артиллерии, ОБСЕ-шник усмехнулся и махнул рукой. Понятное дело, нет, не соблюдаются и не будут.  Под конец первой бутылки грузинского вина я спросил его, видел ли он здесь российских солдат или на худой конец чеченцев.  Он сказал, что с апреля в Луганске и ни тех, ни других не видел, но его коллеги мол видели где-то.  Рассказал, что с обеих сторон видел абсолютно разных людей, а местные, в основном, хотят мира и скорее быть с Россией, чем жить в непризнанных непонятных образованиях.

Рассказал как освобождал луганских журналистов из плена батальона Айдар (и  видя довольно взвешенную позицию, я под конец спросил своего собеседника, почему официальная позиция ОБСЕ не так объективна.  Он ответил, что они на местах просто выполняют свою работу, а офис в Киеве уже занимается политикой.

Наутро я уехал в Донецк.  Сербы после боснийской войны сняли фильм “Lepa Sela-Lepa Gore” (Красивые села красиво горят).  На Донбассе так оно и есть: чем красивее село, тем больше оно разрушено украинской артиллерией. Моя аккредитация как раз поспела к пресс-конференции Захарченко («Захар”).  Начался цикл вопросов про Боинг, торговлю углем с Украиной и минские соглашения.

Я лично спросил Захара, не боится ли он потерять поддержку Москвы?

Захар не моргнув глазом ответил, что поддержка России - это поддержка русского народа, а братья братьев в беде оставить не могут.

Через полчаса Захар снова вышел к прессе и сказал мне: “Знаешь, не зря у Вас в Москве меня упертым называют.  А вообще - все будет хорошо. Как говорил мой дед: За…ться пули глотать!”

Простой мужик, даже по-своему приятный.  Сейчас многие жители благодарны ему за наведение порядка на местном уровне на восставшем Донбассе. На данный момент в Донецком СИЗО сидит около тысячи ополченцев за отжим машин, крышевание и прочие подлости.  С мародерством и такой порчей авторитета и в самом деле начали бороться.

Ситуация тяжелая, перемирия никакого нет  и быть не может (враг на окраинах города), работы тоже нет, перспективы непонятные.   Кому-то все равно, что здесь будет: Украина или Россия, лишь бы мир. Большинство уже просто хочет в Россию.  Если к Украине как к государству отношение смешанное, то к украинской армии однозначно отрицательное – «укропы», другого термина я не встречал даже среди местных украинофилов.   

Даже самый ярый из них таксист мне заявил: «Слушай, ну началось уже в августе наступление, ну какого остановились?? Добили бы уже!”

На фоне общего грустного ожидания выделяется военная и медиа тусовка, заполнившая запустовавшие было рестораны и клубы.  Все это напоминает “Пятую колонну” Хемингуэя, когда в осажденном Мадриде (Донецке), журналисты проводят изо дня в день в ресторанах и отелях.  Однако именно в такой тусовке мне от уральского коллеги Андрея перепал телефон Паши Губарева.

Я тут же позвонил легендарному для меня герою Новороссии, благодаря трудам которого я впервые и услышал о восставшем Донбассе. После нашего разговора Губарев указал на улыбающегося человека в норковой шубе у барной стойки: “А вот он и привел сюда Стрелка.”

На следующий день я получил сообщение от своего друга Вани с Израиля.  Оказывается, этот в прошлом израильский спецназовец уже как четыре месяца воюет за ополченцев и приглашает меня к себе в часть в город Комсомольск.  Следующие два дня я провел в казармах первого батальона первой бригады Армии Новороссии, точнее – ее разведчасти, в которой мой друг командует ротой беспилотников.

Армия Новороссии  сейчас сильно отличается от летней солянки, когда на защите Донбасса стояла поистине героическая славянская бригада и некоторые бывшие протеже режима, плохие в бою, хорошие в отжиме машин у населения.  Пребывающие на Донбасс российские добровольцы приносят в регион свой профессионализм и дисциплину.

При построении роты отставной российский военный сказал солдатам: “Те, кто не будут успевать по физике и дисциплине – в сомалийскую армию.” «Сомалийская армия» - термин, используемый бывшими российскими офицерами для обозначения большинства местных отрядов и батальонов, находящихся под контролем местных полевых командиров (мотороловцы, “Сомали,” «Восток», «Оплот», ГБР и пр), любимые объекты пиара российских медиа.

Другой термин - кошмарщики. «Сомалийская армия» сделала свое дело, так как многие из них действительно защитили Донбасс в трудный момент  (и медийно раскрутили ополчение), но теперь пришло время более организованной войны, в которой у «сомалийцев» есть две альтернативы - влиться в более дисциплинированные и профессиональные части или отойти в сторону. 

Отдельный разговор про добровольцев из России только в трех отдельно взятых разведротах: Кострома, Новокузнецк. Казань, Владикавказ, Калининград, Москва, Ростов – каждый из них приехал помочь, как только сумел выбраться. Бывшие ГРУ-шники, кадровые офицеры, спецназовцы, просто военные и милиционеры. 

Все вместе они делают из “группы вооруженных людей” подобие боеспособной армии, способной сдержать намного превосходящие силы «укропов», американских советников в их армии и прочих американских наемников в Мариуполе (это не ватная пропаганда, а данные разведки первой бригады).

Тема борьбы с врагом – это одна проблема, другая - борьба с врагом внутренним.  Речь о коррупции  донецких военных  верхов, разворовывающих оружие, поступающие через разные каналы: от соляры до “Уралов.”

На обратном пути до Ростова меня вез еще один герой славянской бригады. К нему жена приехала в гости. Она находится на  оккупированной  Украиной территории Донбасса, он воюет за ополченцев и состоит в списках СБУ, дочка живет в Крыму.  Жена в машине рассказывает про то, как себя ведут  оккупанты. Как каждый день им звонят стукачи и закладывают тех, кто сотрудничал с “сепаратистами.” Тех людей потом увозят в Харьков.  Про фильтрационные лагеря в Красном Лимане я слышал еще от итальянского журналиста, который вместе со Стрелковым выходил из Славянска, но теперь услышал лично.

***

По возвращении домой я вижу каждый раз похожие сны.  Мне снятся разрушенные минометными обстрелами села, мне снятся лица, ставших родными, людей, местных и россиян, лучших русских людей.

По кому на Донбассе звонит колокол?

Звонит ли он только по местным, чьи дома снесли, чьи заводы разрушили и чьи семьи запытали в подвалах СБУ?  Колокол звонит по всем нам.  По тем, кто считает потери собственного кармана от падения рубля. По тем, кто думает, что мир возможен с врагом, стоящим с артиллерией в пригородах осажденного Донецка и запугивающим население.  По тем, кто надеется, что этих русских людей еще можно, мирно договорившись с Западом, отдать под федерализацию в киевские руки.

И по тем, кто пытается претворить эти стратегии.

Правда в том, что донбасский колокол звонит по всем нам, русским людям.  И нельзя больше предавать своих оккупированных и осажденных братьев.