Но когда модератор спросил, как, по ее мнению, конфликт будет развиваться в более отдаленной перспективе, канцлер выступила с геополитической концепцией (кое-кто называет ее фантазией), которую давно уже продвигает российский президент Владимир Путин. «Позднее, в более далекой перспективе, — сказала Меркель, — мы можем рассмотреть возможности сотрудничества в той экономической зоне от Владивостока до Лиссабона», как отмечал президент Путин.
Она вела речь о предложенной зоне свободной торговли, которая, согласно видению Путина, протянется когда-нибудь на 14 тысяч километров от западного края Европы до восточной оконечности России, не включив в свой состав (что весьма примечательно) Соединенные Штаты Америки. Долгие годы Путин пытается заложить основы для такого проекта, и недавно в его рамках был создан Евразийский союз — политико-экономический блок, сформированный по образу и подобию ЕС, но с Москвой в центре его притяжения. Состоящий на сегодня лишь из четырех постсоветских государств, таких как Россия, Белоруссия, Казахстан и Армения (своей очереди на вступление ждет обнищалая Киргизия), Евразийский союз официально начал действовать с 1 января.

Похоже, что на третьей неделе своего существования ЕАЭС нашел стратегического партнера по переговорам из гораздо более состоятельного и влиятельного союза на западе. Или по крайней мере, в этом хотят убедить Путина некоторые ключевые лидеры ЕС.

Наряду с Меркель идею о создании братских уз между Евразийским и Европейским союзами выдвинул и более старый государственный деятель Жозе Мануэл Баррозу, завершивший в октябре свое десятилетнее пребывание на посту главы ЕС. «Почему мы не можем сделать этого с Евразийским союзом? Мы хотим это сделать, — сказал он в четверг в Давосе по поводу грандиозного плана Путина. — Сможем ли мы когда-нибудь осуществить эту мечту? Я несколько раз говорил об этом с президентом Путиным — о зоне от Владивостока до Лиссабона. Возможно ли это? Я считаю, что возможно».

Если Путин считает так же, то эти заявления станут сладкой музыкой для его ушей. Сегодня в своих речах Путин редко упускает возможность подчеркнуть идею о «едином пространстве» между Атлантическим и Тихим океаном. Согласно его логике, это не только обеспечит беспрепятственное проникновение российских природных ресурсов на фактически безграничный рынок, но и введет Москву в блистательное созвездие европейских столиц, сделав ее, наконец, равной среди равных с влиятельными западными друзьями. Это, а также возможность выдавить США с европейского континента стало бы величайшим геополитическим триумфом Путина.

Но причина, по которой лидеры ЕС внезапно прониклись симпатией к этой идее, состоит не в том, что они верят в ее осуществимость, и не в том, что они считают ее привлекательной (экономике ЕС в последние годы приходилось весьма непросто, когда она принимала в свои ряды новых членов из Восточной Европы, таких как Румыния и Болгария. А теперь представьте себе перемещения производственных мощностей, рабочих мест и мигрантов, если будут открыты границы, скажем, между Францией и Киргизией). Скорее всего, Западу просто надо было повесить морковку перед носом у России и уговорить Путина изменить отношение к Украине.

Это стало ясно из выступления заместителя Меркель и партнера по коалиции Зигмара Габриэля (Sigmar Gabriel). Во время секционной дискуссии в Давосе в четверг он также высказал мысль об интеграции с Евразийским союзом, но в несколько ином ключе. «Что мы можем предложить России? — спросил он. — Какой может стать идея партнерства, когда мы решим существующие проблемы?»

Один из ответов это исполнение — или шанс на исполнение — несбыточных геополитических мечтаний Путина. «Это была идея Путина — создать зону свободной торговли между Лиссабоном и Владивостоком. Если бы мир был иным, а не таким, как сегодня, это была бы хорошая идея», — сказал Габриэль.

По мнению Габриэля и прочих, Путин должен сначала помочь создать такой иной мир, в котором Украина будет восстановлена в своих прежних границах и получит возможность жить в мире. До настоящего времени Запад пытался заставить Путина двигаться навстречу такой действительности только при помощи санкций, но изменить ситуацию на Украине такими методами не удалось. Напротив, когда падение нефтяных цен в мире усилило болезненный эффект от этих санкций для российского нефтегосударства, Москва начала наращивать поддержку сепаратистскому восстанию, регулярно поставляя оружие, добровольцев, а также обеспечивая мощное политическое прикрытие мятежным ополченцам на востоке Украины.

Мирное соглашение, подписанное в сентябре Россией во время переговоров в Минске, несколько снизило накал боевых действий, но конечно же, не остановило их полностью. С тех пор в ходе боевых действий погибло примерно 2 тысяч человек, и общий счет потерь с апреля достиг 5 тысяч. Когда пользующиеся российской поддержкой повстанцы провели в этом месяце новое наступление, им удалось захватить стратегически важный аэропорт города Донецка. Так что восточная Украина с помощью России продолжает превращаться в зону масштабного замороженного конфликта прямо на пороге ЕС.

В таком контексте прозвучавшая в Давосе идея похожа на попытку выйти из тупика. Однако основной расчет здесь делается на то, что Путин проявит наивность. Но, во-первых, он знает, что без членства Украины, являющейся самым большим и самым важным соседом России, его Евразийский союз вряд ли станет равноправным партнером ЕС на торговых переговорах. В лучшем случае данный союз будет убогой инкарнацией советского Голиафа с Россией в качестве сердца, но без целого ряда жизненно важных органов и конечностей, не говоря уже об успехах в образовании и технике. Пусть Путину по прошествии времени и удастся завлечь (уговорами или силой) в состав своего союза еще несколько постсоветских государств, ему будет очень сложно конкурировать с ЕС даже из-за высокого забора протекционистских барьеров в торговле. И Евразийский союз несомненно захиреет, если барьеры между Лиссабоном и Владивостоком исчезнут.

Поэтому прозвучавшее в четверг в Давосе предложение Меркель и ее союзников в адрес Путина страдает от идеализма, и вряд ли сможет быть реализовано — разве что потешит самолюбие российского президента. Но ради мира на Украине их можно простить за надежду на то, что Путин согласится на их предложение.
Оригинал публикации: Europe Appeals to Putin’s Ego As it Seeks Peace in Ukraine

«Мы сбросили одних олигархов, а сейчас пришли другие, еще хуже тех. Мы считаем идеологию ОУН наиболее приспособленной для украинского общества и будем ее продвигать», - сказал комбат. Также он прогнозирует затяжную войну до последнего украинца.

«Мира не будет, уважаемые мои, мы уже открыли ящик Пандоры и пригласили к себе Россию. Россия не может быть империей, пока у нее в составе нет Украины. В Одессе и в Харькове накаляется атмосфера - сейчас не может быть мира. Поэтому мы и воюем. Но Москва точно не остановится, Россия пойдет дальше - пойдет в Одессу и Харьков, и я буду воевать там. Поэтому сегодня Донбасс и окончательная победа Украины там, иначе и быть не может», бравирует сбежавший с поля боя командир. Для прекращения войны, по нению Кохановского, нужна победа над РФ: «наши танки должны зайти в Москву, разрушить Кремль. Когда исчезнет это сатанинское гнездо - Московская империя - тогда и закончится война. Если мы не выиграем ее сейчас, наши дети через 20 лет будут сидеть в окопах и воевать с Москвой», - уверен комбат-дезертир. Он уверен, что «Москва планирует идти на Мариуполь, на Херсонскую область. Конечно, на этом она не остановится, поэтому нас ждет война. Пока не сменится власть в Киеве, эта война будет тяжелой. Но мы должны победить», - считает Кохановский.

Успешными были и переговоры в Индии. Уже сейчас треть оружейного импорта этого государства приходится на Россию. Еще в декабре прошлого года, во время визита в Дели Владимира Путина, премьер-министр Индии Нареандра Моди сказал, что РФ «остается самым важным партнером Индии в области обороны и безопасности».

В Никарагуа, где побывала Валентина Матвиенко, уже начаты работы по строительству судоходного канала, связывающего Тихий и Атлантический океаны. Проект осуществляется за счет китайских инвестиций, а его безопасность будет обеспечивать Россия. США, контролирующие Панамский канал, уже высказали свое недовольство. Президент же Никарагуа Даниель Ортега сказал, что поддерживает геополитические устремления нашей страны.

Уместно вспомнить, что в 2014 году Сергей Шойгу анонсировал планы по строительству баз технического обслуживания российского флота в Венесуэле, Аргентине, Никарагуа и на Кубе. Договор об этом уже подписан с Вьетнамом.

Страны Латинской Америки увеличивают объемы закупаемого у России оружия, контракты исчисляются десятками миллиардов долларов. Наиболее активную поддержку внешнеполитических инициатив РФ в регионе оказывают государства ALBA: Куба, Венесуэла, Никарагуа, Эквадор, Доминикана и ряд соседних стран.

Остаются дружественными отношения с Сирией, КНДР, Египтом. Семимильными шагами идет сотрудничество с Китаем.

Но самым, пожалуй, мощным пророссийским блоком можно считать БРИКС (Бразилия, Россия, Индия, Китая, Южно-Африканская республика). В прошлом году страны-участники объединения договорились о создании Нового банка развития, что может подорвать гегемонию Запада в финансовой сфере.

Если на карте мира отметить все государства, которым близка позиция России на глобальную архитектуру, то будет видно, что зона нашего влияния омывается всеми океанами и простирается от Юго-Восточной Азии до Ближнего Востока, от Южной Африки до Центральной Америки.

Главное, что поддержка России со стороны немалого количества стран вынуждает перестраивать свою внешнюю политику и те государства, которые раньше считались верными союзниками Запада. Указания Вашингтона и Брюсселя перестали быть обязательными для них. К примеру, Турция согласилась строить с Россией газопровод в ответ на отказ Европы от «Южного потока». Всё больше недовольства политикой США высказывают даже страны ЕС: Чехия и Венгрия.

Другое дело, что США вряд ли откажутся от своей идеи мировой гегемонии. Рост влияния России на планете может спровоцировать Вашингтон на решительные действия. Так, 22 января экспертный совет, куда входят 18 нобелевских лауреатов, передвинули «часы Судного дня» на две минуты, теперь они показывают без трех минут полночь. Так ученые оценивают вероятность апокалипсиса в результате войны между Россией и США. Самым безопасным временем они считали 1991 год, тогда часы показывали без четверти двенадцать. Самым опасным моментом был Карибский кризис: до Судного дня оставалось, по мнению экспертов, всего две минуты. Сейчас, как говорят ученые, ситуация не многим лучше. США уже перебросили в Старый Свет стратегические бомбардировщики и проводят учения по нанесению первого ядерного удара, в Польше учат пилотов пуску ядерных ракет с самолетов.

Как считает вице-президент Академии геополитических проблем Владимир Анохин, единственной возможностью для России уберечься от глобальной войны может быть только поиск новых союзников по всему миру:

– США имеют десятки баз по всему миру с целью проведения агрессивной политики против своих геополитических конкурентов, прежде всего, России и Китая. В этой ситуации мы стали щитом для стран, которые противостоят Соединенным Штатам. Мы – не гегемон, но партнер других государств. Распространение нашего влияния носит исключительно оборонительный характер и ставит задачей защиту интересов наших друзей. К примеру, строительство канала в Никарагуа – это серьезный проект, который будет альтернативой Панамскому каналу, контролируемому США. Вашингтон за этот канал свергал режимы во многих странах. А мы теперь говорим: «Сунетесь – получите по зубам».

Договоренности с Ираном – вполне адекватный ответ Штатам в регионе. То, что они сделали в Ираке, есть прямая угроза России. Поэтому вполне понятно, что мы должны реагировать на угрозы и делать ответные шаги. Подчеркну, мы делаем шаги в ответ на действия США.

Что касается Индии и других наших партнеров, то здесь тоже идет речь о сотрудничестве, а не о гегемонии, наподобие той, что навязывают США другим странам.

— Нужно ли нам широкое присутствие в мире? Не обострит ли это отношения с Западом?

– Я прекрасно понимаю возмущение Запада распространением нашего влияния. Он привык к тому, что Россия закрылась в своих границах и сидит в них несчастная. Но мы живем уже в XXI веке, а не в «девяностых». Расширение сотрудничества с разными государствами – это наш адекватный ответ американскому президенту, который говорит о порванной в клочья российской экономике.

— Западные страны технологически развиты, а наши новые партнеры этим похвастаться не могут.

– Запад думает про себя, что у него есть высокие технологии, и потому он самый великий. Но сейчас ситуация в мире изменилась. По-настоящему велик тот, кто имеет свои энергоресурсы. За энергоносители, хоть нас и обзывают «бензоколонкой», мы можем купить любые технологии, а вот без энергоносителей все технологии можно отправить на помойку. Просто этого факта никто не хочет признавать.

— То есть, фраза о «великой энергетической державе» не звучит несколько издевательски в отношении России?

– Во-первых, я бы не стал говорить о технологической отсталости России. Да, у нас есть проблемы, но их можно решить при наличии политической воли. Но, скажем, мы проживем без смартфонов, а вот Запад без газа не проживет. Весь вопрос в том, кто от кого зависит.

Так что мы правильно расширяем зону своего влияния. К сожалению, делаем это очень медленно. Такими темпами свои проблемы мы будем решать очень долго.

— Какие страны мира могут стать нашими надежными партнерами и союзниками?

– Вечных союзников нет и быть не может. На ближайший исторический период основным нашим партнером будет Индия, хорошо, что мы не имеем с ней общей границы. Китай – это страна, вызывающая интерес, но и несущая некоторые опасности. Западная Европа никогда не станет надежным союзником. Полагаю, что расширение наших интересов в Африке может сказаться позитивно на нашем геополитическом положении. Латинской Америке настолько отвратительны стали Соединенные Штаты, что можно рассчитывать на дружбу с государствами этого региона.

— Нобелевские лауреаты предупреждают о большой вероятности ядерного апокалипсиса.

– Барак Обама тоже получил Нобелевскую премию. Поэтому я скептически отношусь к нобелевским лауреатам. Но давайте разберемся, кому нужна война? В Европе никто воевать с нами не хочет. А вот США накопили долг, равный двум ВВП, и именно им выгодна война.

Поэтому они пытаются втянуть нас в конфликт на Украине, но так как долго не получается этого сделать, Вашингтон нервничает. Многие смеются над представителем Госдепа США Псаки, но ведь это рупор Белого дома.

Я считаю, что войны не будет. Взорвать Россию изнутри на фоне украинских событий не получилось. Но возможна в будущем любая провокация.

Мы же ищем новых партнеров по всему миру. Эти действия и могут быть залогом обеспечения мира. Нам надо искать союзников, чтобы угрожать США. Это вполне разумная внешняя политика.

– После грубого попрания всех международных норм США лишились глобальной легитимности, то есть негласного одобрения со стороны подавляющего большинства государств, – говорит директор Центра геополитических экспертиз, член Общественной палаты России Валерий Коровин. – Система мироустройства во главе с США не состоялась, так как она не может быть безопасной и справедливой. Штаты не удержались от использования своего могущества в своих корыстных интересах и потому не справились с функцией мирового арбитра, дабы выстроить мир в соответствии с западным мировоззрением.

Теперь у всех закономерно встает вопрос об альтернативе американоцентричному миру, который не состоялся. Россия потеряла свой паритет с США, распустив Варшавский блок и пережив развал СССР. Мы не можем стать вторым полюсом, но способны выступить в качестве инициатора создания многополярного мира с несколькими центрами принятия глобальных решений.

Российское руководство долго не могло смириться с мыслью, что Запад нам больше не союзник и не партнер, а что с ним надо иметь дело, как с врагом. Но теперь очевидно, что другого способа взаимодействия с Западом нет, кроме как выстраивать свои коалиции. Наше руководство начало заниматься этим, когда рассталось с последними иллюзиями. Мы потеряли много времени, но никогда не поздно начать строить новую мировую архитектуру. И этого ждет вся планета.

— Ученые-нобелевцы считают ситуацию в мире критической, почти как во время Карибского кризиса. Не приведут ли наши внешнеполитические инициативы к началу масштабной войны?

– Во времена Холодной войны было два равнозначных блока. Тогда шла речь о войне США, которые были в авангарде западного мира, и СССР, стоявшим во главе глобальной альтернативы. Сегодня ситуация другая: Америка обособилась от всего остального мира. У нее в союзниках Великобритания и некоторые страны Европы, но говорить о включении в западный блок большинства государств не приходится. Поэтому теперь речь идет о противостоянии Запада и всего мира, то есть Запада и всего остального человечества.

Запад бросил вызов всей планете и не справился с ролью глобального доминанта. Западу не удалось подавить альтернативные модели политического и социального устройства, навязать всем свою модель демократии. Если считать по абсолютным величинам, то Запад это меньшинство человечества.

А вот у России в этих условиях появилась возможность складывать «мировое ополчение» против Запада. Мы можем консолидировать усилия всех антиамериканских сил и таким образом выстроить не только систему глобальной обороны, но и усмирения США.

— С какими государствами нам необходимо укреплять отношения и в каких точках мира нам нужно присутствовать?

– Сейчас мы распространили свое влияния на пространства, большие, чем это было даже в советское время. Наша цивилизационная привлекательность ограничивалась марксистской догматикой. Иран считал нас «меньшим шайтаном», а Индия не могла принять наших атеистических постулатов. Теперь мы получили возможность строить самые тесные отношения с этими странами. Серьезно продвинулись отношения с Китаем, с которым они испортились при Хрущеве. Теперь большинство человечества хорошо относится к России и негативно к США.

У Штатов надежные отношения только с некоторыми государствами Европы. Прежде всего, с Германией. Но и с ней не всё так однозначно. Нынешняя проамериканская позиция Берлина обусловлена жестким контролем Вашингтона над Ангелой Меркель. Если вместо нее придет не проамериканский, а прогерманский политик, то баланс сил сместится в сторону альтернативных Америке блоков. Поэтому за Германию нам стоит побороться. Уместно вспомнить, что Шрёдер и президент Франции Ширак в свое время объявляли об оси «Париж-Берлин-Москва», которая была бы против американского волюнтаризма. Но США заменили Ширака и Шредера и отложили на несколько лет потерю контроля над Европой.

— Какими способами мы можем удержать своих новых партнеров?

– Америка выстраивает отношения со своими союзниками по модели «хозяин – вассал». Россия же предлагает сотрудничество на взаимовыгодной основе. И хорошо, что Москва не уподобляется Вашингтону, выстраивая со всеми открытые отношения.

При этом мы сможем ответить на агрессию. В открытом военном столкновении никто никогда не смог победить Россию и не сможет в будущем. Сейчас же мы стали источником цивилизационной альтернативы, которая во всём должна быть противоположна американской цивилизации. Если Запад подавляет, то Россия за дружеские отношения. Если Запад допускает агрессию, то Россия должна работать с общественными структурами в странах. Не надо копировать примитивные западные способы подчинения других государств своей жесткой воле.
Источник: interpolit.ru.

«Тогда все говорили — “наше взаимодействие, в том числе в рамках совета Россия-НАТО, должно быть всепогодным”, то есть не только для ясной солнечной погоды в наших отношениях, но и для тех периодов, когда какие-то проблемы есть. Эти отношения не выдержали испытания уже в 2008 году, когда Дмитрий Рогозин, который был тогда постпредом, пытался созвать Совет Россия-НАТО, но встретил отказ. Они учли, кстати, этот урок, и на фоне нынешнего украинского кризиса пошли на созыв Совета Россия-НАТО», — заметил Чижов.

По его словам, Россия никогда никому своего партнерства не навязывала, и уж тем более не навязывала его НАТО.

«Мы всегда говорили, что готовы с НАТО взаимодействовать на равноправной основе, в интересах выработки совместных подходов к общим вызовам и угрозам безопасности XXI века — это и терроризм, и другие. Но мы всегда готовы были пойти так далеко, как готовы были наши партнеры. Наши партнеры, однако, не выдержали этого теста на стратегическое партнерство. Это что касается НАТО. К сожалению, такой же вывод я могу сделать и применительно к Евросоюзу», — сказал Чижов.
По словам постпреда, раньше он сравнивал наше стратегическое партнерство с речной галькой — такая же круглая от частого использования и такая же скользкая, а сейчас оно больше похоже на кристалловидный астероид, который летит непонятно откуда и непонятно куда.

«Но, оставив в стороне аналогии, могу сказать, что в принципе нашему взаимодействию с Евросоюзом альтернативы нет. Как ни крути, мы торгуем на уровне 1 миллиард евро в сутки. Можете себе представить — 1 миллиард евро в сутки. Вот говорят, что у нас рухнула торговля. Да, сократилась по итогам 2014 года где-то на 4,5% — пока еще нет окончательных цифр. И то минимум половина этого сокращения связана с падением цен на нефть. А в остальном работа идет», — сказал Чижов.

По его словам, введенные ЕС рестриктивные меры ударяют и по российской экономике, и по их экономике.
«Экономическое положение Евросоюза сейчас достаточно сложное, если выражаться политкорректно. Не далее как вчера управляющий совет Европейского центробанка принял решения… Я бы не говорил, что они запустили печатный станок, дело не в этом, они расширили собственные функции выкупа облигаций. Пока не так много — 60 миллиардов, но в принципе потолок определен в 1 триллион 100 миллиардов евро. Это огромные деньги», — сказал Чижов.

По его словам, в еврозоне хотят повторить то самое количественное смягчение, которое, как считается, сработало в США и в Великобритании. Пока же ситуация сложная — безработица не снижается, началась дефляция.

«На фоне нашей инфляции кому-то это может понравиться, но дефляция означает падение цен, падение спроса, падение производства. Это спираль», — сказал дипломат.

На вопрос, воспринимает ли Европа аргументы России, Чижов ответил, что «в беседах один на один — воспринимают, более того — со многим соглашаются». «Но когда сбиваются в кучу, тут возникают проблемы», — добавил постпред.

«Я могу понять, когда такая страна, как Греция, ссылается на общую позицию Евросоюза, но когда на это начинают ссылаться французы — страна одна из ведущих в Евросоюзе. Так кто же определяет эту общую позицию? Последнее обсуждение отношений с Россией, которое состоялось 19 января на совете по иностранным делам, запустило стратегическую дискуссию. Там не ожидалось никаких окончательных решений, но разговор у них был тяжелый. Хотя, по нашим данным, большинство стран все же придерживается линии на поддержание диалога с Россией и постепенное размораживание того, что они заморозили. Получается, что пока консенсуса на этот счет нет», — заключил Чижов.