Украинская армия так и не смогла полностью восстановиться после потерь, понесённых летом 2014 года. Напомним, что, согласно признанию Порошенко, реализация его собственного «плана Б», осуществляемого в течение июля-августа, стоила украинской армии 60% боевой техники. Естественно, что месяцы относительного затишья были использованы украинской стороной для восстановления и ремонта оставшейся техники и ввода в строй имеющейся на базах хранения.
Силы сторон. Бронетехника
Если говорить об отдельных видах вооружения, то усреднённая картина выглядит следующим образом. В течение летней кампании ВСУ удалось задействовать до 1,5 тыс. единиц лёгкой бронетехники (БМП, БТР, бронеавтомобили и т.д.), не считая кустарно изготовленных образцов на базе автомобилей. Не менее половины этого количества было потеряно в ходе прошлогодних боёв. За период перемирия киевскому режиму удалось восстановить, снять с хранения и изъять из небоевых частей до 300 единиц. Таким образом, на данный момент на фронте в составе частей ВСУ и МВД может находиться до тысячи единиц бронетехники. Впрочем, техническое состояние многих из них остаётся неизвестным. Не случайно во время недавних боёв за аэропорт киевский режим активно использовал тягачи МТ-ЛБ вместо более логичных БТР и БМП.
Ещё более впечатляющие потери понесли танковые подразделения. В механизированных и танковых бригадах ВСУ общая штатная численность танков составляет 420 единиц. Непосредственно в боевых действиях, начиная с мая 2014 года, было задействовано не более 300–350 единиц. Гибель или захват более чем сотни машин подтверждается фотоматериалами, размещёнными на специализированных ресурсах. Естественно, что не все потерянные киевским режимом танки были сфотографированы и выложены в сеть. Какая-то часть также вышла из строя по техническим причинам, кроме того, не все трофеи, захваченные ополчением, были продемонстрированы широкой публике. В итоге общая численность потерь могла достигать 200 единиц.
Таким образом, из имевшихся в наличии в начале войны танков в частях к концу активной фазы боёв находилось ещё около 200–220 единиц.
В течение осени были предприняты определённые меры для пополнения столь значительной убыли. Вероятно, в действующую армию была передана часть танков из учебных подразделений. Кроме того, были перенаправлены 50 танков Т-64, предназначенных для поставки в Конго. Украинские предприятия стали активнее осваивать запасы техники в хранилищах и постарались поставить в строй наиболее кондиционные машины. По разным оценкам, эти меры позволили получить ВСУ до 150 танков различных моделей. Стоит отметить, что на сегодняшний день в силах киевского режима уже эксплуатируют десять модификаций Т-64 и Т-72, что создаёт определённые трудности с их эффективным обслуживанием. Так или иначе, с учётом танков, оставшихся в частях после летних боёв, можно говорить, что механизированные и танковые бригады ВСУ вновь могут задействовать до 350 машин.
Однако стоит отметить, что в плане качества и оснащённости эта техника, судя по всему, существенно уступает тому, чем располагала ВСУ весной прошлого года.
Показателен случай с техникой, которую Порошенко торжественно передал армии 5 января. В числе прочих в этой партии было и более 30 танков (танковый батальон), которые также были приняты президентом у Львовского танкоремонтного завода и формально переданы 14-й механизированной бригаде (это бывшая 51-я бригада с Волыни, которая стала козлом отпущения за поражение под Иловайском и была расформирована, но, по сути, в бригаде поменялся лишь номер). Однако командир танкового батальона бригады, для которого предназначались танки, уже после торжественной церемонии отказался их принимать. По его словам, подавляющее большинство техники не пригодно к эксплуатации. В ответ на эти обвинения советник президента Бирюков заявил, что на 12 танках всего лишь не установлены радиостанции (напомню, радиофикация танков произошла ещё во время Второй мировой войны). И всё же как минимум 30 из 150 танков, полученных ВСУ в качестве пополнения, могут быть неудовлетворительного качества и, вероятно, будут доработаны.
Кроме того, этот случай показывает, что Порошенко как верховный главнокомандующий не слишком вникает в такие мелочи, как техническая пригодность вооружений, которые он берётся торжественно передавать армии. Вполне можно предположить, что и техника, передаваемая на протяжении осени-зимы в менее публичных случаях, находится в подобном состоянии.
Да и кадры с техникой, передаваемой ВСУ, показали, что украинская армия уже ощущает нехватку радиоэлектронного и навесного оборудования, а также современного стрелкового вооружения. К примеру, передаваемые там же 5 января бронированные тягачи МТ-ЛБ оказались оснащены пулемётами ДШК образца 1938 года.
И всё же ВСУ по-прежнему обладают внушительным парком всех видов бронетехники.
Силы сторон. Артиллерия
Столь же тяжёлые потери в летней кампании понесла и артиллерия ВСУ. Общая численность штатной артиллерии механизированных, танковых, аэромобильных и артиллерийских бригад составляет около 1,5 тыс. установок. Из них в зоне АТО было задействовано до 900 систем разных калибров.
Наиболее чувствительные потери понесли артиллеристы подразделений, последовательно попадавших в целый ряд котлов июня-августа 2014 г. К примеру, из почти 200 штатных самоходных орудий «Акация», которые являются основой артиллерии механизированных и танковых бригад, в боевых действиях было активно задействовано около 130 единиц. Не менее 60 из них были либо захвачены, либо уничтожены — половина этих потерь имеет фото- и видеоподтверждение. Таким образом, ВСУ потеряли около трети штатной численности установок этого типа.
Не лучше обстоит дело и с потерями других типов артиллерии. Бригады, особенно пострадавшие во время неудачных наступлений (72-я, 79-я, 51-я, 30-я, 24-я, 25-я), потеряли до двух третей штатной артиллерии — как самоходной, так и буксируемой. Тяжёлые потери понесли и другие бригады. Всего же потери в этом виде вооружений могут составлять до 40% от задействованного количества или почти треть от штатной численности артиллерии ВСУ.
Впрочем, несмотря на столь серьёзные потери, киевский режим ещё имеет в запасе большинство типов артиллерии и способен восстановить группировку в прежних объёмах.
Однако если подобный масштаб потерь повторится, то лишь импорт тяжёлых вооружений сможет помочь ВСУ сохранить этот род войск. Исключение составляют лишь специфические артсистемы типа десантных НОН, а также тяжёлая артиллерия. Восполнить потери этих орудий киевский режим уже не в состоянии. Не случайно были сняты с консервации и поставлены в строй три 203-мм самоходных установки «Пион», которые считаются сравнительно устаревшими орудиями.
И всё же в артиллерийской компоненте ВСУ, скорее всего, всё ещё сохраняют примерно летний уровень оснащённости.
Силы сторон. Личный состав
Что касается живой силы, тот тут киевский режим так и не смог вырваться из замкнутого круга, образовавшегося летом, и превысить июльский пик в 50–55 тысяч человек.
На фоне непрерывных поражений 3-я волна мобилизации была сорвана, и, по разным данным, из 60 тыс. запланированных пополнений призвать удалось до 10 тыс. К началу сентября в результате потерь Украина имела в зоне АТО группировку в 35–40 тысяч человек. Кроме того, за период перемирия, в результате начавшейся ротации и отпусков, одни только территориальные батальоны потеряли дезертирами до 2 тыс. человек: из отпусков они попросту не вернулись.
Учитывая призванных и вернувшихся в строй после ранений, численность войск возросла до тех же 50–55 тыс. солдат и офицеров. Непосредственно части ВСУ из них составляют до 40 тыс., остальные — подразделения МВД и всяческие добровольческие формирования.
Объявленная 4-я волна мобилизации, вероятно, будет сорвана, как и предыдущие. Прошло менее двух недель с момента её начала, а в различных регионах Украины уже начались стихийные бунты. Советник Порошенко Бирюков уже даже успел окрестить украинских военнообязанных «трусливыми скотами», а Владимир Путин предложил украинцам убежище в России. Можно предположить, что более 10–15 тыс. человек призвать в армию не удастся. Да и эти новобранцы прибудут в зону боевых действий не ранее чем через месяц. Поэтому в случае, если до этого времени на фронте ВСУ произойдёт какой-либо кризис, латать дыры в обороне придётся наспех сформированными подразделениями тыловых служб, а также пресловутыми «прокурорскими ротами».
Силы сторон. Авиация
Оценивать численность авиации ВСУ уже не имеет смысла: потери, понесённые в летних боях, оказались невосполнимыми. И в дальнейших боях лётчики уже не будут играть никакой заметной роли.
Силы сторон. Ополчение
Что касается ВСН, то здесь провести оценку сил ввиду нерегулярного состава значительно сложнее.
Стоит сказать, что потери в технике, ввиду её малочисленности, в летних боях у противников ВСУ были в среднем в 8–10 раз ниже. А учитывая многочисленные трофеи, то бои июля-августа лишь нарастили количество тяжёлых вооружений в руках ополчения. Кроме того, ВСН активно оказывалась братская помощь, в результате чего рост вооружённости этой армии сдерживался лишь количеством подготовленных расчётов и экипажей.
Численность и оснащённость ВСН эксперты рассчитывают по количеству бригад. В настоящее время численность ВСН составляет 10–12 механизированных бригад, кроме того упоминается артиллерийская бригада, несколько танковых батальонов, несколько отдельных батальонов наподобие «Спарты» и «Сомали», казачьи формирования. Общая численность всех эти подразделений может достигать 30 тыс. человек, которые имеют на вооружении до 200 танков, 500 единиц лёгкой бронетехники и до 400–500 артиллерийских орудий разных типов.
Отдельно стоит сказать, что части ВСН, в отличие от ВСУ, благодаря братской помощи, вероятно, располагают техникой лучшего качества, чем их противники. Кроме того, они лучше обеспечены боеприпасами, а также такими различными типами специальной техники, как станции радиоэлектронной борьбы, комплексы артиллерийской разведки и связи. Кроме того, в последнее время появлялась информация, что по части тяжёлой артиллерии ополченцы уже добились преимущества над силовиками киевского режима.
Таким образом, ВСУ номинально всё ещё превосходят ВСН по численности и количеству вооружений в 1,5 раза — за исключением танков, где установился паритет, и различных средств разведки, в которых ВСН уже имеют преимущество. И всё же стоит отметить, что преимущество ВСУ является довольно условным.
Ещё в августе некоторые «активисты», да и сами военнослужащие отмечали, что силовики киевского режима окончательно разделились примерно на три равные группы. Во-первых, это те, кто готов выполнить любой приказ. Во-вторых, те, кто готов воевать в благоприятных условиях. И в-третьих, военнослужащие, которые желают лишь поскорее вернуться домой и всячески избегают участия в боевых действиях.
Сильной стороной ВСН, напротив, традиционно является комплектование исключительно добровольцами. Стоит также отметить и работу по централизации командования и приведение бывшего ополчения в регулярный вид с правильной организацией подразделений и тыла.
Учитывая это, а также общее плачевное состояние украинской техники, значительную долю просроченных боеприпасов и недостатки снабжения, можно говорить о том, что по итогам перемирия на фронте установился паритет сил. Не позднее апреля-мая ВСН, в случае продолжения перемирия, могли бы обеспечить себе уверенное превосходство во всех видах вооружений, а возможно — и в общей численности личного состава.
Можно констатировать, что обе стороны подошли к моменту возобновления боевых действий, не реализовав в полной мере планов по укреплению собственной боеспособности. Ни ВСН, ни ВСУ не успели обеспечить себе достаточного преимущества над противником.
И всё же война возобновилась. Произошло это точно так же, как и в предыдущие месяцы — то есть исключительно по политическим причинам. Оценивать и анализировать эти причины предоставляем политологам и специалистам по международным отношениям. И всё же стоит сказать несколько слов относительно возможных мотивов киевского руководства.
Возобновление боевых действий и планы сторон
До наступления перемирия боевые действия доминировали в общественно-политической сфере Украины. Война и всё, что с ней связано, полностью перекрывали в сознании граждан остальные проблемы государства и власти.
Но начиная с осени экономическая и социальная обстановка в стране стала ухудшаться заметными темпами. На первое место выдвинулись проблемы в энергетике, финансовой сфере, в сфере трудоустройства, рост тарифов, сокращение социальных льгот и т.д. Начались первые (пока не очень массовые) социальные протесты. О фронте почти все забыли, снизилась гуманитарная помощь, а в среде волонтёров разразился целый ряд массовых скандалов. Вероятно, в этих условиях и было принято решение о возобновлении боевых действий на Донбассе.
Накопление сил ВСУ наблюдатели начали отмечать ещё в конце декабря, а с первых же дней 2015 года начало расти количество артиллерийских обстрелов. Всё чаще в прифронтовой полосе завязывались бои. К концу первой декады января обстрелы ряда городов Донбасса, в частности Донецка, достигли летних масштабов. Особенно сильными они были 13 января.
Зачастую политика является объективным препятствием для логичного и последовательного решения военных задач, нередко вредит военному строительству и вносит в боевую работу элемент иррационального. События лета 2014 года в будущем непременно станут ярким примером того, как политическая целесообразность привела армию к военной катастрофе. Если бы военные имели возможность руководить армией или хотя бы нашли в себе силы оппонировать политическому руководству страны, многих поражений ВСУ смогли бы избежать. Однако и в зимней кампании украинское военное руководство предпочло пойти на поводу у политиков. И всё же, начиная военную кампанию, следует иметь вполне конкретные планы, реализацию которых предстоит навязать противнику.
Что же лежит в основе военных расчётов ВСУ и на какой военный и политический эффект надеются в Киеве?
Несомненно, генералы вполне отдают себе отчёт в том, что ВСУ утратили способность вести масштабные наступательные действия. Для создания новой армии, которая оказалась бы в состоянии нанести сокрушающий удар по ВСН, несомненно, понадобились бы годы. Но если ВСУ не может одержать победы в наступлении, остаётся искать успеха в обороне. А для этого нужно вынудить наступать противника. Спровоцировать ВСН на наступательные действия и постараться повторить летний успех противника в обороне — вероятно, именно на что делает ставку украинский Генштаб. К такому решению генералов подталкивает и тот факт, что если ВСУ показали полное неумение справиться в наступлении даже с многократно уступающим противником, то в обороне, наоборот, они нередко оказывали довольно упорное сопротивление.
Кроме того, ВСН, как и ВСУ, не обладают достаточным количеством штурмовой пехоты, способной эффективно сражаться в городских условиях и против организованной обороны. Такую пехоту, в отличие от, скажем, механиков-водителей, нельзя обучить в больших количествах за считанные месяцы. Сражение в городской застройке не случайно является самым сложным и кровопролитным видом боя, где всё решает опыт, мотивация и оснащённость штурмовых подразделений. Пока что для этих задач применялись в основном два подразделения — «Сомали» и «Спарта». Учитывая это, ВСУ вполне могут рассчитывать на успех в оборонительных сражениях.
Таким образом, план военных киевского режима, как нам кажется, состоит в провоцировании наступления ВСН, последующим обескровливанием их упорной обороной. Расчёт на успешную оборону против противника, не владеющего преимуществом в силах, вполне рационален. Даже если просто удастся нанести наступающим такие потери, которые заставили бы его перейти к обороне и отказаться от атакующих планов, это будет представлено как большая победа.
Ещё большего эффекта можно добиться, если нанести успешный контрудар, за которым последует заметный оперативный успех, или даже поймать наступающие части ВСН в котёл (наподобие тех, в которых летом оказывалась части самих ВСУ). Командование ВСУ в каком-то смысле намерено оказаться на месте летнего ополчения, а ВСН, по их замыслу, должны вкусить всю горечь неудачных наступлений, как это случилось с ВСУ.
В свою очередь, киевское руководство в этом случае может рассчитывать поправить свою репутацию как внутри страны, так и на международной арене. Побочным политическим эффектом может стать разжигание несколько утихших за период перемирия эмоций в обществе, что позволит возобновить приток добровольцев и волонтёрской помощи. Кроме того, неизбежные жертвы среди мирного населения Киев пытается использовать для того, чтобы скомпрометировать ВСН в глазах европейской общественности (уравняв с террористами), шокированной недавним расстрелом одиозных французских карикатуристов.
В свою очередь ВСН могут рассчитывать (в случае успеха наступления) на прекращение артиллерийских обстрелов крупных городов республик и на выход к административным границам областей. Кроме того, повторение летней катастрофы может привести ВСУ к развалу и открывает перспективы перед республиками для переноса войны на территорию остальной Украины — естественно, лишь в том случае, если подобные действия не будут предотвращены политическим вмешательством.
Ход боевых действий
13 января в руководстве ЛДНР было принято принципиальное решение нанести ВСУ ряд чувствительных ответных ударов, дабы пресечь обстрелы прифронтовых городов. Первый и на тот момент главный удар был нанесён по аэропорту Донецка, который давно стал одним из последних символов боеспособности украинской армии.
Потеря аэропорта, не имеющего особого военного значения, стала важным политическим фактором для Киева. С этого момента всё пошло не так. Контроль ВСН над новым терминалом фактически был установлен в первые двое суток операции, а остатки блокированного гарнизона уже не могли как-то повлиять на ситуацию. На протяжении целой недели Киев скрывал от украинской общественности реальное положение дел и посылал свои подразделения в поистине самоубийственные атаки.
Тут уже в полной мере проявились все наступательные проблемы ВСУ: слабая подготовка операций, ненадёжность техники, неспособность личного состава ориентироваться на местности, отсутствие взаимодействия родов войск и т.д. Ещё более важным фактором стала низкая мотивация личного состава и недоверие командованию. Сама киевская сторона признавала, что отдельные подразделения просто отказывались идти в атаку, других приходилось обманом толкать в сторону аэропорта. Глава Генштаба ВСУ Муженко лично принимал участие в командовании боем, но это не помогло.
Апогеем сражения за аэропорт стала попытка большого охвата с выходом в прилегающие районы Донецка, которую ВСУ осуществили 20 января. Однако из-за указанных выше проблем с самого начала в атаке приняла участие лишь треть выделенных для операции сил. А те, что всё-таки атаковали, не смогли добиться ничего, кроме увеличения потерь. 22 января киевский режим вынужден был признать поражение на этом участке фронта.
Воспользовавшись дезорганизацией, которая возникла на этом участке, ВСН перешли в атаку и смогли занять прилегающие районы, в частности, посёлок Пески, Водное и выйти на окраины Авдеевки. Дальнейшее продвижение ВСН было остановлено контратакой резервов ВСУ, и уже через несколько дней бои здесь перешли в позиционную фазу. И всё же ВСУ сохраняет здесь резервы и может усилить нажим на противника, чтобы восстановить положение. Впрочем, ввиду того, что аэропорт уже утратил своё моральное значение для украинской общественности, возможно, идея отбить его и прилегающие районы будет окончательно оставлена.
Кроме того, одним из элементов сражения за Авдеевку можно считать занятие населённого пункта Красный Партизан и наступление на Верхнеторецкое, что создало угрозу выхода ВСН к Новосёловке Второй. Это позволило бы блокировать снабжение по важной магистрали, ведущей в Авдеевку. Конечно, об окружении тут речи не шло, но ситуация складывалась бы для ВСУ не лучшим образом. В итоге и здесь, как в Песках, ВСУ вынуждены была атаковать, расходуя резервы. На данный момент здесь происходят встречные бои, которые пока не дали преимущества ни одной из сторон.
Дальнейшие события на других участках фронта показали, что на этапе планирования киевской стороной была допущена существенная ошибка. Как это уже случалось летом, генералы ВСУ недооценили те силы, которыми располагает ВСН. Особенно большие просчёты были допущены в оценке артиллерии противника и её обеспеченности современными техническими средствами организации стрельбы и разведки, обеспеченности боеприпасами. Ход боёв показывает, что в этой компоненте ВСН может даже превосходить ВСУ по мощи и уж точно превосходит её по организации.
Итогом этого просчёта стало то, что вместо лобовых атак на опорные пункты ВСУ противник применил иную тактику. Во-первых, был сделан сильный упор на контрбатарейную борьбу с творческим использованием конфигурации фронта. Во-вторых, ВСН в основу наступательной тактики заложили артиллерийское наступление. Вслед за массированной артиллерийской обработкой позиций противника, следует атака пехоты при поддержке бронетехники. Если эта атака не удаётся, части ВСН отступают и позиции ВСУ вновь подвергаются артиллерийской обработке. Потом следует атака, и, в случае её успеха, наступательная эстафета уже передаётся ВСУ. Части ВСУ, которые намеревались сидеть в глухой обороне, теперь вынуждены атаковать и нести все связанные с этим потери. Причём недостатки во взаимодействии не позволяют ВСУ действовать столь же слаженно, как их противник. Отсюда и более высокие потери, и необходимость оставлять позиции на наиболее важных направлениях. Хотя это отступление ещё и не имеет критического характера, но до двух десятков небольших населённых пунктов ВСУ уже утратила.
Вторым активным направлением после аэропорта стала так называемая Бахмутская трасса на севере фронта ЛНР. Речь идёт о сражениях за номерные блокпосты 29-й и 31-й, а также населённые пункты Крымское и Кряковка. Смысл боёв здесь заключается в обоюдных попытках ликвидации плацдармов на Северском Донце. Крымское и два номерных блокпоста являлись плацдармом ВСУ на правом берегу, а Кряковка, соответственно, плацдармом ВСН на левом. Плацдарм ВСУ затрудняет снабжение северного и западного флангов обороны ЛНР и создаёт угрозу выхода в тыл группировке ВСН в этом районе — в частности, к Первомайску. Плацдарм ВСН на левом берегу может быть теоретически использован как для вспомогательного удара на Северодонецк, так и для блокирования снабжения группировки ВСУ севернее и восточнее Луганска.
Бои здесь в течение двух недель приняли ожесточённый характер, и вновь ВСУ вынуждены была контратаковать, не сумев сдержать наступающие части ВСН. Ряд пунктов переходили из рук в руки не один раз и лишь к исходу второй недели боёв положение стабилизировалось. Обе стороны достигли лишь частичного успеха.
Дополнительным смыслом действий ВСН на этом направлении, вероятно, является сковывание сил ВСУ для отвлечения от главного направления.
Бои развернулись и в окрестностях Луганска. Здесь ВСН попытались выдавить противника из Станицы Луганской, тем самым окончательно предотвратив обстрелы города. Однако и тут бои приняли упорный характер; был взорван мост через Северский Донец, что осложнило наступление силовиков Донбасса. После прибытия резервов ВСУ удалось добиться тактических успехов и вытеснить части ВСН с окраин Станицы, а южнее даже оттеснить противника с левого берега, лишив его плацдармов. Бои здесь на некоторое время затихли, и противники перешли к обмену артиллерийскими ударами. 28 января, впервые после многомесячного перерыва, был нанесён удар реактивными снарядами по восточным окраинам Луганска.
Ещё одно направление боёв — южное. Здесь основные бои развернулись в районе городов Докучаевск и Еленовка. Здесь, судя по всему, ВСУ имеют серьёзное преимущество и пытаются им воспользоваться. На протяжении двух недель производятся массированные артиллерийские обстрелы позиций ВСН, предпринята попытка крупного прорыва через Еленовку. Сделано это было, вероятно, с гипотетической целью прорыва с юга к Петровскому району Донецка. Это позволило бы выйти в тыл группировке ВСН, которая сейчас ведёт бои на западе Марьиновки с целью оттеснения частей ВСУ от окраин Донецка. Однако попытка прорыва была отбита, а силовики Донбасса заявили о захвате трофеев. После неудачной атаки ВСУ вновь отошли на исходные позиции и возобновили артиллерийские обстрелы.
Ещё южнее, в районе Тельманово, ВСУ удалось добиться тактического успеха. Ещё в начале боевых действий части ВСН внезапным ударом заняли населённый пункт Гранитное, однако в последующие дни украинским частям в результате контратак удалось отбросить их на исходные позиции.
В районе Мариуполя части ВСН ведут умеренные наступательные действия и, хотя руководство республик заявляло о планах штурма Мариуполя, основная задача боёв, которые происходят на этом направлении, вероятно — отвлечение сил противника от других участков фронта.
Наиболее важные сражения зимней кампании разворачиваются в районе Дебальцево. Так называемый Дебальцевский карман является давним напоминанием о летних попытках ВСУ перерезать трассы, связывающие Донецк и Луганск, тем самым нарушив связность коммуникаций республик. Эта попытка провалилась, а ВСУ с тех пор досталось глубокое вклинивание в порядки противника. Вполне естественным оказалось желание ВСН довершить окружение украинских частей, оказавшихся, по сути, в полуокружении. Командование ВСУ, движимое политической целесообразностью, не пошло на выравнивание линии фронта и отвод сил к Артёмовску, тем самым оставив свои войска под угрозой окружения. Однако «карман» был заполнен сильной группировкой войск, а у его горловины, в районе Артёмовска, сосредоточены значительные резервы.
С момента возобновления боевых действий первым направлением наступления ВСН в этом районе стали населённые пункты к северо-западу и западу от Горловки. В результате удара части ВСУ были здесь оттеснены к пригородам Дзержинска. Это, по всей видимости, было сделано с целью обезопасить тыл и фланг горловской группировки ВСН, которой предстояло наступать на восток, на закрытие котла под Дебальцево.
Одновременно с этим войска ВСН начали локальные наступления по всему периметру кармана — как на западном, так и на южном и восточном направлениях — с целью сковать находящегося здесь противника и облегчить задачу бойцов ВСН, которые ведут наступление на севере кармана для прерывания коммуникаций ВСУ. Атаки здесь проходят по вышеописанной схеме: артиллерийский удар, нападение и отражение резервов ВСУ.
К примеру, населённый пункт Миус, который находится в юго-восточной части котла, переходил из рук в руки несколько раз и только к 25 января окончательно закрепился за силами Новороссии. В юго-западной части потенциального котла части ВСН также довольно успешно отодвигают украинские позиции вглубь территории, контролируемой ВСУ.
Но главные события развернулись на севере. Здесь подразделения ВСН встречным ударом, начиная с 23 января, пытаются решить задачу окружения украинских подразделений. Наступление ведётся в направлении посёлков Мироновский, Новолуганское и Светлодарск.
В случае занятия этих населённых пунктов части ВСУ, которые располагаются южнее, окажутся отрезанными от Артёмовска и связи с «большой землёй». Удержание этих войск в котле, если он образуется, могут облегчить два крупных водохранилища, прикрывшись которыми части ВСН смогут всеми видами оружия обстреливать единственную трассу, связывающую Дебальцево и Артёмовск.
Понимая это, киевское командование стягивает в этот район и вводит в бой свои наиболее значительные резервы, в том числе дополнительные танковые силы. Стоит отметить, что именно здесь замечено появление полубатареи «Пионов», наиболее мощных артсистем из тех, что находятся в распоряжении ВСУ. Тут же присутствуют и оставшиеся в строю установки ракет «Точка-У». Отмечались даже их пуски (неудачные из-за истекшего срока хранения ракет).
С целью окружения группировки ВСУ идут ожесточённые бои за город Попасная, захват которой открывает ВСН выход к Артёмовску, что, в случае образования котла, существенно усложнит ВСУ его деблокаду. Сражение за Попасную приняло ожесточённый характер и уже отвлекает резервы ВСУ, которые могли бы быть потрачены на защиту тылов группировки в Дебальцево.
Подводя итоги двухнедельных боёв, стоит отметить, что ни одна из сторон пока не добилась крупного оперативного успеха. Обе стороны достигли лишь ряда локальных побед, которые пока не могут серьёзно повлиять на ход кампании. Стоит также отметить высокие потери, понесённые сторонами за две недели боёв. Речь идёт уже о сотнях погибших и тысячах раненых.
Развитие событий
ВСН удалось захватить некоторое количество населённых пунктов, часть из них ВСУ в результате контратак смогли вернуть под свой контроль. Однако в течение следующей недели-двух исход зимней кампании будет предрешён. И зависит это, конечно же, от развития событий под Дебальцево.
Вариантов исхода тут два.
Во-первых, если ВСУ удастся организовать прорыв своих частей из окружения, это вызовет череду активных боестолкновений и даже затяжных боёв. На несколько месяцев возникнет оперативный кризис, когда обе стороны лишатся возможности эффективно наступать.
В этом случае, хотя ВСН и удалось добиться отдельных тактических успехов, январское наступление будет признано неудачей армии Новороссии. Нет сомнений, что киевская сторона объявит о своей победе (хотя прорыв из окружения весьма вероятно обернётся для них ощутимыми потерями), что может даже позитивно сказаться на боевом духе ВСУ и той части украинского общества, которая выражает им сочувствие
Для ВСН эта неудача будет, конечно, иметь некоторый деморализующий эффект.
Если же ВСН удастся закрепить достигнутый успех и эффективно противостоять попыткам деблокады Дебальцевского котла (извне и изнутри), Новороссия может одержать крупнейшую победу с начала войны. По разным оценкам, в районе Дебальцево могут находиться в окружении до 10 тыс. человек — пятая часть всех военных сил киевского режима с соответствующим количеством вооружений. Ликвидация этого котла может создать предпосылки для освобождения северных районов Донецкой области с выходом к Славянску либо восточных и северных районов Луганской области, включая Лисичанск и Северодонецк. Если же части ВСУ охватит паника, то возможно наступление в обоих направлениях. Дальнейший ход противостояния, вероятнее всего, будет определять уже политическая целесообразность. Пойдут ли события по этому сценарию или нет, сейчас решается в районе двух водохранилищ севернее Дебальцево.
