"Есть старое соглашение, которое просто нужно обновить. В то же время России будут предоставляться некоторые дополнительные площадки, как мы это делаем с другими государствами, например, с Францией и Германией", — разносят информагентства сенсацию от главы Кипра с его обещанием подкорректировать документ уже 25 февраля в ходе официального визита в Москву.

И это тогда, когда у всех одна российская угроза на уме. А он, будто страх потерял: ведет себя, буквально, как Куба перед Карибским кризисом. Можно не сомневаться, западные ястребы именно так Кипр и назовут. И в каком-то смысле будут правы. Тоже ведь остров свободы от западных установок. По крайней мере, если воспринимать его на звук.

Идея Анастасиадиса не без Пафоса. И не только потому, что российскую военно-воздушную базу он готов разместить близ одноименного города. Кроме нее, речь идет и о дислокации ВМФ в порту Лимассола. Глава республики полагает, что таким образом он сумеет примирить стороны. Во всяком случае, на своей отдельно взятой территории. Сомнительно, если учесть, что она, разделенная на греческую и турецкую, сама с собой примириться не может. Но, в конце концов, россиян Кипр всегда принимал радушно. И в погонах, между прочим, тоже.

С весны 2014 года Россия уже использует авиабазу в Пафосе "для экстренных случаев и гуманитарных миссий". Порт в Лимассоле тоже открыт для наших кораблей для заправки и недолгих стоянок. Сейчас, судя по всему, рассматривается вариант постоянного базирования на условиях аренды. Если не обращать внимания на геополитику, то такое соглашение – это действительно обоюдовыгодная сделка. Россия получает контроль чуть ли не над всем Средиземным морем. Кипр — ощутимую экономическую отдачу. Республика до сих пор в плену последствий еще того финансового кризиса. Предлагая себя, она, по сути, выступает в качестве военного офшора. Расчет, ведь, тоже на свою выгоду от льготного размещения чужих средств. Только в этом случае, как говорят в профильных кругах, сил и средств.

Тему продолжит военный эксперт Виктор Литовкин.

— Кипр уже хотел расширить военное сотрудничество с Россией лет семь-восемь назад. Запад тогда ему этого не позволил. Как далеко он готов пойти сейчас?

— Мы с Кипром сотрудничаем достаточно давно. Мы поставили ему 30 танков Т-80. Мы поставили ему батальон БМП – 3. Конечно, многие европейские страны, так же как и Турция, очень ревниво смотрят на это. То, что сейчас президент Кипра предложил России использовать кипрские порты и кипрские аэродромы в необходимых случаях, это очень достойный шаг для руководства этого государства. Мы не собираемся создавать на Кипре свои военные базы. Но если нашим кораблям, которые несут службу в Средиземном море, потребуется зайти в один из портов Кипра на "бункеровку", это будет очень хорошо. Это же касается и самолетов, которые летают в международном воздушном пространстве. На кипрском аэродроме они тоже могут получить возможность заправиться.

— Вы говорите, что речь не идет о постоянном присутствии. Это потому, что Кипр не предлагает, или это Москве не очень нужно?

— Москве это, наверное, не очень нужно, потому что это стоит все-таки приличных денег. Тратить деньги на постоянное присутствие на Кипре, наверное, нецелесообразно. Надо понимать, что на Кипре находятся еще две английские военно-воздушные базы. Постоянное присутствие наших войск может создать определенные проблемы. И нам тоже это не нужно. И не надо подставлять кипрское руководство. Опираясь на эти соображения, мы и не просим Кипр предоставить нам место для военной базы.

В ЕС Кипр — в числе противников антироссийских санкций. Пусть не так выраженно, как обновленная Греция или Венгрия, но  — через запятую с ними. Идея Анастасиадиса буквально выводит его на передовые позиции. Предложить Москве такое, когда даже Франция тушуется и отказывает в "Мистралях" — это надо обладать волей и политическим мужеством. Впрочем, в России сегодня успокоили тех, кто уже успел испугаться. О постоянной дислокации речь все-таки не идет. Но даже если так. Внимания заслуживает не столько перспектива такого военного приглашения, сколько сама мысль о ней. В ЕС есть страны, которые уже не боятся думать о паритете и хотя бы в уме выходят из-под американского контроля. А это, как минимум, значит, что они еще в своем уме.