История отношений между Монголией и Святым Престолом насчитывает почти восемь столетий. Первые контакты сторон связаны с деятельностью монаха Джиованни Плано Дель Карпини, отправленного Понтификом Иннокентием IV в статусе папского легата к монгольскому хану в 1245 году. За этой миссией последовала короткая и безрезультатная переписка Папы с монгольским ханом Гуюком в 1246 году.

Ранее в одной из статей НВО приводилась краткая характеристика позиций католицизма в этой стране. Несмотря на значительный рост числа миссий и прихожан, по-прежнему не более 1500 граждан Монголии относят себя к католикам. Общая численность общины настолько незначительна, что не попадает даже сотню крупнейших в мире (если локализовать общины в границах современных государств). В связи с этим можно делать вывод о том, что данный визит является весьма необычным, а его цели далеки от очевидных. Конечно, «Запад»  реализует в Монголии активную и долгосрочную программу идеологической «вестернизации» страны – в том числе путём создания на её территории сети религиозных организаций. Визит Папы косвенно посодействует укреплению позиций католических миссий в стране и даст импульс расширению католической общины в Монголии. Но для самого Святого Престола это слишком незначительная цель, вряд ли достойная непосредственного визита Понтифика. Тогда что именно свело вместе Монголию и Святой Престол – столь неожиданно и на таком высоком уровне?

В официальном заявлении пресс-службы Президента Монголии говорится о том, что глава государства и Понтифик обсудят перспективы расширения двустороннего сотрудничества, поучаствуют в мероприятиях, приуроченных к 30ти летнему юбилею установления дипломатических отношений между Монголией и Святым Престолом, а также (что самое любопытное) обсудят некоторые важные вопросы, связанные с международными отношениями. Именно третий пункт пока ещё размытой повестки визита представляется самым значимым.

Папа Римский Франциск известен во всём мире своим исключительным вниманием к украинскому кризису. Ему принадлежит целый ряд известных и широко обсуждаемых в России, на Западе и Украине, высказываний. Достоянием мировой общественности являются его попытки провести официальные переговоры по кризису с Президентом России. Франциск неоднократно предлагал свои услуги в качестве посредника между Россией и Украиной. Он обговаривал перспективы своего участия в таких переговорах в ходе визита украинского президента Зеленского в Ватикан  (хотя его инициатива и была встречена отказом). Внимание Святого Престола к кризису на Украине сложно переоценить – даже на домашней странице сайта L’Osservatore Romano — ежедневная газета, издающаяся в Ватикане, крупным шрифтом выведены следующие слова: «В мире, раздираемом войной и конфликтами, Дух приносит мир, гармонию и единство», ненавязчиво отсылающие ко всем известной международной проблематике.

В этом же контексте Монголия выделяется на глобальном политическом ландшафте своей последовательной нейтральной политикой по отношении к конфликту, которая сохраняется даже несмотря на многочисленные попытки западных партнёров страны принудить её к крену в сторону Украины. Не стоит игнорировать и неоднократно появлявшиеся на уровне СМИ и общественных деятелей мысли о Монголии в качестве перспективного посредника между Россией и Украиной.

Из наложения этих характеристик политики Ватикана и Монголии представляется, что важное место в повестке визита Понтифика в Монголию станет именно проблематика украинского кризиса. При этом довольно сложно сказать наверняка, с какого именно угла она будет рассматриваться. Если позиция Монголии по конфликту остаётся беспристрастной и понятной, то официальные заявления Папы Римского Франциска отличаются своей неопределённостью. Несмотря на достаточно устойчивую линию Понтифика по необходимости урегулировать конфликт и установить долгосрочный мир, в его выступлениях часто прослеживались противоречивые заявления по поводу роли России и НАТО в данном кризисе.

Вероятно, западные политики пытаются обратить Авторитет Папы Римского в мировом сообществе (глава самой многочисленной религиозной общины в мире) в свою пользу и использовать в качестве лояльного «лидера общественного мнения». По этой причине его персона, скорее всего, становится объектом усиленного политического давления, которое и приводит к наличию противоречащих друг другу заявлений Франциска. Стоит ли исключать вероятность того, что Папа едет в Монголию, в том числе и для склонения Монголии на сторону Украины и Запада по деликатному для неё политическому вопросу?

Несмотря на это, не стоит списывать со счетов и другой вариант. Папа Римский и его поддержка приверженности Монголии делу мирного урегулирования украинского кризиса, а также его солидарность с нейтральной и непредвзятой позицией страны, может быть использована монгольскими властями как дополнительный (и весьма весомый) аргумент в поддержку своего нейтралитета, которым можно будет пользоваться на международной арене – в том числе против западных лидеров, последовательно провоцирующих Монголию «солидаризироваться» с ними. В случае, если давление Запада на Понтифика не возобладает, такой сценарий можно считать наиболее вероятным. Сам Франциск неоднократно пытался наладить диалог с потенциальными посредниками в урегулировании украинского кризиса – так, известно о его неудавшейся попытке встретиться с Председателем КНР, о его неоднократном участии в межрелигиозных мероприятиях и форумах – в частности,  в Бахрейнском форуме для диалога: Восток и Запад за человеческое сосуществование,  а также в 7-м съезде лидеров мировых и традиционных религий в Казахстане, на которых он прямо или косвенно упоминал важность обеспечения переговоров между Россией и Украиной.

Таким образом, политический посыл визита почти наверняка возобладает над религиозным. Несмотря на последовательное расширение идеологической и религиозной деятельности католиков в Монголии, её поддержка вряд ли может являться главной целью данного визита. Но его политическое значение может быть весьма ощутимым – в зависимости от степени давления западных политических кругов на Папу.  Он может обсудить с Президентом Монголии либо перспективы присоединения страны к осуждению России, либо одобрить её нейтральную и предвзятую позицию, а, возможно, даже прибавить веса любым официальным предложениям Монголии о посредничестве, появление которых в будущем неоднократно предрекалось в национальном медиа и общественном пространстве.