Сейчас Виталий Захарченко работает консультантом российской госкомпании «Ростехнадзор» и возглавляет благотворительный фонд «Юго-Восток», который поддерживает отставных украинских милиционеров и граждан Донбасса, пострадавших в результате боевых действий.
Фамилию Захарченко можно найти в «черном» списке бывших чиновников администрации Януковича, которым запрещен въезд на территорию Европы, США и Канады. Он немногословен, когда разговор заходит о событиях в Киеве годичной давности. Интервью Spiegel его первая встреча с западными журналистами за год.

— Почему ваше правительство не воспользовалось в декабре 2013 года возможностью начать диалог с протестующими на Майдане? В то время, протесты только начинались, а демонстранты в основном были мирными студентами.

- С самого начала в эпицентре Майдана находились радикальные силы. 29 ноября студенты заявили о прекращении акций протеста, но на сцену вышли политические активисты с Европейской площади. Они были настроены агрессивно и призывали идти на штурм здания правительства. В тот же день, 29 ноября, на площади появились первые баннеры Правого сектора. Вскоре их на площади уже было 350 человек.

— Первая попытка очистить площадь состоялась 30 ноября 2013. Митингующих разогнали. Те жесткие действия правительства спровоцировали эскалацию напряженности в центре Киева. Почему вы пошли на это?

- Я ничего не провоцировал. Я целую неделю не покидал своего кабинета в министерстве и даже спал там. Накануне тех событий мне позвонил начальник разведки и сказал, теперь, кажется, слава Богу, все кончено. На площади, правда, еще оставались человек 500. На следующий день городские власти решили установить на площади большую елку. Я попросил мэра Киева не делать этого, но меня не послушали. Вечером я уехал домой. В половине седьмого утра на следующий день я включил телевизор и увидел, что произошло.

— Ваши подчиненные очистили площадь под предлогом установки елки.

- Это была провокация. Президент немедленно вызвал меня к себе и спросил, что произошло? Я позвонил начальнику киевской милиции, который отвечал за положение в столице. Он сказал, что берет ответственность на себя. Без поддержки высокопоставленных чиновников он бы никогда не пошел на это. Подозреваю, что за всем этим стоит бывший глава президентской администрации Сергей Лёвочкин вместе с группой олигархов во главе с Дмитрием Фирташем. У них были собственные интересы.

— После разгона на площадь пришли десятки тысяч человек, а события дальше развивались по восходящей до трагического кульминационного момента, который наступил в феврале. Москва неоднократно призывала правительство Януковича расправиться с протестующим. Но вы тогда еще не определились со своей позицией?

- Мы продолжали искать политическое решение1. В начале февраля мы вместе с Генеральным прокурором и лидерами оппозиции Яценюком и Тягнибоком договорились о третьей амнистии. Я тогда уже предупредил западных послов, что на Майдане имеется оружие. У нас были видеодоказательства. Оружие приходило в Киев из Молдовы и Одессы. Его закупали представители организованной преступности. Они находились на 5-м этаже здания профсоюзов на Майдане и сотрудничали с Правым сектором. Там были и бочки с бензином для бутылок с зажигательной смесью. Однако все это не произвело никакого впечатления на послов. К тому времени у нас уже были две жертвы.

— Ваши полицейские тогда уже были вооружены огнестрельным оружием?

- Нет, они получили оружие только 20 февраля. В отличие от другой стороны. «Силы самообороны» были хорошо организованы. В их рядах было много опытных афганских боевиков в масках. Они были радикалами и прошли военную подготовку в специальных лагерях. Мои люди размещались в правительственном квартале. Их задачей была охрана запасного здания, куда должно было перейти правительство в случае захвата главного здания. 18 января активисты Майдана уже выдвинулись на Липовую улицу. Они разбирали брусчатку, били витрины, поджигали полицейские автомобили. Глава администрации президента приказал эвакуировать людей из здания президентской партии. Мы медленно оттеснили толпу к Майдану.

— Но бойцы вашего «Беркута» были очень хорошо вооружены. Хорошо были вооружен и отряд особого назначения внутренних войск «Омега», размещенный в Октябрьском дворце, а также спецподразделение «Альфа», которое действовало в основном по ночам. Вы отрицаете, что сыграли роль в усилении эскалации?

- Ни у одного из бойцов «Беркута», ни у одного из сотрудников полиции и сил безопасности, находившихся на Майдане, не было огнестрельного оружия. После того как мы получили информацию о том, что демонстранты вооружены, и ознакомили с ней послов ЕС и США, нам выделили отряд «Омега», но лишь в качестве резерва. Они должны были действовать против снайперов. Спецназ «Альфа» же подчинялся внутренней разведке.

— Первая по-настоящему большая кровь пролилась 20 февраля. Кто был виноват в этом?

- Хочу подчеркнуть, что уже 18 и 19 февраля полиция, потеряла 14 человек погибшими и 86 ранеными. Утром 20 февраля мне доложили из управления полиции Киева, что боевики на Майдане начали стрелять в полицейских. Я приказал отступать. Мы просто реагировали в зависимости от ситуации. Я объяснил причины своего решения президенту по телефону.

— Кто же стрелял на самом деле? На чьей совести смерть людей?

- Информация об этом должна быть полностью открытой, виновные должны быть привлечены к ответственности. В противном случае у Украины не будет будущего. Документов и улик достаточно. Врачи, которые оказывали помощь пострадавшим, готовы были передать пули следователям, но в прокуратуре отказались. Очень просто определить, из какого оружия стреляли по людям. Этого оружия на вооружении сотрудников МВД не было. Если стреляли из другого оружия, то необходимо выяснить, откуда оно взялось. Новое правительство начало расследование, но его результаты никого не интересуют. Я утверждаю: этот переворот был подготовлен за пределами Украины и готовился долго. Он должен был пройти в 2015 году, на президентских выборах. Но тогда они воспользовались благоприятным моментом, который возник после отказа от подписания Соглашения об ассоциации с ЕС. Революции были просто нужны «святые жертвы», мученики.

— Это ваша оценка тех событий. Протестующие и другие наблюдатели уверены, что в разразившейся буре однозначно виновата полиция и подразделения «Беркута». Как проходили переговоры Януковича с оппозицией и министрами иностранных дел Франции, Германии и Польши?

- Янукович вызвал меня в ночь на 21 февраля. Он сообщил об очень серьезных переговорах и поинтересовался моими пожеланиями. Я попросил только уточнить, как будет проходить процесс разоружения радикалов на Майдане? Днем ранее Яценюк заявил, что радикалы вышли из-под контроля. Он признался, что контролируют в лучшем случае 30 процентов демонстрантов.

Я предложил отвести мирных демонстрантов на площадь перед монастырем Михаила, после чего мы очистим Майдан от вооруженных радикалов.

— Что случилось 21 февраля после бегства Януковича?

- В 10 часов я узнал, что соглашение парафировано оппозицией. Однако численность митингующих на Майдане росла. Люди могли пойти на штурм здания правительства. Я проверил информацию. Она подтвердилась. Тогда я попытался связаться с Януковичем, но все мои попытки оказались безуспешными. После этого я воспользовался спецсвязью с премьер-министром и президентом. Я доложил Януковичу, что на площади собрались тысячи человек и что они готовятся к штурму. «Как бы вы поступили?»- спросил он. Я ответил, что, если они пойдут на штурм, у нас появится право стрелять, но это будет уже бессмысленно. Он попросил 40 минут на принятие решения.

— Какое он принял решение?

Захарченко: После разговора мой помощник доложил, что ситуация становится угрожающей и что явно готовится штурм. Я снова позвонил Януковичу. Он второй раз спросил, что бы я предпринял? Я ответил, что приказал бы убрать из Киева войска и отвести их в направлении на Донецк. Президент согласился со мной и заявил, что выбора нет. На прощание он сказал мне: «До встречи в Донецке».

«АТО» под кайфом

Территориальные батальоны украинских олигархов могут финансироваться наркомафией.

Доход от продажи психотропных веществ на территории России может служить источником финансирования силовой операции украинской власти в Донбассе. Об этом в эфире телеканала «Россия 24» заявил глава Госнаркоконтроля Виктор Иванов. По его словам, «с территории Украины управлялась деятельность преступных сообществ в восьми регионах Российской Федерации».

Наиболее активны преступники с Украины в изготовлении и продаже синтетических наркотиков, так называемых «спайсов». Причем, как рассказал Виктор Иванов, теперь в Россию стараются переправлять не сами наркотики, а курительный концентрат. «Концентрат используется для нанесения на аптечные травы или другие травяные сборы. В принципе, если концентрат нанести на кусочек хлеба, то и он станет наркотиком», – сказал глава ФСКН.

Рынок сбыта наркотиков в нашей стране оценивается в один триллион рублей ежегодно. Активное участие в преступном бизнесе в последнее время принимают группировки с Украины. Все они имеют четкую структуру и отправляют вырученные средства на родину. «Мы зафиксировали переводы электронных денег, что вывело нас на «Приватбанк», куда поступали все средства. Преступные сообщества использовали электронные кошельки для перевода средств на счета в «Приватбанк», – отметил Виктор Иванов.

«Приватбанк» принадлежит губернатору Днепропетровской области Игорю Коломойскому. Сейчас уже общеизвестно, что олигарх финансирует несколько территориальных батальонов, активно принимающих участие в так называемой «антитеррористической операции» в Донбассе. «Приватбанк» аккумулирует огромные средства. Через него граждане Украины осуществляют платежи за коммунальные услуги, через него производится выплата зарплат, пенсий и социальных пособий, основная масса счетов украинских предприятий тоже в «Приватбанке». Как оказалось, хранят свои средства там и наркодилеры. Даже если сам Коломойский не участвует в этом криминальном бизнесе, то его в любом случае банк получает процент от обслуживания сделок наркоторговцев.

– Теоретически может быть, что территориальные батальоны получают средства, в том числе, и от продажи наркотиков, – говорит директор Центра политического маркетинга (Украина) Василий Стоякин. – Сейчас источники финансирования добровольческих формирований разные, они подчиняются нескольким ведомствам. Одни – МВД, другие относятся к Нацгвардии. Есть неофициальные источники поступления средств. Но не думаю, что деньги батальонам поступают непосредственно со счетов «Приватбанка».

Коломойский изначально рассчитывал заработать на «АТО» денег, но это не очень получилось, поэтому он пытается договориться и выступает сторонником мирных инициатив. Судя по заявлениям соратников олигарха, затраты оказались большими, а результаты сомнительными. Но стоит помнить, что в условиях нестабильности криминальный мир так или иначе связан с политикой.

– Сейчас структура добровольческих батальонов многоплановая. Такие способные рейдеры, как Коломойский, никогда не складывают все яйца в одну корзину. Естественно, он тратит на батальоны не свои личные деньги, – считает председатель Комитета госстроительства Новороссии Владимир Рогов. – Чаще всего в ход идут бюджетные средства, полученные его «Приватбанком», различный «гешефт», связанный с захватом чужой собственности, неуплатой налогов или присвоением активов предприятий, которые недавно были под контролем государства или других олигархов, попавших в немилость к власти после госпереворота. Так что источников финансирования много.

Нельзя исключать и доход от продажи наркотиков. Сейчас на Украине режим правового нигилизма, а наиболее известный «беспредельщик» - это Коломойский. Версия выглядит более чем правдоподобной.

Не секрет, что у заметной части рядовых бойцов батальонов «Айдар», «Донбасс» и «Азов» в наличии имеются наркотические вещества. Такая практика идет еще со времен так называемого «майданного чая», который помогал людям всё время находиться в возбужденном состоянии и проводить без сна и при плохом питании на морозе по несколько дней.

Уместно заметить, что после госпереворота был остановлен процесс запрещения синтетических наркотиков. Ранее всё новые и новые смеси вносились государственными органами в список запрещенных веществ. Дело в том, что такая продукция была крайне необходима для потребления внутри страны. В освобожденных районах Донбасса, где раньше стояли территориальные батальоны, ополченцы находят огромное количество наркотических веществ, как целых, так и пустых упаковок. А синтетические наркотики дешевы в производстве, с этим вполне могут справиться украинские химики, зависимые от того же Коломойского.

По нашим сведениям, рентабельность перепродажи «спайсов» в России составляет 200-300%. Этот криминальный бизнес выгоден и потому развивается. Сейчас рентабельность еще выше. Раньше «спайсы» поступали из майданной Украины в готовом виде, сейчас в виде концентрата.

Мы видим, что наркоторговцы использовали для платежей «Приватбанк». Это лишнее свидетельство в пользу того, что Коломойский причастен к наркобизнесу. В банковской системе можно четко отследить, кто и кому перечислял какие средства. Часто использовали электронные платежи, которые обналичивались через структуру «Приватбанка».

— Стал бы Коломойский связываться с откровенным криминалом?

– Все знают, что в подконтрольных Коломойскому батальонах больше всего уголовников в расчете на один отряд. И за этими батальонами числится больше всего военных преступлений. Были случаи нахождения изнасилованных и убитых женщин, с удаленными внутренними органами. И это было на территориях, находившихся под контролем территориальных батальонов, а не регулярных украинских войск. Зафиксированы сотни случаев мародерства, когда боевики батальонов грабили мирных жителей в населенных пунктах ДНР и ЛНР.

Точно так же ведут себя боевики и на территории, подконтрольной киевской власти. Мы видим, что именно эти «добровольческие» батальоны принимают участие в захвате государственных и частных предприятий. Часть наворованного идет на финансирование боевиков, часть крадется, а большая часть попадает в руки Коломойского.

Напомню, что любимая поговорка Коломойского – «налоги платят только трусы». Большинство его предприятий постоянно показывают нулевую или отрицательную рентабельность, поэтому налоги не платят.

— На Украине сейчас наблюдается разгул криминала. Он может приносить прибыль людям в руководстве страны?

– Всё, что приносит доход, используется и будет использоваться лицами, близкими к новому режиму. К примеру, недавно бывший министром обороны Украины, а ныне начальник Управления госохраны Гелетей, который завел украинских военнослужащих в иловайский «котел», в довоенное время контролировал значительное количество борделей в Киеве.

Эти люди не имеют моральных ограничений. Всё, что дает возможность как-то заработать или украсть, для них вполне приемлемо.

Известно о переписке украинских и американских военных, где давались номера счетов частных людей. Военным Украины ничего не мешает заниматься контрабандой оружия. Они понимают, что скоро их время кончится, а потому надо как можно больше урвать. В будущем они надеются откупиться от западной критики.

— Наркотики и мародерство не могут не сказываться на дисциплине.

– Основная задача территориальных батальонов - запугивать мирных граждан. Их командиры неоднократно говорили, что воюют за землю. Но мы ни разу не слышали, что они воюют за людей. Территориальные батальоны – лучшие исполнители грязной работы по изгнанию людей из Донбасса. Они самые беспринципные проводники идей киевской власти.

— Неужели олигархи не боятся, что финансируемые ими боевики могут развернуть оружие против них самих?

– Олигархи думают, что раз батальоны кормятся с их рук, то всегда будут выполнять их команды и беспрекословно выполнять волю своих «хозяев». Хотя понятно, что Коломойский и другие олигархи ошибаются. Если они и засевшие во власти люди не успеют сбежать, то будут растерзаны боевиками.