Важным вкладом в стабилизацию курса доллара стало первоначально секретное соглашение между администрацией Никсона и тогдашним королём Саудовской Аравии Фейсалом. В соответствии с этим соглашением, заключённым в 1974 году, США обязались продолжать закупки нефти у недавно национализированной нефтедобывающей компании Saudi Aramco и поставлять взамен оружие, независимо от военных конфликтов арабских стран с Израилем. В свою очередь, Саудовская Аравия как ведущая держава ОПЕК требовала, чтобы нефть торговалась только в долларах США.

Таким образом, растущий спрос на нефть обеспечивал постоянный рост спроса на доллары. При этом свои нефтедоллары Саудовская Аравия вкладывала преимущественно в американские государственные облигации. Уже в 1977 году Саудовская Аравия купила около 20% всех государственных облигаций США, находящихся за рубежом. При этом высокий спрос на доллары поддерживал высокий курс американской валюты.

Долгое время действовало правило: если вы хотите купить нефть, вам нужны доллары США — поэтому значительная часть мира оказалась зависимой от доллара. Однако монополия доллара начала рушиться. В 2012 году Китай и Иран подтвердили своё намерение вести расчёты за нефть в китайских юанях. К настоящему времени такое соглашение, вероятно, есть и у России с Ираном, отмечает Handelsblatt. Весной 2022 года новость о том, что Саудовская Аравия рассматривает возможность принимать юани за экспорт нефти в Китай, вызвала недоумение — правда, осталось неясным, в каком объёме.

В середине июня этого года информационное агентство Reuters сообщило, что Пакистан закупил сырую нефть у России в рамках сделки, согласованной между правительствами двух стран, и впервые оплатил её в китайских юанях. Правительство Китая охарактеризовало эту сделку как нормальное торговое сотрудничество между Пакистаном и Россией. «В принципе, мы открыты к урегулированию торговли нефтью в юанях», — заявили в Министерстве иностранных дел.

Россия не принимает доллары в энергетическом бизнесе с момента начала военной спецоперации на Украине и последующих санкций Запада. В то же время государства, не вовлечённые в этот конфликт, используют для расчётов не только юани, но и другие валюты, например, индийскую рупию или дирхам ОАЭ. Дирхам особенно удобен тем, что эта валюта привязана к доллару США и, таким образом, не несёт курсовых рисков ни для одной из сторон по ценам мирового рынка, поясняет издание.

Как подчёркивает Handelsblatt, приведённые примеры показывают: попытка Запада изолировать Россию привела к созданию новых торговых альянсов, которые в конечном итоге могут привести к ослаблению господства доллара. Возможно, это одна из причин того, что за год доллар потерял около 10% своей стоимости по отношению к евро.

Конечно, это лишь предвестие того, что может произойти с долларом, если Евросоюзу удастся стать климатически нейтральным через два-три десятилетия, а Китаю — снизить чистые выбросы парниковых газов до нуля к 2060 году, уточняет Handelsblatt. Реализация этих климатических целей означает не что иное, как конец нефтяной эры, а значит, и крах одной из главных основ господства доллара.

В Германии и многих других странах Европы существуют чёткие сценарии постепенного отказа от использования двигателей внутреннего сгорания в автомобилях, а также нефтяного и газового отопления. Даже промышленность найдёт способы обойтись без нефти и газа.

Импортное ископаемое топливо должно быть заменено в первую очередь отечественной электроэнергией, получаемой от ветра и солнца. Если этот переход будет успешным и промышленное производство станет возможным без соответствующих выбросов парниковых газов, весь остальной мир должен будет последовать этому примеру, и многомиллиардная торговля нефтью уйдёт в историю.

Спрос на доллары будет снижаться теми же темпами, что и спрос на нефть. Это приведёт к постепенной девальвации доллара. Таким образом, глобальный энергетический разворот станет ужасным сценарием не только для стран — экспортёров нефти, но и, возможно, для крупнейшей экономики мира — США. Без устойчивого спроса на доллар невозможно будет финансировать огромный дефицит торгового баланса и бюджета США. Более того, это будет способствовать росту инфляции.

Нельзя сбрасывать со счетов и опасения, что глобальный энергетический переход может привести к бурным вспышкам в мировой финансовой системе. Однако развитие событий будет происходить в течение нескольких десятилетий, так что, в отличие от системы фиксированных валютных курсов, гибкие рынки и валютные курсы смогут адаптироваться.

Такие новые валюты, как индийская рупия, вероятно, получат шанс стать глобальной валютой. Пока неясно, захочет ли Китай открыть свои рынки капитала, чтобы воспользоваться преимуществами общепризнанной валюты, — обратной стороной этого будет то, что он подвергнет себя более жёсткой оценке на открытом рынке, чем раньше.

США также вряд ли откажутся от своего доллара без боя, а адаптивность американской экономики огромна. Если расчёт администрации Байдена на превращение американской экономики в мировой центр зелёных технологий, сопровождаемый открытым протекционизмом, высокими субсидиями, тонко завуалированными угрозами и ограничениями на импорт, оправдается, это может вызвать эффект притяжения. Крупные потоки капитала со всего мира будут перенаправлены в США, что позволит компенсировать или, по крайней мере, смягчить последствия иссякания нефтедолларовых потоков.

С другой стороны, у евро будет шанс удержаться на плаву только в том случае, если, с одной стороны, энергетический переход будет успешным, а с другой — страны-участницы будут готовы придать новый импульс европейской интеграции и отбросить национальные интересы. В условиях наступления популистских партий это, конечно, непростое дело, признаёт автор статьи. На самом деле альтернативы дальнейшей интеграции не существует. В противном случае Европа, евро и отдельные страны ЕС рискуют потерять в мире всякую значимость, заключает немецкая газета Handelsblatt.

Ссылка