Вспомните, как разворачивались события вокруг захвата заложников в Театре на Дубровке в 2002. Тоже центр Москвы - как туда можно провести кучу террористов, оружия, долгое время это скрывать? И, тем не менее, это случилось. Поэтому существует помимо разных заговорческих, безусловно, имеющих право на жизнь версий, и фактор обычного российского недосмотра и нашей российской непредсказуемости.
Да и не так важно, что стало причиной. В таких случаях важно, к чему это приводит, и какая конфигурация складывается после того, как та или иная провокация состоялась.
Насколько можно судить, цель убийства - именно политическая провокация. Если бы это была первая политическая провокация в истории страны, то можно было бы изумляться, разбирать причины, применять дедуктивный метод, искать заинтересованных акторов, которые могли бы это  организовать, но это не первая провокация, не первое убийство. Здесь можно вспомнить что угодно, и не только Политковскую, которую вспоминают все, хотя убита Политковская была, конечно, неслучайно, ко дню рождения президента. Неслучайно "загорался" Манеж в свое время, неслучайно попил чаю Литвиненко – мы все это уже проходили. Причем тут нет большой разницы между политическими убийствами и терактами, ведь и то и другое получает одинаковое освещение в глобальных СМИ и представляется одинаковым образом внешней аудитории.
Цель у терактов и политических убийств совершенно одинакова. Вот мы сейчас организованно проливаем слезы по Немцову, но когда в 2011 году был застрелен у подъезда Юрий Буданов, ситуация была, в общем, синонимична. И это убийство имело "взрывной" политический потенциал. Но разница лишь в том, что об убийстве Буданова было сказано гораздо меньше, пролито гораздо меньше слез, не было траурных демонстраций. О Буданове говорят как о личности противоречивой, но я все же считаю, что, при всех прочих обстоятельствах, Буданов - это человек, гораздо больше сделавший для страны, чем любой из либеральных реформаторов.
Для провокации непринципиальна личность погибшего. Сакральной жертвой мог быть кто угодно. Мы знаем, как может выглядеть механика Майдана, как работают все эти шестеренки, по каким принципам. Это необязательно должен быть человек либеральных воззрений – могли убить и представителя патриотического лагеря, для того чтобы, например, разыграть карту Новороссии "на внутреннем материале", и не исключено, что такие попытки будут сделаны. Здесь личность Немцова абсолютно вторична. Это могло быть политическое убийство либерала, политическое убийство патриота... В Сербии перед "бульдозерной революцией" в январе 2000 был расстрелян популярный политик и полевой командир Аркан. Кстати, сербский Майдан был патриотический, националистический по сути - Милошевича отвергали люди, которые не могли ему простить предательство Сербской Краины и бомбардировок, и натовской интервенции. Здесь важен инструментарий, а не идеологическое дополнение. Мы, скорее всего, увидим еще не один пример того, как этот инструментарий применяется.
Что касается сакральных жертв: у нас есть огромный список примеров того, как это в других странах делается. Уже все вспоминали Сергея Никояна, с которого начался Майдан, все вспоминали Георгия Гонгадзе, с которого начиналась акция "Кучма-гейт", истории были и после – Неда Ага-Солтан в Иране 2009 г., девушка, которую застрелил неизвестный снайпер, и она превратилась на короткое время, пока власть не разогнала эту публику, в икону протестного движения. Каждому Майдану нужен свой символ.
У либералов я вижу следующую стратегию. Лейтмотив, присутствующий в их заявлениях и выступлениях после убийства, таков: "Путин, может быть, и непричастен” - они не утверждают это напрямую, видимо, чтобы не показаться совсем заказными идиотами. Они говорят так: "Это убийство стало возможным, потому что в обществе создана атмосфера нетерпимости, взаимной ненависти и вражды. Создана санкция - путинской пропагандой, государственной пропагандой".
Я здесь вижу довольно шулерскую тактику. Они и их иностранные хозяева понимают, что народ никогда в ближайшее время не сможет воспринять ценности и идеалы либерализма. Мы прошли этот этап, мы жесточайшим образом разочаровались в своих взглядах и убеждениях 90-х годов. Они понимают не только то, что поезд ушел, но и то, что разрушить Россию, сковырнуть Путина, не демонтировав эту железную пропагандистскую хватку, контроль государства над средствами массовой информации, нельзя. Поэтому они и говорят, что это не Россия напала на Украину, хотя в их представлении все так и есть, а "одурманенный пропагандой российский народ" напал. А если бы другая пропаганда была, то было бы все иначе.
Хочу напомнить, что про пропаганду они знают не понаслышке: достаточно вспомнить выборы 1996 года, когда людям промывали мозги под лозунгами: "Голосуй сердцем", когда людям на деньги Чубайса и семибанкирщины заполняли почтовые ящики листовками с лозунгами "Купи еды в последний раз", когда после всех этих марафонов "Голосуй, а то проиграешь" к власти пришла та же самая олигархия, через два месяца заключившая позорные, кровавые Хасавюртовские соглашения – вот это та самая пораженческая, некрофильская пропаганда, которой они бы хотели заменить пропаганду сегодняшнюю. И именно на это направлен пафос их сегодняшних выступлений, именно это их задача. Они не столько даже пытаются Путина обвинить, или посеять какой-то раскол между поддерживающим Путина населением и самим президентом. Их задача - ослабить хватку над государственной пропагандистской машиной, т.е. попросту попытаться в нее влезть и получить канал воздействия на умы.
И очень симптоматично ведут себя некоторые чиновники.  Ведь "болотные" процессы в России уходят корнями не в столько народное возмущение или недовольство, сколько в недовольство определенных кланов на властном Олимпе. И в этом смысле присутствие на поминальных мероприятиях в честь Немцова госпожи Тимаковой или господина Дворковича абсолютно закономерно, потому что мы знаем их как людей, которые всегда симпатизировали крайне либеральным, антигосударственническим, если хотите, течениям нашей политической мысли.
Насколько можно судить, вообще оранжевое движение в России и якобы никак не связанное с ним либеральное крыло правительства являются звеньями одной цепи. Очевидно, что люди пришли проститься с Немцовым по зову сердца, и критиковать их за это было бы бесчеловечно. Но в то же время ясно, что эта потеря для них не только человеческая, не столько личная, сколько политическая. И одно появление на проводах Немцова является своеобразным политическим жестом, таким же, как появление любого федерального чиновника, министра или бывшего министра на открытии памятника Гайдару. Это своеобразная декларация намерений, декларация позиций.
Что же касается довольно человечной реакции наших СМИ на убийство Немцова: мы по-прежнему ведем себя по-христиански. Несмотря на то, что с нами ведут себя абсолютно по-скотски, с нами можно делать все что угодно, нас можно жечь, расстреливать, публично унижать, мы все же стараемся придерживаться принципов, которые во всем остальном мире давно дискредитированы, и даже самими Соединенными Штатами, как "цитаделью цивилизованного мира", списаны в утиль. Мы по-прежнему стараемся делать вид, что взаимотношения в мире выстраиваются в белых перчатках.
Тем не менее, я считаю, что, каким бы человеком ни был Немцов, каждый гражданин имеет право скорбеть по кому хочет. Другое дело, что невозможно заставить народ проливать слезы по тем, кто этот народ грабил и унижал, и поэтому не приживутся на нашей земле ни памятник Ельцину, ни памятники Гайдару, ни память о Борисе Немцове.
Журналист ВГТРК, автор и ведущий "Агитации и пропаганды" Константин Семин специально для Накануне.RU