Жан-Пьер Леве: Следует понимать, что в современном мире более половины людей говорят на языках, которые относятся к индоевропейской семье. Индоевропейский — это неподтвержденный праязык, который был воссоздан с помощью компаративистики.
На этом доисторическом языке говорили примерно шесть или семь тысячелетий назад. Он разделился на несколько ветвей, некоторые из которых со временем угасли. Так, выделяют анатолийскую (хетто-лувийскую, все языки к настоящему моменту исчезли), тохарскую (на этих языках говорили в Китае, но они угасли в конце первого тысячелетия нашей эры), индоиранскую (включает в себя языки Индии вроде санскрита и хинди, и иранские языки вроде канувших в лету древнеперсидского и авестийского, пушту и его современных диалектов), балтийскую (литовский, латышский и др.), греческую, славянскую (русский, украинский, польский, сербский, чешский, словацкий и т.д.), италийскую (оско-умбрийские языки, латынь и романские языки), кельтскую (галльский, ирландский, гэльский, бретонский и т.д.), армянскую, фригийскую, фракийскую и прочие группы и ветви.
Сравнения опираются на этимологию, фонетику, морфологию, синтаксис, семантику. Они позволяют воссоздать этимоны и найти соответствия. Иногда праиндоевропейский язык называют самым древним из подлежащих восстановлению состояний языка, потому что в истории самого индоевропейского языка можно выделить определенные периоды. Концепция индоевропейского языка относится главным образом к лингвистике, хотя приобретенные в данной области знания позволили сформировать представления об институтах, общественных и этических обычаях и мифологических концепциях носителей языка.
Насчет географического происхождения индоевропейских языков по-прежнему ведутся споры. По традиции тут существуют две главных гипотезы: степи (возникла столетие назад) и Анатолия (на основании работ английского археолога Колина Ренфрю (Colin Renfrew) в конце ХХ века). Первые рассматривают индоевропейцев как завоевателей, а вторые видят в них крестьян каменного века. Эти споры получили отражение и работах Уилла Чана (Will Chang).
— Группа ученых из Калифорнийского университета в Беркли во главе с Уиллом Чаном намеревается доказать степную гипотезу. Для этого она проводит анализ 207 групп слов из 150 индоевропейских языков. Надежен ли такой метод? Может ли подобное исследование дать интересные ответы?
— Специалисты уже больше века активно работают над названиями деревьев, растений и животных. Это предполагает познания в самых разных областях - как за пределами лингвистики (палеоклиматология, палеоботаника, палеозоология и т.д.), так и в ней (происхождение диалектов, расположение диалектов внутри семей, процесс лексической и грамматической эволюции на основе субстратов, адстратов, заимствований и т.д.). Основная идея в том, что лексические соответствия должны очертить ареал проживания в давние или даже древние времена.
Близкие виды могли получить общие обозначения. Здесь нужно действовать чрезвычайно осторожно, но интереса заслуживают все собранные факты.
— Кроме того, эту гипотезу намереваются подтвердить с помощью генетики. Этим занимается группа специалистов Гарварда во главе с Дэвидом Рейхом (David Reich). Она проанализировала геном 69 европейцев, живших в период от 8000 до 3000 лет до н.э. Раз генетика относится к точным наукам, может ли это подтвердить степную гипотезу? Как можно связать генетику и лингвистику?
— Достижения генетиков, безусловно, представляют интерес для лингвистов, особенно с выходом работ Кавалли-Сфорцы (Luigi Luca Cavalli-Sforza). Однако, как мне кажется, они куда важнее для поиска корней индоевропейского языка и теории макросемей (афразийская, ностратическая и т.д. — широкие объединения, из которых вышел в том числе и праиндоевропейский язык), так как носители современных индоевропейских языков — это продукт многократного смешения народов на протяжение истории. Это смешение было свойственно и для отдаленного периода (Алан Бомхард (Allan Bomhard) говорит, что распад ностратического объединения занял порядка 16 тысячелетий), однако генетика позволяет установить природу крупных миграционных потоков и возможные связи между людьми.
Как мне кажется, генетика дала основания для исследования этих макросемей, которые в прошлом не признавались классической лингвистикой. Исследования Дэвида Рейха дают интересные сведения, однако применять их к лингвистическим категориям следует весьма осторожно по уже упомянутым мной причинам. Именно специалисты каждой смежной с лингвистикой науки (археология, генетика) должны выносить суждения об истинности полученных результатов, а эксперты по сравнительной лингвистике — установить, способны ли они дать подходящие ответы на поставленные их дисциплиной вопросы и, если да, то в какой степени.
— Позволяет ли степная гипотеза получить представление о жизни индоевропейцев в этой географической зоне? И кто в таком случае их ближайшие потомки?
— Все представления лингвиста об образе жизни индоевропейцев основываются на значении, этимологии, эволюции и принадлежности слов. Все остальное — удел археологии, если той под силу найти сведения, которые бы подкреплялись лингвистикой и другими науками, о чем мы уже говорили. С чисто лингвистической точки зрения, процесс распределения индоевропейских племен является предметом разнообразных дискуссий. Так, например, действительно ли более архаичные языки говорят о более раннем отделении от языковой семьи?
Поэтому вопрос ближайших потомков весьма деликатный. Он может быть связан с идеологическими и политическими коннотациями, которые совершенно не относятся к лингвистике. Как бы то ни было, в теории, ушедшие первыми народы действительно могли быть ближе к изначальной группе, если таковая существовала на самом деле в некой единой форме.
— Исследования праиндоевропейского языка породили целый ряд гипотез и споров и даже сомнения насчет самого существования индоевропейцев. С чем именно связана такая полемика? Могут ли как-то воспользоваться степной гипотезой в идеологических целях?
— О множестве порожденных индоевропейцами споров вы можете прочитать в недавней книге Жана-Поля Демуля «Что стало с индоевропейцами?» (Jean-Paul Demoule, Mais où sont passés les Indo-Européens). С его выводами можно не согласиться, но в книге все равно хватает документов, которые позволяют оценить сложность и многообразие поставленных проблем. Идеологизация всегда возможна, но к лингвистике это уже не относится. С точки зрения исследования макросемей, нужно признать существование миграционных волн, которые привели к явному разрыву языковых связей при сохранении определенной преемственности. В случае древних индоевропейцев эта преемственность очень сильна, а разрывы наоборот слабы, если вообще существуют. Это существенно осложняет анализ разделения на диалекты на уровне праязыка.
С чисто лингвистических позиций, сравнительная грамматика индоевропейских языков не должна плодить каких-то иных споров кроме рационального обсуждения чисто научных гипотез. Но если мы отходим от индоевропейского языка и уделяем больше внимания самим индоевропейцам (то есть отдаляемся от сферы знаний лингвиста), тут уже могут возникнуть споры совершенно иной природы.
Жан-Пьер Леве, преподаватель греческого языка, специалист по лингвистике и греческой философии.
13,6 млн.
_ukrotanki.jpg/w644h387.jpg)
