50-летняя мать Анастасии Марина Афанасьева в интервью SUPER впервые рассказала, что заставило ее отвернуться от дочери и выписать ее из квартиры. Также женщина предположила, кто, по ее мнению, подставил доверчивую блондинку и втянул в финансовые аферы.

Когда в последний раз вы виделись с Анастасией?

6 лет назад.

Общались ли вы с ней после ее выхода на свободу? Как она?

Я не общаюсь с ней. Меня ничто о ней не интересует. Она взрослый человек, ей 32 года. Чем она занимается, где живет — после всего, что Настя сделала, меня это не интересует. Да, бывает и такое, что родители не хотят видеть своих детей.

То есть если ваша дочь появится сейчас на пороге вашего дома, вы не примете ее?

Нет, конечно. Она здесь не прописана, я ее выписала из этого дома через суд. Она и сама не придет.

Вы выписали Анастасию из дома, пока она сидела в тюрьме?

Конечно. Мне хватило от нее сполна. Человек сам отвечает за свои поступки.

Когда шесть лет назад Анастасия покидала родительский дом, вы были в хороших отношениях? Неужели судимость дочери заставила вас отвернуться от нее?

За эти шесть лет много чего произошло. И возврата в наши нормальные отношения уже быть не может. Сколько раз она мне говорила: «Да-да, мама, ты права, я неправильно живу, все теперь будет по-другому». И все равно все то же самое. Сил моих уже никаких не осталось. Она всегда все делает по-своему.

В детстве и юности дочь была трудным ребенком?

Она была единственным ребенком в семье. Я делала для нее все, что можно и не можно, заботилась, вкладывалась в образование. Она занималась с репетиторами английским с пяти лет, хотя в то время для Салехарда это была большая редкость. Она участвовала в конкурсах красоты, красиво одевалась. Настя ни в чем не нуждалась. Мы хотели ей всегда счастья, и все для этого делали. Мы жили в полноценной семье. С ее отцом Сергеем мы развелись, только когда Настя закончила школу и вышла замуж.

Отец Анастасии поддерживает отношения с ней?

Отец, когда все это узнал, просто слег с приступом. Для него это была трагедия. Понимаете, бывают разные семьи, бывают алкоголики, но мы были очень порядочной семьей, мы для нее все делали. Конечно, ему было очень тяжело перенести это. Сейчас я не знаю, общаются они или нет, я с ним не поддерживаю связь.

Почему ваша дочь развелась с первым мужем?

Она почему так рано замуж вышла — хотела от меня сбежать, потому что я контролировала ее, был тотальный контроль в семье. Когда выскочила замуж, захотев свободы, то уже муж стал контролировать. Ей это не понравилось. Она развелась с ним и через какое-то время пошла на «Дом-2». Я не знаю и никогда не пойму, зачем она пошла туда. У нее был муж, дом, работа, хорошее образование. Что ей еще нужно было, я не понимаю. Ее муж был прекрасный человек: гораздо старше Насти, любящий, обеспеченный, баловал ее. Ей было 17 лет, и она была невинна до замужества. Мы с ее мужем до сих пор уважительно относимся друг к другу, общаемся. Сейчас он женат, у него дети.

Ваши отношения с дочерью начали портиться из-за того, что она пошла на телепроект?

Нет. Я говорила ей, что это все ей не нужно, но мы общались. Я приезжала к ней в Москву, потом, когда она уехала в Челябинск, я приезжала к ней туда.

Вы были знакомы с гражданским мужем, с которым она проворачивала финансовые махинации?

Да, я сразу поняла, что неправильного мужчину она себе выбрала, что он аферист. Я взрослый человек, мне это сразу было видно. Я видела, что приезжает его отец, забирает какие-то пачки денег, я задавала вопросы, они отвечали, что якобы идет у него строительство, он берет на материалы. Я спрашивала у ее мужчины, чем он занимается и почему он работает дома и зарабатывает такие деньги? Ей не нравилось то, что я говорила. Потом я уехала домой, мне начали из банков звонить, говорить про какие-то кредиты. Я ничего не могла понять. Она брала кредиты, потому что она была у нас прописана. Я ей звонила, спрашивала, плакала, умоляла рассказать мне все, она говорила, что не знает ни про какие кредиты, что это все неправда. Я просила ее включить голову. Я до сих пор не верю, что это сделала она. Это невозможно. Когда я приезжала к ней, она не жила так, как живут люди, которые зарабатывают огромные суммы. Все, что было у нее, — две шубы, которые мы покупали, и ювелирные украшения — подарок мужа. Потом все это исчезло, пока она с ним жила, зато машины у него появлялись одна за другой. Он дом своим родителям построил за ее счет, я считаю. А у нее ничего не появилось. Но как я ни пыталась с ней поговорить, глаза ей открыть, она говорить на эту тему не хотела.

Вы считаете Анастасию виноватой в случившемся?

Она не могла сама проворачивать махинации, но как можно быть таким безответственным человеком, подписывать какие-то бумаги? Деньги, кредиты… нет слов. Мои расходы всю жизнь соответствовали доходам. Я не могу позволить себе потратить больше, чем заработала. А как можно жить так, как она?

Вы не приехали к дочери 6 декабря, в день, когда она вышла из тюрьмы?

Нет, я не поехала. В день, когда она освободилась, я позвонила родственникам, с которыми она общается, и передала, что она может приехать домой. Я говорила, что я ее жду, или пусть сама приезжает, или я приеду и заберу ее. Через месяц я продаю этот дом в Салехарде и переезжаю жить на юг. Я просила Настю через родственников переехать со мной. Я хотела, чтобы месяц, пока мы оформляем документы перед переездом, мы занялись ее здоровьем, она прошла обследование, походила по салонам красоты, привела себя в порядок. Ну выписала я ее, ну ничего, сделали бы ей регистрацию. А потом мы бы вместе переехали. Я говорила, что уедем в другой город, там тебя никто не знает, начнешь новую жизнь. Я хотела, чтобы она жила со мной, нашла нормальную работу. Я говорила ей, что во всем помогу. Если бы я увидела, что она изменилась, я бы помогла ей купить квартиру. Я просила, я умоляла ее прислушаться ко мне.

Анастасия отвергла ваше предложение?

Да, она отказалась категорически. Она понимает, что я в таком случае контролировала бы ее, но она этого не хочет, ее это не устраивает. Она не хочет работать на нормальной работе и жить рядом с матерью. Она хочет, чтобы я ей дала три миллиона на покупку квартиры и не морочила голову. Знаете, мне не жалко денег. Но я хочу видеть, что человек исправляется, я хочу, чтобы она устроилась на работу.

Может быть, ей просто стыдно возвращаться в Салехард?

А мне, думаете, не стыдно? Я работаю тут бухгалтером в поликлинике полжизни. Как вы думаете, не стыдно ли мне было, когда на всю страну гремела история о том, что мою дочь посадили. Это позор. Правильно говорят, что от тюрьмы и от сумы не зарекайся. Я поседела за это время, у меня обострилась гипертония. В течение этих лет не прошло и дня, чтобы мне не позвонил кто-нибудь и не спросил про Настю. С телевидения звонят, зовут на программы, предлагают сумасшедшие деньги. Зачем мне этот позор? Я в жизни не пойду на программу. Это очень стыдно. Я уезжаю из этого города: мне надоело, что на меня все показывают пальцем и я не могу выйти никуда. Сейчас она выпустилась, пойдет новая серия программ, соседи будут обсуждать. Мне больно и неприятно жить в этом. Я очень злюсь на родственников, которые ездят на эти программы из разных городов. Я им говорю: «Вы когда в последний раз видели-то Анастасию? Вы хоть знали, где, с кем, как она живет?» Я молю Господа, чтобы и она сама не начала ездить. Ей надо жизнь новую начинать, а не рассказывать о своих «подвигах». Мне же больно это все слышать, потому что я думаю, что во всем, что случилось, только я виновата. Не знаю, что я сделала не так, но родители ответственны за своих детей, и это я понимаю.

Настя прекратила все отношения с гражданским мужем?

Понимаете, в чем проблема? Я не уверена, что она с ним не общается. Я, более того, уверена, что они будут вместе. Я знаю, что, когда она освободилась из тюрьмы, ее встречал мужчина…

Как вы думаете, когда-нибудь вы сможете простить вашу дочь?

Я хочу, чтобы у нее все было хорошо, и молюсь Богу об этом. Но мне такая дочь не нужна.