«Иранский народ победил на переговорах, вопреки давлению, запугиванию и угрозам…Иран подпишет будущий договор лишь при условии снятия всех санкций в день заключения сделки…именно так можно обеспечить взаимную выгоду всех участников будущего соглашения…»

Данное заявление президента ИРИ дезавуирует женевские договоренности от 2 апреля 2015 года. Согласно которым снятие санкций с Ирана должно быть поэтапным и вторичным, в зависимости от уже выполненных Тегераном действий. После остановки большинства центрифуг для обогащения урана, снижения мощности реактора в г. Арак, возобновления инспекций МАГАТЭ и т.д. Начавшиеся летом 2013 года переговоры между Ираном, США, РФ, Великобританией, Францией, Китаем и Германией пришли в исходную точку. Планируемое на июнь 2015 эпохальное соглашение может и не состояться. Сразу по нескольким причинам.

Единственным «прорывом» апрельских переговоров на ядерно-санкционную тему стало обязательство сторон заключить в июне месяце какое-нибудь соглашение. Все остальные многословные рассуждения и построения нивелированы единственной фразой из преамбулы женевского меморандума - «Nothing is agreed until everything is agreed» - Будущему согласованию подлежит или все, или ничего. Процесс взаимного согласования может изменить содержание договора до полной неузнаваемости. Все последующее содержание меморандума от 02.04.2015 теряет смысл – стороны не несут ответственности за поэтапное выполнение собственных обязательств. Все или ничего.

За вариант «Ничего!» активнейшим образом выступил Израиль. Причем задолго до апрельских переговоров в Женеве. Израильский премьер Нетаньяху совершил визит в Вашингтон без приглашения Б. Обамы и выступил перед Конгрессом США с резкой критикой нобелевского лауреата. Заслужив неоднократные аплодисменты и еще большее кулуарное одобрение. Беспрецедентный случай нарушения субординации «ведущий-ведомый» во всей истории межгосударственных отношений. С упором на традиционное партнерство и влиятельное произраильское лобби.

AIPAC – Американо-израильский комитет по общественным связям – официально является наиболее влиятельной лоббистской организацией в США. AIPAC влияет на принятие решений Конгрессом США, Сенатом США и (прямо скажем) имеет рычаги влияния на президентскую администрацию. Если Б. Обама может спокойно рисковать личным политическим будущим – до завершения второго президентского срока осталось всего полтора года – то у его соратников по демократической партии может быть диаметрально противоположное мнение. Как и у республиканцев, набирающих электоральные очки резкой критикой президентской администрации. Кого поддерживает произраильское лобби, тот очень часто побеждает на американских выборах. В Палату представителей, в Сенат и в Белый Дом.

Израиль считает «ядерную сделку» с Ираном первейшей угрозой своей национальной безопасности. Обоснованно или нет – отдельный разговор. Похоронить эпохальное соглашение ИРИ с международными посредниками является главной, открыто декларируемой целью израильского государства в обозримом будущем. Эта цель может иметь не только дипломатическое или финансово-экономическое, но военно-воздушное решение. Пока Иран не вернул себе доступ на мировой рынок оружия. Где реализуются фатальные для израильских ВВС комплексы противовоздушной обороны. С-300, например.

Дипломатический же эффект от визита Нетаньяху проявился незамедлительно. Уже 3 апреля лидер республиканского большинства в Палате представителей Конгресса Дж. Бейнер потребовал от администрации Обамы раскрыть детали будущего соглашения с Ираном на предмет соблюдения израильских интересов. Группа из 22 сенаторов была более откровенна. Официальным письмом уведомив Тегеран, что к исходу 2016 года ядерная сделка (еще не заключенная и даже не согласованная!) будет расторгнута властями США в одностороннем порядке.

Нефтяной аспект ядерного соглашения с ИРИ имеет отложенный и с трудом прогнозируемый характер. За годы последние годы усиленного санкционного давления экспорт нефти из Ирана существенно уменьшился. Вернуть нынешний уровень поставок (1.1 млн. баррелей в день) к показателям 2010 года (2.5 млн.) можно не ранее чем за год-полтора. То есть как раз к моменту смены исполнительной власти в США. Когда с таким трудом приоткрытый вентиль вновь окажется под угрозой американского воздействия. От Ирана потребуются колоссальные технологические и финансовые усилия для возвращения на глобальный рынок нефти. Мировое потребление «черного золота» превышает 92 млн. баррелей в день. Лишний миллион бочек из Ирана имеет значение, но влияние на уровень мировых цен окажет умеренное. Причем негативно-умеренное, в плане выгоды для экспортеров.

Еще больше негатива сулит Ирану сдержанность во внешнеполитических вопросах. Потому что для Вашингтона сдержанность оппонента равносильна его капитуляции. За четверть века после завершения «холодной войны» полюс мировой политики уверовал в свою исключительность и неповторимость. «Мы все немного побеседуем и сделаем так, как выгодно США» – лейтмотив американской дипломатии XXI века. А кто противится, может встречать крылато-высокоточные аргументы. Это подтверждено югославскими и ливийскими бомбежками, афганскими и иракскими операциями, натовскими расширениями, миротворческими вторжениями. Интересы противника рассматриваются властями США в перекрестье прицела – финансового, санкционного, огнестрельного.

Фундаментальные причины нестабильности на Ближнем Востоке лишь усиливаются. Война в Сирии продолжается с нарастающим ожесточением. С прямой и явной угрозой шиитскому населению. В Ираке обнаруживают целые кладбища расстрелянных ИГИЛ шиитов, до 1.700 трупов единовременно. В Йемене международная просаудовская коалиция бомбит шиитских повстанцев. Не имея мандата СБ ООН, но обладая одобрением от США не пускать иранские корабли в йеменские воды. Капитуляция Ирана в делах региональной политики сейчас ради сомнительных приобретений в будущем – по-своему блестящая идея. Но в этом блеске слишком много мишуры, зеркальных осколков и стеклянных бус.

Демарш Х. Роухани существенно повышает ценность будущего соглашения. Об успехе сделки с исламской республикой уже заявлено, а сама сделка теперь поставлена под сомнение. Иран дал понять Вашингтону, что не приемлет неравноправного диалога и пустых обещаний. Что заинтересованность в снятии санкций взаимна. Что многомесячные дипломатические усилия можно перечеркнуть единственным заявлением – будь то угрозы американского Сената, причитания израильского премьера или ультиматум иранского президента. Новый этап интенсивных консультаций по ядерно-санкционной программе ИРИ потребует существенных усилий от всех участников. В том числе в плане успокоения «союзников и партнеров», на переговорах не представленных.