В ключевой сцене выясняется, что главарь банды – Лавр – не просто так вовлек его в свой преступный коллектив. Оказывается, до войны у этого Лавра был любимый младший брат, с которым они провернули немало преступных дел, но тот в какой-то момент захотел стать человеком, бросил преступный промысел и поступил в институт, где попал под сильное влияние будущего Учителя, а с братом общаться перестал, отринул, так сказать, зло и перешел на сторону добра.

Потом ушел на фронт добровольцем, где и сгинул бесследно. И вот, когда Лавр случайно встречает Учителя в крайне сложных жизненных обстоятельствах, он протягивает ему руку помощи. А объясняет это так – хотел, мол, посмотреть, что ты за человек, есть ли у тебя крылья, как у ангела?

И делает вывод: вот все вы такие – правильные и хорошие, пока вас жизнь не прижала как следует. А как прижмет, оказываетесь ничем не лучше обычного душегуба.

И усомниться в правильности этого вывода у зрителя действительно нет никаких оснований – бывший учитель, попавший волею обстоятельств в банду, втягивается в процесс грабежей и разбоев, как-то не особенно переживая по этому поводу – его страдания в основном сосредоточены на потере жены и дочери.

А в это же время на телеканале «Россия» транслируют «Пепел», где красный командир и вор-медвежатник в силу сложившихся обстоятельств меняются судьбами – командир становится бандитом, а вор превращается в офицера Красной армии. И не просто меняются, а становятся выдающимися специалистами в непривычном для них деле.

Российский режиссер Павел Лунгин в своем последнем телевизионном сериале «Родина» показывает нам главного героя – офицера спецназа, который, попадая в плен, предает Родину, убивает боевого товарища, а вернувшись из плена завербованным врагами, намеревается при помощи теракта уничтожить солидную часть военно-политического руководства страны. Зритель наблюдает за его сложными душевными страданиями, любовными переживаниями, крайне непростыми семейными отношениями.

В последующем интервью Лунгин говорит, что кончилось время простых, честных полицейских, которые честно ловят плохого преступника. И вообще в современном сериале мы чаще всего имеем дело с так называемым ненормативным персонажем – душевно травмированным, подраненным, может быть, нечестным, способным украсть, чокнутым или больным. Люди хотят и готовы смотреть такое кино, что подтверждается, например, рейтингами той же «Родины».

Интересная получается картина. Ведь кино и литература не оперируют категориями случайностей, они создают образы наиболее типичных героев и помещают их в обстоятельства, где характеры этих героев раскрываются наиболее полно и воплощают в себе самые приметные характеристики общественного бытия.

И если мы готовы отождествлять себя с таким ненормативным героем, значит, все мы – учителя, врачи, инженеры или военные – мало чем отличаемся от предателей, воров, грабителей и убийц. Просто обстоятельства так сложились. А сложись они иначе, мы тут же вытащим из-за голенища нож. То, что у нас могут существовать нравственные принципы или моральные ограничения, как-то вообще не рассматривается.

Мне совершенно неизвестно, что по этому поводу думают люди, которые руководят процессом, организуют его и направляют. Возможно, все просто – ненормативный герой более интересен с чисто драматургической точки зрения, используя его, можно выстроить более динамичный сюжет и захватывающую интригу – ведь каналы ведут между собой ожесточенную борьбу за зрительскую аудиторию.

Возможно. Но люди, составляющие эту самую аудиторию, все же учились в советской или российской школе, где на уроках литературы их учили задавать вопрос: «Что автор хотел сказать своим произведением?». И некоторые из них могут додуматься до неожиданных выводов.

Например, такого: если намеренно стирается грань между добром и злом, нравственным и безнравственным, то не есть ли это сознательные действия зла и безнравственности? Может, кому-то надо, чтобы утвердилась простенькая мысль – человек до тех пор порядочный, пока не искушен соблазном. Помните расхожий аргумент стяжателей: «У тебя просто нет возможности. А окажись ты на моем месте, еще бы не так воровал!»?

Ведь если можно добиться, чтобы в общественном сознании укоренилось представление, что учитель или офицер достаточно легко способны превращаться в вора, грабителя и убийцу, то так же просто представить и обратную трансформацию вора, грабителя и убийцы в добропорядочного гражданина, благотворителя и даже морального авторитета.

Очень нужные действия, когда стадия первоначального накопления капитала уже завершена.

Такое получается кино.