Очевидно, курсы западных игроков вроде ЕС и США, роль Российской Федерации и абсолютно хаотичная ситуация на Украине на сегодняшний момент уже перешли точку невозврата. Всю ситуацию ждёт выбор только из двух вариантов: или текущий геополитический бардак всё-таки утихнет, или процесс ещё больше скатится в хаос, порочный круг санкций, а кровь невинных жителей Донбасса может политься с новой силой. Сегодня мало кто, даже с частичной точностью, сможет предугадать развязку, ровно как и последствия — слишком большое количество закулисных политических, экономических и военных нюансов влияет на дальнейшие действия всех сторон.

К сожалению, в последние дни появилось слишком много фактов, свидетельствующих о том, что рано или поздно минские соглашения будут сорваны, ополченцы самопровозглашённых республик и силовики Украины, продолжат уничтожать друг друга.

Роли стран

1. Очевидно, что ресурс санкций подходит к концу (несмотря на «указки» из Белого дома, в ущерб себе никто действовать не будет. Ничего личного, как говорится), следовательно

Европе придётся как-то реагировать. Кроме того, в свете последних событий, позиция европейских элит была выдана.
Как Париж, так и Берлин непрерывно вещают о том, что, минские соглашения должны соблюдаться, а если они будут нарушены, то виновные в этом «огребут» по-полной программе. Нет, такая позиция — далеко не демонстрация представителей Евросоюза как самостоятельных игроков на сцене мировой геополитики. Скорее, наоборот. За последние 100 лет в балансе сил ничего не изменилось — Европе спокойнее «выглядывать из окна», пока «большие мальчики» разбираются, а чёткий и железный приоритет контроля над минскими соглашениями — просто гарантия и возможность на протяжении десятков лет оставаться очевидцами и бесконечно решать, под кого ложиться в этом неспокойном и двуполярном мире.

2. Как поведёт себя Российская Федерация — вопрос очень интересный. Если обратить внимание на то, что внешняя политика в последнее время отличается вежливостью и обходительностью, а Путин — вообще, куда-то исчезал, в голову приходят мысли, что для запада могут быть приготовлены сюрпризы.

Кто станет «козлом отпущения»

Самым важным на данный момент остаётся вопрос о том, кого назначат виновным, если «минские соглашения» всё-таки рассыпятся? Киев или Москву?

К счастью для «русского мира», в последние дни появляется всё больше и больше маркеров «просветления» в ЕС. Понимая то, что «незалежная» работает на совсем другого геополитического игрока, европейские политики начинают осознавать, что пресловутая евроинтеграция Украине даром не нужна. Далее: маркеры того, что США начали прижимать посредством Украины и Европу:

1. Европейские политики брезгуют Украиной. Глава Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер не стал прилетать в Киев, Федерика Могерини поступила так же.

2. Во французских СМИ уже чётко закрепился тезис о том, что Киев нарушил минские соглашения. Выходит, виноватого уже выбрали?

3. Учитывая то, что представители ОБСЕ всё время вели себя, по сути, безучастно, они вдруг тоже зафиксировали обстрел Широкино силовиками и признали это фактом нарушения перемирия со стороны Киева.

4. Европейских кредиторов также ошарашили действия главы Министерства финансов Украины Натальи Яресько, которая заявила о решении списать государственный долг Украины в размере 15 миллиардов долларов. Европу уже не спрашивают? Получается, что так.

5. Уже всем изрядно поднадоевшая, даже попавшая в анекдоты, проблема. Киеву банально нечем платить за газ, и решая этот вопрос, Украина попросту начала шантажировать ЕС.

6. Всё больше и больше европейских политиков начинают признавать, что санкции принесли больше вреда ЕС, нежели России. Продолжать экспериментировать, рискуя целыми отраслями экономики Европы, больше никто не хочет.

7. Учитывая то, что в Киеве готовы как угодно нагибаться перед США за поставки оружия, а Пётр Порошенко расхаживает в камуфляже с «циничным Бандерой», Украина явно готова на милитаристические действия. Для Европы это не очень приемлемо — ведь действия могут быть и в других географических направлениях… «Пусть уж лучше просто торгуют русофобской риторикой с США, но не качают бицепсы», — скажут в ЕС.

8. «Правый сектор» перестал «бить себя пяткой в грудь» и был загнан в рамки армии. Видимо, Ярошу просто пообещали что-то интересное. Следовательно, Киев заметно повысил военную управляемость, что было сейчас очень приоритетно и в практических целях, и в заискивании перед США.

Очевидно, США не устраивает заморозка конфликта и ситуация шаткого, но всё-таки мира. Кроме того, их не устраивает яркая неопределённость отношений ЕС и России. Как поступит Европа и как отреагирует Россия — не поддаётся прогнозам. Остаётся только ждать. Барабанная дробь...

Материал на сайте автора Александра Пашкова: http://alexpashkov.info/blog/zavishaya_ukraina/

Через четыре года, в 1999 году, президент Ельцин назначил Путина премьер-министром. В то время представитель министерства иностранных дел Японии недовольно заявил: «Человек по имени Путин приезжал в Японию. Тем не менее никто из прежних чиновников не помнит его».

Коити Тамаки (82, Koichi Tamaki), который в то время работал генеральным консулом в Санкт-Петербурге, предложил японскому МИД пригласить Путина. «Я думал, что он сможет стать мэром или влиятельным депутатом», — говорит Тамаки. Он и не предполагал, что через пять лет Путин станет президентом. Тамаки не знал, что Путин является выходцем из КГБ. Также он не знал, что Путин занимается дзюдо. Почему же тогда Тамаки порекомендовал его?

Дело в том, что он подумал, что Путин будет распространять в России такие западные ценности, как демократия и рыночная экономика. «В то время половина иностранных инвестиций и совместных предприятий оказывались в Санкт-Петербурге. Этими проектами занимался Путин», — говорит Тамаки.

Он запомнил Путина не таким, как о нем рассказывают бывший премьер-министр Японии Ёсиро Мори (Yoshiro Mori) и Ясухиро Ямасита (Yasuhiro Yamashita), смотрящий на российского президента с точки зрения дзюдо: «Когда Собчак собирал представителей иностранных генеральных консульств, Путин, который был заместителем мэра, всегда находился позади него. Он наблюдал и ничего не говорил. Никогда не улыбался. В общем первое впечатление о нем было мрачным».

Он был человеком тихим и сосредоточенным на работе. Тамаки запомнил Путина именно таким. В то время Путина считали серым кардиналом. Так в России называют тех, кто не появляется на сцене, но обладает мощным влиянием.

«20 лет назад Путин был совершенно другим человеком», — говорит вдова Анатолия Собчака Людмила Нарусова, которая после смерти мужа была депутатом Федерального Собрания. Она сравнивает прежнего Путина с нынешним, который находится в жесткой конфронтации с Западом: «Мой муж и Путин установили тесные связи с Западом, сделав Санкт-Петербург окном в Европу».

Собчак был профессором факультета права Санкт-Петербургского государственного университета, выпускником которого является Путин. В связи с этим Путин стал работать под началом Собчака. По словам Путина, с Собчаком их свел однокурсник.

Под руководством Собчака Путин занимал важные должности в городе. В его ведении находились иностранные инвестиции, а также создание совместных предприятий. В 1991 году в Санкт-Петербурге открылось представительство немецкой компании «Сименс». В 1993 году на деньги Dresdner Bank и BNP Paribas здесь был создан новый банк. Этому тоже способствовал Путин. В переговорах ему пригодился немецкий язык, которым он овладел в КГБ.

По словам Владимира Усольцева, который работал вместе с Путиным в Дрездене, будущий российский президент говорил ему о том, что частный капитал — это святое. Усольцев позвонил Путину, когда узнал о том, что он стал заместителем мэра:

— Володя, это о тебе говорят?
— Да!

Они говорили около семи минут. За это время Усольцев ощутил, что Путин относится к Собчаку с глубоким уважением. Путин считал, что свободная экономическая деятельность стране совершенно необходима, проводил реформы, привлекавшие в Санкт-Петербург европейские инвестиции.

Обществу был необходим патриот

Тем не менее в настоящее время между Россией и Европой вновь появляется железный занавес. Это чувствует и вдова Собчака Нарусова.

Люди, с которыми Путин был в хороших отношениях в петербургский период, и сейчас являются для него опорой.

Среди них премьер-министр Дмитрий Медведев, а также бывший министр финансов Алексей Кудрин, которые разделяют демократические взгляды и в политической, и экономической сфере. При этом много там и радикально настроенных фигур, подобных главе «Роснефти» Игорю Сечину.

«Путин — это жесткий руководитель. Он балансирует между либералами и ястребами», — говорит Нарусова. Тем не менее она ощущает, что сейчас баланс сместился в сторону «ястребов».

В этот раз мы поговорили с Нарусовой до того, как стало известно о том, что при присоединении Крыма Путин отдал приказ привести ядерное оружие в боевую готовность. Уже тогда она опасалась, что в РФ распространяется опасный патриотизм, который стремится к тому, чтобы Россию все боялись.

По телевизору — одна пропаганда о том, что Россия во всех сферах превосходит иностранные государства. Из парламента исчезло оппозиционное крыло. Дума потеряла свою независимость. Это тенденция, которую Нарусова называет советским ренессансом, постепенно усилилась за последние пять лет.

«Тем не менее неправильно во всех грехах винить только Путина», — подчеркивает Нарусова. По ее словам, отношения между лидерами и обществом не являются улицей с односторонним движением. Они взаимно влияют друг на друга. Нарусова полагает, что само российское общество потребовало руководителя, подобного Путину.

Япония и мир в 1995 году

В 1995 году Путин впервые посетил Японию. В то время Японию потряс ряд трагических событий. В январе произошло «Великое землетрясение Хансин». В марте — зариновая атака в метро, после которой началось расследование в отношении Аум Синрикё. После насилия со стороны американского солдата в отношении маленькой девочки японцы стали требовать сокращения американских баз на Окинаве.

В мае во Франции к власти пришел президент Жак Ширак. В апреле в США был организован теракт в Оклахома-Сити, жертвами которого стали 168 человек.

Понять это мешает завеса ежедневных драматических событий, вроде продолжающихся с 26 марта воздушных налетов на Йемен возглавляемой Эр-Риядом арабской коалиции, освобождения иракскими войсками при поддержке шиитских милиций иракского Тикрита от банд ИГИЛ или захвата боевиками тех же игиловцев сирийского города Идлиб.

Сторонники того, что происходящее – спонтанная цепь событий, вызванных действиями многочисленных и преследующих абсолютно разные цели политических, военных и экономических сил, имеют все карты на руках. С их точки зрения, все участники ближневосточной игры преследуют сугубо свои интересы и не способны их увязать в некий единый стратегический рисунок. Происходит столкновение их устремлений, которое и рождает этот самый хаос, который по результатам не творческий, а разрушительный.

Тех, кто придерживается иного подхода назовут пленниками теорий заговора и людьми, занимающимися пустыми домыслами вместо анализа конкретных фактов.

Однако ситуация начинает выглядеть несколько иначе, если попытаться взглянуть на складывающийся новый баланс сил ретроспективно и проследить как развивалась ситуация на Ближнем Востоке, начиная с 2001 года. Парадоксальным образом это позволит нам понять, почему в начинающееся сейчас урегулирование йеменского кризиса оказалась вовлечена Россия и почему у нее есть шансы на успех. Этот анализ даст также понять, почему этот успех не обязательно соответствует интересам Москвы или, точнее, мало что ей дает, тогда как основные дивиденды стратегического порядка достанутся другим игрокам. Если, конечно, российская дипломатия не пересмотрит свои подходы, а точнее, не начнет действовать более дальновидно, также с прицелом на приобретение стратегических, а не тактических плюсов.

Не вдаваясь в углубленное исследование событий последних 15 лет, отметим лишь основные вехи, которые из дня нынешнего выглядят совсем иначе, чем этом было на момент их совершения. Так, сегодня любому человеку с элементарной наблюдательностью ясно, что 11 сентября было колоссальной провокацией, осуществленной в интересах обеспечения «горячего запуска» американской ближневосточной стратегии разрушения старой системы взаимоотношений государств на Ближнем Востоке, унаследованной от двадцатого века, начиная от Первой мировой войны с ее архаичными соглашениями Сайкс-Пико, до «холодной войны», породившей целый ряд новых разделительных линий.

Все последующие события выглядят как имплементация этого плана, в котором главными выгодоприобретателями являются глобалистские структуры, оперирующие с вашингтонской площадки и использующие потенциал США (военный, политический и экономический) в своих интересах.

Для того, чтобы сформировать совершенно новую политическую карту Ближнего Востока с новыми балансами, планировщикам в глобалистских центрах понадобилось организовать несколько безжалостных актов драмы, в которых погибли миллионы людей и был сметен целый ряд ближневосточных государств (но то ли еще будет – ведь процесс не завершен!).

Именно ради разрушения всей ближневосточной геополитической архитектуры двадцатого века понадобилось развязать иракскую войну в 2003 году, затем под предлогом демократической модернизации Большого Ближнего Востока с помощью «цветных революций» уничтожить ключевые системообразующие государства региона или вывести их из игры – Египет, Сирия, Ливия (в дополнение к уничтоженному Ираку). Сделать это организатором этого хаоса хотелось быстрее – еще в середине нулевых, но бдительность ближневосточных партнеров, раскусивших замысел сторонников демократизации и перекрывших финансирование соответствующих НПО из-за рубежа, вынудило выбиться из графика. Некстати «проснувшаяся» Россия тоже внесла свой вклад и заставила попотеть ведущие «мозговые тресты».

В ответ на сопротивление не желавших умирать ближневосточных государств пришлось внедрить новые технологии – провокационные каналы типа «Аль-Джазира», сетевые технологии «Твиттера» и «Фэйсбука». Было найдено решение и для обретающей уверенность России. Но об этом несколько позже.

Набор новых технологий был разработан с 2005 по 2010 и, в конечном счете, пущен в дело. Результаты разразившейся «арабской весны» мы все хорошо знаем. Однако эти итоги (в первую очередь полураспад Ирака и Сирии), носят промежуточный характер, и цель такого гигантского разрушения огромного геополитического пространства остается неясной тем, кто смотрит на происходящее как «просто» на события. Тем более, что разрушение еще не завершено и йеменская кампания Саудовской Аравии при поддержке США показывает, что еще есть, что разрушать.

Однако, так еще и не завершенная сделка США с Ираном – формально по Иранской ядерной программе, – теперь, наконец, позволяет содрать паутину случайных событий, густо маскирующих реальную логику и движущие пружины происходящего, с фасада мнимого хаоса.

Сегодня ясно, что США уже с самого начала века отлично понимали, что для того, чтобы выжить в двадцать первом веке в качестве гегемона им понадобится, во-первых, лишить соперников (в первую очередь Китай) – необходимых ресурсов и стратегической глубины, а собственные ресурсы нарастить за счет новых технологий в энергетике (в первую очередь сланцевых), а также за счет перехода к новому технологическому укладу.

Важно было также обеспечить себе такой отход с Ближнего Востока (силу и ресурсы нужны на китайском и российском направлениях), чтобы, раздробив регион на мелкие несамостоятельные образования (фактически энтитеты, наподобие курдского) передать функции жандарма новому игроку, который управлял бы созданным хаосом, если не в интересах США, то с их учетом. Именно таким жандармом и был назначен Иран еще с начала Большой игры в 2001 году. Шла игра в поддавки – США разрушали одно государство за другим, а Тегеран занимал освободившиеся ниши.

Эта игра не всегда складывалась так, как хотелось. Иран иногда «зарывался», как в случае с Сирией, при содействии России, не дав уничтожить режим Асада. Вот тут-то и нужна была усилившаяся Москва, которая не тянула на полноценного игрока на Ближнем Востоке, но уже могла взять на себя функции «разводящего». Именно такую роль она на себя и взвалила, когда предотвратила столкновение на деле начавших «боевое слаживание» партнеров – Ирана и США – в сентябре 2013 года и добившись предотвращения войны за счет изъятия химоружия у Дамаска. Израиль подыграл.

Теперь ту же функцию разведения уже тесно сотрудничающих на других направлениях Ирана и США (борьба с ИГИЛ в Ираке) Москва берет на себя и в Йемене, где Вашингтон с помощью Эр-Рияда «метит» пределы будущей зоны влияния Тегерана.

Как видится из Еревана, главное для России понимать, что ее используют два крупных игрока в своих интересах. Это – ни хорошо, ни плохо: такова реальность и возможности российского влияния. Важно это правильно осознавать и выбивать максимальные тактические выгоды для себя в виде политических и экономических дивидендов. Услуги Москвы Вашингтону и Тегерану не должны быть бесплатными.

Я только что побывал в сражающейся Донецкой Народной Республике. Теперь же вернулся в роскошную надменность и презрение НАТОстана.

Многие люди – в Донбассе, в Москве и теперь в Европе – спрашивали меня, что больше всего поразило меня в этой поездке.

Я могу начать, перефразируя Аллена Гинзберга в «Вопле»: «Я видел лучшие умы своего поколения, разрушенные безумием».

Но тогда была холодная война середины 1950-х. Теперь же мы – в самом начале холодной войны 2.0 уже 21 века.

Так что то, что я видел, было жутким побочным эффектом худшего из всех бешенств умов моего поколения – и следующего – разъеденного войной.

Я видел беженцев на российской стороне границы, главным образом – средние европейского вида семьи среднего класса, а их дети, когда впервые пришли туда, где им дали приют, ныряли под столы, услышав звук самолёта в небе.

Я видел донецкого Дилана, который прятался в своей одинокой комнате в доме ветеранов, превращённом в убежище, он сражался с горечью и безнадежностью тем, что пел песни о любви и героизме.

Я видел целые семьи, отсиживающиеся в полностью обставленных бомбоубежищах советских времён, слишком испуганные, чтобы выйти на свет даже днём, травмированный бомбёжками, организованными Киевом, как «анти-террористическая операция».

Я видел современный промышленный город, как минимум, наполовину опустевший и частично разрушенный, но не покорившийся, способный выжить собственными силами и хитростью, с небольшой помощью российских гуманитарных конвоев.

Я видел прекрасных девушек, собравшихся у статуи Ленина на центральной площади, жалующихся, что единственные попытки веселья – семейные встречи в домах друг друга, ведь ночная жизнь замерла и «мы же на войне».

Я видел практически все окрестности поселка Октябрьский вблизи аэропорта, разбомбленные, как Грозный и фактически опустевшие, кроме нескольких одиноких бабушек, которым некуда идти и которые слишком горды, чтобы оставить свои семейные фото героев Второй Мировой.

Я видел контрольно-пропускные пункты, слово я вернулся в Багдад во времена военного наращивания Петреуса.

Я видел ведущего травматолога в главной больнице Донецка, который подтвердил, что не было ни Красного Креста, ни международной гуманитарной помощи людям Донецка.

Я видел Станиславу, одного из самых метких и опытных снайперов, она отвечала за нашу безопасность. Она плакала, возлагая цветы на месте яростного боя, в котором её группа оказалась под сильным огнем, двадцать человек было серьёзно ранено и один убит, а она сама была ранена осколком, но выжила.

Я видел православные церкви, полностью разрушенные обстрелами киевских войск.

Я видел российский флаг на верхушке здания анти-Майдана, теперь это – здание Правительства ДНР.

Я видел блестящую Донбасс-арену, обитель донецкого «Шахтёра» и привычное место в разорванном войной городе, опустевшее, ни единой души на площадке фанатов.

Я видел Донецкую железную дорогу, разбомбленную киевскими головорезами.

Я видел бездомного человека, выкрикивавшего «Роберт Плант!» и «Джимми Пейдж!», когда я выяснил, что он продолжает любить Led Zeppelin и хранит их виниловые диски.

Я видел ряды книг, которые не сдались, за разбитыми окнами разбомбленного Октябрьского.

Я видел свежие могилы, в которых ДНР хоронит своих героев сопротивления.

Я видел вершину Саур-Могилы, которую ДНР потеряла и снова взяла, с одиноким красно-бело-синим флагом, развевающимся на ветру.

Я видел сверхчеловека, поднимающегося из развалин Саур-Могилы – упавшую статую монумента героям Второй Мировой, которые семьдесят лет назад сражались с фашизмом, теперь монумент поражен, но не разрушен фашистами.

Я издалека видел Дебальцевский котел, а затем мог полностью оценить, географически, как ДНР тактически окружили и задавили деморализованных киевских бойцов.

Я видел военные учения ДНР на обочине дороги из Донецка в Луганск.

Я видел министра иностранных дел ДНР, он надеется на политическое решение вместо войны, и признаёт, что лично он мечтает о ДНР, как независимом государстве.

Я видел двоих грубоватых командиров казаков, они сказали мне на коневодческой ферме на священной казацкой земле, что настоящая война ещё не начиналась.

Я не видел полностью разрушенный аэропорт Донецка, поскольку военные ДНР слишком заботились о нашей безопасности и не дали разрешения, ведь по аэропорту наносят удары – в нарушений Минска-2, но я видел разрушения и гору тел украинских солдат на мобильном телефоне сербского бойца сопротивления ДНР.

Я не видел, как и международные наблюдатели ОБСЕ тоже не видели, ряды и ряды русских танков и солдат, которые нынешний доктор Стрэнджлав, ответственный за НАТО, генерал Бридлав видит ежедневно в своих возбуждённых мечтах – как они вторгаются на Украину снова и снова.

И я не видел высокомерия, невежества, бесстыдства и лжи, искажающих те лощённые лица в Киеве, Вашингтоне и Брюсселе, когда они настаивают снова и снова, что всё население Донбасса, травмированные бабушки и дети всех возрастов – ни кто иной, как «терра-ристы».

В конце концов, они – уполномоченные западной «цивилизацией» трусы, которые никогда не осмелятся показать свои лощённые лица людям Донбасса.

Ну, так это мой им подарок.

Просто вопль гнева и безмерного презрения.