[more]Сегодня в дневном за общим вынужденным столом островные бабы зацепились языками, потому что Эллочка с ликом осетрихи и чайкиным голосом встала костистой грудью за подружку Крысю - таксистку, хотя вроде с утра никто и никого ещё не трогал.
Тогда Наська возьми да и скажи, что Чайка Осетровая, дескать, на чужих конфликтах в эфиры лезет, поскольку сама по себе – щель жаберная, даже и не осетриха, пустое место. Зато сама Наська – единица творческая и востребованная, а потому ни в чем себе не отказывает: приехала-уехала-приехала опять, и везде ей зеленый свет, а вот если Эллочка-Осетриха с Ихарьком уедут с острова, то никто из начальства на их возвращение не станет авиационный керосин тратить, дешевле забыть о них навсегда, что и произойдет неминуемо и вскорости. Вот и лезет Чайка Элла в чужие конфликты без мыла и без интимной смазки, потому что никому она не нужна. Истошно голосит, мечется, паразитируя на яркой Настеньке.
- Элла, ты и здесь не нужна, и там не нужна, и ведущим не нужна, - Наська показывала руками на столе воображаемые места, где не нужна Чайка.
Ихарек поспешно прожевал еду, проглотил, и без роздыху стал громко блеять, что Чайка вот ему, например, очень даже нужна, очень.
Скажете, причем тут Петух, Алевтина Анемподестовна? Ведь скажете? А вот причем! Петух подождал, сидя за столом, пока Чайкин медлительный сожитель увязнет в единственной своей мысли, а потом отчетливо сказал, не обращаясь как бы ни к кому:
- Меня что поражает во всей этой ситуации – вообще-то разговор идет двух женщин! Что за времена! Это же конфликт между ТаксиКрысей и Наськой, а в их разборку Чайки с Ихарьками лезут! Такси, ты бы хоть раз сама решила вопрос, по-женски! Сидишь молча, а вместо тебя вон… разговаривают…

Ихарёк побагровел буквально всем телом, а уж от загривка можно было прикуривать. Раньше-то он громче всех кричал, что женские разборки не для настоящего мужика, пускай сами женщины свои дела пустяковые разбирают, а он весь из себя мужик-мужик-мужик…

Чайка стала кричать, что сам Петух накануне влез заступаться за Наську, солидарная Крыся-Такси стала обвинять Петуха, что это он всегда в женские скандалы влезает, но было поздно. Петух прокукарекал – и хоть не рассветай! Трудовой мигрант – боксёр вчера больно толкал Петуха кулаком в пузо, даже на кроватку повалил, зато вот сейчас был просто морально раздавлен - с хрустом, как жук на садовой дорожке. Уклюнул его Петух словами, пригвоздил к столешнице и оставил корчиться и засыхать, а сам пошел по кухоньке искать добавку, посматривая на врагов одним глазом. А Чайке невозмутимо объяснил, что дружеская помощь в переноске чемоданов женщине и защита одиночки от стаи – это совсем не то, когда все на одну, ради эфира и жестокого удовольствия.

- Она дальше роет себе, извините за выражение, могилу ихним отношениям, - сказала рыжая деваха с огромной татуировкой на голом бедре, имея в виду поведение той самой Рапунцели. Рапунцель угрожала привести себе на проект второго мужика, который бывший, чтобы усмирить первого, который второй. Ну, первый-второй – это чисто обозначение порядка следования, а не количества, когда речь идет о наших, российских рапунцелях.
- Их! – поправила дылда в синем платье, кажется, Катя, лаконично опротестовав слово "ихним".
- Их, их, - торопливо согласилась Рыжая, как будто всегда знала, а тут вот что-то подзабыла. – Поэтому я знаю, что у них ничего не получится. Я ему сегодня сюрприз готовлю, - Рыжая мечтательно засмущалась.

Дылда достала журнал и стала показывать легальные фотки Рапунцели с «Первым».
- Да, - сказала Дылда. – Теперь здесь можно написать: «Зе энд».
Рыжая пересела на диван к Дылде, перечеркнула ногтем страницу и сказала:
- Или «Конец истории».
- Ты думаешь, это конец? – удивилась Дылда, совершенно позабыв о том, что сказала десять секунд назад, либо от души не зная значения слов, появляющихся в конце каждого англоязычного фильма.
- Ну, в любом случае они ещё туда-сюда побегают, - Рыжая десятый раз за минуту откинула наращенные пряди с правого плеча на левое. – Может быть, он ещё захотит ей как-нибудь отомстить?
На «захотит» у Дылды возражений не было, из чего мы с Вами, Алевтина Пересветовна, можем заключить, что в сообщающихся сосудах не только уровень жидкости, но и уровень грамотности неизбежно выравнивается.

Мне пора, Алевтина Арчибальдовна, возвращаться в реал. Как хорошо, что наша жизнь не замыкается на одной Дурке, хотя последний пример с грамотностью в сообщающихся сосудах меня, признаюсь, весьма настораживает.

Жду Ваших писем, эссе и прочих литературных прелестей!

С наилучшими пожеланиями,

Константин Жылкыбаевич Староверов