Вопрос: На днях Ирина Яровая внесла в Госдуму проект поправок в закон об образовании, где предложила создать базовую линейку учебников по математике, истории России, русскому и литературе, чтобы устранить существующую дискриминацию детей. Как Вы относитесь к ее предложению?
Владимир Бурматов: Я идею создания единых учебников поддерживаю всецело, и помимо этого я предлагаю идти дальше и синхронизировать учебные курсы по русскому, обществознанию, литературе и истории. Эти четыре предмета должны быть синхронизированы, потому что когда у нас по истории проходят войну 1812 г. позже, чем по литературе "Войну и мир", это не дело. Дети воспринимают художественное произведение в отрыве от исторического контекста. Таких примеров я могу привести массу. У нас рассинхронизированные курсы, поэтому линейки учебников нужно создавать по всем этим четырем предметам. Это предметы первой очереди. Не один единственный учебник должен быть, а линейка. Потому что должна быть конкуренция авторских коллективов, чтобы было качество. Конкуренция – это всегда качество.
Вопрос: Как Вы оцениваете стремление Яровой закрепить это нововведение на законодательном уровне?
Владимир Бурматов: Законодательно, на мой взгляд, это регулировать необязательно. Вспомните, как мы создавали единый учебник по истории. Президент поставил задачу, и учебник был создан. На мой взгляд, наша задача сейчас – эту инициативу продвигать, прорабатывать ее, чтобы она была готова, и продвигать на всех уровнях, включая и Госдуму, и Совет Федерации, и Российскую академию образования, и другие структуры, которые имеют к этому отношение. И когда она будет проработана, ее уже можно будет выносить на широкое обсуждение и стараться довести до президента. На мой взгляд, пока эта инициатива еще находится на стадии проработки.
Вопрос: Почему законодательно это не нужно регулировать?
Владимир Бурматов: Потому что это можно сделать быстрее, без принятия законов. Хотя в принципе, идея Яровой по созданию единого учебного пространства мне импонирует, и мне кажется, Ирина Анатольевна здесь права.
Но на мой взгляд, к этому нельзя даже близко подпускать федеральное Министерство образования, потому что у них всегда деньги впереди идей и мыслей идут, и это будет коммерциализация, распил этих контрактов между крупнейшими издательствами и просто продажа подрядов. Коррумпированных чиновников из Минобра к этому на пушечный выстрел подпускать нельзя, потому что там ничего не вырастет, и там будет такая же череда скандалов, которая на первых порах сопровождала создание единого учебника по истории. В итоге они дискредитировали всю это хорошую и благую идею.
Вопрос: Как Вы думаете, не означает ли законопроект Яровой намерение внедрить единые учебники как раз таки в обход Министерства образования?
Владимир Бурматов: Это и так надо в обход их делать. Потому что единый учебник истории тоже не создавался Министерством образования. Над этим работало Российское историческое общество, и другие организации писали единый историко-культурный стандарт. А учебники уже готовят авторские коллективы. Я к тому, что Министерство образования нельзя подпускать к проведению конкурса, потому что тогда там будет конкурс "кто больше денег в чемодане принесет", а не у кого учебник лучше.
Вопрос: Есть опасения, что победу в конкурсе учебников по истории России одержат издательства, которым будет по карману пройти экспертизу . То есть скорее всего школьники продолжат учиться по учебникам "Просвещения", "Дрофы" и "Русского слова". На Ваш взгляд, справедливо ли то, что одни и те же издательства из года в год получают поддержку Минобра, а иные не имеют шанса?
Владимир Бурматов: Мне бы хотелось, чтобы школьники учились по самому хорошему учебнику. А не по учебнику, за который заплатят больше всего денег. Задача проконтролировать чистоту этого процесса – задача не только Госдумы, но и журналистов. Поэтому давайте все за этим следить и не снимать с себя ответственности.
Вопрос: У присутствующих и наблюдателей недавнего совещания о реализации майских указов могло сложиться впечатление, что президент как раз положительно оценивает деятельность Минобра. Путин внезапно похвалил ЕГЭ, сказав, что механизм проведения экзамена стал более объективным, но окончательную точку ставить рано.
Владимир Бурматов: Президент говорил о конкретике, но он не затрагивал другие факты. Он обозначил, что дискуссия вокруг ЕГЭ продолжается, и проблем еще осталось много. Я считаю, что их была куча, а осталось всего две: это коррупция, которая никуда не делась, а только возросла и ушла на федеральный уровень и достигла каких-то невероятных масштабов не только в ЕГЭ, но и во всей сфере образования; и высокая стрессогенность экзамена, из-за чего у нас в прошлом году в 10 раз увеличилось количество школьных самоубийств на почве ЕГЭ. С этим чиновники Минобра тоже ничего не делают. Вот, эти две ключевых проблемы остались, и Путин действительно прав в том, что часть проблем, в том числе благодаря нашим усилиям – усилиям депутатов Государственной думы – ушла. Осталась лишь часть проблем, которые может решить только Министерство образования, начав реально бороться с коррупцией в своих рядах и убирать стрессогенные факторы этого экзамена.
Вопрос: Насколько я понимаю, с коррупцией в Минобре связана и проблема мониторинга эффективности вузов, по результатам которого успешные учебные заведения несправедливо признаются неэффективными. Российский союз ректоров попытался решить эту проблему и представил Минобрнауки концепцию создания национального рейтинга вузов. С такой инициативой еще в марте 2013 г. выступал сам Владимир Путин. Что Вы об этом думаете?
Владимир Бурматов: Национальный рейтинг вузов – это очень хорошая президентская инициатива. Мне очень нравится, что она исходила от первого лица, потому что это гарантия того, что она будет реализована. До этого, пока мы твердили о том, что нам просто необходим свой национальный рейтинг вузов, никаких внятных движений со стороны Министерства образования по этому вопросу не было. Президент задачу поставил, как и в случае с единым учебником истории, сразу же реакция пошла. Я считаю это позитивным моментом.
Вопрос: Какие проблемы позволит решить наш собственный российский рейтинг?
Владимир Бурматов: Национальный рейтинг вузов – это хорошо, потому что сейчас у нас единственная система оценивания вузов – это пресловутый мониторинг эффективности, который проводит Министерство образования. Это безобразнейшая коррупциогенная история, которая сводится к навешиванию ярлыков неэффективности на вполне уважаемые и успешные учебные заведения. Благодаря этому, если и были закрыты какие-то шарашкины конторы и вузы, которые называют "будками по продаже дипломов", то мы об этом ничего не знаем, а вот о том, что МАРХИ или "Строгановку" признали неэффективными, знает вся страна. Это было позорище. Вузам сорвали приемную кампанию, потом сказали, что ошиблись. Это безобразно реализованная, но в принципе, изначально неплохая инициатива.
Вузы оценивать надо. Но то, как это сейчас делает Министерство образования, это, во-первых, сплошная коррупция, а, во-вторых, это отрицательная селекция. Они называют самые неэффективные вузы. Они составляют рейтинг худших вузов. Но это же неправильно. Как можно абитуриентов ориентировать подобными рейтингами? Абитуриент должен ориентироваться на топ лучших вузов, а не на топ худших. Сделать это можно только с помощью рейтингования, и национальный рейтинг вузов как раз про это.
Вопрос: Что важно учитывать при составлении новой системы оценивания, чтобы избежать ошибок мониторинга эффективности?
Владимир Бурматов: Важно, чтобы критерии этого национального рейтинга устраивали профессиональное сообщества. Критерии того же мониторинга эффективности не устраивали вообще никого. Их сразу же раскритиковали, признали неадекватными, нерепрезентативными, не отражающими реальной картины мира, коррупциогенными. Практика подтвердила, что так оценивать вузы нельзя: по количество квадратных метров на студента или по количеству вставших на биржу труда выпускников. Это маразм и глупость, и дискредитация изначально хорошей идеи оценить качество обучения и преподавания в российских университетах. Поэтому я считаю, что национальным рейтингом должно заниматься не Министерство образования. Это не должен быть министерский рейтинг.
Более того, я считаю, что Министерство образования на пушечный выстрел нельзя подпускать к этому рейтингу. Потому что все, к чему прикасается Ливанов, это такой царь Мидас наоборот, то превращается в настоящее непотребство. К этому прикоснуться он не должен, поэтому то, что этим сейчас занимается союз ректоров, это хорошо. Это крупнейшая экспертная организация на сегодняшний день, и им доверия гораздо больше, чем к Минобру.
Второй момент – они заслужили уважение хотя бы тем, что предлагали вполне адекватную систему оценки вузов уже на этапе, когда только обсуждался тот самый мониторинг, и они предложили тогда гораздо более адекватную систему, чем Минобр, но она не была принята, потому что Ливанов настоял на том безумии, которое они сейчас воплощают. Естественно, это должна быть общественная экспертиза союза ректоров и других организаций, кого угодно. Но самое главное, что к этому коррупционеров из Минобра подпускать даже близко нельзя, иначе и эта идея будет дискредитирована, а мы не имеем права позволить это сделать, потому что это идея президентская, и пачкать ее всякими персонажами из Министерства образования неправильно и непозволительно.
Надо очень внимательно следить за этим. Это должно быть не только общественной инициативой, но и под серьезным общественным контролем. Я уверен, что в ближайшее время к этому будет приковано очень большое внимание. Я надеюсь, что там все пройдет гладко, и мы получим действительно интересный, эффективный, актуальный национальный рейтинг вузов, который будет отражать тенденцию в современном высшем образовании, будет показывать, какими вузы являются "топовыми", и на что могут ориентироваться наши абитуриенты, выбирая себе будущую альма-матер.
Вопрос: Но из каких источников будет финансироваться создание этого рейтинга, если Минобр не должен быть к этому причастен?
Владимир Бурматов: Давайте сначала поймем, какие это средства и на что. Интересно обсуждать источники, не понимая, на что там вообще нужны деньги. Для того, чтобы понять, на что там нужны деньги, надо понять, как будут обрабатываться, собираться, систематизироваться и анализироваться сведения, необходимые для составления этого рейтинга. Если будет запрошена имеющаяся информация – ведомственная, межведомственная – это одно. Если это будет информация, которая дополнительно будет запрашиваться, это другое. Это требует разных трудо- и материальных затрат.
Я бы пока финансовый вопрос комментировать не стал, потому что для меня на сегодняшний момент важнее вопрос содержательный. Если это будет адекватная система, то не грех на такое и скинуться, потому что нам действительно такой рейтинг нужен. Мы все меряемся по каким-то иностранным рейтингам, которые иногда абсолютно неактуальны для нас, потому что учитывают и ставят в приоритет те вещи, которые для нас приоритетом не являются, и не учитывают то, что нашей экономики и нашему образованию важно в первую очередь.
