В прошлый понедельник я побывала в кабинете Полковника, который расположен в здании Министерства обороны Литвы в центре Вильнюса. (В свое время в этом здании находилась школа монахов-иезуитов.) Весь его стол был завален пожелтевшими книгами – здесь были и сборники древних военных баллад, и польские комиксы на тему Средневековья, и внушительные тома по истории российской пропаганды. Полковник был в военной форме, коротко подстрижен; он крепко пожал мне руку и сказал, что рад моему приходу, рад, что кто-то проявил к ним интерес.
Протягивая мне стакан воды и усаживая меня перед компьютером, на экране которого я увидела первый кадр презентации под заголовком «ЧЕГО ДОБИВАЕТСЯ ВРАГ – СЛОМИТЬ ВОЛЮ К СОПРОТИВЛЕНИЮ», он сказал: «Поле боя сегодня выглядит совершенно иначе».
«Трафальгарская битва четко показала, что войну можно выиграть и на море», — говорит он. Сегодня, по словам Полковника, Литва ведет «постмодернистскую войну», в которой «информационное воздействие играет не менее важную роль, чем физическое оружие».
Центр стратегических коммуникаций был создан при Министерстве обороны в конце 2009 года. С тех пор, и особенно с начала украинских событий, Вильнюс уделяет повышенное внимание информационной войне с восточным соседом.
Россия между тем продолжает перебрасывать войска и вооружение в Калининградскую область — эксклав, расположенный к западу от Литвы.
Наша с Полковником встреча состоялась в важное для Литвы время: эта бывшая союзная республика вплотную занялась ужесточением борьбы с российской пропагандой. 
В сентябре прошлого года литовское Министерство госбезопасности предупредило граждан о необходимости «сохранять бдительность» ввиду «массированной пропагандистской кампании», инспирированной Кремлем. Остерегайтесь путинских русскоязычных «статей, докладов и выступлений, очерняющих Литву», говорилось в заявлении министерства. В марте президент Литвы Даля Грибаускайте заявила в интервью BBC, что «нападение уже началось».
В прошлом месяце литовский орган регулирования СМИ приостановил на три месяца вещание русскоязычного телеканала «РТР-Планета», обвинив канал в распространении кремлевской «пропаганды» среди его постоянной аудитории, составляющей, по оценкам, 14% литовского населения, а также в «разжигании конфликтов, подстрекательстве к военным действиям и распространении предвзятой информации». Характерно, что решение было принято на основе рекомендации литовских военных.
Все эти действия - часть масштабной превентивной кампании Литвы против так называемой гибридной войны наподобие той, что сейчас ведется в Донецкой и Луганской областях на востоке Украины и приметами которой стали массовые беспорядки, спонсируемые из-за рубежа, сходки непонятных людей с оружием и подрывные акции. Кроме того, Литва надеется – если повезет – избежать участи, которая постигла Киев.
В начале этого месяца журналисты VICE News побывали на учениях литовской армии под кодовым названием «Удар молнии». В ходе крупнейших национальных военных маневров новая группа сил быстрого реагирования должна была справиться с повстанцами из вымышленного государства под названием Удиджа. По сценарию военной агрессии Удиджи предшествовала мощная лавина пропаганды.
Грозным оружием информацию считают не только в странах Балтии. Так, председатель комитета по международным делам в палате представителей конгресса США активно выступает за принятие законов, которые наделили бы телевещательную корпорацию «Голос Америки» дополнительными полномочиями и дали бы ей право представлять «свободные СМИ в таких авторитарных государствах, как Россия».
На мартовском заседании в Брюсселе члены Европейского совета договорились поручить главе внешней политики ЕС Федерике Могерини разработать до июня план борьбы с российской пропагандой. В марте же главнокомандующий силами НАТО генерал Филип Бридлав заявил, что западные страны должны интенсифицировать усилия по борьбе с дезинформацией, поступающей из Кремля: «Нужно, чтобы западные страны объединились и вместе вступили в эту информационную войну», сказал генерал. А Великобритания и Дания призвали ЕС выделить средства на финансирование своих собственных русскоязычных телеканалов.
В мартовском проекте отчета Парламентской ассамблеи ООН под заголовком «Битва за сердца и умы: противодействие пропаганде, направленной против евроатлантического сообщества» указывается: «Представляется достоверным то, что… Москва все активнее использует машину пропаганды с целью продвижения своей внешнеполитической повестки».
То, что вдохновили Парламентскую ассамблею на подобный информационный призыв события на Украине, ни для кого не секрет. С момента вторжения России на Крымский полуостров в феврале прошлого года русскоязычные СМИ без устали публикуют свою версию украинского конфликта: что Украиной правят фашисты, что русскоговорящим, проживающим в Киеве, угрожает опасность, что революция на Майдане была на самом деле переворотом, устроенным неонацистами, что крымчане изгнали украинские власти по собственной инициативе и что ни один российский солдат не ступал на территорию Донецка и Луганска.
Ответная позиция Полковника литовского Центра стратегических коммуникаций на все это была весьма воинственной. Пока мы беседовали в его министерском кабинете, он заявил, что Литве необходима стратегия информационного нападения. Литва, сказал он, должна сама продуцировать и распространять свою версию происходящего, чтобы повысить уровень патриотизма и предотвратить перебежничество и дезертирство, которое испытала на себе украинская армия.
Однако в разгаре этих страстей некоторые критики обвиняют и Вильнюс - в раздувании антироссийской истерии и применении тактики весьма жестких, хотя ни к чему не ведущих, заявлениий. Как отмечают эти скептики, положение Литвы гораздо менее рискованное в сравнении с ее соседями - Эстонией и Латвией, которые опережают ее по численности русскоязычного населения, и, как следствие, больше соответствуют путинскому дискурсу о панславянском обществе под патронатом Москвы.
Когда я спросила Полковника, не является ли закрытие русскоязычных телестанций оскорблением самому принципу свободы слова, он ощетинился: «Как у Геббельса? "Майн кампф"? Он тоже мог бы сказать: "А это просто мое мнение!" Если нацистская пропаганда – это плохо, то почему российская шовинистская пропаганда – это хорошо?» Позже уже более спокойным тоном Полковник объяснил, что русскоязычные телеканалы нарушили европейские законы.
При этом очевидно, что отношение Полковника к данной теме во многом сформировано уроками истории. На одном из слайдов его презентации, густо усеянной тревожными красными надписями заглавным шрифтом и восклицательными знаками, приведены иллюстрации, относящиеся к 1795 и 1940 годам. Это даты двух вторжений со стороны России – сперва как Российской империи, а затем как Советского Союза. «Почему Литва дважды лишалась своей государственности без единого выстрела? – строго вопрошает Полковник. – Каким образом противнику дважды удавалось поработить наше государство?»
По его мнению, причина была не в неготовности страны к войне, а в том, что литовское правительство становилось жертвой манипуляций, а народ был лишен воли к действию – и все из-за дезинформации.
Российская пропаганда, по словам Полковника, обильна и многообразна. Сидя в своем кабинете, он излагает мне перечень целей, по которым якобы работает российская пропаганда.
Мишень номер один – история Литвы. Мишень номер два – литовские вооруженные силы. «Они стараются принизить нашу обороноспособность в глазах литовского общества, – поясняет Полковник. – Они внушают нам, что маленькая литовская армия будет разбита за десять минут!»
Мишенью номер восемь значится спорт. Полковник утверждает, что россияне активно переманивают литовских спортсменов выступать за российские клубы. Он убежден, что это необходимо пресекать. «Мы предложили скандинавам – давайте создадим у нас свою, Северную лигу. Вы научите нас держаться на льду, а мы можем поучить вас баскетболу, – рассказывает Полковник. – А они струсили и отказались».
Еще один пункт в списке мишеней – культура. Полковник в деталях рассказывает мне о российском детском мультсериале «Маша и медведь». Иногда, с ужасом подчеркивает он, «Маша появляется в буденовке или в шлеме русского танкиста! А ведь мультипликация – это самый легкий способ вести пропаганду». По словам Полковника, если бы Россия предложила провести в Литве какой-нибудь музыкальный или арт-фестиваль, он порекомендовал бы правительству его запретить.
По мнению Полковника, основная проблема – это проживающий в Литве «люмпен-пролетариат, лишенный критического мышления», которому несложно внушить, «что литовцы – фашисты».
Тем временем, все больше экспертов по путинской России приходят сегодня к тем же ключевым выводам, что и Полковник: стратегия российской пропаганды со времен холодной войны коренным образом изменилась, а органы пропаганды стали работать куда искуснее.
Самый наглядный пример этой эволюции – телеканал RT, ранее известный как Russia Today. Канал был основан Путиным в 2005 году и на сегодняшний день вещает на нескольких языках, включая английский, немецкий и арабский. В отличие от былых советских СМИ, которые недвусмысленно и неотступно проводили генеральную линию партии, RT позиционирует себя гораздо шире – как альтернативное международное СМИ, исповедующее здоровый скептицизм в отношении США и западного догматизма.
Важная особенность заключается в том, что RT очень редко занимает в отношении какого-либо сюжета однозначно антизападную позицию – ведь это было бы слишком очевидно. Вместо этого канал сбивает зрителя с толку целым ворохом противоречащих друг другу версий, подводя его к мысли, что до правды докопаться нереально. Как сформулировал Петр Померанцев, работавший когда-то телепродюсером в России, «ничто не правда, и все возможно».
Однако научный сотрудник Вильнюсского университета Нериюс Малюкявичюс, исследующий российские приемы информационной войны, считает, что одной только борьбы с пропагандой для обеспечения информационной безопасности Литвы недостаточно, как недостаточно будет и создания альтернативных русскоязычных СМИ, что предлагает, скажем, Британия. Скорее «нужно создать такие альтернативы, которые будут привлекательны. Суть в том, чтобы быть интереснее».
В конце концов, RT, при всех своих многочисленных недостатках – это действительно интересный канал с высокобюджетными и красиво снятыми передачами. Странам же вроде Литвы, по мнению Малюкявичюса, следует активнее вкладываться в разработку и введение курсов информационной грамотности, особенно в русскоязычных школах. Можно также финансировать образовательные программы для русскоязычных журналистов – по примеру России, финансирующей школы для журналистов за рубежом.
Проект доклада Парламентской ассамблеи НАТО о борьбе с пропагандой за 2014 год содержит несколько иные рекомендации. Возможно, альянс займется созданием «русскоязычного телеканала, финансируемого совместными усилиями». Он также может ввести визовые ограничения «в отношении наиболее активных пропагандистов и политтехнологов». Еще одна возможная мера – введение штрафов за «явную дезинформацию».
Некоторые из этих рекомендаций придутся не по душе тем силам в Вашингтоне и Брюсселе, что предпочли бы избежать втягивания НАТО в глобальное информационное противостояние с Россией. К примеру, одно из предложений в докладе – всем евроатлантическим сообществом разработать «более связную версию происходящего, а также набор аргументов для опровержения мифов, распространяемых Москвой».
Но если им и удастся выработать такую версию, она должна быть яркой и зрелищной, подсказывает Нериюс Малюкявичюс. Взять старую советскую пропаганду – она, по словам исследователя, была «такая скучная, официозная». Как следствие, «любая альтернатива казалась интереснее и привлекательнее, будь то [финансируемое США] Радио «Свободная Европа» или джазовые радиостанции из Люксембурга».
Теперь же маятник качнулся в другую сторону – привлекательность НАТО поблекла, зато «путинский виртуальный советский проект внезапно оказался весьма привлекательным в отсутствие Сталина и Сибири».
Автор статьи Кейти Энгельхарт.
Были и литовцы когда-то приличными людьми: когда были русскими и православными. Но связались с Литвой, предали веру предков и ... выродились! Причём в прямом смысле ...
