Про Mistral господин Бочкарев рассуждал в ходе беседы с журналистами на конференции «Информационные технологии на службе оборонно-промышленного комплекса», проходившей в Татарстане. Отвечая на вопрос о судьбе вертолетоносцев, зампред ВПК заявил, что отказ России от кораблей уже «свершившийся факт», и подчеркнул, что остался только один вопрос — «о сумме денег, которые должны быть возвращены РФ». По его словам, «сегодня-завтра» для его обсуждения в Москве ждут генерального секретаря по обороне и национальной безопасности Франции Луи Готье: «Будем вести очередные сложные переговоры». Эти слова зампреда ВПК моментально процитировали ведущие информагентства.

Франция среагировала сдержанно. Официальный представитель корпорации DCNS (отвечает за строительство Mistral) Эммануэль Годе заявил «Ъ», что ему запрещено комментировать тему до начала официальных переговоров об определении объема средств, возвращаемых при расторжении контракта. «Мы занимаемся только техническими вопросами, а вопрос о разрыве российско-французского соглашения — политический», — сказал он. В Министерстве обороны Франции «Ъ» сообщили, что судьба вертолетоносцев зависит от президента республики Франсуа Олланда. В Елисейском дворце прямо сказали, что комментариев у них нет, а сам господин Готье поздно вечером заявил, что часто летает в Москву «обсуждать разные вопросы, касающиеся обороны».

В Москве слова господина Бочкарева официальные лица (в частности, представители «Рособоронэкспорта») не комментировали. Однако, как стало известно «Ъ», уже вчера заявления Олега Бочкарева обернулись для него строгим выговором от непосредственного начальника, председателя коллегии ВПК и вице-премьера Дмитрия Рогозина, который узнал об откровениях своего подчиненного во время посещения Балтийского завода в Санкт-Петербурге. По информации «Ъ», поводом выговора стали не только публичные заявления, но и фактические ошибки. Так, по словам высокопоставленного источника «Ъ» в правительстве, на этой неделе переговоры по Mistral с участием господина Готье не планировались, а сам господин Бочкарев, отвечающий в коллегии ВПК за вопросы поставок техники для ВДВ и сухопутных войск, ни разу к переговорному процессу не привлекался. Дмитрий Рогозин в связи с инцидентом поручил разработать регламент общения с прессой, по которому давать комментарии его подчиненные смогут только с личного разрешения председателя коллегии.

По словам источников «Ъ» в военно-технической сфере, Париж, несмотря на переданный проект документа о расторжении контракта, официально Москву об отказе поставлять вертолетоносцы не уведомлял, попросив лишь дать время на раздумья до конца июня (к этому моменту будет готов второй корабль «Севастополь»). Позиция России известна: либо передача кораблей, либо возврат вложенных в проект Mistral средств. Здесь, как уже сообщал «Ъ», имеются разногласия: в случае разрыва контракта и при получении документальных подтверждений Франция готова возместить России «расходы и убытки» в размере €784,6 млн, но Москва оценивает «убытки и расходы» в €1,163 млрд. Кроме того, стороны по-разному смотрят на вариант с реэкспортом готовых кораблей: Франция хочет получить гарантии до возврата денег, а Россия же настаивает на полном возвращении средств. Эти вопросы вновь будут подняты на переговорах между господами Готье и Рогозиным — они, предварительно, запланированы на вторую декаду июня.

Иван Сафронов, Сергей Горяшко

Метод «гнилой селедки». Работает так. Подбирается ложное обвинение. Важно, чтобы оно было максимально грязным и скандальным. Хорошо работает, например, мелкое воровство, или, скажем, растление детей, или убийство, желательно из жадности.
Цель «гнилой селедки» вовсе не в том, чтобы обвинение доказать. А в том, чтобы вызвать широкое, публичное обсуждение его… НЕсправедливости и НЕоправданности.
Человеческая психика устроена так, что, как только обвинение становится предметом публичного обсуждения, неизбежно возникают его «сторонники» и «противники», «знатоки» и «эксперты», оголтелые «обвинители» и ярые «защитники» обвиняемого.
Но вне зависимости от своих взглядов все участники дискуссии снова и снова произносят имя обвиняемого в связке с грязным и скандальным обвинением, втирая таким образом все больше «гнилой селедки» в его «одежду», пока наконец этот «запах» не начинает следовать за ним везде. А вопрос «убил-украл-совратил или все-таки нет» становится главным при упоминании его имени.

Или, например, метод «40 на 60», придуманный еще Геббельсом. Он заключается в создании СМИ, которые 60 процентов своей информации дают в интересах противника. Зато, заработав таким образом его доверие, оставшиеся 40 процентов используют для чрезвычайно эффективной, благодаря этому доверию, дезинформации. Во время Второй мировой войны существовала радиостанция, которую слушал антифашистский мир. Считалось, что она британская. И только после войны выяснилось, что на самом деле это была радиостанция Геббельса, работавшая по разработанному им принципу «40 на 60».

Очень эффективен метод «большой лжи», который немного похож на «гнилую селедку», но на самом деле работает иначе. Его суть заключается в том, чтобы с максимальной степенью уверенности предложить аудитории настолько глобальную и ужасную ложь, что практически невозможно поверить, что можно врать о таком.
Трюк здесь в том, что правильно скомпонованная и хорошо придуманная «большая ложь» вызывает у слушателя или зрителя глубокую эмоциональную травму, которая затем надолго определяет его взгляды вопреки любым доводам логики и рассудка.
Особенно хорошо работают в этом смысле ложные описания жестоких издевательств над детьми или женщинами.
Допустим, сообщение о распятом ребенке за счет глубокой эмоциональной травмы, которую оно вызывает, надолго определит взгляды получившего эту информацию человека, сколько бы его потом ни пытались переубедить, используя обычные логические доводы.

Метод «абсолютной очевидности», дающий хоть и не быстрый, но зато надежный результат.
Вместо того чтобы что-то доказывать, вы подаете то, в чем хотите убедить аудиторию, как нечто очевидное, само собой разумеющееся и потому безусловно поддерживаемое преобладающим большинством населения.
Несмотря на свою внешнюю простоту, этот метод невероятно эффективен, поскольку человеческая психика автоматически реагирует на мнение большинства, стремясь присоединиться к нему.
Важно только помнить, что большинство обязательно должно быть преобладающем, а его поддержка абсолютной и безусловной — в ином случае эффекта присоединения не возникает.
Однако если эти условия соблюдаются, то число сторонников «позиции большинства» начинает постепенно, но верно расти, а с течением времени увеличивается уже в геометрической прогрессии — в основном за счет представителей низких социальных слоев, которые наиболее подвержены «эффекту присоединения». Одним из классических способов поддержки метода «абсолютной очевидности» является, например, публикация результатов разного рода социологических опросов, демонстрирующих абсолютное общественное единство по тому или иному вопросу. Методики «черной» пропаганды, естественно, не требуют, чтобы эти отчеты имели хоть какое-то отношение к реальности.

Методы «черной» пропаганды воздействуют на аудиторию на уровне глубоких психологических механизмов таким образом, что последствия этого воздействия невозможно снять обычными логическими доводами. «Большая ложь» достигает этого эффекта с помощью эмоциональной травмы. Метод очевидности — через «эффект присоединения». «Гнилая селедка» — за счет внедрения в сознание аудитории прямой ассоциации между объектом атаки и грязным, скандальным обвинением.
Проще говоря, боевая спецпропаганда превращает человека в зомби, который не только активно поддерживает внедренные в его сознание установки, но и агрессивно противостоит тем, кто придерживается иных взглядов или пытается его переубедить, пользуясь логическими доводами. Иначе, собственно, и быть не может. Все методы боевой спецпропаганды объединяет единая цель. Она заключается в том, чтобы ослабить армию противника за счет внесения в ее ряды внутренней розни, взаимной ненависти и недоверия друг другу.