Пять лет назад, пишет автор, Америка чуть ли не побиралась с кружечкой, вымаливая милостыню. Свирепствовал экономический кризис. В те дни политики придумали выход: сэкономить деньги за счёт сокращения «тюремного населения страны». И действительно — слишком много народа сидит по тюрьмам.

Но… воз и ныне там.

Вместо реальных реформ были лишь «триумфальные заголовки» в СМИ. Вот, к примеру, один такой заголовок, из «New York Times»: «Начало конца эпохи массового лишения свободы».

Да неужели?

Никаких «широких реформ» аналитик не видит.

Эксперты говорят о возможности реформировать законодательство в части сроков за ненасильственные и впервые совершённые преступления. Подобная реформа в среде правозащитников США считается вполне «безопасной». Однако даже эти идеи натыкаются на глухую стену.

Как можно значительно сократить число заключённых в тюрьмах, если нет политической воли для реформирования законов? Неужели так сложно хотя бы пересмотреть приговоры, в том числе с пожизненными сроками?

Такими вопросами задаётся аналитик — и не находит на них ответа.

«Этого не будет», — считают эксперты. И они правы.

Согласно данным «Pew now projects», в течение следующих четырёх лет численность заключённых в США увеличится ещё на 3%.

И вместе с тем тюремный вопрос в США не считается одним из важнейших. Все делают вид, будто его не существует. Но ведь не могут же американцы игнорировать постоянный рост количества тех людей, что пожизненно садятся за решётку!

Видимо, могут. Надо просто делать вид, что такого вопроса нет на повестке дня.

Райан Кинг, старший научный сотрудник Института урбанистики, который отслеживает тенденции вынесения приговоров в США, заявляет: «Про это население (заключённых. — О. Ч.) думают так: с глаз долой, из сердца вон». Американская общественность не желает обременять себя этой проблемой. В итоге проблема как бы сама собой исчезает.

Пожизненные приговоры без права на досрочное освобождение стали, увы, популярной мерой пресечения, а заодно и нормой наказания, полюбившейся некоторыми присяжными, пишет автор.

Число же тех, кого приговаривают к смертной казни, во многих штатах сегодня идёт на спад. «Некоторые американцы, — иронизирует журналист, — находят утешение в пословице, согласно которой есть только один способ покинуть тюрьму: в катафалке».

Правозащитники говорят, что закон осуждает человека «на смерть в тюрьме». И для тюремной системы «не имеет значения, изменились ли вы, не важен ваш возраст, в котором вы совершения преступление, число ваших преступлений тоже не играет роли… Оставь надежду всяк сюда входящий».

По данным экспертов, два года назад в федеральных и местных тюрьмах США содержалось 160.000 заключённых, получивших пожизненные сроки. Из них почти 50.000 не имели никакой надежды на условно-досрочное освобождение, пишет Дэвид Крайчек.

Много это или мало? Всё познаётся в сравнении.

Оказывается, количество заключённых с пожизненными сроками в нынешнее время в США почти совпадает с общим числом американских заключённых в 1968 году!

Что касается пожизненных «сидельцев», то автор даёт следующую статистику: в 1980 г. их было 34.000, в 1992 году — уже 70.000, в 2003 году — 128.000! Кроме того, число «пожизненных» без права на условно-досрочное освобождение (и вообще любое освобождение) почти утроилось с 1992 по 2003 гг. — с 12.500 до 34.000.

Количество осуждённых на пожизненное заключение возросло ещё на 12 процентов с 2008 по 2012 годы.

Эта тенденция продолжается и сегодня.

Для примера автор приводит данные по штату Джорджия.

Там в настоящее время в тюрьмах сидят пожизненно 7.435 человек. В 2012 г. таковых сидельцев было 7.220. В среднем в месяц прибавляется по шесть новых «пожизненных». В этом штате число «пожизненных» заключённых, не имеющих права на условно-досрочное освобождение, увеличилось ещё на 20 процентов — с 782 до 1.086.

А вот пример из Пенсильвании. Количество приговорённых к пожизненному заключению в этом штате выросло с 5.121 в 2012 году до 5.363 на 30 апреля 2015 года.

В Алабаме дело тоже плохо. И там тоже имеет место увеличение количества «пожизненных»: с 5.318 в 2012 году до 5.508 сегодня.

Для пенитенциарной системы США характерен и расовый фактор. Около половины всех «пожизненных» в США — чернокожие. Причём в иных штатах число пожизненных чернокожих сидельцев превышает 75 процентов! Особенно много негров сидит пожизненно в Мэриленде, Джорджии и Миссисипи.

Чуть легче стало только в Калифорнии. Там в последние годы было отпущено 2.000 «пожизненных». Это было сделано в процессе проведения реформ и по распоряжению федерального судьи с целью решить проблему тюремной «перенаселённости».

По оценкам экспертов, содержание в тюрьме каждого «пожизненного» обходится в 47.000 долларов ежегодно. Если 4.600 «сидельцев» (нынешнее количество «пожизненных» в Калифорнии) проживут за решеткой в среднем по 35 лет, их содержание обойдётся налогоплательщикам Калифорнии примерно в три четверти миллиарда долларов.

Мало того, по данным «Human Rights Watch», стоимость содержания заключённых резко увеличивается, когда они стареют.

Да ведь надо говорить не только о «пожизненных».

Вот, к примеру, в Техасе — около 9000 «пожизненных». Однако около трети из техасских 150.000 заключённых отбывают наказание в 21 год или больше. А в Луизиане средний срок тюремного заключения составляет 21,9 года (данные за январь 2015 г.).

И правозащитники утверждают, что никакого движения в сторону реформирования нет. Политики даже используют пенитенциарную систему для своих лозунгов: они заявляют, что готовы быть ещё жёстче с преступниками. Тюрьма стала своего рода политическим инструментом: новые политики пытаются перещеголять в суровости старых.

В США есть правозащитники, борющиеся за права заключённых очень долго — 25 лет. Они настроены пессимистично и не верят, что правительство решит вопрос с заключёнными. Вся нынешняя политика — это не реформы, а один словесный шум.

Имеются и законопроекты, вносящие соответствующие изменения, однако они «застревают в комитетах».

В итоге можно отметить, что американская общественность разочаровалась в своём правительстве и в тех политиках, что приходят на смену старым и начинают заседать в Конгрессе. Все понимают, что реальные перемены произойдут тогда, когда шестерёнки скрипучего механизма провернутся в нужную сторону. Но они не проворачиваются. И люди сидят в тюрьмах до самой смерти.

А американские вожди вроде Буша-младшего или Обамы учат всю планету ценностям свободы…

Связи, складывавшиеся между Россией и Украиной в течение многих столетий, очень глубоки. Своими корнями Россия и Украина уходят в эпоху славянского князя Владимира, который изображен на денежных банкнотах в обеих странах. В течение многих веков царистская Россия считала Украину своим продолжением, называя эти территории «Малороссией». При советском режиме коммунисты говорили о братстве двух стран, настаивая на том, что Россия и Украина — это части единой славянской семьи. Когда в 1954 году Хрущев подарил Крым Украине, он таким образом отметил 300-летие Переяславской рады, собрания, на котором принято решение об объединении территории запорожских казаков с Российской империей. В 1982 году на правом высоком берегу Днепра в Киеве была открыта Арка Дружбы народов, призванная стать памятником воссоединения Украины и России.

Даже после того как в 1991 году Украина проголосовала за независимость, отношения между этими двумя странами остались довольно теплыми. Однако аннексировав Крым и развязав войну на юго-востоке Украины, президент России Владимир Путин превратил братьев во врагов. За последние полтора года отношение украинской общественности к России стало резко негативным. Согласно данным Киевского международного института социологии, в сентябре 2013 года, накануне революции на Майдане, 88% украинцев относились к России «положительно». К маю 2015 года эта цифра снизилась до 30% (и она была бы намного ниже, если бы в опросе не принимали участие жители удерживаемых ополченцами районов на юго-востоке страны). Как говорит г-н Забродский, «братство кончилось». Это помешает попыткам Кремля вернуть Украину на орбиту России, как он сделал после Оранжевой революции 2004 года. Г-н Путин до сих пор называет  россиян и украинцев «единым народом», однако сами украинцы с ним не согласны.

Признаки изменений в настроении украинцев можно заметить на улицах украинских городов. Люди часто попросту бойкотируют российские товары: на полках в супермаркетах появились таблички, отмечающие российскую продукцию. Вывеска перед входом в киевский Музей Михаила Булгакова (который родился в Киеве и писал на русском языке) сообщает, что там не будут рады посетителям, поддерживающим военную оккупацию Украины. Недалеко от Арки Дружбы народов торговцы, прежде продававшие сувениры с советской символикой, теперь предлагают товары и сувениры патриотического и антироссийского содержания. «Вместе с предпочтениями людей изменился и наш ассортимент», — говорит Артем Шумилов, продающий туалетную бумагу с изображениями г-на Путина на Андреевском спуске.

Чем дольше идет война, тем крепче укореняется такое отношение украинцев к России. Украинский дипломат Александр Щерба воздержался от участия в протестах на Майдане, назвав себя «евроскептиком и русофилом» на своей страничке в Facebook в конце 2013 года. «Я был готов простить России многое, — сказал г-н Щерба, который сегодня занимает пост посла Украины в Австрии. — Но сейчас все совершенно ясно: они стали нашими врагами». Даже те украинцы, которые приняли аннексию Крыма, начали относиться к России иначе. А за последние три месяца 2014 года доля жителей востока Украины, которые положительно относятся к России, понизилась с 83% до 51%.

Согласно результатам опроса, проведенного Международным республиканским институтом, большинство жителей контролируемых правительством территорий поддерживают вступление Украины в Евросоюз, и только 13% высказываются в пользу российского Таможенного союза. Правительство Украины уже притупило к строительству стены вдоль ее границы с Россией, что стало символическим жестом, отражающим преобладающее настроение в стране. Уровень поддержки независимости Украины никогда прежде не был таким высоким. «Путин сделал для объединения Украины больше, чем кто-либо другой», — сказал один из чиновников администрации украинского президента.

Однако некоторые опасаются, что это может продлиться недолго. Президент  Украины Петр Порошенко предупреждает о возможном «реванше промосковских политических сил» на предстоящих местных выборах. Раскол между областями чрезвычайно глубок: несмотря на войну, многие жители юго-востока страны поддерживают сближение с Россией. Кроме того, окончательно разорвать отношения с Россией невозможно по веским причинам экономического порядка. А неспособность нового руководства выполнить обещания, данные на Майдане, может привести к глубокому разочарованию многих украинцев. Тем не менее, хотя украинцы вполне могут устать от неудач нового правительства, возвращение под крыло России маловероятно. «Наш собственный народ воткнул нам нож в спину, — говорит Владимир Паниотто, директор Киевского международного института социологии. — Если пострадали близкие вам люди, восстановление отношений становится крайне проблематичным».

В марте 2009 года тогдашний министр и даже вице-премьер Кудрин выразился так: «Россиянам не стоит ожидать, что следующие пять-десять, а может быть, двадцать или даже пятьдесят лет они смогут жить в таких же комфортных условиях, что и раньше». Разные министры, очень разные времена, а значат обе фразы совершенно одно и то же: мы не знаем, как добиться заметных сдвигов к лучшему в сколько-нибудь обозримой перспективе. Как тогда не знали, так и теперь не знаем — и отчего-то нимало по этому поводу не огорчаемся; во всяком случае, ни тени сомнения в правильности проводимой политики с микроскопом не сыскать.

Беда, однако, в том, что если серьёзные, заметные не только в статотчётах, но и в реальной жизни результаты не намечаются на завтра-послезавтра, то на практике неотвратимо выходит обучение ишака богословию. «Чего ты добился за год?» — «Как чего? Учу! Вот увидишь, о повелитель, через двадцать лет этот ишак превзойдёт любого имама!» (Сейчас бы Насреддин добавил: и в рейтинге Doing business Мирового банка второе место займёт. Почему второе? Потому что ишак.)

Неловко напоминать, но «немецкое чудо» было явлено миру за каких-нибудь десять лет, да и мы запустили спутник через двенадцать лет после окончания страшной войны. На самом-то деле и Германия, и СССР к концу 1950-х всё ещё были, на сегодняшний взгляд, очень бедны, но темпы выхода из послевоенной разрухи и там и там были великолепны — они сами по себе порождали оптимизм… Мы же никуда не торопимся; за быстрыми успехами мы не гонимся, а небыстрые как-то и сами не очень выходят.

Взять хоть процитированный выше разговор Улюкаева с BBC; об экономической политике там упоминается лишь мимоходом (основная речь о том, что не из-за санкций дела в нашей экономике обстоят так кисло, а из-за более глубоких причин), но несколько фраз всё же есть. Например: «Другая причина (трудностей в экономике. — А. П.) — структурные и институциональные проблемы, которые накопились у нас за многие годы».

Простите, но если за все эти годы вы ничего решительного с оными проблемами так и не сделали, хоть перестаньте наконец называть их ключевыми — неловко же. Или: налоговое бремя у нас невелико по сравнению с развитыми странами, но у стран с хорошими темпами роста оно бывает куда ниже: «Нам надо приглядеться к этому и предложить какие-то решения в этом вопросе». Ну так приглядитесь, предложите; вам об этом кричат уже который год — чего ждать-то?

Особенно странно, что кардинальная перемена в положении страны, случившаяся больше года назад, на экономполитике практически не отразилась. Разве что появилось модное слово «импортозамещение», так и оно пока больше слово, чем дело.

Но сколько-нибудь фронтального импортозамещения быть и не может, поскольку в экономике попросту нет денег — ни на него, ни вообще на что бы то ни было, кроме (возможно) двух-трёх особо опекаемых властью направлений. Власти любят рассказывать, как благотворно они устроят проектное финансирование; это чудесно, но это каких-то жалких пятьдесят — ну пусть сто миллиардов рублей, ни на волос не меняющие ситуацию тотального безденежья. Они будут вишенкой на торте, которого нет.

С мая до мая реальная денежная масса в стране сократилась процентов на семь-десять — если ВВП в нынешнем году снизится на пять, нам незаслуженно повезёт. Любой обыватель наизусть расскажет, каковы, по мнению экономической власти, были бы последствия перемен в экономической политике: ну, там, разгул инфляции, проблемы с выполнением социальных обязательств и так далее — мы слышим эти мантры уже много лет.

Но мы почему-то совсем не слышим, каковы последствия неизменности этой самой политики. А ведь тут очень есть что назвать: банкротства, остановка производств, отсутствие заметных инвестпроектов, зримый спад благосостояния населения. Но менять политику никто не собирается — мы так и будем «решать институциональные проблемы и улучшать инвестиционный климат».

Возможно, неизменный отказ денежных, да и вообще экономических властей даже обсуждать альтернативы своим действиям базируется на специфике их зрения: глядя за окно, они видят совсем не то, что простые смертные. Выступая на банковском конгрессе, глава ЦБ Набиуллина назвала два сценария развития экономики России. Негативный: цены на нефть снова начнут расти, и «это даст повод расслабиться»; роста никакого не будет. Позитивный: произойдёт переориентация экономики, структурные реформы, будет развиваться обрабатывающая промышленность и сектор услуг.

Но про эти два сценария мы слышим с прошлого века, и убедительность дилеммы, вежливо говоря, поистёрлась. Потому хотя бы, что никто не знает, откуда на всё это возьмутся деньги: г-жа Набиуллина заметила только, что денежное смягчение находит опасным — как всегда, в смысле инфляции и валютного курса.

На иной взгляд, названной развилки просто нет, и куда интереснее было бы посравнивать другие два — похоже, более жизненных сценария. Первый: всё как сейчас, и политика, и её следствия: упадок целых отраслей, снижение потребительского спроса и так далее. Второй: самая забубённая альтернатива.

Скажем, резкое смягчение денежно-кредитной политики, налог на вывод капитала, всевозможные налоговые льготы, стимулирующие рост, пятилетние налоговые каникулы для малого и среднего бизнеса. Да пятилетняя же заморозка тарифов; да циклопическая программа строительства дорог; да пусть хоть и фиксированный на какое-то время курс. В обоих случаях понятно, кто что делает и кто чего не делает — будет смысл всерьёз говорить о выборе, находить компромиссы. Действовать.
Александр Привалов
http://cont.ws/post/95039

На фоне последних политических событий и наметившихся вследствие этого экономических тенденций дежурившие у стенда журналисты были морально настроены на "восточный вектор". Однако "Газпрому" удалось всех удивить.

Пошел газ, откуда не ждали

Непреклонный в своем намерении не продлевать транзитный контракт с Украиной после 2019 года "Газпром" в первый же день форума, 18 июня, подписал с немецкой E.On, англо-голландской Shell и австрийской OMV меморандумы о намерениях, предусматривающие сотрудничество компаний по проекту создания газотранспортной инфраструктуры для прямой доставки российского газа европейским потребителям.

Стороны намерены построить две нитки газопровода от побережья России через акваторию Балтийского моря до побережья Германии. Производительность нового газопровода составит 55 миллиардов кубометров газа в год.

Примечательно, что буквально несколько дней назад заместитель председателя правления "Газпрома" Александр Медведев намекал журналистам на такое развитие событий.

"Мы исходим из того, что здравомыслие возобладает в Европе, и мы будем говорить не только о распределении газа, доставленного по проекту "Турецкий поток" европейцам… но и скоро придет пора говорить о дополнительном объеме", — говорил Медведев 9 июня в центральном офисе "Газпрома" на пресс-конференции "Экспорт и повышение надежности поставок газа в Европу".

Уже 19 июня появились дополнительные подробности по проекту, который окрестили "Северный поток-2". Миллер счел целесообразным рассказать их иностранному агентству, а не верным российским журналистам, дежурившим у стенда с раннего утра до поздней ночи.

"Северный поток-2"

"Подготовлен предварительный бюджет проекта: третья и четвертая нитки оценены в 9,9 миллиарда евро… практическая работа в конечном итоге покажет, сколько будет стоить проект… Плюс надо понимать, что у нас есть положительный опыт по строительству газопровода по дну Балтийского моря. И мы говорим о том, что по скорости укладки превзойдем первую и вторую нитки ("Северного потока")", — сказал Миллер в интервью агентству Рейтер.

Также, по словам Миллера, определен маршрут будущего газопровода, протяженность которого составит 1 тысячу 225 километров. Маршрут пройдет по территориальным водам и экономическим зонам России и Германии, а также затронет экономические зоны Финляндии, Дании и Швеции.

"Предварительно определена точка входа в Балтийское море со стороны России и точка выхода на территории Германии. Точка входа в Балтийское море будет отличаться от "Северного потока-1". Точка входа "Северного потока-1" — это северное побережье Финского залива в районе Приморска. Для третьей и четвертой ниток это будет Кингисеппский район Ленинградской области в районе Усть-Луги. То, что касается точки выхода на территории Германии, — она будет в районе Грайфсвальда, недалеко от точки выхода первой и второй ниток", — рассказал Миллер.

"Третья и четвертая нитки "Северный поток-2" будут введены в эксплуатацию до конца 2019 года. Также уже подготовлена предварительная тендерная документация по проведению закупок для реализации проекта. "Проведена предквалификация компаний-поставщиков, в том числе по трубам. Поэтому степень готовности очень-очень высокая", — добавил Миллер.

Кроме того, Миллер ожидает, что в ближайшее время состав акционеров проекта "Северный поток-2" может пополниться давним партнером "Газпрома" — немецкой BASF/Wintershall.

Греческий маршрут

Новость о достижении договоренностей "Газпрома" реализовать новый проект, а по сути нарастить возможности экспорта российского газа в Европу с севера до 110 миллиардов кубометров в год, резонно вызвала подозрения, что таким образом "Газпром" попытался подстраховаться на случай неудачи с "Турецким потоком", который рискует повторить судьбу "Южного".

Однако Миллер заверил, что "Северный поток-2" не является конкурентом "Турецкому потоку". В этом же убеждал журналистов и глава российского Минэнерго Александр Новак.

"Это независимые проекты, они все равно остаются… Там целевые рынки немного разные", — сказал министр.

Новак также приятно удивил журналистов на ПМЭФе, подписав с министром производственной реформы, окружающей среды и энергетики Греции Панайотисом Лафазанисом меморандум о сотрудничестве по строительству и эксплуатации газопровода-продолжения "Турецкого потока" через территорию Греции.

Проект получил название "Южно-европейский газопровод" (SEP). Для его реализации планируется создание совместной проектной компании, учредителями которой станут "ВЭБ Капитал" с российской стороны и Energy Investments Public Enterprise S.A. (EIPE S.A.) — с греческой. EIPE S.A. будет принадлежать правительству Греческой Республики. Совместная проектная компания будет являться собственником проекта SEP и отвечать за финансирование, проектирование, строительство, эксплуатацию и техническое обслуживание проекта, состоящего из трубопроводов, компрессорных станций и пр.

По оценке Новака, стоимость Южно-европейского газопровода может составить около 2 миллиардов евро. На начальном этапе финансированием проекта займется российская сторона, а после средства "вернутся за счет реализации самого проекта". Строительство начнется в 2016 году и закончится в конце 2019 года.

Страховка от Украины

Таким образом, "Газпром" вооружился набором опций для того, чтобы выполнить обещание и не продлевать контракт на транзит газа в страны Европы через территорию Украины после 2019 года.

"Комбинация северного и южного маршрутов доставки газа в юго-восточную Европу не исключена, особенно если говорить о более долгосрочной перспективе, чем срок действия мандата чиновника Еврокомиссии", — сказал РИА Новости заместитель гендиректора по газовым проектам Фонда национальной энергетической безопасности Алексей Гривач.