Пропаганда турецкого исламизма как политической и экономической модели была поддержана турецкими исламскими бизнесменами не без помощи ряда коррумпированных французских политиков (Анн Ловержон, Александр Адлер, Жоахим Биттерлик, Элен Конвей-Мурэ, Жан-Франсуа Копэ, Анри де Кастри, Огюстэн де Романэ, Лоренс Дюмон, Клод Фишер, Стефан Фукс, Бернар Гетта, Элизабет Гиду, Юбер Ханель, Жан-Пьер Жуйе, Ален Жюпе, Пьер Лелюш, Жерар Местралле, Тьерри де Монбриаль, Пьер Московиси, Филипп Птиколин, Ален Ришар, Мишель Рокар, Даниэль Рондо, Бернар Суляж, Катргин Таска, Дэни Веррэ, Вильфред Верстраед и др.)

Тем не менее, Турция сегодня раздирается противоречиями до такой степени, что существует угроза её дальнейшему существованию как государства.

Проект расчленения Турции

В 2001 г. стратеги из министерства Обороны США наметили план перекройки «большого Ближнего Востока», которым предусматривалось разделение Турции и создание независимого Курдистана на территории Турции, Ирака и Ирана. Этот проект предусматривал выход Турции из НАТО, примирение курдских племён, между которыми нет ничего общего, включая язык, и грандиозные переселения народов. Полковник Ральф Петерс обнародовал этот план в статье, которая была напечатана в 2001 г. в Parameters, а затем была опубликована и карта. Петерс – это последователь Роберта Страуса- Хьюпе, бывшего посла США в Анкаре и теоретика Novus orbis terranum («нового мирового порядка») [3].

Этот безумный проект вновь всплыл на поверхность три месяца назад вместе с израильско-саудовским соглашением на полях переговоров 5+1 по иранской ядерной программе [4]. Тель-Авив и Эр-Рияд рассчитывали, что смогут свергнуть существующую власть в Сирии при поддержке Турции. Анкара стала действовать в этом направлении после того, как НАТО отказалась направить LandCom (Объединённое командование сухопутными силами) в Измир в июле 2013 г. [5]. Обескураженный американской пассивностью, Эрдоган организовал под ложными флагами химическую атаку в Гуте с тем, чтобы вынудить НАТО вмешаться. Напрасно. После этого он попытался сделать то же самое ещё раз, пообещав использовать международную коалицию по борьбе с ИГИЛ для захвата Дамаска. Израиль и Саудовская Аравия, которые в наибольшей степени пострадали от его невыполненных обещаний, не заставят себя долго ждать и будут пытаться спровоцировать гражданскую войну в Турции.

Политические перемены в Вашингтоне

Однако такому расчленению противостоят две причины.

- Во-первых, это само министерство Обороны США. После ухода с поста Эндрю Маршалла новый стратегом становится полковник Джеймс Бейкер, который не является последователем Штрауса. Он верен принципу Вестфальского мира и ориентирует Пентагон на конфронтацию типа холодной войны [6]. Позиция Бейкера соответствует новой Национальной Военной Стратегии [7]. Кроме того, её разделяет новый глава Комитета начальников штабов ВС США генерал Джозеф Дангфорд [8]. Иными словами, Пентагон покончил со «стратегией хаоса» [9] и теперь снова хочет делать ставку на государства.
- Во-вторых, Россия озабоченная возможным перемещением Исламского государства (Даеш) из Леванта на Кавказ, ведёт, с согласия Вашингтона, переговоры по соглашению
• с Сирией, против которой воюет Даеш,
• Саудовской Аравией, являющейся главным финансистом этой террористической организации,
• и Турцией, которая обеспечивает операционное управление этой организацией.

Этот план был представлен 29 июня президентом Владимиром Путиным министру иностранных дел Сирии Валиду Муалему и специальному советнику президента Башара Ассада Бутхаине Шаабан [10]. После этого стороны приступили к обменам делегациями.
• 5 июля делегация сирийских спецслужб была принята наследным саудовским принцем Мохамадом бен Салтаном.
• Турция приняла эмиссара из Дамаска, а затем направила своего в Дамаск. После подписания соглашения 5+1 она прекратила свою поддержку Даеш и арестовала 29 проводников [11].

Следовательно, возможны два сценария: либо перемещение военных действий из Сирии в Турцию, либо региональное взаимодействие против Даеш.

Ситуация в Турции

Как бы то ни было, Турция за последние четыре года сильно изменилась.

- Во-первых, рухнула её экономика. Участие в войне против Ливии лишило Турцию одного из главных клиентов, и она не извлекла из этой войны никакой пользы, ибо этот клиент стал неплатёжеспособен. Её участие в войне против Сирии было менее драматичным, ибо общий сирийско-ирано-турецкий рынок был еще в эмбриональном состоянии. Однако кумулятивный эффект этих войн лишил страну экономического роста, который вот-вот станет отрицательным. Кроме того, часть турецкой экономики основана на поставках продукции по заказу известных французских торговых фирм, которые переориентировали свои коммерческие сети без ведома своих партнёров. Подобные действия наносят ущерб экономике всего Европейского Союза.

- Во-вторых, для сохранения своей власти г-н Эрдоган воспользовался военным переворотом. Он арестовал всех высших офицеров, обвинив их в заговоре против государства. Сначала он во всём обвинил секретные натовские сети Гладио (Эргенекон по-турецки) [12]. Затем арестовал офицеров, которые планировали смену альянса в связи с окончанием холодной войны и вступили в контакт с Народно-освободительной армией Китая, обвинив их в принадлежности к сети Эргенекон, что лишено всякого смысла [13]. В итоге, в результате этих чисток большинство военачальников были осуждены и отправлены в тюрьмы.

- В-третьих, исламистская политика администрации Эрдогана глубоко разделила страну и породила ненависть сначала между верующими и неверующими, а затем между суннитами, курдами и алевитами. Так что египетский сценарий, о котором я говорил более года назад, сегодня вполне возможен [14]. Турция превратилась в пороховую бочку. Достаточно одной искры, чтобы разразилась гражданская война, которую никто не сможет остановить и которая опустошит всю страну.

- В-четвёртых, соперничество между исламистским кланом Эрдогана «Милли Горус», созданного в 70-х годах бывшим Премьер-министром Нехметдином Эрбаканом , и движением Хизмет Фетуллаха Гюлена разделило правящую партию ПСР. Оба течения исповедуют радикальный ислам, но Фетулла Гюлен, который проживает сегодня в США, был рекрутирован Грахамом Фюлером в ЦРУ, и он выступает за объединение верующих вокруг христианского НАТО и Израиля, тогда как Милли Горюс защищает мусульманский супрематизм. Кроме того, неясно, как сторонники бывшего президента Тургута Озалы, являющиеся исламистами и на этом основании членами ПСР, но признающие армянский геноцид, в правах равные с курдами и выступающими за федерацию тюркоязычных стран Центральной Азии, и в дальнейшем будут связывать свою судьбу с Эрдоганом.

- В-пятых, принимая предложение президента Путина по строительству газопровода «Турецкий поток», президент Эрдоган сталкивается с глобальной стратегией США. Этот газопровод, если он когда-нибудь увидит свет, явит собой новый путь для континентального сообщения и станет угрозой для доктрины «контроля общего пространства», с помощью которой Вашингтон обеспечивает доминирование над всем миром [15]. Так же он позволит России избавиться от украинского хаоса и обойти европейское эмбарго.

НАТО больше не хочет продолжать свою игру

Личные связи г-на Эрдогана с Аль-Каидой подтверждены турецкой юстицией, поэтому нет никакого сомнения в том, что он лично руководит Исламским государством.
- Официально этой террористической организацией руководит Абу Бакр аль-Багдади. Однако последний известен лишь как член племени Курейс и, следовательно, как потомок Пророка. Исполнительная власть находится в руках Абу Алаа аль-Афри и Аделя аль-Айяли (он же Абу Муслим аль-Тюркмани) - оба туркменские агенты турецких спецслужб. Другие члены штаба являются выходцами бывшего СССР.
- Экспорт сырой нефти, который недавно был возобновлён в нарушение резолюции 2701 Совета Безопасности ООН, обеспечиваются теперь не компанией Palmali Shipping & Agency JSC турецецко-израильского миллиардера Мубарица Гурбаноглы, а компанией BMZ Ltd, принадлежащей сыну президента Билялю Эрдогану.
- Лечение раненых джихадистов Даеш в закрытом госпитале в Санлиюрфе на территории Турции под наблюдением дочери президента Сумейе Эрдоган [16].

Именно поэтому президент Обама позвонил 22 июля своему коллеге Ресепу Тайипу Эрдогану и грубо ему угрожал. По нашей информации американский президент заявил о том, что договорился с британским Премьер-министром Дэвидом Кемероном об исключении Турции из НАТО, что неизбежно ведёт к гражданской войне и разделению Турции на два государства, если Турция
- Не откажется от газового соглашения с Россией;
- Не примет участия в международной коалиции против Даеш.

Президент Эрдоган с его исламским образованием, не имеющим отношения к политике [17], действовал, пытаясь успокоить Вашингтон, но не прекращал свои интриги.
- Турция разрешила НАТО использовать свои военные базы для нанесения ударов по Даеш, арестовала проводников Даеш и приняла участие в символических бомбардировках Даеш на территории Сирии;
- Кроме того, г-н Эрдоган множил усилия скорее в борьбе против курдской оппозиции, чем против Даеш, нанося массированные удары по позициям РПК в Ираке и арестовывая членов РПК на территории Турции. РПК ответила на это лаконичным коммюнике, утверждая, что правительство первым возобновило использование вооруженных сил;
- На данный момент мы ничего не можем сказать о газопроводе «Турецкий поток».

Однако скоро истекает установленный конституцией 45-дневный срок, после которого руководитель главной парламентской фракции должен будет сформировать новое правительство. Три основные оппозиционные партии по рекомендации посольства США отказались объединиться с ПСР, и Ахмет Давутоглу оказался бессилен этому воспрепятствовать. Скоро должны состояться новые парламентские выборы. Учитывая, с одной стороны, раскол в ПСР (исламисты) и, с другой стороны, натянутые отношения между Партией националистического действия (консерваторы) и Народно-демократической партии (левые и курды) сформировать парламентское большинство будет почти невозможно. Если случится именно так и если ПСР удастся удержаться во власти, Турция неизбежно скатится к гражданской войне.

На ужине в Париже в следующий вторник французский, испанский и португальский министры энергетики договорятся о политическом плане, уделяющем первостепенное внимание стратегическому значению газопровода MidCat, который, как запланировано, должен пересечь Пиренеи. Чиновники ЕС сказали, что Францию будет представлять Сеголен Руаяль, а Испанию - Хосе Мануэль Сориа.   

Г-н Сориа утверждает, что импорт газа в ЕС через Испанию может заменить половину того, что Россия продает через Украину. Антонио Льярден, председатель Enagas, компании-оператора испанской газораспределительной системы, сказал: "Это важный проект для энергетического союза Европы, чтобы обеспечить свободный поток газа с юга на север и с востока на запад. Он улучшает нашу безопасность поставок и усилит европейскую конкурентоспособность посредством понижения стоимости газа. 
"Чтобы энергетический союз мог функционировать, нам нужен трубопровод Midcat - но нам также нужно завершить другие проекты, такие как Трансадриатический трубопровод". 

Посредником в этой сделке выступил Мигель Ариас Каньете, еврокомиссар по энергетике, посетивший Алжир в прошлом месяце в рамках параллельных усилий включить больше североафриканского газа в европейский энергобаланс.   
Г-н Ариас Каньете считает отношения с Алжиром частично взаимовыгодным обменом.

С одной стороны, Европа подталкивает государственную энергетическую компанию Алжира Sonatrach открыться для большего участия иностранных инвесторов и отказаться от своего требования контрольного пакета у государства в сделках по добыче сырья. Брюссель также хочет, чтобы Алжир перешел от долгосрочных контрактов на спотовые цены, устанавливаемые в европейских хабах по торговле газом. 
С другой стороны, ЕС признает, что Алжир разочарован падением спроса на крупных европейских рынках, таких как Италия, и рассматривает диверсификацию поставок в Азию. Г-н Ариас Каньете утверждает, что трубопровод MidCat откроет привлекательную долю западно-европейского рынка для экспорта из Алжира.

Аналитики по вопросам энергетики подсчитали, что Алжир экспортировал 25 миллиардов кубометров газа по трубопроводам в 2013 году при пропускной способности 54 миллиарда кубометров. Эта страна уже является крупнейшим поставщиком Испании, на нее приходится 55 процентов газового импорта. 
Испанские руководители давно всем рассказывают о потенциале своей страны, указывая на огромный разрыв между тем, сколько газа нужно самой стране - 25,4 миллиардов кубометров в прошлом году - и тем, до какой степени она может использовать свои комплексы СПГ, которые могут производить более 60 миллиардов кубометров в год. 
Газопроводы из Алжира в Европу .Однако до сих пор этот проект сводился на нет на французской границе. Страны соединены двумя трубопроводами - Larrau и Biriatou - с общей пропускной способностью в 5,36 миллиардов кубометров, которая должна вырасти до 7,1 миллиардов кубометров к концу этого года. Строительство трубопровода MidCat удвоит эту пропускную способность до 15,1 миллиардов кубометров. 

Увеличение поставок из северной Африки станет частью более широкой реорганизации ландшафта ЕС, принимая во внимание то, что Норвегия недавно опередила Россию, став основным поставщиком западной Европы.
Несмотря на свои огромные запасы энергоресурсов, политическая линия Алжира дает чиновникам ЕС основания для беспокойства. В 2013 году исламские боевики напали на газовый завод Ин-Аменас, которым Sonatrach управляет вместе с Statoil и BP. Сорок человек были убиты. Существует также постоянная неопределенность в отношении преемника 78-летнего президента Абделазиза Бутефлики. 

В контексте соглашения об иранской ядерной программе, заключенного в Вене, и перспективы отмены санкций, политика Ирана «Гляди на восток» позволит оживить связи страны с Пакистаном.  Исламабад предвидел такой поворот, и буквально через несколько часов из Вены поступила новость о том, что министерство иностранных дел выступило с серьёзно подготовленным заявлением, тепло приветствовав иранскую сделку и провозгласив её «полезной для мира и безопасности в нашем регионе».

Несомненно, у Пакистана есть все основания в ближайший период позиционировать себя как крупнейшего выгодоприобретателя от отмены санкций в отношении Ирана.  Убраны препоны для реализации проекта ирано-пакистанского газопровода, который многие годами стопорился комбинированным американо-саудовским давлением на Пакистан.

Иран уже завершил свою часть трубопровода, но давление, оказываемое американцами на Пакистан, тормозило строительство газопровода с пакистанской стороны, оцененное в $ 2 млрд.

Министр нефти и природных ресурсов Пакистана Шахид Хакан Аббаси в среду заявил, что в финансируемый китайцами терминал СПГ в Гвадаре и связанный с ним 700-километровый трубопровод как часть китайско-пакистанского экономического коридора [CPEC], который, как ожидается, будет готов к концу 2017 года, может удвоить поставки, как и стать частью газопровода Иран-Пакистан.

Совершенно ясно, что Китай и Пакистан искусно уклонились от действий Соединённых Штатов, направленных против проекта газопровода Иран-Пакистан, взамен спланировав собственный трубопровод в рамках китайско-пакистанского экономического коридора,  финансируемого в размере $ 2 млрд. Китаем, и явно предусматривая со временем возможность увязать в проекте ирано-пакистанский газопровод, как только санкции против Ирана будут сняты.  Именно это сейчас и происходит.

Всё, что осталось сделать Пакистану – связать Гвадар с иранской границей, которая находится от него на расстоянии около 80 км.  Проектируемый ирано-пакистанский газопровод пройдет от иранского месторождения Асалуйе до пакистанского порта Гвадар (построенного Китаем)  ставшего «нервным центром» китайско-пакистанского экономического коридора, а оттуда – в Навабшах в провинции Синд, расположенной к северу от Карачи.

На деле, однако, мы практически понимаем, что газопровод Иран-Пакистан легко продолжается до Китая, так как китайско-пакистанский экономический коридор связывает Гвадар и Синьцзян не только автомобильной и железной дорогой, но и множеством трубопроводов.  Пакистан намерен стать транзитной страной для иранского мега-газопровода, ведущего в Китай.  Это – кратчайший маршрут, соединяющий Китай с потрясающими газовыми месторождениями Ирана.

Конечно же, финансируемый Китаем проект СПГ-теминала в Гвадаре, строительство которого займёт 30 месяцев, а работы планируется начать в октябре, будет получать иранский газ напрямую.

Геополитическое значение этих планов не слишком нуждается в уточнении. Попросту говоря, Пакистан становится шлюзом глубоких ирано-китайских энергетических отношений.  Что не может не означать появление новой региональной оси, что и было отражено в пакистанском заявлении: иранское соглашение служит хорошим предзнаменованием для мира и безопасности в регионе.

Несомненно, Соединенные Штаты внимательно наблюдают за изумляющим их  развитием региональной политики. В вышедшем в  четверг на «Голосе Америки» репортаже под названием «С китайской помощью Пакистан надеется извлечь выгоду из иранской сделки» скорее язвительно было замечено, что проект ирано-пакистанского газопровода, в сущности, – китайский.  Буквально сказано было следующее: «Теперь, ввиду перспективы отмены санкций в отношении Ирана в ближайшем будущем, Пакистан надеется стать одним из первых выгодоприобретателей соглашения о ядерной программе между Ираном и шестью мировыми державами ввиду наконец-то входящего в строй трубопровода Иран-Пакистан.  Однако финансирование дорогостоящего проекта, как ожидается, обойдётся примерно в $ 2 млрд., что стало ещё одной проблемой для безденежного Пакистана.  Именно поэтому страна пытается решить проблемы одного проекта за счёт другого, финансируемого в основном его богатым соседом, Китаем».

Соединённые Штаты продвигают идею альтернативного газопровода из Туркменистана через Афганистан и Пакистан в Индию, известного как газопровод ТАПИ.  На ТАПИ, финансируемый Азиатским банком развития (создан в 1964 г., находится в г. Манила – прим. перев.), возлагаются большие надежды, поскольку проект должен помочь крупным американским нефтяным компаниям получить точку опоры в энергетической отрасли Туркменистана, где доминирует Китай, и дать столь необходимую поддержку американской политике в Центральной Азии.

Тем не менее, поскольку перспектива создания газопровода Иран-Пакистан-Китай значительно улучшается, остается увидеть, насколько Пакистан останется преданным  проекту ТАПИ.  Говоря начистоту, жёсткий индийский политический курс для Пакистана стал камнем преткновения до такой степени, что он может быть не предрасположенным присоединиться к региональному проекту, в который вовлечена Индия.

В этой ситуации Индия – крупный неудачник в более чем одном смысле, так как традиционно Дели рассматривал Иран как «второй фронт» в борьбе с Пакистаном.  С другой стороны, предлагаемый  ирано-пакистанский трубопровод обещает служить крепкой основой двустороннего сотрудничества между странами, и будет побуждать Иран занимать нейтральную позицию в индо-пакистанских разногласиях и спорах.

До настоящего времени Пакистан решительно отказывался предоставлять Индии прямой путь для сообщения с Афганистаном и Центральной Азией.  Индия предполагала создать альтернативный маршрут через иранский порт Чабахар (в ином прочтении Чахбехар – прим. перев.).  Иран тепло принял индийские предложения по финансированию развития порта Чабахар как контейнерного терминала.  Но в то же время и Китаю и Пакистану эта идея не по нраву, поскольку Гвадар, который к тому же разрабатывается как военно-морская база, находится всего в 80 километрах от Чабахара.

Появлялись сообщения, что китайские компании проявили заинтересованность в развитии порта Чабахар.  Не исключено, что Пакистан и Китай могут действовать совместно, чтобы воспрепятствовать Ирану позволить индийское присутствие в районе Чабахара, так близко к военно-морской базе Гвадар.

Безусловно, ирано-пакистано-китайское энергетическое сотрудничество и присоединение Ирана к китайско-пакистанскому экономическому коридору также будет означать сильное желание Исламабада и Тегерана гармонизировать свои интересы в Афганистане, которые лишь положительно скажутся на поиске урегулированию ситуации в Афганистане (в чём активно участвует и Китай.)

Что касается афганской проблематики, как правило, Индия и Иран здесь тесно сотрудничают, однако на деле это сотрудничество ограничено стратегией Пакистана по пресечению индийских намерений стать влиятельным игроком в Кабуле.

Достаточно сказать, что в итоге Индия может заплатить высокую цену за пренебрежение отношениями с Ираном в последнее десятилетие, оказавшись в региональной изоляции.

Согласно развивающемуся сценарию, Индии без вариантов придётся проглотить горькую пилюлю и заниматься Пакистаном, несмотря на то, что последний не озаботился выполнить ни одно из условий, связанных с терроризмом, установленных Дели для начала любого диалога с Пакистаном.

Вашингтон призывают премьер-министра Нарендра Моди обуздать жесткий курс индуистских националистов в своём окружении и, не теряя времени, взять курс на нормализацию индо-пакистанских отношений.  Моди прислушался к желанию американцев и действительно оправдал их надежды, заблаговременно сделав беспрецедентное заявление о готовности посетить Пакистан в следующем году.

Это стало из ряда вон выходящим отступлением от жёсткой позиции лидера  индуистских националистов, до этого проводящего показательно «жёсткую»   политику в отношении Пакистана.

Все всякого сомнения, вынашиваемые Соединёнными Штатами стратегические планы находятся в прямой зависимости от нормализации индо-пакистанских отношений, и Вашингтон рассчитывает в этом на Моди.  Но загвоздка в том, что у Пакистана нет реального стимула проявлять милосердие к правительству Моди в этом плане вследствие скверных отношений, сложившихся за прошедший год.  (Министр обороны Индии Манохар Паррикар однажды даже пригрозил, что Дели развяжет руки террористическим группировкам, чтобы преподать урок Пакистану.)

Пакистан хорошо понимает, что переговоры с Индией он будет вести с позиции силы, особенно учитывая весомую поддержку его Китаем, в то время как Индия практически находится в региональной изоляции.

Как бы то ни было, суровая реальность такова, что прокладка трубопроводов из Ирана в Европу займёт время, в то время как вектор экспортной энергетической политики Тегерана «Гляди на Восток» готов расправить крылья в ближайшем будущем.

Региональная политика в Южной Азии существенно меняется и приобретает новый облик, который немногие могли предугадать – конечно, за исключением Пакистана и Китая, готовых взмыть ввысь на крыльях иранской энергетической политики «Гляди на Восток».

Примечание:

* – Политика «Look East», или в переводе «Гляди на восток», начала проводиться в самой Индии с 1991 года, отмечая стратегический сдвиг  видения будущего Индией. Политика была разработана и принята к исполнению во время правления премьер-министра Нарасимха Рао, и её строго придерживались правительства Атала Бихари Ваджпаи и Манмохана Сингха.

По мнению Сунанды Дата-Рэя, автора книги «Looking East to Look West: Lee Kuan Yew’s Mission India» описывающей эту политику, Нарасимха Рао разработал концепцию «Гляди на восток» как первый шаг в укреплении взаимодействия с США в вопросах экономики и безопасности. Однако во многом благодаря премьер-министру Сингапура Ли Куан Ю эта политика стала самоцелью.

С философией политики «Гляди на восток» согласуется представление о том, что Индия находит своё предназначение во всё более и более тесных контактах со своими азиатскими партнёрами, и что в интересы будущего Индии и усиления её экономики входит всё большая интеграция с Восточной и Юго-Восточной Азией.

Как ожидается, Россия будет играть важную роль в эксплуатации ядерных установок, которые ещё предстоит построить.

Саудиты надеются, что ядерная программа позволит им использовать запасы нефти исключительно для продажи за рубеж, чтобы получать больше доходов в твёрдой валюте.

В феврале Россия заключила предварительное соглашение о сотрудничестве с Египтом, в котором выразила готовность помочь египтянам в строительстве их первой атомной электростанции. О соглашении впервые было объявлено в ходе февральского визита президента Владимира Путина в Каир, укрепившего в целом политические и торговые отношения между двумя странами.

Текущие планы предусматривают строительство атомной электростанции вблизи города Эль Дабаа на севере Египта. Имеющая огромный опыт в ядерной энергетике Россия предложила обеспечить подготовку египетских специалистов и помочь в проведении  соответствующих исследовательских работ по ядерной программе.

Вскоре после этого российская государственная корпорация «Росатом» согласовала с Иорданской комиссией по атомной энергии план строительства первой в Иордании АЭС. В соответствии с соглашением будут построены два блока с ядерными реакторами мощностью по 1000 мегаватт каждый.