«Революцию гидности» папа и сын наблюдали со страхом и надеждой. Страх порождала пресловутая генетическая память о бандеровских и прочих погромах, надежда, как известно, умирает последней. И в данном случае, сдавая взнос на Майдан, отец говорил сыну: «ну, хоть не будут приходить – отбирать бизнес». Сейчас Илья приехал закрывать предприятие и забирать папу к себе. Бизнес никто не отбирает – он просто уже никому не нужен.
При падении ВВП в 16,3%, по сравнению с прошлогодним, также кризисным показателем, обесценивании гривны в три раза и сохранении доходов на прежнем уровне дорогое европейское оборудование никому не нужно. А работать с сырьем – это возиться с НДС-счетами, которые из-за какой-то ошибочной формулы «случайно» накинули бизнесу плюс почти 20% с оборота, зависеть от требований НБУ об обязательной продаже валюты, от проблем с банками... Короче, ну его в баню, этот бизнес с Украиной. К тому же сырьевые рудники скоро, очень скоро станут площадкой битв патриотов с добробатами.
Судя по статистике, так же, как Илья, сейчас думает каждый третий украинский предприниматель. 60% городских жителей хотят уехать из Украины. Экспорт уменьшился на 35,4%, промышленность упала на 20,5%, даже самая живучая сфера – сельхозпроизводства – снизилась на 9,3%. Ну, что тут уже ловить, кроме приключений на свою голову?
Рассудив подобным образом, Илья открыл в Дублине небольшой компьютерный магазин. Ждет, когда доход от продаж покроет аренду. И решил, чтобы не брать экспедитора, привезти папу – пусть помогает в работе с поставщиками, пока он сам и его жена трудятся в магазине. Деньги лопатой семья не гребет, налоги платит, но на хлеб с тонким слоем маслица – хватает.
Впрочем, закрыть фирму в Киеве оказалось так же сложно, как выйти из украинского гражданства, чем занимался мой другой приятель – скрипач, живущий в Австрии. Поэтому Илья застрял тут надолго.
Приехав в Украину, он начал жадно вслушиваться в новости по радио, вчитываться в интернет и всматриваться в телевизор. Сначала был всплеск патриотической жалости к раненным, безногим, сиротам и переселенцам.
Но позже, прочитав в соцсетях перебранку самых известных волонтеров, на тему, кто и какие зарплаты получал от неких доброжелателей, Илья решил ограничиться передачей помещения в безоплатную аренду труженикам тыла. Как же он был удивлен, когда через месяц, в налоговой, где он «зачищал хвосты» своего предприятия, ему прямо сказали, что посадят за сокрытие доходов от субаренды офиса. В добрый порыв и безвозмездную помощь фронту никто не поверил.
Потом проблемы начались и у волонтеров. Как выяснилось, они имели дело с какими-то неправильными героями войны. Ну, теми, которые не герои, а разбойники и бандиты. То ли «Айдар», то ли «Торнадо». Против волонтеров возбудили уголовное дело. Точнее, дело возбудили против «героев», которые кого-то мучили, у кого-то что-то отняли и в вообще проводили время на фронте в сексуальных играх с задержанными. А волонтеры пошли в этом деле «вагончиками». Но сути это не меняет.
В офис отца Ильи, где еще недавно стояла дорогая мебель, стенды с буклетами, образцы продукции и аквариум с рыбками, а теперь пылились большие тюки с трусами и ботинки типа «бердичевский рейнджер» пришли с обыском. Искали, разумеется, вещественные доказательства преступлений антигероев. Нашли какой-то телефон, отжатый у очередной жертвы освободительной борьбы. Илью вызвали на допрос и приклеили ярлык свидетеля. Теперь ни он, ни папа не могут выехать в Ирландию. Жена одна с магазином не справляется. Ей нужно еще возить в школу сына. И только летние каникулы временно спасают ситуацию.
Но, стремясь на уже почти родную дублинщину всеми фибрами своего европеизированного организма, Илья не может выбраться из пут реформированной украинской демократии. Фирму он до сих пор не закрыл. Поэтому «хроники реформ» от Минфина (типа сообщения, что в Украине скоро можно будет регистрировать бизнес за 24 часа), вызывают у него истерический смех.
Ибо зарегистрировать-то можно. Закрыть – нельзя. Выход не просто рубль, а все 10. По его словам, чтобы скинуть с баланса камень в виде нерентабельного предприятия, нужно пройти 100 кругов ада. На последнем круге в местном отделении Госслужбы статистики ему так и сказали: вы нам портите отчетность, сдавайте лучше «пустышки», чем закрывайтесь насовсем.
Еще одной стороной жизни Ильи стали его новые друзья. К деловым партнерам, обеспеченным одноклассникам и однокурсникам, адвокатам, дизайнерам, их женам и благополучным детям, добавились демобилизованные антигерои, волонтеры, которых преследует новая, «демократическая» власть, беженцы и друзья беженцев, уверенные в том, что «Илья из Ирландии» поможет им выехать в Европу. Причем, всем вместе как жертвам агрессии Путина.
Его телефон стал их добычей. А за каждый отказ выделить крупную сумму на лечение и обживание он платит нервным расстройством. Иногда мучает совесть, чаще донимает страх, что обиженные «торнадовцы», «айдаровцы», правосеки и другие патриоты придут и спалят квартиру. Или проломят череп в наказание за жадность. Поэтому он пытается вести с ними тонкую дипломатическую игру. Обещает что-то несбыточное. Имитирует активность. А сам ждет удобного момента – улизнуть обратно в Ирландию.
Тем не менее, лично для меня он сделал несколько интересных информационных открытий. Во-первых, оказалось, что в общей свалке разжалованных «героев войны», запрессованных волонтеров, «сражающихся с коррупцией правосеков» и т. п. целевой аудитории мелькают знакомые персонажи из недавнего прошлого. Помните, отца и сына Павличенко, которых освободил Майдан как политзаключенных, хотя оба они сели по обвинению в убийстве судьи? Павличенко стал правозащитником и борется против нынешнего, как оказалось тоже антинародного, режима, за свободу «торнадовцев» и «убийц Бузины».
А часть активных бизнесменов, которые еще недавно противостояли рейдерству и писали на футболках про жителей Донбасса и президента (слово в рифму) – они опять в борьбе. На этот раз с оборотнями в реформаторских мантиях, которые загнали их под шконку – за неуплату налогов или нечто подобного.
Один такой демократ сходил на марш сексменьшинств на Оболонской набережной и получил камнем по башке от бывших единомышленников с майдана. Теперь лежит в платной клинике, лечит непонятно что (все хорошие врачи уехали, диагноза до сих пор нет). Жалуется на головные боли и обмороки.
Самое забавное в этой ситуации, что сын Ильи, который от вынужденного безделья дома (жена занята магазином, ей не до «выгула» ребенка) слушает скайп-конференции мамы с папой, настолько повзрослел и политически подковался, что недавно сразил моего друга вопросом в лоб: «Папа, ты за геев или за правосеков?». Вопрос поставил Илью в тупик, ибо показал, насколько узким является идеологический выбор в современной Украине.
P.S. Сегодняшний день моего друга проходил четко по графику. Утром он отправился в Печерский суд, дипломатично «засветиться» возле жидкой толпы защитников комбата «Торнадо» – ему избирали меру пресечения.
Потом он отправился на встречу с посредником, который обещал решить вопрос по фирме. Отдал ему 200 баксов без надежды на результат.
Ответил на несколько телефонных звонков и пообещал привлечь королеву Британии к рассмотрению вопроса, почему социальные службы зверски отбирают у волонтерши детей, то ли собственных, то ли чужих – это он выяснять не стал, ибо заранее знал – королева не поможет.
Наконец, мы навестили в платной больнице нашего друга, который лечил там больную голову после парада геев, и узнали, что еще неделя времени и обследований на миллион, и диагноз ему точно установят. Во всем гулком, пустом, дорого отремонтированном корпусе он маялся в палате один. Остальные «комнаты отдыха» пустовали, в ожидании «жертв местных выборов» с толстым кошельком.
Приветливая медсестра, так же пристально следящая за новостями в Интернете (ввиду отсутствия другой работы) рассказала нам вчерашнюю новость: доктор Олег Мусий – бывший начальник медслужбы майдана, потом министр, а после скандальной отставки и разоблачений Яценюка – нардеп, предлагает переименовать копейки в рубли для восстановления исторической справедливости.
В Верховной Раде зарегистрирован его законопроект №2491 «О внесении изменений в некоторые законы Украины относительно введения исторически обоснованного наименования рубль как меньшей части денежной единицы Украины гривны». Мусий утверждает, что именно рубль, а не копейка, был частью гривны.
Приятель с больной головой ничего из этого не понял и пожаловался, что инфляция достала, почти как 90-е. Медсестра хихикала. А Илья, как человек аналитического ума и высшего образования, задумался над информацией, что-то прокрутил в голове и спросил: «Он историк?». «Что вы, – ответила медсестра, – Олег Степанович – анестезиолог». «Нанюхался...», – печально констатировал Илья. И где-то в глубине сознания поставил себе задачу – ускорить «побег из Шоушенка». Это было видно по его глазам...
http://dnr24.com/main/12148-ukraina-v-bredu-istoriya-..
