Тем не менее, возможность получения Донбассом этого статуса продолжает зависеть от переговоров руководства ЛНР и ДНР с киевской властью. И в этом отношении важно сравнить, каким содержанием каждая из сторон наполняет понятие "особый статус". Например, вице-премьер ДНР Пургин заявлял, что чиновники ДНР понимают под особым статусом Донбасса обретение независимости от Украины с сохранением с ней культурных и экономических связей. По его словам, сейчас речь о возвращении в состав Украины не идет. "В протоколе (Минском соглашении - прим. авт.) нет формулировки, котороя свидетельствовала бы о необходимости возвращения в состав Украины. К тому же, вопрос статуса отдельно на переговорах практически не обсуждался", - подытожил Пургин.

Лидер партии ВО "Батькивщина" Тимошенко, чей и без того немалый рейтинг имеет тенденцию к росту на фоне провальной политики киевской власти, очевидно, поняла ход мыслей лидеров ЛНР и ДНР. Поэтому скандальная экс-премьерша назвала минские протоколы "крайне опасными для целостности территории Украины и для нашего суверенитета", поскольку в них "признаны неизвестные формирования ЛНР и ДНР как официальная сторона - подписант". "Все сегодня в нашей стране хотят убедиться, что за этим протоколом не стоит преобразование части Украины в Приднестровье, что по этим протоколам не стоит сдача территории Донбасса", - подчеркнула Тимошенко.

Близкий к руководительнице ВО "Батькивщина" первый Президент Украины Кравчук отмечал, что Донецкая и Луганская области могут получить государственную независимость только в том случае, если за это проголосует "вся Украина", но отметил, что даже в этом случае возможны проблемы с признанием, поскольку нет "таких наций как донецкая и луганская". Приведенные выше цитаты являются хорошим индикатором угрозы для признания особого статуса Донбасса. Очевидно, что в контексте уже начавшейся предвыборной борьбы в органы местного самоуправления лозунги пересмотра минских договоренностей до полного их отрицания будут одними из доминирующих.

Впрочем, представители действующей власти стремятся окончательно выхолостить и без того "куцый" пункт, на котором основываются надежды о прекращении гражданской войны путем предоставления Донбассу особого статуса. В этом отношении показательно одно из заявлений лидера фракции "Блок Петра Порошенко", советника Президента Украины Луценко : "Протокол четко определил : речь не идет об особом статусе двух областей. Там четко написано - только те районы, которые не подконтрольны украинской власти в двух областях". Советник Президента добавил, что идет процесс демаркации позиций, "которые занимают украинские войска и которые на сегодняшний день украинские войска не могут занять". По его словам, в составе "целостной Украины" из примерно трети территории Донетчины и Луганщины будет создана "специальная зона", которая может быть изолирована с помощью инженерных сооружений. "Минский протокол означает, что Украина является целостной», - заявил Луценко. По его словам даже временно неподконтрольные районы (ЛНР и ДНР) все равно являются частью Украины.

От советника Президента и представителя его блока партия "политкорректной" Тимошенко, в свое время предлагавшей обнести Донбасс колючей проволокой, требовала извинений за оскорбительное высказывание, но сути дела это не меняет. Луценко озвучил в свойственной его образованию и воспитанию форме тот максимум, который готова предложить Донбассу "демократическая" киевская власть, мечтающая о построении "гетто", достойного III Рейха.

Итак, вопрос компромисcа относительно взаимоприемлемого формата предоставления особого статуса Донбассу остается крайне сложным. Международный опыт показывает, что в условиях безкомпромисности обеих враждующих сторон конфликты в "замороженном" виде могут продолжаться много десятилетий подряд. Например, противостояние между греческим большинством и турецким меньшинством на Кипре продолжается с 60-х годов прошлого века. После окончания вооруженного конфликта в 1975 году было заключено мирное соглашение, по условиям которого на территории заселенной турками трети острова провозглашалось Федеративное Государство Северного Кипра. Формально как часть федерации, которая должна была объединить обе части острова. Восемь лет переговоров этого образования с Республикой Кипр (греческой) о совместном государственном строительстве ни к чему не привели и, как следствие, в 1983 году была провозглашена уже независимая Турецкая Республика Северного Кипра (ТРСК), на территории которой все эти годы размещается контингент турецкой армии и существуют базы турецкого флота.

Последняя попытка объединения двух частей острова в единое федеративное целое имела место под эгидой ООН в 2004 году (план Кофи Аннана) и также провалилась. ООН и большая часть международного сообщества ТРСК не признают, в отличие от Турции и Абхазии. Две части Кипра разделены буферной зоной (так называемой "зеленой линией"), которую охраняют части Вооруженных сил ООН по поддержанию мира на Кипре. Столицей ТРСК, как и Республики Кипр, считается разделенная "зеленой линией" на две части Никосия, хотя фактически ее административным центром стал г. Фамагуста. Возможно, при благоприятных обстоятельствах этот достаточно цивилизованный способ сосуществования и будет когда то использован различными частями Украины, если они между собой о жизни в рамках единого государственного организма так никогда и не договорятся.

Выше был приведен достаточно оптимистичный сценарий развития событий, но для власти киевских неофашистов, очевидно, приемлем один из самых пессимистичных. Об этом, в частности, свидетельствует еще одно из последующих заявлений уже цитируемого Луценко. Да, этот "воспитанный", "образованный", а главное "гуманный", деятель открыто предлагает использовать на Донбассе опыт "решения" Хорватией "проблемы" Республики Сербской Крайны (РСК). По его мнению, поскольку немедленное вооруженное отвоевание Донбасса обойдется Украине слишком дорого (десятки тысяч жизней и добитая экономика), нужно подождать с "окончательным решением" вопроса Донбасса. "Разумнее сделать это другим способом и тогда, когда мы будем иметь сильную армию и экономику (...). После взятия югославской армией Вуковар, где героически погибли тысячи защитников независимости, хорваты вынуждены были согласиться на существование Сербской Крайны. Три года они не просто терпели, а развивали экономику и армию. А затем за часы танковой атакой смели сепаратистов с земли", - считает советник П. Порошенко.

При этом Луценко явно особенно нравится, что в 1995 году, после хорватских военных операций "Молния" и "Ураган", сопровождаемых многочисленными преступлениями против человечности (погибло множество гражданских, и в том числе детей), с территории РСК были вынуждены сбежать до 250 000 сербов. Остатки РСК просуществовали в виде автономий под управлением ООН до своего окончательного слияния с Хорватией в начале 1998 года. После чего оттуда выехало еще 77 316 сербов, что равносильно конечному уничтожению сербского меньшинства в Хорватии. То есть, "европеец" Луценко, вместо поисков взаимоприемлемого компромисса или мирного развода с Донбассом (как было в случае с Чехией и Словакией), предлагает последовать классическому примеру геноцида (!). Ведь это преступление было строго осуждено авторитетной международной правозащитной организацией "Human Rights Watch", а за его совершение пришлось отвечать во время Международного Трибунала бывшей Югославии многочисленным хорватским военным.

Почему же Луценко и его патрон Порошенко не хотят брать пример в решении подобных проблем, скажем, из Великобритании? Почему британское Правительство готово было мирно отпустить из Соединенного Королевства Шотландию - ее наиболее нефтегазоносную часть? Почему референдуму по вопросам о государственном отделении Шотландии, который состоялся 18 сентября прошлого года, никто не делал таких преград, как референдуму на Донбассе от 11 мая? Почему его результат признали и приняли соответствующие решения? И это при том, что Шотландию объединяет с Англией уния от 1707 года, то есть они существуют в рамках единого государственного образования значительно дольше, чем Донбасс и Украина, а носителей двух шотландских языков на территории уже значительно меньше, чем чисто англоязычных жителей.

При этом важно отметить, что нездоровый контраст между Донбассом и Шотландией заметили даже в британском издании "The Guardian", а потому там разместили серию риторических вопросов 58-летней представительницы Донецка Зинаиды к западным покровителям киевской хунты : "Мы любили Украину, пока она не начала бомбить нас. Теперь мы никогда не сможем вернуться туда. Они фашисты и вы их поддерживаете. Мы читаем, что у вас Шотландия хочет отделяться. Почему вы не посылаете свои танки туда и не разрушаете их, а вместо этого посылаете их сюда? Мы сейчас станем частью России и никогда не вернемся к тем (украинским - прим. авт.) фашистам".

Что же, все именно так, кроме того, что в состав России никто ЛНР и ДНР брать не собирается. Во всяком случае, пока. Итак, "Шотландией" Донбасс уже никоим образом не станет, "Республикой Сербская Крайна" - не дай Бог, поэтому остается надеяться на реализацию кипрского сценария.

Хотя чиновники Госдепартамента признают, что серьезные препятствия, мешающие тесному сотрудничеству с Россией, сохраняются до сих пор — в частности тот факт, что Москва вместе с Ираном в течение многих лет поддерживала сирийского президента Башара аль-Асада, а также серьезные разногласия в вопросе украинского конфликта — администрация, по всей видимости, надеется, что ей удастся убедить Россию изменить позицию.

Отсюда и пятничный визит специального посланника США по Сирии Майкла Ратни (Michael Ratney) в Москву, который состоялся после того, как госсекретарь США Джон Керри (John F. Kerry) обсудил сирийскую стратегию в ходе серии совещаний с министром иностранных дел России Сергеем Лавровым и министром иностранных дел Саудовской Аравии Аделем аль-Джубейром (Adel al-Jubeir), состоявшихся в августе во время его визитов на Ближний Восток и в Азию.

Как говорится в заявлении Госдепартамента, цель заключается в том, чтобы «добиться сближения позиций как внутри сирийского народа, так и среди зарубежных государств относительно политического переходного процесса в Сирии.

Представитель Госдепартамента Джон Кирби (John Kirby) сообщил репортерам, что чиновники администрации «понимают, что Россия иначе смотрит на ситуацию в Сирии, чем мы».

«Откровенно говоря, — отметил г-н Кирби в четверг, 27 августа, — их поддержка режима Асада не способствовала решению кризиса в Сирии и привела лишь к тому, что Асад с новой силой продолжил притеснять собственный народ. Несомненно, мы придерживаемся иных позиций в этом вопросе».

Но американские чиновники «надеются, что у нас есть возможности для сотрудничества в поисках пути политического перехода в Сирии, — подчеркнул Кирби. — Как это будет выглядеть и к чему это приведет, мы пока не знаем».

«Дискуссии пока только начинаются, поэтому поездка г-на Ратни имеет большое значение, — добавил он. — Мы понимаем, что нам еще предстоит многое сделать, однако мы считаем, что сейчас у нас есть хорошая возможность продолжить сотрудничать с Россией в вопросе политического переходного процесса в Сирии».

Пока неясно, приведет ли эта возможность к новой волне международных мирных переговоров, подобных тем переговорам, на которых встречались чиновники нескольких стран, а также представители раздробленной сирийской оппозиции в 2012-2014 годах.

Результаты тех переговоров, получивших названия «Женева-1» и «Женева-2», в конечном итоге сошли на нет в результате борьбы внутри оппозиционных сил, а также разногласий по поводу вопроса о том, является ли свержение г-на Асада необходимым условием для любых дальнейших переговоров.

Комментарии г-на Кирби свидетельствуют о том, что администрация США начинает постепенно смиряться с мыслью о том, что отныне Москва будет ключевым участником всего, что касается Сирии. В течение последних нескольких недель президент России Владимир Путин принял участие в очередном раунде переговоров, чтобы укрепить позиции России в процессе поиска решения этого конфликта.

В начале августа Россия приняла у себя делегацию представителей главной сирийской оппозиционной группы, Национальной коалиции сирийских революционных и оппозиционных сил. Кроме того, за последние несколько недель Москву посетили высокопоставленные представители практически всех региональных держав, вовлеченных в этот конфликт, в том числе Ирана, Саудовской Аравии и Иордании.

Во время своего визита король Иордании Абдалла заявил, что г-н Путин играет ключевую роль в «процессе сбора всех противоборствующих сторон за столом переговоров ради мирного решения».

Но пока неясно, послужит ли возросшая роль России той цели, к которой стремятся Вашингтон и его союзники, а именно уходу г-на Асада в рамках мирного соглашения.

Когда министр иностранных дел Саудовской Аравии Адель аль-Джубейр посетил Москву ранее в августе, г-н Лавров сказал ему, что было бы разумнее сотрудничать с правительством Асада и сирийской армией в борьбе против экстремистов Исламского государства в Сирии.

Г-н аль-Джубейр ответил, что Саудовская Аравия, как и администрация Обамы, считает, что «Асад — это часть самой проблемы, а не ее решения».

Однако Россия обладает большим влиянием, потому что ее все чаще воспринимают как посредника между международным сообществом и Ираном — главным союзником режима Асада, который, как настаивала администрация Обамы, не должен участвовать в переговорах по мирному урегулированию ситуации в Сирии.

Связи России и Ирана еще больше укрепились с момента подписания соглашения по его ядерной программе в июле. На прошлой неделе министр иностранных дел Ирана Джавад Зариф (Javad Zarif) посетил Москву, приехав туда вскоре после своих коллег из Иордании и Саудовской Аравии.

Пока администрация Обамы не сообщила, смирится ли она с более активной ролью Ирана в будущих мирных переговорах по Сирии.

Гнев в связи с возможным участием Ирана возник в Вашингтоне в 2014 году после заявления генерального секретаря ООН Пан Ги Муна о том, что он пригласил Иран принять участие в мирной конференции по Сирии, получившей название «Женева-2».

В результате напряженных дискуссий и давления со стороны Вашингтона и его союзников ООН пришлось отозвать свое приглашение.

В четверг г-н Кирби проигнорировал вопросы репортеров об этом, отметив, что американские чиновники в настоящий момент сосредоточены на «дискуссиях с Россией и Саудовской Аравией, а также с ООН».

«В настоящий момент я не собираюсь забегать вперед так или иначе», — подытожил он.

Оригинал публикации: Russia emerges as key player in new round of Syria diplomacy