Сорок лет он держал в узде различные растения и изумрудную щетину газона одного поместья. Чего там только не было: лиственницы, туи, пихты, сирень, десятки кустарников и сотни клумб. Любой, даже самый непослушный куст подчинялся Чёткину и его ножницам. Современный Микеланджело отсекал лишнее и создавал живые шедевры: зверей, геометрические фигуры, целые ансамбли. Он был счастлив и не покидал рабочего места годами, пока однажды старый шеф садовника не дал дуба. Но, к великому сожалению Георгия, речь шла не о новом жителе огромного сада, а об обширном инфаркте его хозяина.

Потомство начальника давно рассыпалось по глобусу, как опрокинутая соль, и богатое родовое имение покойного никого из детей не интересовало: вскоре после ухода папеньки, все его имущество ушло с молотка, а деньги поделены. На месте дома с колоннами вырос гипермаркет с раздвижными дверями и фуд-кортом, а великолепный сад обмельчал до скромного скверика. Поверх плодородного чернозема успешно пророс асфальт, а кустарники и деревья разъехались по школам, детским садам и дачам новых владельцев земли.

Один только Чёткин остался не у дел, как старое ведро без ручки. Вроде и послужило бы еще, а применение ему трудно придумать. В родном городе Георгия домов с такими красивыми садами больше не водилось, люди предпочитали обходиться газоном, а для этого вовсе не обязательно содержать целого садовника.

Помыкавшись туда-сюда, мужчина дошел до единственного места, где его таланты были востребованы — муниципалитета.

— Садовник, значит, — тяжело вздохнул бригадир, ответственный за обслуживание и озеленение городских улиц. — Ну что ж, есть у меня для тебя задача, садовник. — Он подвел Чёткина к окну и показал куда-то рукой. — Вдоль забора Дома культуры растет борщевик. Три года эта гадина мне кровь портит. Каждое лето штрафы приходят. В этот раз особо густо попер. Будь другом, сделай по красоте, а? — заглянул он в глаза Георгия.

— Сделаю.

Достав из рюкзака любимый секатор, топорик и ножовку, облачившись в родной комбинезон и нацепив маску и перчатки, садовник с энтузиазмом принялся за дело. Он кромсал, рубил и пилил до тех пор, пока не получилось «по красоте».

Через неделю Чёткина в срочном порядке вызвали к начальнику.

— Георгий Семенович, — из уст бригадира имя садовника прозвучало как что-то оскорбительное, — вы что там за творческую самодеятельность устроили?! Одуванчиков обнюхались, что ли?

— Так вы же сами просили по красоте сделать, — не понимал сути претензии Чёткин.

— Я просил уничтожить эту дрянь, а не делать из нее женские фигуры! Вы головой подумали? Да я вообще не понимаю, как это возможно: из борщевика — женщин…

— Проволочный каркас, точечные надпилы стволов, тайская техника скручивания лопухов и немного фантазии, — невозмутимо ответил садовник.

— И немного фантазии, — передразнил его бригадир. — У нас четырнадцать ожогов за два дня! Три в причинных местах! Люди в сумерках пытались знакомиться с вашими ядовитыми барышнями. Идите и рубите всё это под корень!

Чёткин извинился, откланялся и удалился прочь. Через день всё было сделано. Сорняки боялись гнева Георгия. Он умел воздействовать на них психологически. Стоило ему расправиться с одним, как у всех остальных отсыхали и отваливались пестики.

Следующим заданием для Чёткина была разработка дизайна для огромных и неопрятных зарослей кустарника в парке.

— Георгий Семенович, дело как раз для вашего таланта. Вы, как я понял, мастер на выдумки. В общем, задача следующая: мэрия требует ко Дню города решить проблемы общественного туалета в парке Гоголя.

— Не знал, что там есть туалет, — удивился Чёткин.

— Его и нет, туалетом там много лет служит разросшийся кустарник. Ароматы этого места отпугивают туристов и продавцов сахарной ваты. Надо сделать так, чтобы собачки и всякие там неподдающиеся воспитанию личности не могли оставлять следы своей ДНК на общественной территории. Я сказал, что у меня есть человек, который может помочь. Как думаете, справитесь? — улыбнулся бригадир.

— А не проще туалет общественный поставить? И выделить место для выгула животных, — внес контрпредложение Чёткин.

— Не проще, — растаяла улыбка у начальника. — Вас наняли кусторезом, а не парламентарием! Идите, до конца лета надо решить этот вопрос. Красиво и практично, ясно?

— Ясно.

Георгий решил вопрос до конца месяца. Кустарник, о котором шла речь, напоминал джунгли в миниатюре, в которых могла затаиться не только маленькая собачка, но и целый польско-литовский отряд. Чёткин любил сложности и подошел к делу с энтузиазмом. Вскоре его снова вызвал к себе бригадир.

— Георгий Семенович, — дрожащим от волнения и злобы голосом начал он. — У меня тут начальство спрашивает, имеем ли мы отношение к тому, что люди стали пропадать в парке Гоголя?

Чёткин лишь развел руками.

— Что вы сделали с тем кустарником, о котором я говорил? — мужчина явно подавлял в себе желание орать во все горло.

— Перестриг его в лабиринт…

— Я просил не об этом!

— Вы сами сказали: красиво и практично, — буркнул садовник. — Знаете, лабиринты были весьма популярны в садах императоров и различных дворян, мой бывший начальник тоже у себя один такой просил сделать. Разве плохо вышло?

— О, вышло очень хорошо! Так хорошо, что в вашем лабиринте с концами пропали три собаки и один мужчина. Нам повезло, что это эксгибиционист, иначе бы меня по судам затаскали! Было еще две дамы, но те, слава богу, догадались одна другой на плечи залезть, так и выбрались.

— Я как лучше хотел…

— Да я вам верю. Может, просто работа в нашей организации не для вас?

— Но я больше ничего не умею.

— Ладно, простите. Неделя была нервная. Зато теперь там действительно поставили биотуалет, чтобы люди не терялись. Давайте пока обойдемся без спецзаданий и ограничимся обычной подрезкой кустов вдоль тротуаров. Что скажете?

— Просто подрезка?.. — расстроился Чёткин.

— И ничего более. Никаких фигурок слоников, черепашек, бычков, динозавров, никакой самодеятельности. Просто стрижете кусты по бордюру. Ровно и одинаково.

— Понял, будет сделано, — поджал губы Чёткин и попятился к выходу.

Потекли однообразные бесконечные дни. Чёткин работал не спеша, как и просил его начальник. Он ничего не придумывал и не улучшал, и вскоре проникся своим заданием. Жизнь снова стала понятной, а работа начала приносить радость. Георгий был занят любимым делом, и ему хотелось только одного: чтобы это никогда не заканчивалось. Но спустя три недели начальник снова вызвал его на ковер.

— Чёткин, ну за что вы так со мной?

— Как?

— Вот так! Я вас о чем просил? — начальник явно был не в духе.

— Ровно подрезать кусты…

— А вы?

— Я ровно и подрезал, — Георгию было стыдно, но пока неясно, за что именно.

— Зачем же так ровно, Чёткин? Ну почему нельзя просто ровно? Зачем вот этот перфекционизм, идеальный горизонт, для чего?

— Я по-другому не умею, — оправдывался садовник.

— Вы понимаете, что вы меня подставили? Пару дней назад губернатор проезжал по городу и увидел ваши кусты. Знаете, что он теперь требует?

— Что?

— Чтобы весь город был подстрижен одинаково и идеально ровно, обещал потом с линейкой и уровнем выборочно проверить. А еще благодаря вашим стараниям несколько строящихся домов будет снесено до основания и построено заново. Застройщики в шоке.

— Но я же не виноват…

— А кто виноват? На фоне ваших кустов дома выглядят как пьяные матросы у барной стойки, это невооруженным глазом видно. Губернатор дал отмашку перепроверить. Были найдены грубые расхождения по осям. Вы довольны, Георгий Семенович? Скажите, где мне теперь взять кучу таких же идейных, как вы? Или вы собираетесь сами весь город стричь?

— Нет…

— Вам, дорогой мой, в столицу надо… ландшафтным дизайнером или еще кем-то. У нас вам тяжело будет.

— Так я уволен?

— Мы вас отпускаем, — кивнул бригадир.

Чёткин шел домой, повесив нос. Его провожали идеально ровные кусты и безмолвно насмехались над проклятым профессионалом своего дела. Никуда он не поедет. Человека, прожившего всю жизнь за возведенным им же зеленым забором, перемены могли убить остротой своих углов. Четкин сел на скамью и задумался. И тут к нему подбежало что-то маленькое, злобное и громкое. Оно лаяло и пыталось куснуть Чёткина за ногу, но из-за густой шерсти не было видно даже носа.

Чёткин достал из кармана свои маленькие маникюрные ножницы, которые всю жизнь носил с собой, и быстро вырезал в шерсти собаки окно. Показалась злобная моська, которая была не такой уж и злобной: должно быть, зверю было просто трудно дышать. Георгий покрутил собаку в руках, а затем аккуратно вывел симметрию по всему контуру, не задев уши.

— Вы что делаете? — набросилась какая-то молодая особа на Чёткина и выхватила собачку из рук.

— Простите… Ему, кажется, было плохо…

Чёткин себя ненавидел, опять он натворил дел без спроса.

— Теперь денег с меня попросите, да? Я его и так собиралась завтра вести на груминг, — ругалась взопревшая незнакомка, нервно сдувая с лица локоны.

— О чем вы? Какие деньги, я же просто хотел помочь бедолаге.

— Вот как? — удивилась девушка. — У вас где-то здесь салон?

— Нет, только кусты, — показал Чёткин на свои зеленые грехи.

— А вы еще одного пса сможете так же постричь? Я заплачу́, — прозвучало совершенно неожиданно.

— Еще одного? Ну не знаю даже… Наверное.

— Отлично. Дайте свой номер, я вам завтра наберу. У мамы пёс тоже зарос весь. Классно у вас вышло! Я первый раз вижу квадратную собаку, очень необычно, — крутила девушка питомца в руках, словно поделку из картона, и поделка довольно тявкала.

Чёткин дал свой номер и остался сидеть на лавочке, провожая закат очередного дня. Он даже не подозревал, что сегодня заканчивалась его старая жизнь и начиналась совершенно другая, но не менее творческая и интересная.

Автор: Александр Райн

 

Ее отец был художником, занимался промышленной графикой: разрабатывал дизайн этикеток, упаковок, а для души писал картины маслом. Работал дома, поскольку на фронте получил серьезные ранения и ходил с палочкой. Мама Зоя Васильевна была фельдшером по образованию, но сменила профессию, чтобы помогать отцу и тоже стала графиком.

Мама звала отца Окой, а вообще-то его имя было Октябрь, Октябрь Иванович. В 1925 году, когда он родился, считалось модным давать детям такие имена. Елена шутила: "Спасибо, что трактором не назвали, а то мне пришлось бы носить отчество не Октябревна, а Тракторовна".

Отец Елены - единственный из всех питерских промышленных графиков получил медаль "За доблестный труд". Лена не была единственным ребенком в семье, у нее был старший брат Андрей.

В детстве Елена занималась легкой атлетикой, плаванием, фигурным катанием, ходила в художественную школу. Из школьных предметов больше всего увлекалась математикой.

Необычайно привлекательная, с очаровательной улыбкой, с пикантной мушкой над верхней губой, с чертовщинкой в озорных глазах - она неизменно привлекала внимание.

У отца Елены был коллега художник-график Николай Юдин. Однажды он приехал к Цыплаковым по делам вместе с женой - кинорежиссером Динарой Асановой. Потом они часто заходили в гости. Асанова сразу обратила внимание на красивую и артистичную юную Лену. Прошло около года. Однажды Динара сказала:

— Запускаюсь с фильмом о твоих ровесниках. Он называется "Не болит голова у дятла". Хочешь попробоваться на главную роль?

— Конечно хочу!

Пробы прошли успешно. Дебют в кино состоялся, Елена сыграла Иру Федорову, главную героиню. Лена начала зарабатывать на съемках в кино с четырнадцати лет и сразу почувствовала себя взрослой. Сказала родителям: "Теперь будете мне все покупать на мои деньги". После успешного дебюта Елена снялась еще в нескольких фильмах.

На съемках "Не болит голова у дятла" она подружилась с Екатериной Васильевой, игравшей классную руководительницу. Девочке запали в душу ее слова: "Если хочешь быть настоящей актрисой, нужно работать в театре. Кино только использует то, что нарабатывается на сцене. В театре есть возможность творить, каждый раз привносить в роль что-то новое".

В 1976 году Цыплакова переехала в Москву и поступила в ГИТИС. На первом курсе девушку чуть не отчислили за провинность, она уехала на съемки "Ненависти" и не успела на "картошку". Михаил Козаков убедил руководство оставить талантливую студентку. Сниматься во время учебы, как в большинстве театральных вузов, в ГИТИСе запрещалось.

На втором курсе Лену пригласили на пробы в картину "Школьный вальс»". Прочитав сценарий, она решила, что обязательно должна играть. Ей очень понравились история и характер главной героини Зоси. Режиссер Павел Любимов потом рассказывал: "Когда появилась Цыплакова, я сразу понял - ее роль". Ее партнером стал однокурсник Сергей Насибов. Катя Дурова сыграла медсестру в больнице, куда Зося приходила на аборт.

Ее представления о героине Зосе не совпадали с концепцией режиссера. Главным камнем преткновения стал финал. У Павла Григорьевича было ощущение, что Зося и Гоша сойдутся, у них все наладится. А Лена доказывала: "Такого быть не может! Зося максималистка по натуре. И совсем девчонка. Она стала матерью, но не успела повзрослеть". В результате финал фильма остался открытым.

"Школьный вальс" долго не выпускали на экран. Предварительный показ состоялся на съезде учителей, и там картину сочли аморальной: решили, что после нее все десятиклассницы тут же начнут рожать. Как ни странно, помог комсомол. Просмотр "Школьного вальса" превратили в своеобразную воспитательную акцию. Учеников водили в кинотеатры целыми классами в сопровождении представителей родительских комитетов и потом устраивали обсуждение.

Цыплакова обрела любовь зрителей и популярность совсем юной, сыграв яркие роли в фильмах "Ключ без права передачи", "Шаг навстречу", "Школьный вальс".

Обстановка в ГИТИСе сложилась не лучшим образом после участия Елены в очередных съемках, и она перевелась во ВГИК, сдав экстерном 14 экзаменов. Еще студенткой она начала работать в Малом театре - благодаря "Школьному вальсу". На съемках Цыплакова познакомилась с ведущими актерами Малого - Натальей Вилькиной и Юрием Соломиным, они играли родителей Зоси.

Замуж в первый раз актриса вышла рано, а избранником красавицы стал ее коллега - начинающий актер, выпускник Щепкинского училища. Молодые люди познакомились в Малом Театре, и практически сразу между ними вспыхнули взаимные чувства.

Регистрация брака состоялась в Риге, где Малый театр находился на гастролях. Свидетелями стали Борис Галкин и Ирина Печерникова. Художественный руководитель, по просьбе Елены и ее будущего мужа, написал для них ходатайство в ЗАГС, благодаря которому их поженили без очереди. Брак продлился менее года.

У Цыплаковой в 80-е годы были довольно продолжительные романтические отношения с другим ее коллегой по театру - знаменитым актером Виталием Соломиным.

Он был на семнадцать лет старше, но такая разница в возрасте пару ничуть не смутила. Виталий Мефодьевич не мог обойти вниманием красивую молодую актрису. Сюжет развивался почти как в "Зимней вишне".

Соломин был официально женат на другой актрисе - Марии Соломиной, в браке с которой подрастала общая дочка Анастасия. Соломин говорил молоденькой любовнице о том, что уже давно не живет с супругой, а уйти от нее не решается только из-за маленькой дочери. Он даже намекал на то, что в будущем, непременно, женится на Елене, нужно только подождать. А девушка беззаветно верила ему и ждала несколько лет.

Свой роман они старались держать в тайне от всех, однако, когда Цыплакова поняла, что избранник вовсе не собирается уходить из семьи, и узнала, что его жена ждет второго ребенка, она сама решила поставить точку в их отношениях.

Вскоре после расставания с Соломиным, двадцатишестилетняя Цыплакова вышла замуж в 1984 году за довольно известного и обеспеченного врача-стоматолога по имени Сергей Максимович Липец. С ним Елена прожила тринадцать лет, из них десять лет за городом, в 40 километрах от Москвы. У них были две собаки, кошка, курицы, гуси, утки, цесарки, огород.

Елена в 1985 году отправилась на кинофестиваль, проходивший в Африке. Посетила три страны: Гану, Бенин, Того. Несмотря на то, что она сделала необходимые прививки, по возвращении домой она почувствовала себя плохо - озноб, температура под 40, хрипы в груди. По "скорой" она попала в больницу с диагнозом "отек легких". Потом начался миокардит, в результате чего она с трудом поднималась на второй этаж.

Оказалось, она заразилась малярией, ей потребовался курс лечения. Но от препаратов, женщина начала стремительно набирать вес, что негативно сказалось и на актерской карьере. Когда она появилась в фильме "Сукины дети", то зрители ее не узнали, весила она 116 килограммов.

Сама Елена очень переживала по этому поводу, и никак не могла привыкнуть к своему новому отражению в зеркале. Постоянное недовольство собой и неприятие себя вылилось в алкогольную зависимость, с которой пытался безуспешно бороться муж-врач, но потом ушел от нее. У нее диагностировали сахарный диабет. Пересмотрев свой образ и стиль жизни, перейдя к духовным практикам, ей удалось избавиться за три месяца от 25 килограммов.

Цыплакова приложила немало усилий, чтобы отказаться от алкоголя, получила второе образование, на этот раз режиссерское, и, в конце 80-х годов, решила сама заняться производством фильмов.

Режиссерский дебют Цыплаковой состоялся в 1988 году, а годом позже она выпустила второй фильм - драматическую ленту "Камышовый рай", за которую получила премию в номинации "лучшая режиссерская работа" на знаменитом международном кинофестивале в Сан-Себастиане. Ее другие режиссерские работы - "Гражданин убегающий", "На тебя уповаю", "Семейные тайны", "Кармелита. Цыганская страсть", "Чужое гнездо", "Свидетельство о рождении" .

Свою судьбу Цыплакова встретила случайно в дворе, когда у нее не завелась машина. Елена потом шутила: "Первой моей молитвой на экране была "Святая Катерина, пошли мне дворянина" в фильме "Д’Артаньян и три мушкетера". Вот Бог его и послал: познакомились мы с Павлом во дворе..."

Ей на помощь пришел Павел Щербаков, который помог починить автомобиль, и признался, что является давним поклонником актрисы. Они обменялись номерами телефонов, стали время от времени созваниваться, затем сдружились, а когда Павел сделал Елене предложение руки и сердца, она ответила ему согласием, и в возрасте 48 лет в третий раз вышла замуж. Через два года они обвенчались.

Так сложилось, что после всех болезней Елена не смогла родить и у нее нет своих детей. Но у нее есть дочь мужа Юлия, племянница Алена. Есть крестный сын - знаменитый актер Егор Бероев. Елена училась с его мамой Лялей Бероевой на одном курсе в ГИТИСе.

В 2013 году она сыграла полковника Алдонину в киноленте "Цель вижу", которая вернула ее на телеэкраны. На двух российских кинофестивалях Елена получила призы за лучшую женскую роль.

В ее фильмографии около пятидесяти фильмов и десять режиссерских работ. Вот уже много лет, как в ее жизнь пришло семейное счастье.