, - вспоминает отец Фотий. - А после ломки голоса участвовал в церковном хоре, но не пел больше сольно. Лишь придя в монастырь, я попал к блистательному педагогу по вокалу Виктору Витальевичу Твардовскому, который занимается со всеми певчими нашего монастыря. Я прошел у него в Москве целый курс по специальной методике, получил в подарок индивидуальную кассету с упражнениями, и многие годы занимался.
- Как же вы оказались на «Голосе»?
− Посмотрев первый сезон проекта, я удивился, что такая передача существует. Но расстроился, потому что услышал крайне неинтересные голоса. Очень часто друзья и мои слушатели советовали пойти на кастинг, чтобы вся страна услышала «нашего соловья», как они выражались (улыбается). Я отшучивался. Во-первых, потому что это шоу. Никогда не участвовал в подобных мероприятиях, да и камер боюсь. Когда надо перед камерой рассказать о себе, жутко волнуюсь и вхожу в ступор. Во-вторых, я долгое время считал, что монаху нечего делать на таком светском мероприятии. Но мои представления о монашестве в соединении с творчеством со временем трансформировались до глубинного синтеза. Параллельно я выступал на разных площадках в священническом облачении. И вот, наконец, в этот раз я совершенно спонтанно заполнил анкету на сайте «Голоса». Вскоре мне позвонили и пригласили на кастинг.
− Многие священники к телевидению относятся скептически: отец Димитрий Смирнов и вовсе запрещает пастве смотреть ТВ. Согласны ли вы с этим?
− Согласен. Но скажу, что телевизор надо смотреть с умом. Не превращаться в зомби с пультом в руках. Если что-то конкретное нужно – посмотри в программе передач, сядь в определенное время перед экраном и смотри, что тебе кажется интересным и полезным. Душа вообще не терпит рассеянности, хаоса, всеядности. Лично я мог бы проявлять недоверие тем или иным каналам, ведущим и телепередачам, но в случае с «Голосом» все, слава Богу, хорошо.
− Как ваши духовные настоятели отнеслись к такой идее?
− Настоятель и братия восприняли мое решение на удивление хорошо и уже дают положительную оценку происходящей сенсации. Молитвенно поддерживает и мой духовный отец – схиархимандрит Власий. Моя задача не посрамить их надежд и выйти из конкурса если не с победой, то с незапятнанной честью и достоинством.
− Не противоречат ли вашему послушанию законы шоу-бизнеса?
− Думаю, что пока законы шоу-бизнеса меня мало касаются, ведь я не артист, а всего лишь телевизионный персонаж. Я не связан никакими жесткими обязательствами.
− А как обстоят дела со съемками, репетициями? Отпускают?
− Коль уж я сам туда заявился, то должен выполнять все условия, в том числе не опаздывать на репетиции. В этом смысле есть некоторые трудности. Каждый раз мне приходится отпрашиваться у настоятеля. Но это как на любой работе у мирских людей.
− Какие у вас были ощущения, когда вышли на сцену Голоса?
− Самые приятные, потому что такая публика еще не собиралась вокруг меня. Мне очень хотелось сделать сюрприз для всех – и для наставников, конечно. Но стоило мне пройти через оркестровую яму на сцену, поклонившись прекрасной исполнительнице Ксении, которая выступила концертмейстером в моем номере, - как все волнение прошло.
− Кто из наставников вас больше всего заинтересовал?
− Мне очень хотелось попасть к Александру Борисовичу Градскому, но он не повернулся. Думаю, в этом есть свое провидение и судьба. Всегда полагаюсь на Божий промысел во всем, особенно в таких нештатных ситуациях.
− Баста спросил про «любимый тропарь», вы с ним говорили на эту тему после?
− Из-за его занятости не получилось, но отправляясь домой после съемок, он вдруг вышел из своей машины, увидев меня. Грамотно попросил благословения, мы по-братски облобызались. По всей видимости, Василий давно «в теме», наши братья его хвалили заочно.
− Есть ли святые — покровители артистов?
− Конкретных привязок нет, разве что если Святой Иоанн Кукузель (греческий псалмопевец), которому Богородица чудным образом подарила золотую монету за его прекрасное пение.
− В чем видите свою задачу на проекте?
− Крайне важно, чтобы люди, смотрящие эту передачу, поняли, что церковь и ее служители не опускаются до мира, дескать, «мы такие же как и вы, делайте что хотите, только приходите к нам», а поняли, что церковь, священники протягивают миру руку и говорят: пойдем с нами, нужно двигаться вверх, нужно совершенствоваться, возрастать духовно. И этот рост в Боге, и, может быть, как один из путей к Нему - классическое наследие, в частности оперная музыка, классические романсы. Но я бы не хотел в открытую «пропагандировать» православие и петь что-то церковное; мне кажется, достаточно одного только присутствия меня там.
− Ради дела готовы ли выступить с необычной для вас композицией? Рэпом, например.
− Честно говоря, это даже ни к чему. В качестве эксперимента я готов и на рэп, но только это не будет вписываться в рамки проекта, в котором главное - голос, а не эксклюзивный номер. Жанровый спектр у меня довольно широкий: он включает в себя как тесситурную вариативность, так и большой размах по динамике. В основном, я отношу свое пение к стилю кроссовер.
− В случае победы на проекте, на что бы вы хотели потратить выигрыш?
− Так далеко не загадываю. Но хотелось бы исполнить и другие свои мечты, коих у меня немало… Например, побывать в Америке, где у меня уже появились друзья.