Уже 8 марта 1991 г. Турция отказалась от своей долговременной политики отрицания возможности переговоров с иракскими курдами. Заместитель министра иностранных дел Турции Т. Озчери встретился в Анкаре с Дж. Талабани, главой Патриотического Союза Курдистана (ПСК), и представителем М. Барзани, руководителя Демократической Партии Куурдистана (ДПК). Талабани тогда заявил, что открыта новая страница во взаимоотношениях иракских курдов с Турцией, которая согласилась на установление прямых отношений с Иракским Курдистаном. Он заверил турок, что иракские курды не представляют опасности для Турции: «Наша цель - установить федерацию арабов, туркоманов и курдов».
Устанавливая отношения с иракскими курдами, в Анкаре надеялись таким образом лишить боевиков РПК поддержки и тыловых баз на севере Ирака. Курдам же было необходимо покровительство со стороны США и Турции, способное предотвратить наступление войск Саддам Хусейн и сделать Курдский Автономный Район (КАР) де-факто независимым от Ирака.
20 февраля 1992 года М. Барзани посетил Турцию. Он был принят президентом Т. Озалом и премьер-министром С. Демирелем. Во время этих встреч турецкие власти договорились с иракскими курдами о строительстве совместных фортов на границе между Ираком и Турцией для борьбы с Рабочей Партией Курдистана (РПК). Эта идея, однако, осталась нереализованной, так как вскоре между группировками Барзани и Талабани начались вооруженные столкновения за право доминировать в этих районах. Боевики РПК воспользовались этим обстоятельством для беспрепятственного пересечения турецко-иракской границы.
Опасения руководства Иракского Курдистана потерять достигнутые политические и социально-экономические преимущества автономии диктовали ему необходимость уклоняться от открытой конфронтации с Анкарой и продолжать взаимодействовать с США и их союзниками. Такой подход давал возможность иракским курдам проводить довольно самостоятельную от Багдада политику. М. Барзани призвал к мирному политическому урегулированию проблемы борьбы турецких властей с РПК.
Тем временем в Турции произошла смена правительства. Новые власти решили вернуться к прежней жесткой линии в курдском вопросе, то есть проводить согласованную с Ираном и Сирией политику ассимиляции и «умиротворения» в отношении «своих» курдов и неприятия какой-либо формы независимости иракских курдов. В 90-е годы XX века Турция, Иран и Сирия провели не менее пяти встреч на уровне министров иностранных дел по курдскому вопросу. Они опасались того, что создание «зоны безопасности» на севере Ирака и поддержка американцами и их союзниками иракских курдов могут создать предпосылки к политическому возрождению курдской нации.
Одним из рычагов давления на политические процессы в Иракском Курдистане для Анкары всегда являлось туркоманское меньшинство. Значительная его часть находилась под влиянием турецких спецслужб и пантюркистской пропаганды. Одним из аспектов этой политики являлось отстаивание прав нацменьшинств в северных районах Ирака на нефтеносный район Киркук, где проживает часть туркоманов, арабов и других некурдских народов.
Курдское руководство предоставило туркоманскому меньшинству возможность получать образование на родном языке, создавать свои политические и общественные организации, участвовать в работе местных органов власти, вплоть до занятия должности министра в правительстве Курдского Автономного Района (КАР). Тем не менее, Турция продолжала использовать недовольных политикой курдских властей туркоманов в своих политических целях. Антикурдская политика проводилась в основном через пантюркистскую организацию «Туркоманский фронт» (ТФ).
После агрессии США против Ирака в 2003 году, следствием которой стало свержение Саддама Хусейна и американская оккупация страны, начался новый этап улучшения отношений между Иракским Курдистаном и Турцией. И в данном случае роль США, без сомнения, также была определяющей. Дело в том, что американцы опасались новой эскалации боевых действий в районе иракско-турецкой границы, так как 70% всех военных грузов, доставляемых в Ирак для войск американской коалиции по воздуху, следовали через Турцию. Американские базы снабжались водой и другими продуктами путем перевозки на трейлерах, следующих из Турции через территорию Иракского Курдистана. Американские транспортные самолеты также доставляли грузы для нужд оккупационной армии, минуя иракские дороги, уязвимые для атак партизан. Для военных нужд американцами активно использовалась турецкая авиабаза Инджирлик в южной Турции, а через морской порт Искандерун на Средиземноморском побережье Турции осуществлялось снабжение коалиционных войск в Ираке и Афганистане. Кроме того, к этому моменту в элите США, вероятно, уже оформились планы в отношении Курдистана, нашедшие затем отражение в знаменитой «карте полковника Петерса». Следовательно, стратегические интересы США диктовали необходимость поддержания хороших отношений и с Турцией, и с иракскими курдами в этот отрезок времени.
С этого момента начинают активно развиваться экономические связи Анкары с Эрбилем. За период с 2003 по 2012 год объем торговли между ними увеличился с 871 млн. до почти 11 млрд. долл. при значительном дисбалансе в пользу Турции. 70-80% товаров, импортируемых в Иракский Курдистан, ввозится из Турции. 60% территории торгового центра Эрбиля занимают турецкие фирмы, а турецкие товары составляют 70% представленных в столице товаров. Для экономического развития некоторых населенных курдами районов Турции экспорт товаров в Ирак является важнейшим направлением торговой деятельности. Иракский Курдистан (как и весь Ирак) обеспечивает Турции самую большую прибыль и является основным региональным субъектом в турецко-иракских экономических отношениях. Начиная с 2004 года турецкие кампании инвестируют в международные нефтяные и газовые предприятия, работающие в Иракском Курдистане.
Развивая экономические отношения с Турцией, лидеры иракских курдов взяли курс на экономическую самостоятельность от Ирака. Ключевым моментом здесь выступает право Иракского Курдистана продавать нефть в Турцию в обход Багдада. Сегодня Турция для Иракского Курдистана – это и логистический тыл в нефтегазовых отношениях с Багдадом, и окно в мир, потому что все или почти все идет через Турцию.
У Турции же, кроме прямых торговых выгод, в развитии отношений с иракскими курдами есть и другие экономические интересы. Так, можно предположить, что по мере роста экспорта нефти из Иракского Курдистана станет возможно аккумулировать довольно значительные средства в стране-транзитере, то есть в Турции. Уже сейчас идет борьба за эти деньги. И если такие средства будут размещаться в турецких банках, только это может стать финансовой базой для нового этапа экономического роста в Турции.
Большое значение для Турции экономических отношений с Иракским Курдистаном ощутимо уже и сегодня, а через пару лет оно окажется на принципиально ином уровне. Сейчас идет масштабная подготовка к добыче и экспорту из Иракского Курдистана природного газа. В ноябре 2011 года американская корпорация ExxonMobil заключила в обход центрального правительства Ирака шесть контрактов с курдским региональным правительством на разведку месторождений нефти и газа. Вслед за ExxonMobil последовал Chevron, получивший право на участие в двух проектах вблизи города Эрбиля. В настоящий момент газовые резервы Курдистана оцениваются приблизительно в 2,83 трлн. куб. м газа, что составляет около 90% всех иракских запасов. Уже существует проект подключения нефтяных и газовых месторождений Иракского Курдистана к турецкой сети трубопроводов, а через них – к мировому рынку. Проект планировалось завершить к 2016 году. Этот проект является реальным конкурентом поставкам российского газа: в случае его реализации газоснабжение Южной и Центральной Европы окажется полностью под контролем американских корпораций.
Имперские неоосманистские амбиции Эрдогона требуют значительных материальных затрат, одним из способов финансирования которых вполне может стать паразитирование на транзите углеводородов из Иракского Курдистана. Кроме того, Анкара может рассчитывать, что развитие торгово-экономических связей Турции с КАР создаст условия для изоляции боевиков РПК с иракского направления.
Параллельно с экономическими отношениями развивались и политические контакты между Анкарой и Эрбилем. В июне 2010 года совершился первый визит в Турцию президента Иракского Курдистана М. Барзани. По итогам переговоров с Барзани президент Турции А. Давутоглу объявил о начале осуществления прямых авиарейсов в Эрбиль самолетами компании "Турецкие авиалинии" и о намерении Анкары и КАР разработать общую стратегию в сфере энергетики, торговли и транспорта. Давутоглу отметил, что "полная экономическая интеграция между Турцией и северным Ираком послужит мостом для дальнейшего сближения Турции и Ирака". В конце марта 2011 года Эрбиль впервые посетил Р. Эрдоган, который тогда занимал пост премьер-министра Турции. С тех пор официальные политические контакты между Анкарой и Эрбилем приняли регулярный характер.
Анализируя причины появления турецких войск на территории Иракского Курдистана, следует принимать во внимание также факт, что современная турецко-иракская граница была установлена в 1926 году при активном участии Великобритании, которая стремилась расширить зону английского мандата и добилась присоединения к Ираку бывшего Мосульского вилайета Османской империи, обладающего богатыми запасами углеводородов и населенного преимущественно курдами и тюрками.
Турецкие солдаты вошли в район Башика, который находится рядом с городом Мосул. То есть Турция собирается «наложить лапу» на этот нефте- и газоносный район и создать условия для его последующей аннексии. Похоже, в Анкаре уже смирились с неизбежностью разгрома их исламистских союзников в Сирии и Ираке и потихоньку готовится к разделу «игиловского наследства».
При написании поста в основном использованы материалы из следующих источников:
Иванов С. М. Иракский Курдистан на современном этапе (1991–2011 гг.). – М.: ИМЭМО РАН, 2011. – 86 с.
Свистунова И. А. Турецко-иракские отношения в условиях региональной нестабильности // Проблемы национальной стратегии. - № 6 (21). – 2013.
