Это такой стерильный немецкий пересказ. На самом деле там есть уже несколько заявлений об изнасиловании и сплошь и рядом такие, не совсем обычные вещи как «хватали за половые органы».
Представьте себе мигрантов, черноглазых, темнокожих, воспалённых алкоголем, окруживших белокурых немецких фройляйн как волки, и раздирающих на них одежду. И ни одного старичка, вермахтовского стрелка с ружьём вокруг. Полиция утверждает, что ничего не слышала за грохотом петард и ничего не видела за их дымом.
«Зелёная» мэр Кёльна Генриетт Рекер, вполне в извращённой логике «зелёных», в эти дни советует немецким женщинам (цитирую по журналу Der Spigel): «Всегда есть возможность сохранять определённую дистанцию, которая больше расстояния вытянутой руки. И по собственной инициативе не искать сближения с посторонними людьми, с которыми нет доверительных отношений».
Ещё «зелёная» мэр советует «Держаться группами, не разделяться даже в праздничном настроении».
Представим себе ещё раз произошедшее 1 января в Кёльне. Всего в наведении ужаса на немецких фройляйн в Кёльне участвовало, по словам очевидцев, около тысячи мигрантов. Они окружали жертв, набрасывались на них. Это январь, зима, немецкие фройляйн не одеты в провоцирующие шорты, из которых вываливаются попы, но в зимние вещи. Для того чтобы добраться до тела, нужно разодрать пальто, платье и так далее. Короче, там творился тихий ужас.
Генриетт Рекер должна быть немедленно снята с поста мэра города Кёльна за вышесказанное.
Её уже осудил министр юстиции Германии Маас, правда не в суде, но в своём микроблоге :
«Ответственность несут не женщины, но преступники».
Отлично, министр, только мэр не уволена, преступники не найдены и не арестованы.
Вообще-то полиция должна была в них стрелять, в мигрантов, превратившихся в преступников.
«Расстояние вытянутой руки? Тогда это больше не моя страна…» пишет в своём микроблоге пользователь Riffmaster.
В камере норвежской тюрьмы нервно ходит от стены к стене Брейвик, и бормочет «Я же вам говорил… Я же вас предупреждал… Я же вам говорил, вы не послушали, вы не поняли мой мэсидж. Я же вам говорил…»
Таким образом, в Кёльне 1 января на открытом воздухе была сыграна пьеса «Волки и овцы», где волки — это молодые мигранты, а овцы — белые германские фройляйн.
Получилась зловещая иллюстрация к нынешней уже непоправимой, видимо, трагедии.
В страну запустили около миллиона чужих, диких, кипящих, с горячей кровью волков и дали им возможность бродить среди овец. Первого января, разгорячённые алкоголем они проявили свою истинную натуру, вполне себе злую, криминальную, похотливую, можно сказать, «зверскую», но с риском обидеть зверей.
В страну, где старичок с возмущённым криком бежит за тобой если ты бросил бумажку мимо мусорной корзины, прибыли волки. Чего же удивительного, что они тянут лапы к вашим женщинам, «срывают одежду» с них.
А чего вы ожидали ?
К вам прорвались шкурники, дезертиры, убежавшие от своих войн, вместо того, чтобы отстаивать свою землю, понаехавшие на жирную землю других.
Чего другого можно было ожидать?
Герои и жертвы остались там. Героям нужно совершать подвиги по освобождению своей земли, они там. Жертвы либо пали, либо обессилели до степени невозможности куда-либо бежать.
К вам прибыли молодые, сильные, предприимчивые, агрессивные дезертиры.
Готовьтесь к германским погромам, немцы. Громить будут вас.
И либо вы возмужаете в этой борьбе не на жизнь а на смерть, и нечеловеческими усилиями изгоните волков со своей земли, либо вас затопчут, а ваших женщин пустят по рукам.
Такова страшная правда.
В Кёльне состоялся только первый акт немецкой национальной трагедии.
Положение у вас аховое.
Такое, что ваши старики вынули сейчас старые ордена и жёлтые газеты, и льют слёзы над старыми фотографиями.
