Генсек ООН прямо выразил своё разочарование, заявив на пресс-конференции по окончании саммита, что «если сложившаяся ситуация будет продолжаться, то будет ещё больше погибших». Нервозность Пан Ги Муна была столь сильной, что он пустился в безумную арифметику, заявив, что жертвами ситуации в Бурунди стал «почти» миллион человек! В действительности количество погибших за 2015 год оценивается в пределах четырёх сотен. Абсолютное большинство погибших – гражданские лица, которых убивают «неизвестные лица». Говорить в данной ситуации о «миллионе» - нездоровое нагнетание страстей. Есть тут и расчёт. С четырьмя сотнями жертв («по оценкам СМИ») ситуацию в Бурунди нельзя передать в Международный уголовный суд. Ведь МУС может рассматривать только такие ситуации, которые отвечают критериям «широкомасштабности» совершаемых преступлений и «многочисленности» жертв. И здесь дефект арифметики Пан Ги Муна выглядит как установка для СМИ, которые, с одной стороны, должны поднять накал страстей,  с другой – обеспечить подсудность бурундийской ситуации Международному уголовному суду. Примеры такой эквилибристики цифр с целью обеспечить подсудность международным трибуналам хорошо известны: это и «геноцид» в Сребренице, где якобы было убито более 8 тысяч «мужчин и мальчиков», и геноцид в Руанде, где якобы было убито «более миллиона» тутси. (1) Нечто подобное проделали несколько недель назад верховный комиссар ООН по правам человека и международные «правозащитные» организации, заявившие, что Бурунди стоит на пороге «геноцида».

Ход, надо сказать, эффектный: по сути, африканским лидерам дали понять, что им лучше выдать своего бурундийского коллегу суду или они сами будут иметь дело с «международным правосудием». Тем более что именно в день открытия саммита в Гааге открылся очередной судебный процесс над бывшим (свергнутым) президентом Республики Кот-д’Ивуар Лораном Гбагбо. Вряд ли здесь простое совпадение, учитывая, что дата начала этого процесса переносилась неоднократно.

Впрочем, отказ Африканского союза решить вопрос о военной миссии в Бурунди может иметь и другую сторону, а именно – вмешательство со стороны ООН. Всего за несколько дней до приезда Пан Ги Муна в штаб-квартиру Африканского союза Бурунди посетила специальная миссия Совета Безопасности ООН, в которой главную роль пыталась играть постоянный представитель США  Саманта Пауэр. Несмотря на мощное давление на президента П.Нкурунзизу, С.Пауэр не удалось добиться капитуляции бурундийских властей. Возможно, такой цели и не ставилось, а сам визит был имитацией деятельности, позволяющей позднее, при принятии решения о вводе войск в страну, говорить, что все имеющиеся в распоряжении дипломатические средства были исчерпаны. Главное, у Пауэр состоялись встречи с местной оппозицией, которая мечтает об иностранном вторжении для свержения нынешнего правительства. Скоординированность визита делегации СБ ООН в Бурунди и приезда Пан Ги Муна на саммит Африканского союза имеют целью шантаж руководителей стран Африканского континента, которых поставили перед выбором: либо ввести войска в Бурунди самим, либо подчиниться СБ ООН, который готовит свою миротворческую миссию «в связи с неспособностью решить проблему на региональном уровне». Накануне визита членов СБ ООН в Бурунди было усилено информационное обеспечение подготовки ввода войск. Так, французское телевидение показало жуткие видеозаписи жестоких преступлений, которые, согласно этому каналу, якобы были совершены в начале прошлой недели в Карузи (центральная часть Бурунди) силами безопасности и членами молодежного крыла правящей партии, известного как «Имбонеракуре». Канал «Франс-3» утверждает, что получил эти видеоматериалы при содействии Бернара Мэнгэна, бельгийского адвоката, защищающего интересы радикальной оппозиции, и, в частности, организаторов попытки государственного переворота в Бурунди в мае прошлого года.

Правительство Бурунди направило специальное письмо в Совет Безопасности ООН, в котором указывается, что «показанные видеоматериалы были сняты не в Бурунди и тем более не в последние дни. Доказательством тому служат ветхое состояние видеоматериалов и звучащий в них язык, который нисколько не похож ни на один язык или диалект, используемый в этом регионе». (2)

Саммит в Аддис-Абебе не принял решения о вводе войск в Бурунди,  но от идеи не отказался. Африканский союз направит делегацию в эту страну для того, чтобы предотвратить ввод ооновских войск, более опасный, чем операция  межафриканских сил. В частности, предлагается использовать введение значительно более малочисленного контингента, чем предлагалось раньше (5 тысяч военнослужащих), для сбора нелегального оружия и защиты тех участков границ, которые представляют особую опасность (прежде всего, граница с Руандой, откуда, по утверждениям правительства Бурунди, ведётся переброска оружия и бандформирований).
Официальная позиция правительства Бурунди состоит в решительном отказе принимать какие-либо войска: «Если вы хотите помочь Бурунди - не вводите войска» - так сформулировал позицию страны министр иностранных дел Алэн Ниамитве. (3)

В заключение отметим, что Пан Ги Мун и МУС с выкручиванием рук африканским лидерам, видимо, перестарались: главы государств и правительств Африки на своём саммите приняли решение начать процедуру обсуждения коллективного выхода из Международного уголовного суда. 

Там временем число боевиков ИГИЛ в Ливии стремительно растёт. По статистике американского военного ведомства в боевых отрядах уже сейчас насчитывается от 5 до 6.5 тысяч наёмников. Рост более чем в два раза по сравнению с оценками конца прошлого года. В последнее время поток завербованных бойцов из северной Африки, идущий не только в Сирию и Ирак, позволил ИГИЛ закрепиться на 200-километровой полосе средиземноморского побережья Ливии.
Лидеры террористической группировки в Сирии, по данным американской и британской разведок, направили несколько влиятельных командиров бандформирований в Ливию для закрепления там позиций ИГИЛ. По оценкам военного командования США Ливия становится самым взрывоопасным направлением, на которое направлены усилия ИГИЛ по расширению своего влияния.
И хотя военные уверяют, что готовы координировать свои действия с европейскими коллегами, однако в первую очередь они ждут приказа, который бы содержал указание того, каким образом США будут вовлечены в операцию в Ливии. Будет ли это удар с воздуха или спецоперация на земле.
Проблема состоит ещё и в том, что нет ясности, с кем можно было бы сотрудничать в Ливии. В рядах ливийских ополченцев невыразимый "разброд и путаница", сообщают в Пентагоне. Союзники ненадёжны, их поведение порой необъяснимо, они плохо организованы и действуют в племенных интересах в своих регионах, что также затрудняет координацию.
Обама оказался перед сложным выбором. Кажется, что в год выборов, когда он покидает свой пост, президент уже способен действовать более смело. Однако открытие ещё одного фронта может отрицательно сказаться на общей эффективности борьбы, а отказ от принятия решительных мер может поставить под удар национальные интересы в регионе.
Госсекретарь США Джон Керри, выступая в Риме, заметил, что нельзя допустить, чтобы террористы ИГИЛ получили в свои руки нефтяную удавку в виде контроля над крупнейшими месторождениями нефти в Ливии. "Последнее, что мы можем себе позволить, это финансирование боевиков ИГИЛ миллиардами долларов за счёт продажи ливийской нефти", — отметил Керри.
5 лет назад, после бомбардировок НАТО Ливия осталась не только без своего лидера Муаммара Каддафи, но и без законного правительства и, по сути, вообще без централизованной власти, восстановить которую до сих пор не удаётся. Враждующие между собой группировки больше сосредоточены на внутреннем конфликте и борьбе друг с другом. Соседние с Ливией государства слишком слабы и нестабильны, чтобы оказывать военное вмешательство в ситуацию, отмечают эксперты военного ведомства.
Решение о начале активной фазы действия американской армии в Сирии может поступить уже в ближайшие недели. По заявлению председателя Объединённого комитета начальников штабов генерала Джозефа Данфорда, — "мы ищем пути для решительных военных действий против ИГИЛ. Президент дал понять, что мы имеем право использовать военную силу".