«В первую очередь, хочу поблагодарить весь коллектив, министра связи, всех, кто работал над запуском республиканского оператора связи. В тяжелые времена вы смогли наладить связь не только для военных нужд, но и гражданских. Сегодня вы закладываете ступени для будущих поколений», — отметил Глава Республики.

На время тестирования мобильный интернет для пользователей сети будет бесплатным.

«Мы можем брать деньги только за то, в чем мы полностью уверены. Пока качество интернета не достигло идеала, он будет бесплатным», — пояснил руководитель республиканского оператора.

В рамках мероприятия Глава ДНР посетил все отделы центрального офиса «Феникса» и лично проверил качество обслуживания абонентов сотрудниками госпредприятия.

EDGE (Enhanced Data Rates for GSM Evolution) – передача данных на повышенной скорости до 384 кбит/сек. Позволяет с легкостью просматривать сайты, общаться в социальных сетях и совершать звонки с помощью интернет телефонии.

«Феникс» — первый республиканский оператор мобильной связи ДНР, который покрывает всю территорию Республики. Он был запущен в тестовом режиме 16 июня 2015 года. Стартовые пакеты поступили в продажу спустя полтора месяца, их можно приобрести в отделениях почтовой связи. Тогда же, летом 2015-го, министр связи Виктор Яценко объявил о планах запуска сервиса мобильного интернета.

Самая большая и активная роль здесь принадлежит геополитике, отсюда и следует вести разговор и при анализе это необходимо учитывать в первую очередь. Европа, конечно, использует свою привлекательность как большой рынок сбыта и, собственно говоря, когда Путин подсадил Ходорковского на варежки, вопрос доступных углеводородов из России перешел в категорию условно доступных, и не в Путине тут дело. Запад не только хочет покупать углеводороды, но и деньги платить не абы кому, а только тем, кто находится под контролем. С обретением новой специальности Ходорковским, источники углеводородов в России уже не были под контролем Запада.
Вот тогда и случилась история с Ливией. Каддафи демонстрировал некую независимость и именно из-за нее и угрозы хождению доллара поплатился своей жизнью. Никаких других причин для убийства Каддафи не было. Европе нужен контроль над нефтью, и она его получила в Ливии. Все разговоры о дешевой нефти — простая попытка навести тень на плетень. Впрочем, попытка неудачная. Нам говорят, что эпоха дорогой нефти закончилась, но при этом за нее бьются в кровь.
Проблем здесь добавляется для Европы потому, что все эти причитания никого в России кроме либеральных экономистов не убеждают. Путин прекрасно понимает, что Европе при всех причитаниях завтра углеводороды нужны больше чем вчера, и ровно это же подтверждает глава Газпрома, рапортуя о возросшем потреблении газа Европой. Тут можно говорить и о снижении цен на газ, но значит все это только одно — Россия справляется с ситуацией.
Вместо того чтобы получить ситуацию сжимающегося влияния России, весь мир видит, что у России вообще-то своя игра. Если так, то неплохо было бы понять, какую роль тут Путин отвел Европе. Если игра Путина получает развитие, и ему удается заткнуть или обыграть Запад, то было бы интересно различить некие составляющие этот план детали.
Здесь есть в общем-то три интересующих нас момента. Северная труба, которую Германия очень слабо пытается отринуть, Южная труба, которая как шило в обвисшей заднице фрау Канцлерины. Эти два момента известны широко, и о них уже много писалось и читалось. Есть некий третий момент, который до сих пор еще никем не обсуждался.
Третий очень важный момент — это система внутренних газопроводов, так называемых «интерконнекторов», которые должны соединить существующие трубопроводы так, чтобы газ мог быть перекачан в любую из стран безотносительно того, с какой части Европы он попал на ее территорию. Тем, кто интересуется, с чего вдруг такая срочная необходимость, ведь раньше это никому не было нужно, скажем, что эти новации — результат политики России.
Запад поверил Путину, что контракт с Украиной он доработает, но и только. Дальше украинская труба останется сухой и гулкой. Германия тут же на себя примеряет роль основного поставщика газа во всю Европу, что сулит ей баснословные барыши на десятилетия вперед. И вот эта самая идея с «интерконнекторами» и призвана обеспечить полноценные поставки газа во все страны, используя Германию как основного не только транзитера, но и поставщика газа.
По сути дела, Германия продолжает захватывать все рычаги возможного генерирования профита, разумеется, в ущерб остальным странам Европы. Это очень важный момент, и его учитывают в Кремле. Собственно, здесь Путин не оригинален, и он собрался применить извечное оружие Запада против Запада.
Извечной песней Запада в отношении поставок была «диверсификация», этого же и требовала и Европа и Германия от России и даже требовала обеспечить доступ еще кому-то в свою трубу. Путин считает, что диверсификация и конкуренция очень полезна и самой Европе. Поэтому в тот момент, когда Германия начинает снова крутить носом и высказываться с некой долей неуверенности в отношении второй Северной трубы, Путин предлагает Европе альтернативу в виде Южной трубы и все это на виду у страдающего от собственного идиотизма турка.
Южная труба — это некое орудие, которым Путин проткнет Европу. Все дело в том, что само расположение идет по странам, которые сегодня не так и готовы к продолжению санкций, а Болгария так и вовсе уже обожглась на этой трубе. Теперь отказываться от трубы будет уже менее сподручно. Ситуация серьезно изменилась с тех пор.
Теперь нужно уже в изменяющихся условиях понять необходимость этих самых интерконнекторов. Если трубы будет две, с Юга и Севера, то закольцовывать систему не имеет смысла. Это было бы вообще-то интересно России. Образуя две зоны интересов, разделенные Альпами и Карпатами, Путину, конечно, будет легче играть на противоречиях.
Это очень даже возможно, и тут Путин видит для себя возможность поколебать устои противников-партнеров. В общем и целом, это большая игра, но у нее есть реальные локальные задачи. Одна из таких задач — это прекращение поставок ворованной нефти из Сирии, Ирака и Ливии. Проводимая Россией операция уже достаточно уверенно блокирует нефть, которую скупала Турция.
В Ливии происходит усиление противоречий, и возможно этот маршрут поставки тоже будет купирован. Очень часто приходится слышать, как кто-то пытается разделить поставки нефти от поставок газа. Это — ошибка, потому что давление на любой из видов углеводородов является одинаково болезненным. Но даже при оставшемся ливийском маршруте, ситуация уже изменилась и еще будет меняться в этом же направлении.
Возникающая конкуренция между владельцами Южного и Северного маршрута — это некая загадка для Европы, которую она должна будет стараться решить. Это происходит тогда, когда перспектива продления антироссийских санкций не очевидна, и даже сам процесс продления декларирован как «неавтоматический». Это плохой знак для ЕС, даже если санкции будут вновь продлены.
Путин явно ломает забор, который вокруг России старались отстроить американцы. И вот эта последняя история, когда Россия размещает свои бонды на Западе, говорит о том, что Путин пошел на прорыв финансовой блокады. Здесь, разумеется, дело не в трех миллиардах. Сам факт подобного размещения уже будет говорить о том, что блокады больше нет. А в это время в США все бегают вокруг выборов, и аналитики говорят о феномене Трампа, которого когда-то тоже поддержал Путин.

В этой связи генерал-лейтенант возложил "полную" ответственность на Турцию за нарушения режима прекращения огня в Сирии и восстановлению мира в этой стране.

По его словам, только за последние дни было зафиксировано 41 случай нарушения режима прекращения огня со стороны террористических группировок, причем большинство из них — в провинциях Идлиб и Дамаск.

"Так, от жителей населенного пункта Фуаа провинции Идлиб на горячую линию поступило семь сообщении об обстрелах из тяжелого вооружения, повлекших за собой жертвы среди мирного населения", — рассказал Кураленко.

Режим прекращения огня в Сирии, где с 2011 года продолжается вооруженный конфликт, вступил в силу 27 февраля. Ранее в пятницу к документу о перемирии присоединились группировка "Джейш-аль-Ислам" в провинции Дамаск и пять отрядов умеренной оппозиции в Деръа.

Однако передача в оффшоры рабочих мест так же уводит в оффшоры и ВВП США и покупательскую способность. Несмотря на обещания «Новой Экономики» и лучших рабочих мест, замена по большей части идёт на рабочие места с частичной занятостью, низкооплачиваемые места в хозяйственно-бытовом обслуживании, вроде розничной торговли, официанток и барменов.

Перевод рабочих мест промышленного сектора и сектора профессиональных услуг из США в Азию остановил рост потребительского спроса в США, сократил средний класс и привёл к неполной занятости выпускников колледжей, которые не могут выплатить свои студенческие долги. Восхождение по лестнице социальной иерархии, превратившие США в «общество возможностей», было разрушены ради наращивания сиюминутных барышей.

Без роста потребительских доходов во имя стимулирования экономики ФРС при Алане Гринспене заменила ростом потребительских долгов отсутствующий рост потребительских доходов. При Гринспене бездеятельность американцев и снижение их доходов были усилены возможностью тратить в кредит. Одним из источников таких кредитов был рост цен на недвижимость, ставший возможным из-за политики низкий процентных ставок. Потребители могли перекредитоваться по более низкой ставке под свои подорожавшие теперь дома, извлечь «справедливую разницу» и потратить.

Долговая эскпансия, тесно связанная с ипотекой, прекратилась, когда мошенничество нерегулируемой финансовой системы сокрушило рынки недвижимости и фондовые рынки. Помощь виновным привела к ещё большим затратам тех самых, которых виновные сделали жертвами.

При председателе ФРС Бернанке экономика продолжала поддерживаться количественными смягчениями, массированным вливанием денег в обращение, чтобы спасти «банки, слишком крупные, чтобы рухнуть». Ликвидность, поставляемая ФРС, утекала на фондовые биржи и влияла на курс государственных процентных бумаг, обогащая тех, кто инвестировал в эти финансовые инструменты. Исполнительные директора корпораций помогали надувать пузырь фондового рынка, используя прибыли компаний и набирали кредиты, чтобы совершать обратный выкуп акций компаний, таким образом ещё более  увеличивая долг.

Те немногие, кто выигрывал от раздутых цен на финансовые активы, созданные количественными смягчениями и обратным выкупом, составляли намного меньший процент населения, чем те, кого затронула кредитная экспансия Гринспена. Относительно небольшое количество богачей недостаточно для развития экономики.

Политика нулевых процентных ставок ФРС была придумана для поддержки балансовых отчетов мега-банков и отказывала американцам в процентах на сбережения. Эта политика сократила доходы пенсионеров и вынудила пожилых людей сократить потребление и/или быстрее тратить свои сбережения, не оставляя «подушки безопасности» наследникам.

Используя стратегию обмана и прикрытия неверными сообщениями об инфляции и безработице, правительство США поддерживало видимость восстановления экономики. Иностранцы, одураченные мошенническим трюком, продолжают поддерживать американский доллар, цепляясь за американские финансовые инструменты.

Официальные показатели инфляции были «реформированы» во времена Клинтона, чтобы существенно занизить уровень инфляции. Это делается двумя способами. Один из них — убрать из корзины товаров, по которой рассчитывается инфляционный индекс, те товары, стоимость которых растёт. И заменить их на низкокачественные товары низкой стоимости.

Например, если стоимость бифштекса «Нью-Йорк» (из нежной говядины с добавлением голубого сыра с хрустящей корочкой) растёт, его заменяют на порционный кусок вырезки из огузка. Прежний официальный индекс инфляции был показателем стоимости постоянного стандарта жизни. «Реформированный» же индекс стал показателем стоимости падающего уровня жизни.

Иной способ, как «реформированный» показатель инфляции занижает стоимость жизни, предназначен для того, чтобы отрицать рост цен, считая его  «улучшением качества». Верно, улучшение качества может привести к росту цен. Однако, для потребителя это все равно рост цен, поскольку прежний продукт уже не доступен.  Более того, не весь рост цен является показателем улучшения качества, по многим позициям рост цен нельзя интерпретировать  как «улучшение качества».

Это две «реформы» привели к тому, что нет объявленной инфляции, прекращаются индексации в соответствии с инфляцией для получателей социальных пособий. Падение реальных доходов в системе социального обеспечения отрицательно влияет на совокупный потребительский спрос.

Мошенническая недооценка инфляции обманывает людей и заставляет верить, что экономика США восстанавливается. Чем ниже уровень инфляции, тем выше реальный ВВП, когда номинальный ВВП снижается показателями инфляции. Недооценивая инфляцию, правительство США переоценивает рост ВВП.

В том, что я пишу, легко убедиться и легко это доказать; однако финансовая пресса не ставит под сомнение пропаганду, поддерживающую психологическую уверенность в том, что  экономика США крепка. Это тщательно культивируемое психологическое убеждение поддерживает  инвестиции в доллар всего мира, таким образом поддерживая Карточный Домик.

Джон Мейнард Кейнс понимал, что Великая Депрессия стала результатом недостаточности потребительского спроса, произведённые промышленностью товары оставались на полках магазинов. Целью макроэкономической политики после Второй Мировой войны было создание соответствующего совокупного спроса, чтобы избежать высокого уровня безработицы. Политика приоритета предложения президента Рейгана успешно корректировала дефекты Кейнскианской макроэкономической политики и поддерживала функционирование экономики США — без «стагфляции» из-за ухудшения «кривой Филипса» — путём компромиссов между инфляцией и занятостью. В 21-м веке перевод  рабочих мест за рубеж истощил возможности потребительского спроса поддерживать полную занятость в США.

Показатели безработицы, о которых сообщают пресститутки СМИ, бессмысленны, поскольку в них не входят потерявшие надежду найти работу, а такие люди составляют огромную часть американских безработных. Официальная безработица составляет 5%, это показатель U-3, в котором не учитываются безработные, которые перестали даже пытаться найти работу.

У правительства США есть второй официальный показатель безработицы, U-6, в котором учитываются те, кто не смог найти работу в течение периода до одного года. Этот официальный уровень безработицы составляет 10%.

А если учесть тех, кто отчаялся найти работу уже давно (более года), как однажды было сделано, то уровень безработицы в США оказался 23%. (См. Джон Уильямс shadowstats.com)

Финансовые и монетарные стимулы могут вернуть безработных на рабочие места, если эти места для них ещё существуют в стране. Но если эти рабочие места переведены за рубеж, то монетарные и финансовые меры не сработают.

Что делает перевод рабочих мест за рубеж — передает ВВП США странам, в которые корпорации США переводят рабочие места. Иными словами, вместе с уходом рабочих мест уходят американские карьеры, покупательская способность и налоговая база штата, местных органов и федерального правительства. Остается только немногие выигравшие от этого в Америке, это — акционеры компаний, переведших рабочие места за границу, а также  исполнительные директора компаний, получающие «премии за хорошую работу» в размере многих миллионов долларов за увеличение прибылей путём снижения затрат на рабочую силу. И, конечно же, это экономисты, которые получают гранты, выступают на встречах, да ещё и получают членство в правлении корпораций за рекламу политики перевода рабочих мест за рубеж, что увеличивает неравенство  в распределение доходов и благосостояния. Экономика, управляемая немногими, выгодна только этим немногим, а несколько человек, вне зависимости от размера их доходов, не могут поддерживать рост экономики.

В 21 веке экономическая политика США уничтожила возможности роста реального совокупного спроса в США. Экономисты могут это отрицать, поскольку они рекламируют глобализм и перевод рабочих мест за границу. Они ошибочно интерпретируют перевод рабочих мест в другие страны как свободную торговлю, поскольку по их идеологии свободная торговля выгодна всем, и они утверждают, что Америке выгоден перевод рабочих мест. Но они не могут предоставить доказательств каких бы то ни было якобы выгод (См. мою книгу The Failure of Laissez Faire Capitalism and Economic Dissolution of the West.)

Как экономист — для меня это загадка — как любой экономист может считать, что население, которое не производит большую часть товаров, которые потребляет, может позволить себе покупать эти потребляемые им товары? Откуда же доходы-то, чтобы заплатить за импорт, когда импорт распух уже от товаров заморского производства?

Нам говорили, что доходы пойдут от лучше оплачиваемых рабочих мест, которые появятся им на смену и которые обеспечит «Новая Экономика», но ни зарплатные ведомости, ни прогнозы Департамента Труда США относительно будущих рабочих мест не показывают никаких признаков мифической «Новой Экономики».

Не существует никакой «Новой Экономики». «Новая Экономика» - это нечто вроде обещаний неоконсерваторов, что Ирак станет «лёгкой прогулкой» на полтора месяца, оплаченной иракскими же нефтяными доходами, а не $3 триллионами за счёт американских налогоплательщиков (по данным Джозефа Стиглица и Линды Билмес) и войной, которая тянется всю прошедшую часть 21 века и до сих пор, и лишь становится всё более опасной.

Американская «Новая Экономика» - это американская экономика Третьего мира, в которой создаются единственно рабочие места с низкой производительностью труда, низкооплачиваемыми, рабочими местами в сфере не продаваемых на внешнем рынке, внутренних услуг, не способных обеспечить экспортные доходы, которыми можно оплачивать товары и услуги, произведенные за границей для потребления в США.

Огромные долги, возникающие из-за бесконечных войн Вашингтона ради неоконсервативной гегемонии, теперь уже угрожают социальному обеспечению и всей системе социальной безопасности. Пресститутки СМИ винят в этом не политику, которая разоряет американцев, а наоборот — самих американцев, нищающих от этой политики.

Ранее в этом месяце я публиковал сообщения читателей о мрачной ситуации с занятостью в Огайо, Южном Иллинойсе и Техасе. В мартовском выпуске  Chronicles Уэйн Алленсворт описывает упадок сельскохозяйственных городской Америки и когда-то крупных промышленных городов вследствие «капитализма глобализации». Узкая прослойка крайне богатых людей управляет теми, кто «отстал» - съёживающимся средним классом и расширяющимися нижними слоями общества. По опросам, проведённым осенью прошлого года, 53% американцев говорят, что чувствуют себя чужими в собственной стране.

В начале этой статьи я говорю, что две вещи, которые убили американскую экономику, это перевод рабочих мест за рубеж и финансовая отмена регулирования. Отмена регулирования в огромной степени увеличила возможности больших банков финансиализировать экономику. Финансиализация это перенаправление денежных поступлений в обслуживание долга. Когда обслуживание долга поглощает огромный объём имеющегося дохода, экономика переживает долговую дефляцию. Обслуживание долга оставляет слишком мало дохода на покупку товаров и услуг, и цены падают.

Почти наверняка эти американцы не имеют политических представителей. Пока республиканцы и демократы работают над поднятием пенсионного возраста, чтобы сократить расходы служб социального обеспечения, специалисты Принстонского университета сообщают, что растёт уровень смертности среди белого рабочего класса. Правительство США не успокоится, пока не окажется, что никто не доживает до получения социального обеспечения.

Правительство США отвергло всех, кроме самых богатых.

Майкл Хадсон, о котором я недавно писал, — эксперт по финансиализации. Его книга, Killing the Host, которую я вам рекомендую, рассказывает об этом исчерпывающе. Кратко говоря, финансиализация — это процесс, с помощью которого кредиторы капитализируют экономические излишки в процентные выплаты самим себе. Возможно, примером являются корпорации, которые влезают в долги, чтобы провести обратный выкуп собственных акций. Корпорации устраивают временный рост цены акций за счет годовых процентных выплат, что опустошает доходы корпораций и оборачивается снижением акций.

Майкл Хадсон обращает внимание на преобразование расчетной арендной платы в платежи по ипотеке. Он подчеркивает, что классические экономисты хотели базой налогообложения сделать не производство, а экономическую ренту. Экономическая рента — это цена в зависимости от расположения или монопольной позиции. Например, недвижимость у пляжа стоит больше из-за расположения. Разница в стоимости недвижимости у пляжа и вдали от него — экономическая рента, в не произведенная стоимость. Нерегулируемая монополия может взимать цену за услуги, которая становится выше, чем стоимость услуг, которые предлагались бы на рынке.

Предложение облагать налогом экономическую ренту не означает налога на выплачиваемую вами владельцу арендную плату или налогообложения арендной платы, выплачиваемой вами владельцу, так что он прекратит сдавать вам жилье. Под экономической рентой Хадсон подразумевает, к примеру, рост стоимости земли вследствие создания общественной инфракструктуры, вроде дорог или системы метро. Рост стоимости земли из-за новой дороги и стоимости жилья и коммерческого пространства вдоль нового шоссе происходит не из-за каких-либо действий владельцев недвижимости. Этот рост стоимости можно облагать налогом, чтобы заплатить за реализацию проекта, вместо того, чтобы облагать налогом доходы населения в целом. Наоборот, рост стоимости земли повышает оценку и приводит к тому, что кредиторы хотят выдавать ссуды под залог недвижимости. Новые покупатели и существующие владельцы могут взять большие займы под залог этой собственности, большие ипотечные платежи превращают выросшую оценку стоимости земли в выплаты процентов кредиторам. Заемщики оказываются основными выгодополучателями государственных проектов, которые поднимают цену на недвижимость.

Аналогично, если экономика не финансиализирована до такой степени, что больше невозможно обслуживать ипотеку, когда центральные банки понижают процентные ставки — стоимость недвижимости растёт, и этот рост можно капитализировать в большие ипотечные платежи.

Другим примером было бы снижение налогов на недвижимость и законодательные акты, вроде Предложения Калифорнии №13, по которому частично или полностью замораживается база налогообложения недвижимости.

Налогообложение экономической ренты воспрепятствовало бы финансовой системе капитализировать ренту в долговой инструмент ради выплат процентных ставок финансовому сектору. С учетом объема подходящей для налогообложения ренты, этот налог на нее освободил бы производство от налогов на доходы и продажи, снижая таким образом розничные цены и освобождая от налогов труд и производственный капитал.

При таком количестве земельной ренты, уже капитализованной в долговые инструменты, сдвиг налогового бремени к экономической ренте был бы проблемным. Тем не менее, анализ Хадсона демонстрирует, что финансиализация, а не подавление роста заработной платы, — вот основной инструмент эксплуатации, и происходит это путем превращения финансовой системой  потока доходов в выплаты процентов по долгу.

Я помню времена, когда обслуживание ипотеки было ограничено четвертой частью дохода домовладений. Сегодня обслуживание ипотеки может составлять половину дохода домовладения. Этот чрезмерный рост вытесняет производство товаров и оказание услуг, поскольку всё меньше доходов домовладения доступно для использования в иных целях.

Майкл Хадсон и я — мы выносим обвинительный приговор по всем пунктам профессии неолиберального экономиста, «мусорного экономиста», по выражению Хадсона.