Шарли Эбдо на этот раз почему-то пропустил такой отличный повод для креативов – никаких карикатурок на теракт в Брюсселе. А ведь все складывалось так красиво, ребята вышли на новый уровень осмысления реальности. За пару недель до этого на обложке журнала была изображена кровавая няня с головой убитого ею ребенка, все ржали, чо, это же в Москве. И вдруг какое-то нищенское молчание. Неужели карандаши закончились, чувство юмора иссякло?

Впрочем, вру, реакции на теракт есть. Просто мы, в силу крайней провинциальности и консерватизма не можем оценить их красоту и величие, их потенциал в видах борьбы с бессовестными, но имеющими потенциал перевоспитания шахидами. Бельгийцы, конечно, не подвели, вышли на улицы, держались за руки, давали сдержанно-запальчивые комментарии телевизионщикам – мол, не боимся, нас не запугать. Они явили террористам свое фе, раскрасили разноцветными мелками асфальт – короче, на этот раз в дело пошла тяжелая артиллерия. Если уж рисование на асфальте не усовестит и не закошмарит шахидов, я тогда и не знаю, чем вообще их можно пронять. Мелки – это же как святое распятие для вампиров, да?

Зря полиция урезонивает местных – мол, посидите пока дома. Без острой нужды не рассекайте просторы бельгийской столицы, затихаритесь, не лезьте в места массового скопления граждан, покушенькайте дома. Нет и нет, отвечают полицейским несгибаемые жители бельгийской столицы, нас не запугать. Мы ходили и ходить будем, толпились и толпиться будем, дружили и дружить будем, и когда проклятые нелюди увидят нашу решимость, они наложат в штаны и откажутся от своих кровожадных планов. А мы, как бы говорят европейцы, наоборот, от своих планов не откажемся, хорошо бы еще уловить, в чем же их сакральный смысл.

Собственно, формат реагирования не меняется. В ответ на очередной покос случайных прохожих, пассажиров метро и самолетов нация моментально сплачивается и интригует террористов бодрой и восторженной готовностью и дальше оставаться овцами на заклание. В общем, пугают ежа голой попой, и как только еж не умирает от изумления и смеха?

Никогда не могла понять, какова сверхзадача всех этих маршей единства, включая знаменитый своей унылой фарсовостью демонстративный проход европейских лидеров под мощной охраной полиции после теракта в Париже. Что, собственно, хотят показать фигуранты? Кротость? Приверженность идеям безбрежного мультикультурализма, который на деле отчего-то всякий раз изливается кровью случайных жертв, которым не повезло – даже если они были стопроцентными адептами открытых сердец и дружбы народов? Упорное долбление башкой в бетон с целью доказать, что лба не жалко? Вот в 1941-ом, представляете? – советские люди, вместо того, чтобы вступить в священную войну, вдруг пошли рисовать мелками?

Я не вижу на этих демонстрациях никаких требований к властям усилить меры безопасности – очевидно, граждане Евросоюза считают, что с этим и так все зашибись? Власть может быть совершенно спокойна – у вверенных ей народов иммунитет полностью вытеснен толерантностью. Организм больше не сопротивляется, вместо отпора у людей появилось какой-то отчаянный истерический фатализм, который к тому же нужно непременно и с гордостью демонстрировать. Нас, как говорится, таво, а мы крепчаем.

Впрочем, когда речь заходит об элите, скажем, о действующих королях, то здесь все серьезно. Никаких игр в толерантность и покорность судьбе. Бельгийскую монархическую семью вывезли от греха подальше. А что вдруг? Разве короли не обязаны разделять судьбу своего народа, которую сами же в большой степени и определяют, потакая всем глупостям современного европейского суицида на каждом его этапе?

С народцем другое, ведь бабы всегда нарожают новых. Казалось бы, после каждого последующего теракта логично ожидать усиление полицейского контроля, в котором, как бы ни звучали эти слова, нет ничего трагического, а только забота о достаточной и разумной самообороне.

Но нет. В самый день брюссельского теракта, уже после того, как стало все известно о случившемся, аэропорты Европы работали в обычном режиме, который выглядит так – в залы прилета и отлета беспрепятственно заходит любой. Полная принципиальная расслабленность. Иногда просят открыть сумку, ограничиваясь поверхностным беглым взглядом. Никаких рамок, никаких металлоискателей, въезжай хоть на танке. За время предполетных процедур и полета паспорт не требуется ни разу. На досмотре из багажа удаляются дезодоранты и шампуни, но я видела, как люди беспрепятственно провозили двухлитровые бутылки кока-колы, просто забыв, что это запрещено.

Никакого контроля на входе в торговые центры, на разнообразных ярмарках и фестивалях.

Единственное, пожалуй, мероприятие, которое сопровождается невиданным полицейским эскортом, — демонстрации протеста против актуальной политики европейских лидеров. Вот там да, полиции едва ли не больше, чем демонстрантов – как если бы именно демонстранты составляли террористическую угрозу и массово обряжались в пояса шахидов.

Понять принципиальную беспечность европейцев решительно невозможно. Особенно на фоне жесточайшего, хотя и не слишком навязчивого контроля, например, в израильской авиакомпании и на всех рейсах, которые выполняются в Израиль. Все годы независимости это государство живет под угрозой ежедневного террора, но слышали ли вы хоть что-нибудь о терактах в их аэропортах и на пассажирских рейсах?

В Европе же террористические акты рассматриваются как месячные – да, неприятно, иногда очень болезненно, но неизбежно. К чему бороться с тем, что неизбежно? Лучше еще раз сплотиться, чтобы показать готовность претерпеть. Размягчение ли это мозгов, тотальное разрушение иммунитета, неосознаваемая суицидальная настроенность, просто витальная скука и тоска по адреналину – не знаю.

Никакой связи между агрессивным и быстрым омусульманиванием Европы и усилением террористической угрозы жители ЕС, похоже, не усматривают. А те, кто усматривают, по-прежнему изгои, расисты и посягатели на права человека и прочие либеральные ценности, которые, несомненно, хороши, высоки и удобны, пока живущие рядом или в вашей квартире насельцы тоже согласны их разделять.

Но публичные сомнения в исключительной пользе для дела мира и процветания этих сакральных ценностей, этих фетишей угрожают сомневающемуся остракизмом и дискриминацией, как если бы права человека на него не распространялись. Его сделают изгоем, маргиналом и фриком, ибо каждый, каждый обязан свободно и демократично признать, что политика открытых сердец и мазохизм – единственное приемлемый формат.

Любая попытка даже в мягкой форме покритиковать беспечность и вялость европейцев наталкивается на довольно жесткий, что само по себе комично, отпор – ребята по умолчанию согласны быть жертвами религиозных фанатиков, но не согласны с тем, что этих фанатиков не худо было бы превентивно обезвреживать. И хотя старому и малому давно известно, что каждый из нас находится под жестким, неослабевающим, тотальным круглосуточным контролем, который обеспечивают его же гаджеты – от носимых в кармане до стационарных компов, любое упоминание спецслужб в сколько-нибудь позитивном ключе вызывает либеральные обмороки.

И вот уже некто Эрдоган крутит на известном месте европейских лидеров, разговаривает с ними свысока, шантажирует и едва ли не открыто угрожает терактами – в виде прогнозов, конечно.

Взаимодействие с Россией по-прежнему рассматривается как зрада делу всемирной толерантности, хотя совершенно очевидно, что терроризму можно противостоять только вместе, жестко и последовательно. Европейцы же продолжают искать полтинник не там, где потеряли, а под фонарем, потому что там светлее…

Куда идет дело, подробно рассказывает известный французский провокатор мсье Мишель Уэльбек в новом романе «Покорность». На выборах президента Франции победил умеренный мусульманин, Сорбонна стала исламским университетом, мгновенно ввели многоженство и запрет женщинам занимать административные посты, да и вообще работать. Массовое образование ограничили 5-ю годами школы, началось введение законов шариата. Описано буднично, без эмоций, оттого еще страшнее. Никакого терроризма, просто тотальный перезапуск проекта «Европа» при полном непротивлении всей местной образованщины, утомленной собственным декадансом, рефлексиями и депрессиями.

Французские интеллектуалы с готовностью покорились, подстроились, завели по 3-4 жены, обратились в ислам и стали его проповедниками. Победил тотальный добровольный коллаборационизм не без приятности и с полным интеллектуально-философским обоснованием. Стесняюсь напомнить, но примерно так же выглядело поведение элиты в момент оккупации Франции другими культуртрегерами — в 1940-ом. Так что — аминь.

Впрочем, Уэльбек провоцирует, провоцирует, да никак не выпровоцирует своих сограждан на хотя бы минимальное осознание реальных перспектив. Даже тот мистический факт, что выход романа «Покорность», глумливо анонсированный журналом Шарли Эбдо ровно в тот день, когда редакция издания была расстреляна, и погибло 12 человек, в том числе, и близкий друг самого Уэльбека, — не стал никаким поворотным пунктом. Поворотный пункт давно пройден, чего уже пить боржоми?

Видимо, так тому и быть, туда и выгребать, куда показывает компас. Никаких признаков сопротивления надвигающемуся тотальному переустройству не наблюдается. Недовольные подвергаются остракизму, кассандр, как всегда, казнят.

Спасибо, пока не на костре, виртуально, но еще ж не вечер?

Нюра Н.Берг