Разумеется, официальный Вашингтон ревнует и это выражается странным образом: после объявления о том, что ВКС выполнили поставленные перед ними задачи и покидают Хмеймим, в западных СМИ появились написанные под копирку статьи об Обаме-миротворце, который добился... химического разоружения в Сирии. Оказывается, это была его инициатива, с которой он лично убедил согласиться российского президента. В чем остается только убедить кого-то, кроме него самого и сотрудников аппарата Белого дома.
Однако война в Сирии далека от завершения. Рассмотрим ситуацию в этой стране и вокруг нее подробнее, опираясь на материалы Ю. Б. Щегловина, подготовленные для Института Ближнего Востока.
Принуждение Вашингтона
Едва ли не главные результаты вывода из Сирии российских ВКС политические. Он в очередной раз поставил в тупик Запад и непримиримых сторонников свержения Асада: Саудовскую Аравию, Турцию и Катар. Как только оппоненты России настраиваются на «игру» в определенной системе координат, она по инициативе Москвы внезапно меняется, что вынуждает их опять начинать процесс адаптации и брать на себя бремя принятия решений. В итоге Россия опережает всех на несколько шагов, что само по себе достижение. Такая фора в международной политике дорогого стоит.
Ряд политологов акцентируют внимание на том, что задача уничтожения группировок типа запрещенных у нас в стране «Исламского государства» (ИГ) и «Джебхат ан-Нусра» не выполнена. Однако для этого России необходимо было вводить в Сирию наземные войска, так как у Дамаска собственных сил не хватало. Кроме того, уничтожение структуры ИГ и «Джебхат ан-Нусры» возможно только при примирении режима Асада с подавляющей частью суннитов и достижении компромисса по вопросу разделения властных полномочий. Для этого запущен процесс перемирия, который демонстрирует позитивную динамику, несмотря на обстрелы и бои с «непримиримыми».
Женевский формат переговоров с оппозицией реализуется с трудом. Но здесь важно само по себе то, что процесс выведен под эгиду ООН. Это принципиально с точки зрения позиции Москвы о приоритете этой организации в решении международных проблем. Кроме того, женевский формат используется российской дипломатией для того, чтобы легитимировать в качестве участников переговоров сирийских курдов, против чего резко возражает Анкара, а также умеренная оппозиция типа группы «Хмеймим». И это только дипломатические успехи.
Помимо них ВКС РФ расширена зона контроля правительственных сил, освобожден ряд населенных пунктов, зачищена от террористов провинция Латакия, создана позитивная динамика наступления в Алеппо и под Пальмирой, восстановлены пути снабжения по линии юг – север. Возрос моральный дух сторонников Асада. То есть укреплена боеспособность правительственных войск и созданы условия для продолжения наступления. Это ставит Асада в ряд полноправных участников мирного урегулирования в Сирии. Важно, что вывод российской группировки пролонгирован на пять месяцев, что позволит в случае необходимости сдержать непримиримую оппозицию.
Еще один итог – геополитический: расширение российского влияния на Ближнем Востоке и увязка действий Москвы на этом направлении с другими принципиальными вопросами внешнеполитического досье. Это заявка на реанимацию идеи многополярного мира и рост авторитета в международном сообществе. Одновременно Москва продемонстрировала и протестировала в Сирии свои Вооруженные Силы, проходящие значительную модернизацию. Вырос портфель заказов ВВТ, испытанных в реальном деле.
Военная операция России в Сирии вынудила США занять активную позицию по разгрому ИГ, определиться со стратегией в отношении курдов вразрез с турецкими интересами и стать коспонсором переговорного процесса в Женеве под эгидой ООН. То есть пойти на то, чего Вашингтон не хотел и долгое время не делал.
Вывод российской группировки позволит проверить Дамаск на степень политической зрелости, которую он должен проявить в консолидации общества и выстраивании новой модели государственно-административного устройства. Это тест на политическую жизнеспособность режима, без прохождения которого помогать Дамаску контрпродуктивно. Кроме того, снижение активности России в Сирии должно стимулировать Иран. Для Тегерана это проба сил, после которой можно говорить либо о его обороне от нарастающей суннитской угрозы, либо о начале нового витка собственной экспансии.
Частичный вывод российской группировки будет расценен Саудовской Аравией и Турцией как сигнал для начала восстановления своих позиций в Сирии. Необходимо ждать усиления материально-технической помощи боевикам с их стороны и притока новых «добровольцев». Это скоро активизирует войну с непримиримой оппозицией на ключевых участках (Алеппо, Идлиб, Хомс), что в условиях российской «пассивности» заставит Иран усилить свое военное присутствие. Россия занимает позицию над схваткой, оставляя себе функции гаранта живучести режима Асада на сколь угодно долгую перспективу. При этом Москва достигает целей, оптимизируя затраты на сирийскую кампанию.
От мобилизации к консолидации
По оценке американских экспертов, результаты операции ВКС РФ можно признать успешными. До появления российской авиагруппы ситуация на фронтах была плачевной и складывалась не в пользу Дамаска. Правительственные силы потеряли почти все базы ВВС, а противники режима захватили Идлиб, Пальмиру с угрозой блокирования трассы М5, что означало разрыв единого фронта. Они контролировали часть пригородов Хомса и Дамаска, начали наступление на Латакию, готовили окружение и взятие Алеппо.
За шесть месяцев после начала действия российской авиации ситуация кардинальным образом изменилась. Боевики выбиты из горной части Латакии и прижаты в Пальмире. К северу от Алеппо удалось разблокировать алавитские деревни Нубла и Захра, что позволило выдавить оппозиционные отряды из провинции и осложнить их материально-техническое снабжение с турецкой территории через коридор между Джараблусом и Азазом. Созданы оптимальные с военной точки зрения условия для окончательного блокирования Идлиба. Было остановлено наступление оппозиционеров под Хамой. На юге захвачен стратегический пункт Шейх-Мискин, несмотря на ожесточенные бои в городских условиях. Это в сфере действий против отрядов просаудовской коалиции «Джейш аль-фатх».
Против ИГ правительственные силы действовали успешно. На юге провинции Алеппо разблокирована база ВВС «Квейрис», очищены окрестности города Сафира. Снята угроза блокирования трассы М5, стабилизирована ситуация вокруг Дейр эз-Зора. По оценке американских аналитиков, за время российской военной операции в Сирии потенциал исламистов снизился вдвое, они потеряли военную инициативу, а контролируемая ими территория сократилась на 30 тысяч квадратных километров.
Американцы отмечают, что Москва не ограничилась воздушной поддержкой Дамаска, хотя она, по их оценке, была ключом к успеху. Действия российских ВКС были организованы на порядок лучше, чем ВВС международной коалиции, руководимой США, как в силу четких задач, которые нужно было решить, так и с учетом налаженной координации с наземными подразделениями правительственных сил, постоянно уточнявшими цели и наводившими на них самолеты. Применение авиации позволило разрушить инфраструктуру антиасадовских сил, повысить риски для каналов материально-технического снабжения, вынудить боевиков перейти к действиям малыми группами, что минимизировало возможность проведения крупных наступательных операций.
Россия снабдила армию Сирии современными средствами артиллерийской поддержки, связи и приборами ночного видения, что повысило уровень координации и управляемости в целом. Российские советники участвовали в разработке операций в штабах дивизионного и батальонного уровня. Это сразу же сказалось на тактике правительственных сил. Значительную роль сыграл Иран. Он также передал Дамаску большое количество оружия. Советники из КСИР участвовали в боях и понесли серьезные потери, но основным американцы считают то, что Тегеран смог мобилизовать и направить на сирийские фронты несколько тысяч боевиков из шиитских милиций Ливана, Ирака, Афганистана и Пакистана, которые сократили дефицит живой силы сирийской армии. Сейчас на полях сражений остались только иракцы и афганцы. Бойцы «Хезболлы» сконцентрировали подразделения на ливано-сирийской границе.
Американцы отмечают, что российское руководство учло уроки афганской и иракской кампаний США, которые увязли в этих странах. Аналитики прогнозируют скорое начало наступления оппозиционных сил, особенно «Джебхат ан-Нусры» и ИГ. Для них перелом динамики развития событий – вопрос жизни или смерти. Важно понимать, какое количество авиации остается на базе «Хмеймим» и достаточно ли будет ее возможностей для того, чтобы нанести удары по сконцентрированным силам противника. Наступление (или его имитация), вероятно, начнется на юге Сирии для отвлечения армии Асада, а основной удар следует ожидать на северо-востоке из Идлиба. В случае провала этих планов можно будет говорить о том, что созданы оптимальные условия для начала внутринациональной консолидации. Племена окончательно поймут, что возрождения оппозиции ожидать не приходится. Ее успех принесет обратный итог и сорвет перемирие.
Аналитики США уверены, что Москва сохранит достаточное количество самолетов для адекватного ответа. То есть выбрала тактику оптимального присутствия в регионе, которая позволяет не увязнуть в Сирии, но целенаправленно и своевременно реагировать на возникающие угрозы.
Цемент под маркой террора
Поступает все более верифицированная информация о сотрудничестве с ИГ не только турецких, но и западных компаний. Так, французская цементная фирма «Лафарг» в своей хозяйственной деятельности напрямую взаимодействует с исламистами, причем не местными, а пришлыми. Завод компании находится между Алеппо (в городе Джабийехе в 160 километрах от Алеппо) и турецкой границей в зоне активных боевых действий. Отгрузка готовой продукции идет через зоны, которые контролирует ИГ. Завод был два года назад занят местной повстанческой группировкой, а в сентябре 2014-го полностью перешел под контроль ИГ. Французский персонал эвакуировали.
После этого руководство компании провело секретные переговоры с командованием ИГ через своего консультанта, гражданина Сирии и Канады Амро Талеба, который предъявил рекомендации из Ракки, «столицы» ИГ. Местному персоналу предлагалось возобновить производство цемента под эгидой компании «Лафарг», которой предоставлялось право торговать продукцией. За гарантию «безопасного прохождения» цемента до Турции фирма должна переводить в Ракку 15 процентов от выручки. Предложение было принято, что открыло путь к торговым отношениям между дирекцией «Лафарг» и руководством ИГ. Общий объем производимой продукции приближался тогда к трем миллионам тонн в год. Легко подсчитать долю ИГ в этом бизнесе.
Известно, что представитель «Лафарг» в Сирии (А. Талеб) направлял по электронной почте руководству ИГ в Ракке предложения о покупке нефти с последующей ее отгрузкой на танкеры в портах Турции. Эти операции осуществлялись на регулярной основе, для чего он несколько раз выезжал в Париж и вел переговоры с исполнительной дирекцией «Лафарга». Последний такой визит состоялся в январе 2015-го. Сирийский проект на уровне дирекции «Лафарг» обеспечивал бывший спецназовец ВМФ Жан-Клод Виллард, с 2008 года возглавляющий службу безопасности фирмы. Он связан с Главным управлением внешней безопасности МО Франции (DGSE) и выполнял деликатные задания в интересах компании в Ираке, в том числе в курдской автономии.
В Ираке также устанавливались правила игры с ИГ. Все эти контакты были прерваны только в апреле прошлого года, когда завод в Джабиейхе захватили отряды курдской Партии демократического союза (ПДС). При этом «Лафарг» отказалась устанавливать контакты с ПДС на предмет возобновления производства и уволила 180 местных сотрудников. DGSE с самого начала была в курсе торговых операций «Лафарг» и внимательно их отслеживала, но при этом не допускала огласки. Как полагают эксперты, это было связано с получением актуальных разведданных о ситуации в Сирии и Ираке от службы безопасности компании.
Перетягивание красной линии
США выступают против создания в Сирии автономных образований, в том числе на севере страны, населенном курдами. Учредительный съезд региональной курдско-арабской администрации северной Сирии открылся 17 марта в городе Румейлане в северо-восточной провинции Хасеке. В форуме, который проходил под девизом «Демократическая федеративная Сирия – гарантия совместной жизни и братства народов», приняли участие 200 делегатов. Представитель Рожавы (Сирийского Курдистана) Идрис Наасан заявил, что результатом форума должно стать введение федеративной системы управления на территориях, контролируемых «Силами демократической Сирии».
Дамаск отверг эту идею, не говоря уже об Анкаре, которая пригрозила военным вмешательством в случае реализации такого сценария. Турки готовы на вторжение даже при условии атаки курдов на город Азаз и переход через Евфрат. Анкара готовится к интервенции. Главное в мотивировке сирийских курдов – попытка разменять автономию на участие в переговорах в Женеве в полном масштабе. В курдской ПДС отдают себе отчет в том, что идею «федерализации» не поддержит пока никто из внешнеполитических игроков. Но задачу участия в переговорах в Женеве как самостоятельной силы таким образом можно попробовать решить. Если получится, это будет весомый вклад в дело будущей автономии.
Для этого и затевается вся эта кампания, которая изначально просчитывается как попытка заставить Анкару допустить сирийских курдов на переговоры в Женеве в обмен на отказ от открытых сепаратистских действий. Одновременно руководство ПДС зондирует глубину поддержки со стороны США, заставляя Вашингтон обозначать красную линию уступок по своему вопросу и степени давления на Анкару. Американцы эти «флажки» расставили, тем самым сказав Анкаре, что не поддержат вооруженную интервенцию.
Курды убедили США, что они единственная сила, которая не входит в орбиту Дамаска и может нанести поражение ИГ на севере страны. Это на самом деле так. Американцы вынуждены констатировать, что помимо сирийских курдов значимая оппозиция является радикально-джихадистской. Курды при материально-технической и авиационной поддержке США смогли добиться впечатляющих успехов против ИГ и «Джебхат ан-Нусры» на севере Сирии, что вдохновило Вашингтон и заставило поверить в успех «освободительной миссии».
Курды пошли на альянс с рядом христианских (в основном ассирийских) и арабских оппозиционных групп на севере страны, что дало Белому дому основание говорить об образовании «Демократической коалиции». Курды на это смотрят сквозь пальцы: 80 процентов ее «штыков» составляют отряды ПДС. Правда, они дальше районов компактного проживания не пойдут, но опыт такой деятельности признан в Белом доме успешным. Отсюда попытки создать аналогичный инструмент на юге Сирии с привлечением бедуинских племен и ливийцев. Вероятность такого сценария прорабатывает с кланами Мисураты группа оперативников британской разведки МИ6 в Ливии.
Обособления курдов не хотят ни Дамаск, ни оппозиция. Связано это с историческим неприятием курдов и арабов независимо от конфессиональной принадлежности. Дамаск в этом вопросе занимает осторожную позицию, выступив ранее за представительство курдов на переговорах в Женеве. Однако ситуация может кардинальным образом измениться. Начался прессинг со стороны курдов на правительственные силы, дислоцирующиеся в Камышлы и Хасеке. Доходило до вооруженного противостояния. Курдская служба внутренней безопасности арестовала по обвинению в организации провокации несколько десятков сирийских военных.
ПДС хочет как можно скорее поставить под контроль фактически весь Сирийский Курдистан. Но если перейдет через обозначенную красную черту и не послушает американцев, может потерять поддержку Вашингтона. А тогда разгром турецкими войсками или сторонниками ИГ и иными исламистами будет вопросом времени. Хотя скорее всего курды не пойдут на это, решая ограниченную задачу с прицелом на Женеву. По крайней мере пока все выглядит именно так, хотя ожидать можно чего угодно...
