Я имею в виду, прежде всего, фронт так называемой информационной войны и всю специфическую деятельность по подготовке возможных революционных сценариев на территории России.

Никакие санкции отменены не будут. Различные фонды и так называемые неправительственные организации, СМИ, как бы правозащитники и, конечно, планировщики специальных операций из спецслужб, и не только из них, станут активными участниками российской избирательной кампании и самих выборов в Государственную думу РФ.

С точки зрения любой будущей американской администрации Россию необходимо продолжать ослаблять, и чем большего удастся добиться на этом направлении, тем легче будет формировать любую среднесрочную стратегию следующего американского президентства.

Они будут стараться на думских выборах максимально раскачать ситуацию, чтобы иметь возможность для радикальных действий уже во время президентской кампании и выборов в 2018 году в России.

Нужно заставить Россию в среднесрочной перспективе бороться с угрозой внутренней дестабилизации, чтобы она ушла из мировой политики и не мешала США реализовывать их долгосрочную стратегию.

Самый лучший вариант — чтобы Россия была вообще разрушена и ослаблена сильнее, чем это было в 90-е годы. Для этого необходимо устранить из российской власти Владимира Путина и реставрировать систему 90-х годов — "ельцинизм".

Наша задача — выстоять в течение ближайших двух лет. Но не просто выстоять, а сделать принципиально невозможной реставрацию "ельцинизма", как формы несуверенной и предельно слабой России, движущейся к распаду. Это минимально необходимое условие нашего исторического выживания. Это наша среднесрочная стратегия.

Стратегия долгосрочная и принципиальная вообще не меняется у США на протяжении многих лет и нескольких президентов. С одной стороны, это связано с тем, что внешняя политика США всегда очень мало зависела от того, какая именно партия находится у власти.

В последние 15-20 лет это еще дополнительно определяется тем, что выработку этой стратегии приватизировала политическая группа, которую принято называть неоконсерваторами, но сейчас все больше аналитиков в разных странах (в том числе и в США) называют их неотроцкистами.

Согласно этой стратегии, буквально весь мир является зоной жизненно важных американских интересов. Ничего другого за так называемой концепцией глобализации, возникшей еще в правление Билла Клинтона, никогда и не стояло.

Сегодня Барак Обама стремится зафиксировать промежуточные результаты реализации этой концепции не только в форме политического влияния и внешнего управления, экономической десуверенизации, но и юридического оформления американского протектората над значимой частью мира.

Проект Тихоокеанского партнерства уже подписан, сейчас для США критически важно подписать с Европой Трансатлантическое партнерство. Если до конца своего срока Обаме удастся это сделать, то его президентство может считаться очень успешным, поскольку формально именно его трудами произойдет юридически оформленное восстановление англосаксонской империи на пространстве от Европы через Атлантику до Азии, через Тихий океан.

Уже следующая американская администрация должна будет подписать третий пакет документов, который скромно называется "Соглашение о торговле услугами". На самом деле, оно должно будет окончательно оформить власть США в этом огромном регионе. Что будут делать правительства национальных государств, включенных в новооформленную империю? Будут осуществлять "местное самоуправление" в рамках минимально отпущенных верховной имперской властью полномочий.

Предопределен ли успех США на этом пути? Конечно же нет. Это то, что они пытаются делать, но совсем не факт, что смогут. Это их долгосрочная стратегия, но можно ведь и надорваться.

Очень многое будет зависеть от нас. От нашей долгосрочной стратегии, которой у нас в явном виде пока нет, но мы уже знаем, при ответе на какие вопросы возможно ее оформить и начать реализовывать.

Сможем ли мы за эти два года сформировать вместе с Китаем и другими странами ШОС и БРИКС достаточно развитую альтернативу, основанную на равноправном взаимовыгодном сотрудничестве, а не диктатуре одной страны? Сможем ли мы добиться финансово-экономического суверенитета и сформировать новую систему хозяйства и экономики не только внутри нашей страны, но и как модель для всех, кто не захочет быть включенным в новую англосаксонскую империю?

Сможем ли мы решить основное противоречие европейской цивилизации между социализмом и капитализмом, сформировать подлинно многоукладную систему с продуктивным симбиозом обеих моделей в рамках одной страны?

Сможем ли мы создать политическую и общественную систему, которая принципиально и радикально устранит капитал, воспроизводящийся через власть и власть, воспроизводящуюся через капитал, и значит, отказаться от системы всеобщей управляемой демократии, которая служит всего лишь декорацией для этой краеугольной проблемы современной цивилизации?

Сможем ли мы предложить альтернативу системе, в которой навязанное потребление является основным содержанием человеческой жизни? Сможем ли мы отказаться от ценностей (как того, что имеет цену и может быть предметом торговли) в пользу идеалов, как того, что цены принципиально не имеет и, значит, бесценно?

Это вопросы подлинно исторического масштаба, но они не должны нас пугать и казаться нам слишком абстрактными и не имеющими отношения к делу. Это и есть подлинно стратегические вопросы, без ответа на которые не выиграть во многовековом цивилизационном споре.

Ведь спор идет не об Украине и Сирии, а о том, кто окажется на правильной стороне истории. Еще год тому назад президент Барак Обама заявлял, что это США. Посмотрим.

Ссылка