🌕 Одно из таких удивительный растений — одуванчик.

Листья одуванчика собирают ранней весной, до появления цветков. Тогда у них самый нежный вкус. А ещё — поздней осенью, после морозов, когда пропадает защитная горечь. Лучшие одуванчики растут на плодородной влажной почве, их можно узнать по широким, ярким листьям. У таких одуванчиков и корень длинный. Собирайте молодые листья и не рвите те, у которых уже появляется цветок.

🌕 Одуванчики обогащают и витаминизируют весенние салаты и напоминают по вкусу цикорий и эндивий. Одуванчики горчат. Сегодня мы не ценим горечь, потому что привыкли к сладкой и солёной термически обработанной еде. Но раньше люди различали плохую и хорошую горечь. Если смешать одуванчики с овощами, можно придать салату неповторимый вкус.

🌕 Также можно есть цветы одуванчика. Собирать их лучше не солнечных лужайках до середины лета, когда одуванчики повсеместно обильно цветут. Используйте только жёлтую часть цветка, зелёное основание сильно горчит. Цветки оживят салат, добавят ему яркости и необычный горько-сладкий привкус.

🌕 Удивительно, но листья одуванчика это самая питательная и доступная еда, совершенно не сравнимая с магазинными овощами и фруктами. В них больше бета-каротина, чем в моркови. Одуванчики содержат просто феноменальное количество железа и кальция, больше чем в шпинате. С листьями одуванчика вы также получаете витамины B-1, B-2, B-5, B-6, B-12, C, E, P и D, а также биотин, калий, фосфор, магний, цинк. Корень одуванчика содержит сахар инулин.

🌕 По-французски одуванчик называется pissenlit (lit — кровать), потому что чай из корней и листьев одуванчика воздействует на почки и обладает слабым мочегонным действием, он также улучшает кровь. В отличие от фармацевтических средств одуванчик не вымывает калий и другие жизненно-важные минералы из организма. В результате такого мягкого очищения, улучшается состояние кожи, и почки функционируют идеально. Некоторым людям обычный чай из корней одуванчиков помогал избежать операции по удалению камней из почек.

🌕 Сахар инулин, который содержится в корнях одуванчика, не приводит к быстрому образованию инсулина в организме, в отличие от рафинированного сахара. Поэтому одуванчик может быть рекомендован диабетикам и применяться при лечении гипогликемии (низкого сахара в крови).

◘ Обратите внимание! Одуванчики не следует собирать вблизи промышленных центров, так как они накапливают свинец.

🌕 Рецепты:

✔ Летний огородный салат (на 4-8 человек)
6 пучков дикой зелени, включая одуванчик
2 мелко порезанных яблока
1 небольшой кочан ранней зелёной капусты
несколько редисок
Всё порезать, смешать, посолить по вкусу, заправить растительным маслом или соусом (лимонный сок, соль, чайная ложка мёда, молотые семечки или кунжут, оливковое масло)

✔ Лёгкий летний салат со сладким соусом
(сладкий соус хорошо сочетается с лёгкой горечью одуванчика)
один большой пучок листьев одуванчика
большой пучок листьев горчицы и (или) салата
1 натёртая морковка
маленькая луковица (или половинка большой), порезанная тонкими кольцами
четверть стакана свежевыжатого апельсинового сока
четверть стакана оливкового или льняного масла
один зубок чеснока
немного имбиря для аромата
щепотка морской соли
В блендере смешайте апельсин, масло (оливковое или льняное), имбирь, чеснок и соль до однородной массы. Все ингредиенты смешайте в большой чашке и залейте получившимся соусом.

✔ Паста из свежей зелени:
два пучка одуванчиков
пучок петрушки
пучок сельдерея
пучок зелёного лука
полстакана очищенных семечек
Всё смешать в блендере, посолить по вкусу.

ТАНЦЫ, ЧУЧЕЛА, СПЕКТАКЛИ
Свободу антирелигиозной про­­­па­­ганды провозгласили в 1929 году. Церкви обложили налогом; если община выплачивала его, то добавляли второй, третий… И так до тех пор, пока бремя становилось непосильным и храм не закрывали.

«При этом община сама должна была послать наверх обращение трудящихся с просьбой ликвидировать храм, — рассказывает историк Олеся Стасюк. — Из материалов госархива видно, что все подобные заявления обычно были написаны одним почерком или, например, часть документов дублировала один вариант текста, а часть — второй, как под копирку».

Из многих освободившихся храмов попросторнее устраивали клубы. По словам историка, бывали случаи, когда молодежь не могла заставить себя ходить туда на гульки, и тогда местные функционеры буквально заставляли девчат танцевать в церкви в присутствии партверхушки. Кого замечали на всенощной или с крашенками, могли выгнать с работы или исключить из колхоза, и семье приходилось туго.

«Страх так укоренился, что даже малыши осторожничали и знали: о том, что дома пекли куличи, рассказывать нельзя, — говорит Стасюк. — В голодные годы, как свидетельствуют старожилы, бывало, на всю семью варили всего одно яичко и делили. Многие просто сидели дома и горевали, что в такой день ни в церковь сходить, ни отпраздновать нельзя».

КАК РАЗГОВЛЯЛИСЬ
В ­1930-м выходной из-за Пасхи перенесли с воскресенья на четверг, чтобы праздник стал рабочим днем. Когда эта практика не прижилась, горожан стали выгонять на ленинские субботники, воскресники и массовые шествия с чучелами священников, которые потом сжигали.

Карикатура из журнала «Крокодил»

К этому дню, по словам Стасюк, приурочивали антипасхальные лекции: детям рассказывали, что пасхальные гуляния плодят пьяниц и хулиганство. Колхозные бригады старались отправить на работу подальше в поле, а детей забирали на выездные экскурсии, за игнорирование которых родителей вызывали в школу. А в Страстную пятницу, время глубокой скорби у христиан, для школьников любили устраивать танцы.

СВОЯ СВАДЬБА
Сразу после революции большевики начали бурную деятельность по замене религиозных праздников и обрядов новыми, советскими.

«Внедрялись так называемые красные крестины, красные Пасхи, красные карнавалы (те, что со сжиганием чучел), которые должны были отвлекать народ от традиций, иметь понятную ему форму и идейное содержание, — рассказывает религиовед Виктор Еленский. — Опирались на ленинские слова о том, что церковь заменяет людям театр: мол, дайте им спектакли, и они воспримут большевистские идеи».

СМИ боролись с религией всеми доступными им методами.

Красные Пасхи, правда, просуществовали только в 20-30-х — уж слишком откровенную пародию представляли они собой.

СКВОЗЬ БОЛОТА
Но партийная антирелигиозная комиссия сдаваться не собиралась. В конце 40-х в семьях предпраздничные приготовления все еще держали в тайне, говорит историк Петр Бондарчук.

«Когда в полночь из церкви выходил крестный ход, его уже поджидали: учителя высматривали школьников, а районные представители — местную интеллигенцию, — приводит он пример из свидетельств участников тех событий. — Исповедоваться к празднику научились заочно: записку со списком прегрешений человек передавал священнику через связных, а тот в письменной форме отпускал их или накладывал епитимию».

Поскольку действующих храмов оставались единицы, поход на всенощную превращался в целое паломничество. «Из отчета уполномоченного Верховного Совета по делам религий в Запорожской области Б. Козакова:

«Мне довелось наблюдать, как в темную ночь под ливнем на расстоянии почти 2 км до Велико-Хортицкой церкви в грязи, болоте буквально пробирались старики с корзинками и сумками в руках. Когда их спрашивали, зачем они в такую непогоду мучают себя, отвечали: «Это не муки, а радость — идти в церковь на святую Пасху…»

В 40-е И ПОСЛЕ
Всплеск ре­­лигиозности случился во время войны, и как ни странно, граждан почти не преследовали. «Сталин в своем выступлении в связи с началом Великой Отечественной даже обратил­­ся к народу на церковный лад — „братья и сестры!“. А с 1943-го Московский патриархат уже активно использовался на внешней политической арене для пропаганды», — отмечает Виктор Еленский.

Агрессивное высмеивание и сжигания чучел откинули как слишком брутальные, верующим отвели этакое гетто для тихого отмечания праздника, а остальных граждан планировали не­навязчиво занимать в пасхальные дни.

«На атеистическую пропаганду в СССР выделяли огромные деньги; в каждом районе ответственные люди отчитывались о принятых антипасхальных мерах, — рассказывает религиовед. — В свойственной «советам» манере от них требовали, чтобы каждый год число посетителей церкви было ниже, чем в преды­дущем.

БОЖЬЯ КАРА
Пенсионерка Мария Гуцал и спустя 70 лет охает, вспоминая, как ее «пропечатали» в школьной стенгазете: ходила святить вербу, а «добрые люди» доложили кому надо.

В понедельник после Пасхи педагоги проверяли руки у детей: если замечали следы от крашенок — были проблемы. «Перед праздником хозяйкам было ни хату побелить, ни холодец сварить из-за совхозных субботников, особенно если Пасха совпадала с майскими праздниками, — вспоминает она. —
Как-то директор молокозавода в Святое Воскресенье заставил рабочих чистить площадь под первомайскую демонстрацию, хоть люди и упрашивали перенести уборку. Жена его вскоре родила ребенка-калеку, и все говорили — Бог наказал».

А Николай Лосенко рассказывает, что забрав церковь в его родном селе под клуб, использовать ее не смогли: крутят кино — звук такой, что ничего не разобрать; включат музыку — одни завывания. «Это теперь ясно, что в стенах храма были резонаторы, пустотелый кирпич, чтобы от хорового пения эхо шло. А тогда судачили, что это церковь мстит», — поясняет он.

НАЧЕКУ
Общественность не давала верующему люду покоя. Даже октябрят инструктировали перевоспитывать несознательных родственников, иначе — выговоры и испорченные характеристики. Чтобы вовремя «пресечь и искоренить», райкомы с парткомами командировали на всенощные бдения в компанию к бабушкам свои рейды.

Заслоны из педагогов, оцепления комсомольцев, отряды дежурных дружинников всю ночь зевали под церквями, вылавливая в толпах воспитанников и коллег.

«В конце 70-80-х молодежи войти в церковь на Пасху было нельзя — милиция окружала, — вспоминает настоятель Свято-Успенской церкви села Семенивка отец Иоанн. — Чтобы учителя не взяли „на список“, ездили на службу в чужие села, где нас никто не знал. А стал постарше — вызывали „на ковер“ и ставили на вид».

Дружинники. Отлавливали верующих возле церквей.

Чтобы удержать народ дома в святую ночь, власти делали ему неслыханный подарок — давали телеконцерты «Мелодии и ритмы зарубежной эстрады» и прочие редкости. «Слыхал от старших: раньше у церкви ставили на ночь оркестр, играли похабные спектакли, выставляя дьяконов и батюшек пьяницами и крохоборами», — рассказывает Николай Лосенко.

А в родном селе сына священника Анатолия Полегенько ни одна всенощная не обходилась без музыкального фона. В центре села храм соседствовал с клубом, и как только прихожане выходили с крестным ходом, на танцах громче прежнего гремела веселая музыка; заходили обратно — звук приглушался.

«Доходило до того, что перед Пасхой и с неделю после родители яиц в доме не держали вообще — ни сырых, ни вареных, ни белых, ни красных, — говорит Полегенько. — До войны отец был вынужден уходить подальше в поле и в одиночестве исполнял пасхальные песнопения».

ДЛЯ ГАЛОЧКИ
Ближе к перестройке борьба режима с религией становилась профанацией. Адекватные «контролеры» никого не карали, но играли роль до конца. «Учителя вели беседы про „поповский мрак“ чисто для проформы, за крашенки могли разве по-отечески пожурить, — говорит Лосенко. — Они и председатель вместе с сельсоветом и куличи пекли, и детей крестили, просто не афишировали это».

Отец Витольд тоже начинал учителем. В первое же школьное Рождество поступила директива патрулировать село в поисках колядников.

«Разбились мы по компаниям, ходим по улицам. Пока никто не видит — шмыгнули к одному коллеге домой, „поколядовали“, потом быстрой перебежкой к другому. И так весь день, да так, чтоб не попасться на глаза колядующим ученикам: надо было делать строгий вид, а то выставят со скверной характеристикой», — делится Левицкий.

Бывшему комсомольцу Анд­рею Ващуку лично довелось в 80-х ходить в дежурном патруле в ночь на Пасху. «Никого мы не ловили: просто отстаивали службу и утром христосовались, как все, — признается он. — А дежурные педагоги могли так „разговеться“ под церковью, что еле ноги волокли».