В ходе турецко-иранской экспансии в Закавказье подрывалась местная экономика, гибла элита, а значит, разрушалась система управления и создавались условия для развития бандитизма. Абрекам было в принципе все равно кого грабить, но приграничные русские регионы были более богатыми.
Кроме того, Иран и особенно Турция (мечтавшая вернуть времена, когда Черное море было "турецкой лужей") поддерживали сепаратистские настроения среди народов российского Северного Кавказа, инспирируя многочисленные восстания и полубандитскую партизанщину.
Империи нужен был буфер. При этом совсем не обязательно эти территории должны были входить в состав российского государства. Так, например, по итогам Первой мировой войны на освобождаемых от турецкого господства исконных армянских территориях предполагалось создать армянское государство. Аналогичным образом, поддерживая в первые годы после Великой Отечественной движение за независимость в иранском Курдистане и Южном Азербайджане, Сталин предполагал не включение данных территорий в состав СССР, а создание на них независимого, клиентского по отношению к Советскому Союзу государства.
Наличие буферных зон, контролируемых дружественной России (СССР) регулярной государственностью, опирающейся на достаточный территориальный, демографический и экономический ресурс, должно было избавить кавказские рубежи от прямого контакта с исламскими режимами, традиционно использовавшимися Западом для политических, дипломатических и военных диверсий против РФ. По замыслу это сравнимо с созданным после Великой Отечественной войны буферным поясом социалистического содружества в Восточной Европе.
Пояс безопасности или плацдарм сдерживания?
После распада СССР и потери Москвой прямого контроля над Закавказьем задача создания в регионе пояса дружественных держав никуда не делась. Она осложнилась.
Во-первых, тем, что точно так же, как Россия желала бы иметь вдоль своих границ пояс безопасности, ее западные "друзья и партнеры" хотели бы использовать территории и ресурсы тех же государств для создания плацдарма сдерживания России (политического, дипломатического, военного). Ситуация фактически вернулась в ХIХ век, только вместо слабых и внутренне нестабильных Турции и Ирана России противостоит объединенный Запад во главе с США.
Во-вторых, Закавказье, ранее находившееся на периферии глобальных и европейских интересов (и имевшее значение только для региональных игроков), попало в фокус глобальной политики. Теперь эти государства являются не только потенциальным буфером, отделяющим Россию от геополитических конкурентов, или плацдармом, с которого конкуренты могут готовить против России агрессию. Новые транспортные и военные технологии сократили расстояния, и государства Закавказья стали еще и своеобразным мостом на Ближний Восток – традиционный центр переплетения стратегических интересов великих держав.
В-третьих, Закавказье оказалось одним из наиболее перспективных транспортных коридоров, по которому Европа могла бы получать энергоносители из Средней Азии, минуя российскую территорию и создавая таким образом конкуренцию "Газпрому". А в итоге ограничивая российское влияние в ЕС.
Все это привело к резкому обострению общей политической ситуации в Закавказье.
Гражданская война в Грузии, приведшая к отпадению Абхазии и Южной Осетии и едва не разорвавшая Грузию на Западную и Восточную части (благо Звиад Гамсахурдиа странно, но вовремя погиб). Там же – "революция роз", давшая старт цветным переворотам на постсоветском пространстве. Война 08.08.08. Неудачные попытки цветных переворотов в Армении и Азербайджане (вовремя парализованные властями). Карабахский конфликт. Все это – звенья одной цепи.
В 90-е годы Россия не просто ушла из Закавказья, она с трудом удерживала свой бурлящий Северный Кавказ. Москва в этот момент была неспособна создать в Закавказье буферную зону из устойчивых режимов. У нее не хватало ресурсов.
Между тем, если вспомнить ситуацию ХIХ века или краткий послереволюционный период, когда на несколько лет в Закавказье также появились неподконтрольные Москве режимы, то видно, что оппонентам России удобнее оперировать в регионе, когда он охвачен хаосом.
Игра на противоречиях мелких групп позволяет избежать четкого формулирования национальных интересов (а они всегда приводят страны региона к России); постоянно враждующими кланами легко управлять, обещая (а иногда и предоставляя) им поддержку друг против друга.
Поэтому обеспечить долговременный, компромиссный, справедливый мир в регионе способна только сильная Россия, опирающаяся на сильные и авторитетные национальные правительства.
Все остальные игроки объективно заинтересованы в хаотизации и атомизации региона, дальнейшем разложении его на десятки враждующих царств, ханств и республик.
Карабах как пример
Собственно, ситуация прекрасно видна на примере карабахского конфликта. Потенциалы сторон и общая ситуация такова, что конфликт явно не имеет военного решения. Мир возможен только на условиях ответственного двустороннего компромисса. Но Ереван и Баку, в том числе и с учетом как внутриполитических проблем, так и общих геополитических раскладов, позволяющих при определенных условиях рассчитывать на получение внешней поддержки, не готовы к сближению своих диаметрально противоположных позиций.
Пока что стороны придерживаются тактики выжидания. Каждый рассчитывает, что произойдут некие геополитические изменения, которые позволят полностью достичь своих целей, ничего не уступив. Однако позиции сторон в данной ситуации неравновесны. Тактика затягивания дипломатического разрешения конфликта выгодна Армении, под чьим контролем находятся спорные территории.
Если ситуация не изменится, то когда-нибудь начнет действовать срок давности. Умрут не только беженцы из Карабаха, но и их дети. Новые поколения родятся на новой родине. С другой стороны, на занятых территориях вырастут поколения армян, для которых это будет безусловно родная земля. Причем они будут единственными законными претендентами на эту землю, как родившиеся и выросшие на ней. В результате условия дипломатического компромисса могут сместиться в пользу Еревана.
Это хорошо понимают в Баку. Недаром во время встречи с Владимиром Путиным на Санкт-Петербургском форуме президент Азербайджана Ильхам Алиев особо подчеркнул под телекамеры, что попытка сохранить status quo в Карабахе не устраивает его страну, и что Баку настаивает, в рамках решений Минской группы ОБСЕ по Карабаху, вернуться к ситуации до начала конфликта.
То есть Азербайджан пытается, заручившись формальной констатацией ОБСЕ принципа приверженности территориальной целостности и неизменности границ, добиться если не передачи ему находящихся под армянским контролем территорий, то хотя бы начала реальных переговоров на эту тему. Для того чтобы повысить конструктивность Еревана, в Баку периодически намекают на возможность возобновления широкомасштабных военных действий.
На сегодня Россия – единственный посредник, кто не просто последовательно выступает за дипломатическое разрешение конфликта, но и блокирует военные амбиции сторон. Готовность Москвы подавить военную провокацию, от кого бы она ни исходила, уже два десятилетия предотвращает новую военную эскалацию в Закавказье.
Мир выгоден Кавказу и Москве – но не Западу
Если бы эта жесткая позиция была твердо поддержана Западом, мир был бы уже достигнут, поскольку партиям войны в Ереване и Баку не на что было бы рассчитывать и они быстро проиграли бы партиям мира внутринациональную дискуссию.
Однако "друзья и партнеры" Москвы рассматривают тлеющий конфликт в Нагорном Карабахе как возможность связывать российские ресурсы и отвлекать внимание. Более того, при необходимости (если Запад решится на попытку поджечь российское пограничье) Карабах может стать одной из точек взрыва всего Кавказа.
Таким образом, в Закавказье Россия борется не за территориальные приобретения, не за получение односторонних выгод, а за прочный мир, выгодный как собственно закавказским государствам, так и Москве.
В то же время ее оппоненты пытаются дестабилизировать Кавказ так, как они уже дестабилизировали Ливию, Сирию, Украину.
Ничего личного – просто объективные государственные интересы никуда не делись, и сегодня они у основных игроков такие же, как были двести лет назад.
Именно поэтому там, где прошли "московские варвары", всегда оставались школы, заводы, библиотеки, университеты. А после "западных цивилизаторов" только руины да горы трупов.
Такая политическая традиция.
