Е.Афанасьева
― Добрый вечер! В эфире «Телехранитель», программа о сути телевидения и о тех, кто определяет и хранит эту суть. В студии Елена Афанасьева и, как всегда, по воскресеньям говорим мы персонах, программах, событиях и антисобытиях, которые влияют на то, каким наше телевидение будет сегодня и завтра. Сегодня в гостях Дмитрий Билан.
Д.Билан
― Здравствуйте!
Е.Афанасьева
― Здравствуйте, Дима! Мы давно пытались все сезоны «Голоса» дозваться к нам в гости.
Д.Билан
― Это не значит, что я какой-то сверхсуперзанятой, но, видимо, не попадаю.
Е.Афанасьева
― Да, не попадаете, и признаемся честно, что этот наш эфир – редкий случай – идет в записи, потому что и Дима в воскресенье занятый, и случилось так, что я уезжаю в командировку. Поэтому мы не знаем результатов пятничного тура, который оказался совершенно неожиданным. «Голос, дети». Дима, для вас это тоже было неожиданным, что появился вот такой…? По предварительному плану в пятницу все уже было должно завершиться и определиться победитель и вдруг…
Д.Билан
― Как бы это не прозвучало кощунственно и, может быть, как-то непатриотично по отношению меня к этому замечательному конкурсу, но я в ужасе, что он продлен. Почему – потому что это значит, что заново придется себя каким-то образом, образно выражаясь, расчленять в эфире в эмоциональном смысле. А так бы мы уже все закончили и выдохнули спокойно, тем более, что в прямом эфире было названо в прошлого году, что это действительно последнее участие именно этих господ, которые восседают на этих красных креслах.
Е.Афанасьева
― Так это было сказано про взрослый голос. Про детский ничего подобного не говорилось.
Д.Билан
― Знаете, я взял, округлил и смею себе – взял и представил, что и с детским вроде бы тоже будет все закончено в моей жизни.
Е.Афанасьева
― То есть у вас это два последних появления в прямом эфире «Голоса» или крайних?
Д.Билан
― Крайних, конечно. Я все-таки из той плеяды этих самых… художников, которые боятся все-таки говорить «последний».
Е.Афанасьева
― Но в американскомVoice, насколько я знаю, за 7 сезонов поменялось ровно два состава арбитров. То есть сначала три сезона сидели одни наставники, потом они менялись, и, в принципе, два состава, они как-то ранжировались.
Д.Билан
― Мы же россияне, правильно говорить, мы же… как это сказать? – влюбчивые, правильно? И, судя по всем, наверное, преданные в этом смысле, поэтому не рискую.
Е.Афанасьева
― Но я думаю, что вам за три года задавали эти вопросы многократно, но для той публики, которая не была музыкальными фанатами, не знала ваша творчество очень хорошо, а просто краем уха что-то где-то когда-то слышала, что-то на «Евровидении» — я знаю точно, что для этой части публики Дима Билан открылся с новой стороны, причем каждый сезон все ярче и ярче, и на детском «Голосе» особенно — все открывали для себя не какого-то одного из популярных артистов, а вдумчивого, глубокого человека. Для вас это, действительно, было совершенно новое воплощение, либо случайность, что там вы открылись.
Д.Билан
― Во-первых, просто, дело в том, что мы по жизни рассуждаем каждый день в любом случае. Мы же просто так из воздуха берем свои события, которые с нами происходят. В данном случае со мной. Все то, что делалось моими руками, о но просто не попадало в некое такое, обширное телевидение. Я просто не шел на главном канале и не рассуждал, скажем, о музыке, о том, какая она должна быть. А здесь просто повезло, я думаю еще помимо всего, потому что все равно был риск, и мы думали, и все наставники думали: идти не идти – мы все общались. Вдруг это может получиться какое-то шоу, к которому не хотелось бы иметь отношения в любом случае, правда. Но в итоге, видите, как все совпало. Огромное количество людей, которые там работают – это просто убийственное отношение, работа просто какая-то колоссальная.
Е.Афанасьева
― Убийственная – в хорошем смысле.
Д.Билан
― Конечно, да. Я высокопарные люблю слова. И я думаю, что мне просто повезло с проектом помимо всего. И, конечно, не могу сказать…, но я расту на глазах у людей, наверное. Иногда это незаметно, потому что гораздо контрастнее увидеть человека, который был, потом пропал, и появился – вот, он – другой. А я же в процессе жизни ее познаю и на глазах у зрителя. Может быть, вместе с этим тоже вырос.
Е.Афанасьева
― Вы сказали, что это мог быть разный проект, и сомневались, действительно, когда новый проект появляется, никто никогда не может предсказать его судьбу: будет ли это шоу популярным? Иногда ингредиенты все те же – вроде бы хорошие наставники и участники замечательные, и команда, которая делает, не хуже, а иногда и та же самая – они, что называется не склалось. Как вам кажется, в чем секрет, почему так «Голос» попал в свою аудиторию, в своего зрителя? Почему он стал таким проектом важным?
Д.Билан
― Я так сейчасожидал, что вы скажете: так он попал во время. Ведь он во время попал, наверное, абсолютно. Очень многие события, множество каких-то фильмах, которые опережали время, выходили раньше. А тут, понимаете, человек захотел уже наконец-таки как-то посострадать, мне кажется, тяга такая появилась.
Е.Афанасьева
― Вы имеете в виду зрителя, который сострадает участникам?
БИЛАН: Человек, в данном случае, я, заточенный на бесконечное желание реализоваться, так или иначе реализовывается
Д.Билан
― Зритель, да, именно, потому что, с одной стороны, мы все видим какую-то жуткую картину на определенных каналах с расчлененками и всякими подобными делами, а тут вот на тебе – и человеческое что-то проскочило. И, мне кажется, это так нужно было сейчас этому общественному бессознательному, поэтому это совпало помимо всего. Ну и вообще, грамотно психологически выстроенный проект, его же делают, насколько я знаю, голландцы, и во главе всего этого стоит человек, по-моему, даже какой-то невероятный психолог.
Е.Афанасьева
― Очень точно попадает в психологию.
Д.Билан
― Да.
Е.Афанасьева
― А вам не кажется, что эта история у нас, по крайней мере, в том числе, здесь и сейчас в России – это еще, в том числе, про такие социальные лифты, которых очень не хватает молодым людям, талантливым людям?
Д.Билан
― Это то, чем мы были раньше заняты – дети 80-х, да – в начале самом? Ну, наверное. Просто человек, мне кажется, так устроен, он все равно их будет искать где бы то ни было. Да, из поля зрения пропали люди, пропала молодежь, непонятно, чем она занимается. По себе тоже знаю. Встречаюсь, например, с какими-то студентами, интересуюсь – оказывается, у них есть жизнь, она просто не показана, не популяризируется на телеканалах. Они устраивают конкурсы, у них есть музыкальные какие-то конкурсы. И, вообще, мне кажется, пора такая. Опять же захотелось «До 16-ти и старше» посмотреть – может быть, что-тотакое создается, но уже в нынешнем контексте. Вот «Голос», мне кажется, подпадает именно в то, что вы сказали – лифты социальные.
Е.Афанасьева
― Потому что вчера, позавчера, в начале сентября условного – никто не знает этих людей, а на Новый год они уже поют на главном шоу года, в новогоднем празднике, их приглашают уже на все, они участвуют в других телевизионных проектах, каких-то больших шоу.
Д.Билан
― Гастролируют очень много, кстати, я хочу сказать.
Е.Афанасьева
― Гастролируют. Их узнают на улицах.
Д.Билан
― Да, узнают, и конечно, старт им очень хороший дан, на самом деле.
Е.Афанасьева
― Я напоминаю, что это Дима Билан. Думаю, по «Голосу» представлять не надо. У вас в жизни был такой социальный лист, или вам все-таки медленно, по ступенькам в какое-то время приходилось к своей карьере сначала идти в ее самом начале?
Д.Билан
― Так, ну что ж, ретроспектива, да? Конкурсы. Я человек конкурсов на самом-то деле. Я представляю республику Кабардино-Балкария, и много в каких подобных историях участвовал. Но у меня все классически абсолютно. Образование – вот Гнесинка буквально через дорогу у вас находится, я тут пешком все обходил, и все достаточно стандартно.
Е.Афанасьева
― Но это история про провинциального мальчика, приехавшего покорять столицу или другая?
Д.Билан
― Наверное, все-таки первое, как это не звучит. Вот так оно и есть.
Е.Афанасьева
― То есть тяготы – я не знаю – с общежитием, со съемными квартирами…
Д.Билан
― Абсолютно все это было… с подработками по ночам, бессонными ночами и путешествием на троллейбусе по Садовому кольцу буквально во сне – все это было.
Е.Афанасьева
― И что вы говорите сейчас этим ребятам, которые, может быть, не побеждают, не проходят дальше и в той же роли, в которой вы были энное количество лет тому назад? Это, понятно, что скорей всего, что «к славе надо карабкаться в Москве, а не у них в родных городах, а здесь зацепиться сложно».
Д.Билан
― Да, ответ будет тоже очень простой. Не факт, что именно этот вариант им необходим, потому что дверей-то большое количество в жизни, поэтому открывайте всякие – пробуйте, смотрите. Может быть, кто-то даже не своей вдруг профессией занимается, а это все же время, оно поставит… время умеет ставить все по местам – вот так скажу.
Е.Афанасьева
― А вы для себя пытаетесь иногда представить себе ситуацию, что бы было, если бы не…? Ну вот вы бы не поехали в свое время в Гнесинку, может быть, остались в родном городе, может быть, не поучаствовали в каком-то из важных для вас конкурсов?
Д.Билан
― Я думаю, что человек, в данном случае, я, заточенный на это бесконечное желание реализоваться, в любом случае, так или иначе, реализовывается. И скорей всего даже это была бы творческая профессия в любом случае. Я же поступал параллельно на самом деле в два учебных заведения – это в ГИТИС и в Гнесинку. И дал себе слово: где раньше экзамен придет, то есть результаты – туда я и пойду.
Е.Афанасьева
― Так мы потеряли актера Билана?
Д.Билан
― Ну нет, я себя приобретаю понемногу.
Е.Афанасьева
― Вы сейчас снимаетесь?
Д.Билан
― Да.
Е.Афанасьева
― В главной роли. А, что это за проект?
Д.Билан
― Большой проект, широкий метр.
Е.Афанасьева
― Полный метр.
Д.Билан
― Первая мировая война. Я своего прадеда буквально играю, который в сотне Николая II и был приближенным к телу детей, учил их конному делу…
Е.Афанасьева
― Ваш родной прадед?
Д.Билан
― Да, абсолютно.
Е.Афанасьева
― И как имя прадеда?
Д.Билан
― Фамилия его была Дементьев, и в честь него хутор назвал был. Вся эта родословная у меня есть. И картина такая большая, и Юрий Васильев как раз таки режиссер театральный, театра Сатиры. Актеры: Балуев, Пересильд прекраснейшая, Александр Артемович Адабашьян.
Е.Афанасьева
― В этой работе, где вы играете главную роль, вы себя чувствуете профессионалом или все-таки это ваша другая профессия, и там вы больше любитель, нежели…?
Д.Билан
― Открою вам большой секрет: я нигде себя профессионалом не чувствую.
Е.Афанасьева
― И что, до сих пор, занимаясь профессионально музыкой, не чувствуете себя профессионалом?
Д.Билан
― Тем самым я профессионал, потому что я не чувствую себя профессионалом – я думаю, что это правильная позиция. Профессионалы всегда ищут что-то.
Е.Афанасьева
― Это Дима Билан, напоминаю, что к сожалению, вы сейчас не сможете нам задать вопросы. Это редкий случай, когда «Телехранитель» не в прямом эфире выходит, но я думаю, что нам есть, о чем поговорить, и многие вопросы совершенно известно, которые вы задаете. Я думаю, что Дима и устал отвечать, потому что сколько интервью он дает в месяц, трудно, наверное, себе представить. Сколько примерно?
Д.Билан
― Отрезаю, и достаточно жестоко последнее время – экономлю силы.
Е.Афанасьева
― Можно задать вопрос? Я вот у ВаниУрганта все видела эту красную ленточку на руках, причем я Ваню видела и в эфире и вместе с семьей на спектакле «Алиса» с Алисой Фрейндлих. У меня все вопрос: Что это за красные повязочки?
БИЛАН: Все, что берется из краев, где развиты традиции – это очень важно. Мегаполис их разрушает, конечно
Д.Билан
― Алиса Фрейндлих… кстати, вспомнил одну историю замечательную…
Е.Афанасьева
― Сейчас расскажете.
Д.Билан
― Это знаете, что… Я был совсем недавно в Израиле и у него были эти веревочки. Он просто взял мне ее и повязал.
Е.Афанасьева
― Вот как.
Д.Билан
― Да, но теперь я знаю, что если она рвется, значит вот… враги, так сказать.
Е.Афанасьева
― Так ее всю жизнь носить надо?
Д.Билан
― Нет, она сама стирается, и сама отпадает тогда, когда уже надо.
Е.Афанасьева
― Тогда это символ, знак.
Д.Билан
― Да.
Е.Афанасьева
― Вы говорите, отрезаете, но вопросы одни и те же все равно вам, наверное, задают. Вот Константин Эрнст на канале которого выходит сейчас наиболее популярный ваш проект, любит повторять буддистское изречение: «Имя – это судьба», поэтому он и «Первый» переименовывал. Когда вы поменяли официальное имя, ваша судьба поменялась? Или вы всегда для себя были Димой, а не Виктором?
Д.Билан
― Такой, знаете, на самом деле простой вопрос абсолютно. Я с этой целью и придумал себе эту историю. В принципе я, каким-то образом, сделал отсыл к своему деду, потому что он у меня одноименный. А так, конечно, хотелось почувствовать себя иным человеком, потому что имя – да, это судьба. Но я не думаю, что я поменял шило на мыло, и то и другое – это очень весомые имена. И в принципе Виктором так и остался.
Е.Афанасьева
― То есть для родных вы все равно Витя.
Д.Билан
― Да.
Е.Афанасьева
― А для себя внутри?
Д.Билан
― Для себя… Как бы внутренне «Я» человека – не важно, как ты себя называешь, ты просто знаешь, что ты – это ты и все. Но я, наверное, Виктор все-таки.
Е.Афанасьева
― А если бы вы вышли на сцену не Димой, а Виктором Беланом – одна буква меняется – у этого бы образа публичного иначе сложилось что-то, как вам кажется, сейчас?
Д.Билан
― Я думаю, была бы какая-то мягче история. Потом ассоциативный ряд в музыкальном смысле у меня выстраивается, знаете, с чем-то шансоноподобным…
Е.Афанасьева
― Да?
Д.Билан
― Да, это, наверное, была бы какая-нибудь актерская песня.
Е.Афанасьева
― То есть, если вам кто-то звонит – слышно плохо, вы голос не узнали – и говорит: Витя – вы знаете, что это кто-то близкий, а если говорит: Дима, то это уже человек, знающий вас публично?
Д.Билан
― Да.
Е.Афанасьева
― Понятно. А те, кто входит в вашу жизнь уже последнее время, но становится близким, они вас все равно начинают Витей называть?
Д.Билан
― Если они знакомятся со мной в периоде, когда я уже стал Дмитрием, я теперь все – для них Дмитрий.
Е.Афанасьева
― Это, как Полина с Пелагеей – вы ее все-таки называете как: Полина или Пелагея?
Д.Билан
― Поля.
Е.Афанасьева
― Поля все равно.
Д.Билан
― Полиной нельзя.
Е.Афанасьева
― А Пелагея – это публичный образ?
Д.Билан
― Это я не знаю, это у нее надо спросить.
Е.Афанасьева
― А расскажите, пожалуйста, что в вас от того карая, где вы родились? Ведь это очень гордый край с абсолютно своеобразными традициями и другим воспитанием, другим менталитетом.
Д.Билан
― Во-первых, наверное, какое-то уважение к людям вокруг. Если совсем брать наглядные примеры, то я подсознательно уже я все время встаю, когда здороваюсь… младше, старше. Общение на «вы». У меня, например, в семье у отца – а там тоже достаточно глубокие корни по папиной линии – родителей все называли на «вы» всегда. И у меня иногда проскакивало даже в детстве. Подобные вещи. Какое-то, знаете, достоинство, ощущение того, что не то, чтобы ты выше, а вот – не знаю – с расправленной спиной – как-то так.
Е.Афанасьева
― Мне сразу выпрямиться захотелось.
Д.Билан
― Ну а из каких-то совершенно традиций-традиций – я, знаете, крещенный, я все-таки представляю конфессию как раз православную… Бабушка у меня была баптистка, вообще. В общем, я такой, намешанный человек в принципе сам по себе. Я думаю, что, во-первых, все, что берется из краев, где развиты традиции – это очень важно. Мегаполис их разрушает, конечно.
Е.Афанасьева
― А что-то из ваших традиций тех, что в детстве дома, вы сюда перенесли, без чего вы себе не можете представить Новый год или Пасху, или день рождения? Вот именно традиция того места, того края, семьи.
Д.Билан
― Я не мог себе, например, представить вдруг, что я не буду, например… У нас тоже была традиция – носить с изюмом по гостям… потом колядования всякие…
Е.Афанасьева
― Детьми колядовали.
Д.Билан
― Абсолютно четко это было всегда, традиционно. Все – пошел. Встречаемся с друзьями – пошли.
Е.Афанасьева
― То есть, если у вас, уважаемые товарищи, когда-нибудь раздастся звонок в дверь и Дима будет стоять…
Д.Билан
― С кастрюлькой.
Е.Афанасьева
― С кастрюлькой с изюмом и сладостями и колядовать, знайте – это традиция – вам просто повезло.
Д.Билан
― Да.
Е.Афанасьева
― А хочется что-то сохранить, не потерять ни в коем случае?
Д.Билан
― Хочется. Мы, по-моему, наверное, даже сказали об этом.
Е.Афанасьева
― Это Дима Билан. Мы говорим сегодня и о его телевизионной работе в проекте «Голос» и о других проектах, и о его жизни. После «Голоса» телевизионная карьера прямо сразу продолжится, или вы берете паузу?
Д.Билан
― Так. Ну, поскольку получается, что забрало очень много сил все это действо, мне бы хотелось, конечно, паузу взять, абсолютно четко. Выдохнуть и заняться, может быть, чем-то еще другим. Но, как известно, у нас в стране каждый день нужно завоевывать публику, город – я не знаю – успех, удачу, все остальное, поэтому такая невыносимая роскошь – брать паузу. Поэтому лучше переключаться с дела на дело.
Е.Афанасьева
― Мы сейчас прервемся на выпуск новостей на «Эхо Москвы» и продолжим разговор с Димой Биланом.
Е.Афанасьева
― Мы продолжаем программу «Телехранитель». В студии Елена Афанасьева, в гостях сегодня Дима Билан. И говорит о том, что эфира просят фотографироваться, а я рассказываю про то, как финалисты «Голоса» по традиции уже три года приходят в последний эфир декабря сюда, в студию и тоже, как дети фотографируются с большим интересом.
Д.Билан
― Ну, а что – легендарная студия.
Е.Афанасьева
― Это как раз люди, которые становятся известны за три-четыре месяца на всю страна, и страна их узнает. Вернемся к детскому «Голосу», Дима. Когда этих ребят… почему-то их ввели, насколько я понимаю, этот дополнительный тур, когда вторая попытка дается ребятам – вот с молодыми людьми, с маленькими детьми – им вот это страшное слово, что «ты не прошел дальше» говорить трудней, чем взрослым?
Д.Билан
― Я думаю, в какой-то момент мне казалось, что трудней – теперь, мне кажется, что легче, чем взрослым…
Е.Афанасьева
― Они так искренне рыдают – там же вся страна просто обливается слезами.
Д.Билан
― Я понимаю, и вопрос в том, как ты дальше с ними поговоришь. Я не могу не затрачиваться говоря или записав, например, какую-то sms. Я всегда вкладываю в это эмоцию, поэтому очень сильно устаю. Я не могу делать это посредственно в любом случае. Но общаясь, с детьми, все-таки стараюсь абсолютно по-взрослому, потому что любое отклонение от правды – вот я помню даже по себе, когда мне было лет 6-7, мы же все видели, мы видели гораздо больше, чем взрослые на самом-то деле – любое отклонение от правды: приукрасил, приврал где-то – оно очень гипертрофированно воспринимается. Видно все. Лучше «по чесноку» всегда стараться с ними общаться, тогда и ты не будешь плохим в будущем, по возможности, и будет понимание, надеюсь.
Е.Афанасьева
― А эти молодые люди, дети – странный вопрос, но закономерный, — они вас чему-то за два сезона научили, эти маленькие люди?
Д.Билан
― Напомнили, очень многие вещи напомнили. Напомнили, с каким рвением и зачем мы, вообще, этим занимаемся, потому что в процессе жизни можно, вы знаете, потерять это первозданное ощущение этой магии профессии, магии работы, магии музыки, магии отношения к этому – к слову, к эмоции. С возрастом черствеешь, обветриваешься понемногу и забываешь, а ведь это очень важное ощущение – не терять чувства маленького человека…
Е.Афанасьева
― Внутренний ребенок в себе, он в вас хорошо себя чувствует?
Д.Билан
― Да, меня не детском «Голосе» поливают…
Е.Афанасьева
― Детскими слезами.
Д.Билан
― Не сказал бы так.
Е.Афанасьева
― Вам кажется, они одинаковые – дети первого сезона и второго? Потому что у меня есть непрофессиональное ощущение зрительское – я его потом скажу – или они немного разные – участники?
БИЛАН: Произнесли «Россия. И был там гул такой, мне показалось, человек около 20 в сумме, звук такой: «бу-у, бу-у!»
Д.Билан
―Это, знаете, как рождаются шестидесятники, например, или семидесятники – им дано время, в котором необходимо с чем-то бороться. У них уже посыл другой, у них уже задача эмоционально другая какая-то. Дети 80-х, например, как мы, родились в какое-то спокойное время: никуда вроде не надо торопиться, все хорошо, Брежнев «привет!» все говорит из телевизора. И в общем, как бы бороться ни с чем не надо, ветер попутный, в лицо ничего не дует, выражаясь образно. И здесь тоже. Первый сезон детский – кажется, что он был, может быть, каким-то крайне профессиональным, сейчас даже, кажется некий спад. С чем это связано? То ли с какими-то исполнителями, популярность которых совпадет с возрастом молодого человека. Сейчас, например, другие течения какие-то возникают в смысле музыки тоже. Это все можно видеть, как вспышки от солнца на срезе дерева, знаете.
Но, что связано со вторым сезоном «Голос, дети», то это уже подготовлено цинично. Родители уже знают, зачем они там, что они хотят сделать, к кому они пойдут, какое им нужно будущее.
Е.Афанасьева
― Поэтому дети выбирают продюсера Максима.
Д.Билан
― Поэтому зачастую это происходит именно так, возможно. Но не могу сказать, что я обделен каким-то вниманием. Я просто лозунг не произносил свой, что я буду продолжать с детьми после проекта, я честен перед ними. Я не продюсер, по крайней мере, пока.
Е.Афанасьева
― А как-то вы общаетесь с детьми, которые у вас были в первом «Голосе», или попрощались и на этом все?
Д.Билан
― Нет, общаюсь.
Е.Афанасьева
― А как, в каком виде это происходит?
Д.Билан
― Ну, например, присылается музыка – я слушаю, даю какое-то свое мнение. Да я могу сказать, что это в неделю, может быть, дней пять точно переписываюсь. Потому что мне это важно понимать, что я как-то все равно каким-то образом участвуете.
Е.Афанасьева
― Наверное, подпитываетесь энергией от них или нет, или это более затратно, как у родителей: отдают, отдают…?
Д.Билан
― Не знаю, наверное, и то и другое.
Е.Афанасьева
― Это Дима Билан. А скажите, Дима, сейчас такой очень популярный в медийной среде термин, что дети – диджитал-нейтивс, а мы с вами уже все равно диджитал-эмигрантс, то есть мы в эту среду пришли уже в более сознательном возрасте. А они растут – уже горшки с держателями для айпадов появляются. Дети, которые сейчас приходят, они тоже выросли с таким мышлением, с компьютерами в руках, с мобильниками и все прочее. Я примерно понимаю, как это действует в медийной среде вообще – а вот в музыке? Это новое поколение, которому с детства доступны все, что дает сеть и цифровая среда, оно другое или нет?
Д.Билан
― Во-первых, оно… знаете, не задерживается одно что-то.
Е.Афанасьева
― Клиповое мышление все равно? Ссылочное…
Д.Билан
― Да, я даже не стал говорить этого слова, меня достало: «клиповое мышление». Сложно сказать. Мы, правда, уже мигранты. Сложно сказать. Я знаю просто, что у них иммунитет – слово тоже такое – к этому большой. И то, что выводит из равновесия нас или родителя, который читает мнение о выступлениях чада, для этих людей молодых совершенно, абсолютно норма. Спокойно все к этому относятся.
В музыке, конкретней, может быть, какой-то вопрос? А абстрактно…
Е.Афанасьева
― Они быстрее мыслят музыкально, быстрее они воспринимают какую-то информацию музыкальную?
Д.Билан
― Быстрее, но, может быть, мене глубоко.
Е.Афанасьева
― Интересно. Я немного уйду с в теме от детского «Голоса» к тому событию, которое было совсем недавно – это 60 лет «Евровидению». Вы участвовали в концерте, где были самые известные люди за 60 лет, победители.
Д.Билан
― Артисты за 60!
Е.Афанасьева
― Были и за 60, но вас еще нельзя отнести к нам. Сначала с репликой, которая была на одном «желтом» ресурсе, что якобы Билана освистали на этом концерте. Освистали ли Билана?
Д.Билан
― Выходя на сцену, я стоял в компании организаторов, администратора своего. Произнес: «Ну что, пойду на амбразуру», потому что…
Е.Афанасьева
― Что Билан отвечает за всю Россию перед всей Европой.
Д.Билан
― Как-то получилось, совпадение, видите, время. Есть у нас некоторое недопонимание – вы понимаете, — с Европой. И я, в общем, даже, наверное, предчувствовал – немножко волновался. Думаю: Как же так, я сейчас выхожу на первый план. Сейчас будем по мне, как по лакмусовой бумажке смотреть, каков градус-этого непонимания. В итоге была шапка, объявляли страны, произносилось, что такая-то такая страна в таком-то году начала принимать участие в этом конкурсе. Так дошло до России, произнесли «Россия», «Дима Билан» — еще не произносили. И был там гул такой, мне показалось, человек около 20 в сумме, звук такой: «бу-у, бу-у!». Потом уже я вышел на сцену, меня объявили – зал взревел как бы. Я не видел ни одного исполнителя, который вышел на сцену и его бы принимали плохо. И в общем, я выступил, все замечательно, получил свои овации. Не могу сказать, что это именно на моем имени, но я, естественно, солидарен, я здесь, я представляю свою широту.
Е.Афанасьева
― А какое у вас было ощущение от этого концерта и от тех исполнителей, которые появлялись – победители тех лет, когда еще Советский Союз не транслировал «Евровидение», но эти песни все равно где-то в нашем детстве мы слушали или еще в юности наших родителей они звучали, а мы потом постфактум их знали? Вот сейчас эти люди пожилые, располневшие некоторые из них, некоторые прекрасно выглядящее – по-разному есть – вот они возвращались, чтобы это спеть. У вас это вызывало какие-то ассоциации?
Д.Билан
― Вы знаете, они выходили после выступления… Некоторые из них давно не гастролируют, занимаются какими-то другими делами, может быть, сидят дома – но для многих это, как якорь: вот они слышат ту музыку и вспоминают, что было в их жизни.
Е.Афанасьева
― Лучшее.
Д.Билан
― Да, ка запах – музыка такое же свойство имеет. И вот выходили эти артисты, британская группа – там были таки уже бабушки прямо даже, и они так радовались. Они испытали эту эмоцию, подходили: «Дима! У тебя так здорово, так замечательно!» Было ощущение, что действительно праздник для них огромный, колоссальный. Тем более билеты были проданы, публика, какое-то колоссальное количество людей, и было радостно за них.
Е.Афанасьева
― А не было такого осознанного или подсознательного ощущения – не дай бог…
Д.Билан
― Что это на сельском празднике?
Е.Афанасьева
― Нет. Не дай бог и в моей жизни это будет единственное… Вот как у людей самое яркое событие, и я в 60, 70 лет – сколько там самому пожилому было участнику – буду так же вспоминать единственные те… у вас два дня в вашем случае, не один – не было такого подсознательного неприятия этой ситуации?
Д.Билан
― Лет 5, 6, 7 назад я бы однозначно сказал: «Конечно, да, ни в коем случае, никогда. Этот единственный последний шанс. Я не допущу этого!» Сейчас начинаешь понимать, просто – ты же не знаешь, что и как человек в этом возрасте ощущает эту жизнь, ты не можешь сейчас сказать об этом, ты не можешь сейчас это прочувствовать. То есть ты можешь просто бросить эту фразу, но бездумно.
Е.Афанасьева
― Но надо дожить.
Д.Билан
― Но надо дожить, во-первых, а во-вторых, я конечно, даю себе зарок, что не буду участвовать в ретро-концертах. И я уже сейчас могу представлять какую-нибудь, знаете, «начало 2000-х», быть на этих огромных акциях.
Е.Афанасьева
― Эти огромные акции, а сколько людей пляшет, радуется – забитый «Олимпийский» по многу часов. В этом году на Новый года я часа в 4 или 5 стала переключаться – по-моему, на 5 или 6 каналах одно и то же: шел этот концерт.
Д.Билан
― Это очень популярно сейчас, вот это ретро-ретро. Но я пока, если честно, особенно нет…
Е.Афанасьева
― Тогда немножко другой поворот того же самого вопроса. Вот знаете, это как после президента США: уходить уже некуда, самая яркая работа в жизни уже была.
Д.Билан
― Тем-то и опасная эта профессия, конечно.
Е.Афанасьева
― Но нам с вами не грозит.
Д.Билан
― Как и профессия все-таки какого-то кумира.
Е.Афанасьева
― А это профессия – кумир?
Д.Билан
― Наверное, становится профессией.
Е.Афанасьева
― После того, как человек выигрывает в понимании, наверное, многих российских людей, самый известный конкурс музыкальный…
Д.Билан
― Ну он один такой.
Е.Афанасьева
― Да. Вот, когда человек выигрывает самый важный конкурс, человек молодой, как вы, и дальше вроде подниматься некуда – как профессионально существовать дальше, чтобы не думать, что все, что я ни достигну позже, это будет ступенька ниже?
Д.Билан
― Так. Во-первых, мне нужно идеалы все-таки какие-то иметь в голове. Они, как известно, выступают ориентирами. И творческий рост может быть в ширину, не только вертикально, горизонтально тоже. Это все-таки уже уходить в какие-то интонации, связанные с глубиной, со словами, с текстом, с написанием музыки. Поэтому у меня родился проект «Alien24», который я пишу – электронной музыки. Потому что не писать не могу. Это какие-то пробы в кино. Я уверен, что это не последний раз. И уже есть предложения – тоже рассматриваем и думаем. Это все-таки желание и возможность оставаться тем самым рупором, к которому ты привык. Я – событийный артист. У меня зачастую музыка сопровождается каким-то большим событием. И зритель тоже к этому привык, и я привык, я привык к этим эмоциональным встряскам.
Е.Афанасьева
― В юности вам, наверное, хотелось выиграть «Евровидение»? Была такая задача осознанно или подсознательно?
Д.Билан
― Да.
Е.Афанасьева
― И сейчас такой нет? Ну, например: все равно получить «Эмми» или еще что-то – такой нет цели музыкальной?
Д.Билан
― Нету. Ну да, нет.
Е.Афанасьева
― Это Дима Билан. Мы продолжаем разговор в программе «Телехранитель». А скажите, Дима, вы в какой-то момент баллотировались по спискам ЛДПР, насколько я знаю. Я могу сейчас на найти… Это было осознанное политическое решение или часть пиара, все-таки?
Д.Билан
― Я вот на эту тему пробрасываю как раз-таки с Аленой Долецкой в ее журнале Interview на этот вопрос мой ответ. Это, скорей всего, юношество, это желание и невозможность не обратить на преференции в твой адрес какие-то грамоты, приглашения в Госдуму, круглый стол – благодарность, Владимир Вольфович, — понимаете ли, это все такое, понимаете… реакция на благодарность какую-то, на оценку твоей деятельности. Ворона каркнула во все свое воронье горло…
Е.Афанасьева
― Вы были одним из тех мальчиков…. Вокруг него всегда мальчики одного возраста примерно. Они же потом взрослеют – уходят, появляются опять… Вероятно, вы в тот момент были в том же возрасте…
Д.Билан
― В любом случае мне никто грамоты не прислал, ни одна…
Е.Афанасьева
― В Думу не позвали.
Д.Билан
― Да. И в тот момент, в том возрасте в принципе мне казалось, что это вполне нормально. Тем более я по спискам шел, думал: может быть,по делам молодежи каким-то образом, знаете ли, соприкоснуться. Но, думаю, что это все-таки некая «зеленость» была.
Е.Афанасьева
― А какая-то политическая осознанность у вас есть сейчас? Отстаиваете ли вы какие-то политические позиции, либо вы пытаетесь всячески абстрагироваться от политики и сказать, что музыка – это такая аура, которая вас закрывает от политической ситуации?
Д.Билан
― Могу сказать, что я в принципе курсе, что происходит, даже поклонником, например, являюсь Особого мнения», в том числе.
Е.Афанасьева
― Ну вот, как приятно слышать ведущим.
Д.Билан
― И знаете, на самом деле, думаю, скорей всего, абстрагируюсь я, стараюсь находиться на некотором расстоянии в любом случае.
Е.Афанасьева
― Вернемся опять-таки к «Голосу», к которому все время возвращаемся, потому что у нас программа о телевидении. В этом году в детском «Голосе» был эпизод, когда вся страна просто воскликнула: «Ах!» — это, когда мальчик упал в обморок на сцене – вы кинулись ему помогать. И потом в социальной сети люди обсуждали: надо это показывать или не надо, надо ли давать ему второй шанс или не надо? Но ведь он пел то же самое, что пел до того, как вы его не взяли, а второй раз его Пелагея, Полина взяла. Понятно, что, обладая вашим музыкальным слухом и прочее, нельзя было не узнать, что это тот же ребенок поет. Что вы, как вы на эти вопросы ответите, что скажете?
БИЛАН: Я – событийный артист. У меня зачастую музыка сопровождается каким-то большим событием
Д.Билан
― Ну, во-первых, точно мог не узнать, потому что человек 150 приходит – заслушивают. Там миксуют еще людей, их очередность.
Е.Афанасьева
― То есть это не подстава, не поддавки этому мальчику.
Д.Билан
― Даже, мне кажется, абсолютно не поддавки. Надо или не надо показывать? Я думаю, что этому парню это было необходимо все-таки. Если уж просто подумать о человеке, то очень хороший жест был со стороны как раз…
Е.Афанасьева
― Продюсеров.
Д.Билан
― Да, тех, кто занимается отбором.
Е.Афанасьева
― Что дали ему второй шанс.
Д.Билан
― Да. Мне кажется, это нормально, ну правда. А с другой стороны, температура рассуждений «надо, не надо», жалость ли есть у этих невидимых людей, кто пишет комментарии – другой вопрос, какова вообще степень нетерпимости сейчас.
Е.Афанасьева
― Так как вы сначала сказали, что вас оттуда уволили с этих красных кресел. А самый популярный вопрос, которые обсуждается с того самого прямого эфира декабрьского – кто будет следующими наставниками. Если бы Диме Милану надо было набирать новую четверку, кого бы вы там хотели видеть?
Д.Билан
― Я думаю, что… я, наверное, не буду называть.
Е.Афанасьева
― Почему? Как раз очень интересно.
Д.Билан
― Мне кажется, что проект благородный и вполне… Просто есть артисты, которые уже, так или иначе, в подобных проектах участвовали. Наверное, называть не стоит, но, мне кажется, даже разговаривали о Нетребко, я как-то слышал — мне кажется, здорово. Дмитрий Хворостовский – тоже слышали. Даже, например, слышал такие беседы: Юрий Антонов – вполне. Ну, если бы да кабы, во рту б выросли грибы!
Е.Афанасьева
― За три сезона взрослого «Голоса» и за два детского ощущение, что песен крайне мало, особенно на русском языке. Прошлый сезон вас просто ругали всячески чуть ли не до обсуждения в Государственной думе, почему вы поворачивайтесь только к тем, кто поет не на русском, и понятно, что репертуара меньше. Сейчас, действительно, такой тяжелый период, когда нет хорошей музыки и нечего людям петь и хороших песен.
Д.Билан
― Это все сейчас перерабатывается в голове. Но и забывать, правда, не надо. Потому что мы поворачиваемся все-таки на голос, а голос, действительно, можно показать в материале, понимаете ли. Материал не всегда для голоса есть у нас. У нас колоссальное количество музыки потрясающей. Вокализы. Вот я, например, хотел дать детям. Вокализ, например, Эдуарда Артемьева «Поклонники». Не всегда это бывает смотрибельно, понимаете.
Е.Афанасьева
― То есть вы рассчитываете, что вы даете, когда вы сами отбор проводите, а что вы должны дать, когда идет зрительское голосование, то есть рассчитывая на то, что будут выбирать зрители – это разный материал?
Д.Билан
― Это по возможности. Знаете, ставки растут, когда речь идет о полуфинале или финале – там уже необходима эмоция, понимаете? Вот необходима и все. Поэтому мировая музыка спасает, в том числе. Ну невозможно, правда, исполнять только музыку на русском языке, ну правда, невозможно. Мы же все равно, понимаете ли, планета-то одна.
Е.Афанасьева
― Можете ли вы открыть тайну – на финале «Голоса», что вы будете с детьми петь, или дети ваши что будут петь, которые вышли в финал? Там же есть совместный номер.
Д.Билан
― «Несчастный случай» будет.
Е.Афанасьева
― Вот так?
Д.Билан
― Да. Ну в смысле группа. Так же Уитни, естественно, Хюьстон в любом случае, моя прекрасная. Ну контрастируем понемногу.
Е.Афанасьева
― Вот так.
Д.Билан
― Да.
Е.Афанасьева
― Что этим детям вы говорите перед тем, как они выходят на сцену? Вы расстаетесь, вы идет в кресло садиться, а они на сцену – когда это уже ваши дети, перед финалом – что вы им говорите?
Д.Билан
― Во-первых, говорю: «Я вам завидую очень сильно. Представляете, у вас действительно начально начальное самое что ни на есть. Вы не представляете, сколько уже артистов даже 20, 27, 30-летних хотят быть на вашем месте. Поэтому имейте в виду. У вас все открывается, и это не важно, если что-то сейчас не получится, потому что много всяких ситуаций бывает в жизни, и что принесет удачу – абсолютно непонятно».
Е.Афанасьева
― Это Дима Билан в программе «Телехранитель». В эту пятницу, в следующую пятницу будет финал детского «Голоса», желаем удачи всем детям-участникам и вам лично, — и успехов!
Д.Билан
― Спасибо!
Е.Афанасьева
― Это Елена Афанасьева, прощаюсь с вами до следующего воскресенья, всего доброго, до свидания!
