В Евросоюзе, нужно сказать, происходят странные, на первый взгляд, вещи. Меркель перестала делать внешнеполитические заявления, и, на тему «Украины и России», Меркель говорит, только отвечая на вопросы. Не секрет, почему это происходит. Политики входят в новый выборный цикл, и тут, на «внешнеполитическом паркете», демонстрировать нечего, поэтому лучше помолчать.

Тем не менее, это не значит, что Меркель так и будет «ничего не делать» и оставит ситуацию на самотёк, потому что самотёк совершенно точно приведет её и её партию к политическому краху на грядущих выборах. Мы видим, как начинают работать имиджмейкеры, начавшие штопать ее политическую репутацию. Так, в материалах некоторых журналистов, начались некоторые попытки «объяснить и популяризовать» деятельность Меркель на посту Канцлера Германии, впрочем, нужно сказать, что попытки эти пока не очень удачные.

То, что происходит в Турции, очень сильно играет против Германии. Даже после того, как из Турции вдруг прозвучали примирительные нотки, вроде заявления, что «Евросоюз всё делает правильно», но «безвизу» Эрдоган требует предоставить его стране уже этой осенью, хотя до вступления в ЕС он готов подождать и до 2023 года. Тогда Турецкой Республике Ататюрка стукнет ровно 100 лет, хотя злые языки говорят, что если этого не произойдёт, то там уже будет рукой подать до столетнего юбилея, как Турция стоит в очереди на принятие в Евросоюз. Впрочем, надежды на то, что Эрдоган доживет до этой даты на посту президента Турции, есть, кажется, только у самого Эрдогана.

Тем временем, Меркель все сильнее начинают рвать теперь уже с двух сторон. С одной стороны, всё активнее начинает выступать господин Штайнмайер, критикуя позицию фрау Канцлерины по России и санкциям против неё, а вот с другой стороны — это делают правые популисты, которые тоже все ярче выражаются в сторону нынешнего правящего альянса и имеющие единомышленников во всей Европе.

Если буквально несколько лет назад мы говорили о «растущих левых», то теперь пришло время для Европы опасаться всё более агрессивных правых и не только их. Это совершенно точно результат антироссийских санкций, и с этим Меркель необходимо что-то делать.

Уже достаточно громко звучат их голоса. Так нидерландский политик Герд Вилдерс заявил: «Благодаря трусливым типам, вроде Меркель и премьер-министра Нидерландов Марка Рютте, границы остаются открытыми для разгула ислама». Найджел Фарадж, из Партии Независимости Соединенного Королевства, назвал принятое Меркель летом 2015 года решение о допуске в страну более 100 тысяч беженцев худшим в Европе с 1945 года. Премьер-министр Венгрии Виктор Орбан назвал миграцию ядом, а беженцев — угрозой для безопасности. Резко критические комментарии поступают также от правых популистов и националистов Австрии и Польши. Интересно, что в заявлениях звучит миграционная тема, а по сути именно эти же политики солидарны с Россией и требуют отмены санкций.

Немецкие журналисты вкладывают в уста Меркель гипотетическое заявление о том, что, дескать, если 500-миллионный ЕС не способен принять несколько миллионов беженцев, то зачем он нужен? Заметьте, это сказал не Путин, а те, кто считает себя единомышленниками Меркель. Видимо, в некоторых мыслях, немецкие соратники Меркель заходят дальше нынешних единых границ европейского межгосударственного территориального образования. Может быть, кому-то мерещится уже и распад?

Раз возникают такие мысли вслух, то можно только догадываться, что вообще творится в голове политиков. Однако это сигнал, который Меркель пропустить не может, и она уже реагирует на него. Так, ранее было неоднократно заявлено о том, что госпожа Меркель с удовольствием сняла бы санкции с России, но минские положения не выполняются.

Что же тут главное на самом деле, «сняла бы санкции» или «соглашения не выполняются»? С какой частью больше связана Меркель в этой словесной конструкции? После того, как произошел крымский инцидент, Меркель понимает всю ущербность своей политики и точит зуб на Порошенко, потому что он её, откровенно говоря, подставляет.

Политологи говорят, что Меркель просто не может открыто бросить Порошенко, и это связано не с каким-то товарищеским чувством Меркель. В политике товарищей нет, и уж Порошенко с Меркель, это точно гусь со свиньей, которые, как известно, не товарищи. Это связано с внутренними комплексами Меркель, на резкие повороты она должна созреть. Так же, Меркель понимает, что ей нужно остаться в струе событий, а не оказаться на обочине.

Струя событий — это выборы в США. Мы с вами увидим поддержку Клинтон своей товарки Меркель, совместно они хотят показать Путину, что такое нынешний политический матриархат. Если Путину удастся справиться с Клинтон, то Меркель придется вернуться в европейский политический корраль.

Клинтон, конечно же, станет оказывать максимальное давление на Россию, чтобы перетянуть Меркель на свою сторону. Это будет продолжаться какое-то время, пока не станет ясно, что из этого ничего не выходит и Меркель от этого только вред. Времени на долгую раскачку у Меркель нет. Путин понимает это очень хорошо. Так же, он понимает, что без «мира с Россией», Меркель проигрывает выборы. Европа устала от санкционных отношений с Россией, кто бы ни был их инициатором.

Даже глава МИДа Украины вдруг заявил, что большинство стран Европы за продолжение санкций против России. Уже нет никаких заявлений о единодушии Европы. Теперь уже разногласия совсем не скрываются, они очевидны, они вопиют. Конечно же, Меркель себя утопит именно этими санкциями и миграционной политикой стран ЕС.

Против единства ЕС теперь выступают уже и страны, которые входят в Единую Европу. Заметьте, Фредерика Могерини тиха как «украинская ночь». А ведь миграционная политика ЕС — это ее парафия. Тем не менее, заправляет там Меркель, а ведь она всего лишь канцлер одной из стран, не странно ли?

У Меркель есть одна палочка-выручалочка, и называется она «Северный Поток — 2» и здесь, вроде бы как, всё хорошо. Ну кобенятся поляки, ну так их можно понять, они теряют на этом деньги. Тем не менее, совершенно точно известно, что, если русские начнут строить вторую северную трубу сами, то когда она будет построена, доли, которые Россия согласится продать западным компаниям, будут стоить совсем другие деньги. Мне могут возразить, что, дескать, есть и риски. Друзья мои, никогда не поверю, что кто-то в Европе может отказаться от трубы полной газа. Тем более, турецкая труба должна быть построена и введена в эксплуатацию в 2019 году, что есть самый откровенный намек о выводе из украинской трубы транзита в ЕС. Тут, хочешь не хочешь, а согласишься на «второй поток».

Меркель понимает, что Путин будет вынужден поддерживать ее политическую кандидатуру только из-за этой самой трубы. Однако наивно было бы полагать, что Путин будет класть все яйца в одну корзину. У Меркель могут появиться «домашние конкуренты» в борьбе за поддержку новой российской трубы.

Когда мы говорили о том, что новую судьбу Германии будет определять Путин, мы не ошиблись нисколько. Это справедливо до сегодняшнего дня и будет справедливо ещё долгое время. Всё дело не только в трубах и коммерческих интересах большого бизнеса, который уже сегодня злобно шипит на ухо Меркель, чтобы она двигалась навстречу Путину.

Дело ещё и в том, что Путин — единственный человек в мире, который может легко выделить несколько миллиардов долларов и склонить ситуацию в сторону России в любой момент. Стоит ему только захотеть и завтра вся продажная пресса ЕС начнет петь осанну новой трубе или выступать против Меркель. Никто другой так кардинально на «политиков и политику» повлиять не может.

Собственно говоря, американцы именно поэтому и затеяли оффшорный скандал, чтобы вскрыть секретные фонды российских спецслужб и лишить Путина денег, а стало быть, и возможностей влиять на политику в Европе, хотя сами, разумеется, делают именно это.

Оффшорный скандал оказался пустым выхлопом и, кроме неприятностей самому Западу, ничего не принёс. Запад по прежнему ищет деньги Путина, которых, по мнению либералов, может быть 40 миллиардов. Если это так, то Путин бы не пожалел несколько миллиардов или несколько десятков миллиардов на то, чтобы повлиять на выборы в Европе, то есть, в Германии и во Франции.

Впрочем, зная Путина, легко предположить, что у него есть много других возможностей, в первую очередь — политической природы, ведь главная сильная сторона Путина всегда состояла в том, чтобы побеждать противника его же оружием и на его же поле. Он этого добивался очень много раз и не проиграл, практически, ни разу.

Что может дать надежду Меркель, что в этот раз будет по-другому?