Экономика пущена на самотек, а он не перестает уверять всех, что кризис завершился, и дела пошли на лад, несмотря на то, что российские экономисты бьют в набат, говоря, что через несколько лет деньги в казне закончатся.

Красная семейка

В такой ситуации Путин ставит рядом с собой Вайно. Он трудолюбивый, пунктуальный, услужливый, верный. Достаточно ли этого сегодня, чтобы быть правой рукой? Вайно из семьи эстонских ленинцев. Его прадед Генрих Вайно был эстонским Винцасом Капсукасом, после неуспешной большевистской деятельности в 1918 г. он сбежал в Россию. Оттуда в Эстонию вернулся его сын Карл Вайно, который в 1978 году дослужился до поста первого секретаря ЦК КПСС республики.
Во время перестройки этот дед Вайно просил Москву дать ему разрешение на использование армии для усмирения «эстонских националистов». Такого разрешения ему не дали и перевели его в Москву, поскольку эстонцы его очень не любили. Отец Антона Эдуард тоже не лыком шит: он работал в первом управлении КГБ, которое занимается разведкой. В США он был представителем АвтоВАЗа. Его читают близким человеком главы государственной корпорации «Росстехнологии» и Сергея Чемезова из ближайшего окружения Путина. Говорят, что Чемезов был покровителем Антона, который с 2003 года работал в аппарате Путина.

В плане биографии Вайно выбран из того же кагебистского сундука, в котором Путин ищет ближайшие кадры. Достаточно ли этого, чтобы стать правой рукой? BBC не сумел найти ни одного его высказывания на какую-либо политическую тему. Исключительная особенность Вайно — его научные интересы. Внешне до серости простой и педантичный человек, а в голове у таких обычно бурлит страх перед излишней красочностью мира. Такие должны контролировать необузданную реальность и превращать ее в покорную служанку. Завтра должно быть без сюрпризов.

Нооскоп, который никто не видел

Вместе с соавторами и один Вайно написал несколько статей и книгу. Особое внимание в них уделяется управлению будущим. Один из соавторов Вайно Антон Кобяков работал заместителем начальника Управления президента Российской Федерации по внешней политике. Они объявили, что в 2011 году создали новый прибор — нооскоп, который позволяет исследовать коллективное сознание людей. Кроме того, прибор выявит события будущего. «Сенсорная сеть нооскопа, начиная от банковских карт нового поколения и заканчивая «умной пылью», однозначно идентифицирует события в пространстве и во времени».

По словам мыслителя Вайно, «подушка безопасности» будет создана не путем накопления опыта прошлого, а путем «капитализации» будущего. Кстати, нооскоп никто не видел. В странах, которые системные ошибки загоняют все глубже в кризис как внутри страны, так и в отношениях с окружающим миром, руководители всегда чурались неприятной реальности и обращались к воспоминаниям о прошлом или пытались заглянуть в будущее.

В последнее десятилетие правления царя Николая II его семью взял в оборот крестьянин-мистик по имени Григорий Распутин. Его пророчества и видения казались вернее анализа печального положения. Можно было бы посмеяться над витиеватыми выводами Вайно, если бы он сейчас не находился рядом со злым человеком с чемоданчиком атомного оружия в руках.

Вот что советует новый руководитель администрации: «Если вы находитесь в нулевой точке, удар будет коротким и безжалостным и, если рука направлена верно, неотвратимым». Для попавшего в сферу падения (иными словами в нулевую точку) такие слова — большое утешение. Как тут не вспомнить эмоциональный рассказ Путина о себе, как о медведе в тайге, которого пытаются поймать, вырвать когти и снять шкуру. Радостная весть, страшный соблазн: удар по врагу в таком положении — самый мощный.

Последняя стадия — управление будущим

Вайно приносит мистическое, как у Распутина, и жестокое, как у Ленина, объяснение, которое как будто специально создано для шефа — кагебиста-кадровика: «Передовыми институтами трансформации на границе трех сред — пространства, времени и жизни — являются армия и разведка. Созданные инновации апробируются ими в агрессивной среде разведывательных операций и войн, после чего лучшие образцы масштабируются с помощью государственного, корпоративного и социального управления в новые продукты и услуги, трансформирующие код рынка».

Управление государством через министерства и ведомства объявляются пережитком прошлого, который надо заменить диктатурой внутри аппарата. нетрудно предположить, что эта роль будет за администрацией президента. А сам Путин с предвидением будущего возносится до нечеловеческих высот, в свет вечности.

Когда подумаешь, становится страшно, что же там ему может привидеться. Это затмит и Крым, и Донбасс, и Сирию. Если бы я был эстонец, обеспокоился еще больше, — чтобы соотечественник Вайно не направил божественное решение Путина в сторону земли своих предков — Эстонии.

Журналист Александр Невзоров, который в 1990-1991 гг. метался по странам Балтии и очернял нас, вспоминает юношу тех лет Антона, который очень помогал «российскому подполью» в Эстонии. Как руководитель администрации Антон сегодня намного могущественнее. О будущем постоянно говорили коммунисты, сеявшие в настоящем смерть и нищету. Из веры в управление будущим родилась советская плановая экономика. Нехватка нормальных жизненных условий должна была померкнуть перед борьбой за светлое будущее. В реальности все получилось наоборот и закончилось развалом.

Те, кто боятся или не могут осознать нынешнее положение, бросаются спасаться туда, где ничего нет — в будущее. Сегодня в России разваливается, а будущее рисует Вайно: «Координацию управления реализацией во времени и в пространстве первообраза, пребывающего в вечности, осуществляет элита (superкласс), находящая оптимальные решения с помощью игры и масштабируя их затем на социальные и бизнес-процесс».

Царизм в своей финальной стадии во втором десятилетии ХХ века опирался на мистику Распутина. Путинизм, опираясь на создателя нооскопа, во втором десятилетии XXI века по-своему переходит на свою финальную стадию. Итак, why not Vaino как веха?

Михаил Погребинский: – Я не имею какой-то эксклюзивной информации на этот счет. На данный момент я ничего не могу утверждать, просто могу сказать, что это произошло в ряду других, как мне кажется, важных событий последних дней. Ну, во-первых, украинская сторона вышла с предложением по разведению тяжелого вооружения, и договорились с 1 сентября о бессрочном прекращении огня. Никто не ожидал такого прорыва. Если это действительно состоится, то, конечно, будет важным элементом сегодняшней ситуации. Кроме этого, Порошенко, оказавшись в сложной ситуации в связи с Крымом, несмотря на то, что на Западе говорят, что не верят Москве, ищет способы восстановить Нормандский формат. То звонит Назарбаеву, то публично в каком-то интервью для западного какого-то издания говорит, что надеется на восстановление Нормандского формата. Ему ясно дали понять, если украинская позиция не изменится, то Путин за одним столом работать с ним не будет. Ясно, что это создает проблемы для Украины.
Возможно, вот эти события, о которых я упомянул, – в этом ряду и вывод «Азова». Мне кажется, что «Азов» как не очень контролируемый главнокомандующим и Штабом, в случае подготовки каких-то важных событий на всякий случай выводится из зоны, с которой он может разрушить какие-то договоренности. Допустим, станет реальностью договоренность о прекращении огня. Тогда нужно быть уверенным, что и «Азов» будет следовать этой договоренности. А такой уверенности сложно достичь, просто потому что «Азов» ощущает себя вполне независимой структурой, несмотря на то, что он входит в Нацгвардию.
Ваши упоминания о том, что есть какие-то непримиримые противоречия между президентом и Аваковым… я бы так сказал – Аваков не является стопроцентным человеком президента, каким, например, является министр обороны Полторак или генеральный прокурор Луценко. Они – стопроцентные люди Порошенко, а вот тот скорее член такой команды Яценюка-Турчинова и имеет широкие возможности для самостоятельной игры. И, мне кажется, что вот эта идея вывести как раз говорит о том, что готовятся какие-то решения, которые могут не понравиться «Азову». Поэтому «Азов» выводится. Но это только гипотезы.
News Front: Михаил Борисович, 24 числа Вам повезло – Вы посмотрели несколько минут парада и услышали несколько предложений президента Украины. О чем говорил Порошенко, если отбросить торжественную риторику? Что-то ключевое, заглядывая в будущее страны, он произнес? Что-то он видит сам в этом будущем?
– Вы знаете, на меня такие тягостные впечатления произвели вот эти минуты, которые я смотрел, и слова президента, что я не удосужился даже потом прочитать текст выступления. Я могу сказать, то, что я успел узнать, производит на меня впечатление какого-то нереального действа. То есть, какой-то возврат в советское прошлое с неадекватными нотками сегодняшней ситуации. Нечто подобное, можно было бы делать и говорить, если бы украинская армия совершила какие-то выдающиеся результаты, достигла чего-то.
Но ничего подобного не было. Рассказы о том, что «мы защитили всю Европу», никто всерьез не воспринимает. Меня больше всего поражает то, что, в общем неглупый человек, Порошенко либо не отдает себе отчет, что выгляди как участник клоунады, либо ему наплевать. Скорее – второе. Понимает. Ему просто плевать какое он впечатление производит на вменяемых людей. Ему важно делать все, этот парад, для тех людей, которые абсолютно вжились в ту самую вторую реальность, когда Украина стала победительницей непобедимой российской армии и так далее. В это, как в чистую монету, верят, я бы сказал, миллионы граждан Украины. И для этих граждан и парад, и вот эти пафосные выступления…
News Front: Разговаривая с председателем правительства Украины до февраля 2014 года Николаем Азаровым, мы пришли к выводу, что народ Украины каким-то образом загнали в ту самую параллельную, причем абсолютно виртуальную, реальность. Они надели на головы шлемы, вяли в руки джойстики, ходят по своим квартирам и не видят реального окружающего мира. А в этом мире уже даже Саакашвили говорит, что достигнуть уровня экономического развития страны при Януковиче  мы сможем через 20 лет. Почему украинцы не хотят впустить в себя реальность? Почему они предпочитают продолжать жить в виртуальном мире?
– Я думаю, что людям очень трудно признать свое поражение. Тем более что постоянно сознание этих людей подпитывается зрелищами пропаганды. Трудно признать, что не следовало поддерживать государственный переворот. Сказать, что мы совершили ошибку. И главную ошибку, которую мы совершили – это решили жестко из России сделать врага. И, между прочим, как раз отказаться сегодня от той установки, что Россия – враг, очень сложно, потому что известно – Россия поддерживает сепаратистов на Востоке Украины. Вот я до сих пор нахожусь под тяжелым впечатлением от вчерашнего разговора на улице.
Меня остановили, это пара – пожилой человек и помоложе женщина. Он – человек пенсионного возраста, она – лет 45. Они остановили меня и сказали – «Мы Вас знаем. И мы Вас ненавидим! Мы сами из Москвы. Мы смотрим телевидение и знаем, что Вы выступаете там с критикой украинской власти, а для нас это означает, что Вы критикуете Украину».
И я вижу как они, на самом деле, близко к сердцу принимают то, о чем говорят. То есть, это не какие-то проплаченные пропагандисты. Это обычные люди, которые живут в Москве, ненавидят Путина, ну и заодно – «агрессивную Россию». И каждый человек, который критикует нынешний режим, порядки, «майдан» в их глазах становится воплощением вот того зла, которое приносит Путин на их землю, который забрал Крым. И они не собираются входить в положение людей, которые там живут. Я хотел сказать, – послушайте, но те люди не хотят памятников Бандере, не хотят того, что было в Одессе, они не хотят свободы действий для бандитов из «Торнадо»… Они сказали, – «Послушайте, Бандера – национальный герой! Нам плевать, хотят они или нет, но там будут стоять памятники Бандеры рано или поздно!»
Это тяжелая, честно говоря, была для меня встреча. Особенно в Киеве. Тут я чаще встречаю людей, которые благодарны за мою позицию. А другие, которые не смотрят российское телевидение, они обо мне уже забыли, поскольку на киевском телевидении я практически не бываю. Так что, я понимаю – то, что произошло за последние годы, то в каком свете для этих людей выглядит роль Российской Федерации, потеря Крыма, то, что не удается поставить памятники Бандере в Донецке и Луганске…  для них, как бы, простительны все ошибки киевской власти. Потому что, есть серьезный враг, которого никак не удается побороть, и Запад – предатели, которые обещали, но не помогают. Я к чему это говорю? К тому, что есть очень простое объяснение, почему все так плохо. Плохо, потому что есть Путин. Потому что есть Россия.
Да, они согласны, что там в Порошенко ошиблись, надо было кого-то другого. Но главное, они не соглашаются с тем, что выбор в пользу вражды с Россией был ошибочный. Тем более что недавно появились новые данные общественного мнения.
Они ничего фундаментально нового для специалистов не несут. Они и так это давно, более или менее, знают. Но, тем не менее, когда такая грантоедская организация, прозападная печатает данные опроса, по которому выходит, что четверть опрошенных хотели бы объединиться со «страной-агрессором» в какой-то союз… Четверть опрошенных по все стране (!), без Крыма и неконтролируемой части Донбасса. Это что означает? Это означает, что на Востоке и Юге, включая Харьков, Одессу, Запорожье, таких людей больше половины. Иначе не было бы 25 процентов по всей стране. Больше половины на этих территориях хотят дружить с Россией, хотят быть в одном союзе и не считают агрессором. Но вот другая часть Украины, вот та, с которой я встретился, хотя она живет в Москве, она ничего этого знать не хочет. И те, которые так думают, выступают – это «враги Украины», «пятая колонна» и так далее.
News Front: В армии есть такая система транспондер. Это когда самолеты распознаются на «свой – чужой». Мы живем в принципе в гражданском обществе, но в этом гражданском обществе кто-то когда-то взял вот эти «транспондеры» и начал вживлять под кожу или в черепную коробку людям. Вот они ходят сейчас, и друг друга определяют по этой системе «свой – чужой». И готовы убивать «чужого», хотя он может быть твой двоюродный брат, как это у нас – крымчан происходит с украинцами.
– Это правда. Только Вы упоминали «гражданское общество». Я бы поостерегся. Дело в том, что недавно появилось интервью, может не очень известного, но такого профессора из Киево-Могилянской академии, человека, который сделал карьеру в значительной мере благодаря западным грантам, который сам является членом наблюдательного совета самого промайданного «Громадьского радио». Это украинский философ Михаил Минаков. И вот в этом интервью, для меня это было неожиданно, он начал говорить о том, что наше гражданское общество не имеет ничего общего с либеральными установками. Что оно скорее не либеральное. И что оно вообще превратилось, как бы, (не хочу использовать слово «стая») в такое сообщество активистов, которые на самом деле ненавидят свободу. Ненавидят реально те ценности, которые, как бы, провозглашают. Это говорит… я сказал, кто это говорит. Это говорит мой, так сказать, оппонент многолетний, тот человек, который поддержал майдан и так далее. И он довольно убедительно излагал вот эту философию: что деньги, которые выделяются американцами, европейцами для поддержки гражданского общества, на самом деле создают вот этот слой «активистов», которые готовы убивать.