...Не помню, чтобы продюсеры когда-либо на веку Шоу ослабляли вожжи хоть в чьем-нибудь случае. Закон сохранения материи работал на Проекте всегда. Коснулось это и обеих хедлайнерских на данный момент случаев. Какое-то время примерив на себя образ положительной семьи, постепенно снижаясь и почти крылом задевая землю, семья Жемчуговых теперь вынужденна по полной принять на свои плечи особо тяжелое бремя скандальной семьи, с ребенком, на грани развода, начинающими «наезжать» (пока в сетях и посредством сотовой связи) друг на друга их родителей и прочими вытекающими. А эпатажная Рапунцель, достаточно длительно слыв желанной как минимум одним неизменным кавалером, теперь пребывает в достаточно шатком положении. Предыдущий, Александр, уже успел куда-то запропаститься, а вновь возвернувшийся нынешний подкатывает к новенькой девчонке, и не одной! («...И стоит эта самая барышня в зимнем своем пальто перед Володькой и за ремешок держится, чтоб пассажиры ее не опрокинули...
...Вот Володька ее и пожалел. —Присаживайтесь, — говорит, — ко мне на одно колено, все легче ехать.»).
И все эти перипетии усугубляются бурной реакцией на них окружающих, с позиции их отношения к героям, уже успевшим зарекомендовать себя в их глазах в разных проявлениях. Посмотрим, на сколько хватит действующих громад Шоу чтобы испить эту чашу...

Так, Харитонова Александра, обыкновенно флегматично укладывая прическу после сна, довольно устало реагирует на очередной крик души Рапунцель...и лишь потом, до этого стоически выдержав видимость заинтересованности, в ее отсутствии в кругу своих фрейлин сознается, что ее утомили однообразные всплески страстной натуры длинноволосой прелестницы. Темпераментная девушка давно потеряла свою былую «легкость» и превратилась в сгусток претензий и нудности. Оттого ее возлюбленный проводит столько времени с другими, и в частности с Катериной Кауфман. И даже Ольгино кольцо каким-то образом перекочевало к новой пассии Дмитрия, о чем соперница с таким режущим Ольгин слух эпитетом «молодая» кокетливо отмалчивается, не внося никакой конкретики...(« - Шелдон, а почему это письмо находится в мусорной корзине? - Всегда есть вероятность, что мусорная корзина произвольно образовалась вокруг этого письма.»). Но если для матерых своих коллег у Александры находится больше слов и эмоций, то в собственной любовной истории для кавалера она отводит довольно сухой отказ, давая понять, что эта линия ей ну совсем никак не интересна...(«...я знаю, что ты хочешь как лучше, предлагая мне навыки народа холмов. Но здесь, в городе, мы не взбиваем себе масло и не шьем одежды из мешковины...)

С утра пораньше у соседей чинят крышу. Сначала невидимые работники долго переругиваются о методах и материалах. Потом один из них шумно лезет на крышу и начинает чем-то стучать рядом с моим окном. А потом принимается громко насвистывать что-то знакомое... очень знакомое... и очень неожиданное.
Пока я со скрипом над этим раздумываю да нет, не может быть, чинитель крыши уже поет в полный голос: "I only wanna know now!" Да-да, арию Иуды из "Иисус Христос Суперзвезда". Полагаю, представляя себя при этом с белыми крыльями и подтанцовкой.
Причем ни того, ни другого мне так и не удалось увидеть. В трамвае я встретила коллегу и машинально вышла через заднюю дверь, а крыша не просматривалась ни из моих окон, ни с тротуара. Так они и остались для меня невидимыми героями.
Источник: queyntefantasye.livejournal.com