Можно, конечно, возразить, что сравнение в иностранной валюте не отражает реального положения дел с благосостоянием, так как цены в разных странах разные. Тем не менее до начала кризиса разница в стоимости валют по паритету покупательной способности составляла около 25 процентов в пользу Китая (то есть в среднем цены там были на четверть ниже). Сейчас рубль резко девальвировался (примерно в два раза), а цены в России выросли только на 20 процентов. Но даже с этой поправкой стоимость валюты по ППС стала в КНР лишь немногим больше, чем в России, и не компенсирует полуторакратной разницы в заработках.
Действительно, еще десять лет назад зарплата в 300 долларов для Китая считалась нормальной, если не хорошей. Времена, однако, меняются. Реальные доходы населения КНР за десятилетие выросли примерно на 150 процентов, — в прошлом году, к примеру, рост составил 12 процентов. Это обстоятельство экономисты часто отмечают как причину, которая должна существенно замедлить развитие Китая, ведь успех второй экономики мира во многом обеспечивала именно дешевая рабочая сила. Реальная картина существенно сложнее, но это отдельная тема для разговора.
По факту же увеличение китайских зарплат вполне сообразовывалось и с темпами экономического роста, и с увеличением производительности труда. ВВП в 2005-2014 годах рос в среднем на 8-9 процентов в год. При этом за десять лет производительность в Китае увеличивалась почти на 18 процентов ежегодно (что, кстати, крайне нехарактерно для стран с низким уровнем доходов, к коим Китай еще недавно относился).
Для сравнения: в 2003-2008 годах Россия демонстрировала ежегодный рост производительности труда в 7-7,5 процента. После кризиса рост существенно замедлился и, наконец, к 2013 году упал до 1,8 процента. Как результат — темпы роста зарплат тоже замедлились, и в последние полтора года она просела существенно сильнее, чем экономика в целом. Работодатели сочли, что издержки резать лучше всего именно за счет экономии на труде работников.
Разумеется, в пользу России может свидетельствовать несколько меньшее расслоение населения по доходам. Коэффициент Джини, показывающий разницу между доходами самых богатых и самых бедных граждан, в Китае составляет 47, а в России — 42. Однако эти цифры учитывают все доходы, а не только заработную плату. Кроме того, это различие в любом случае не столь велико, чтобы компенсировать столь значительный разрыв, образовавшийся сейчас в зарплатах в долларовом исчислении.
Отставание по темпам роста производительности труда объяснить легко. В первую и вторую очередь производительность — это технологии и техника. Но российский бизнес очень медленно и неспешно вкладывается в модернизацию производства и сферы услуг — достаточно посмотреть на статистику рынка промышленных роботов в последнее время. Доля Китая в мировых закупках составляет почти треть (при объеме экономики около 15 процентов от мирового), в России же закупается около процента от мирового рынка роботов, что существенно ниже доли страны в глобальном ВВП (около 1,5-2,5 процента в зависимости от методики подсчета).
Почему так происходит? Во-первых, модернизация стоит дорого, а с инвестициями сейчас вообще будут проблемы из-за санкций. Доля инвестиций в ВВП России чуть больше 20 процентов — против 45 процентов у Китая. И эти расходы, судя по росту закупок высокотехнологичного оборудования, неизбежно принесут эффект. Во-вторых, нормальных механизмов финансирования модернизации в виде целевого облегчения налогового бремени в России нет. В-третьих, в стране есть большое количество дешевых рабочих рук из ближнего зарубежья, на которых можно хорошо экономить. Как говорится, два солдата из стройбата заменяют экскаватор. Наконец, модернизация неизбежно повлечет за собой уничтожение рабочих мест (впоследствии могут появиться новые, но это уже в перспективе), а рост безработицы гарантированно означает утрату так долго пестуемой стабильности. Государству это совершенно не нужно, поэтому оно опасается поощрять бизнес в этом направлении.
Как бы то ни было, низкие зарплаты — это не только проблема, но и возможность. Для России в данном случае это означает возможность переноса к себе производств, которые ранее работали за границей. Таким образом может быть дан толчок экономическому росту. Разумеется, это означает, что страна будет развиваться по пути, принятом в государствах «третьего мира», но сейчас о чем-то другом говорить не приходится.
Хотя даже на такое экстенсивное развитие опять-таки нужны деньги. Но займы и инвестиции из-за рубежа идут не очень охотно, в том числе в связи с политическим напряжением, а внутрироссийские ставки являются карающими для любого отечественного нефинансового бизнеса. Чтобы выйти из положения, государству нужно проводить реформы для поддержки экономического роста, о чем говорят уже не первый год. Делается же, к сожалению, немного.
Источник: lenta.ru