«СП»: — В законе об энергетике сказано, что повышение тарифов на электроэнергию должно быть обоснованным и защищать граждан и экономику страны. В то же время реформа отрасли, начатая Чубайсом, привела к тому, что тарифы на электроэнергию для населения, например, с 2003 по 2016 год выросли практически в 6 раз (на 650%). Так ли это? И в чем корень зла?
— Тарифы для населения растут в среднем на 30% в год. Если посмотреть статистику роста тарифов для предприятий, то с 2003 по 2016 год тарифы выросли в 6 раз. В 2003 году регулируемый тариф для основной части предприятий составлял 1,18 руб/кВтч, через 13 лет, в июле 2016 года тот же тариф насчитывал уже 7 руб/кВтч. В процентном соотношении тарифы на электроэнергию для производства растут на 50% в год. Проблема еще и в том, что из-за реформирования за счет введения механизмов конкуренции и разделения по видам деятельности не только растут тарифы, а возникает угроза нормального функционирования всей энергетической системы страны.
«СП»: — Что значит «разделили по видам деятельности»?
— Все энергетические компании разделили на генерирующие, сетевые и сбытовые. Генерирующие компании производят энергию. Сетевые — это собственники передающих сетей, раньше они напрямую общались с конечным потребителем и сами собирали деньги. В результате реформирования функция сбора денег была полностью передана сбытовым компаниям. Сегодня «сбыт» получает сбытовую надбавку за свои услуги, зарабатывая на продаже электроэнергии.
«СП»: — Велика ли сбытовая надбавка для рядового потребителя электроэнергии? Какую часть от среднего платежа за электроэнергию обычные люди платят этим посредникам?
— По разным оценкам от 6 до 10% от суммы платежа. В Москве средний счет за электричество равен 500−600 рублей, из которых до 50−60 рублей забирает сбытовая компания. За последние 13 лет размер сбытовой надбавки увеличился более чем в десять раз. Сбытовая надбавка — одна из издержек, которая влияет и на конечный тариф.
Кроме того, следует понимать, что у сбытовых компаний может не быть активов, имущества, финансовых гарантий для обеспечения своей деятельности. По сути, им нужна только комната, стол, стул, секретарь и все. Кроме того у сбытовых компаний зачастую проблемы со сбором денег с потребителей. В итоге сетевые компании не получают должного финансирования на свои текущие нужды: на проведение ремонтных работ, на обновление оборудования. По данным из открытых источников, общий долг сбытовых компаний перед сетевыми компаниями на начало июля 2016 года составил более 102 млрд рублей. В конечном итоге эти потери компенсируются Региональными энергетическими комиссиями (РЭК) в виде повышения тарифов. Причем долг даже одной сбытовой компании может быть значительным.
«СП»: — Поэтому растут тарифы на электроэнергию?
— Тариф зависит от многих факторов. Его основная составляющая — это стоимость топлива. Но издержки сетевых и сбытовых компаний также туда включены. Например, сетевые компании прокладывают линии, занимаются их обслуживанием. Эти издержки формируют тарифы. Долги сбытовых компаний, о которых я уже говорила, также подрывают рынок и в конечном итоге переходят в тариф.
«СП»: — Региональные сетевые компании выступают за необходимость оставить за ними право заниматься сбытом. Минэнерго и Минэкономики дали отрицательное заключение на эту инициативу. Почему чиновники против?
— Потому что они были инициаторами реформы, давали положительные заключения. Отказаться от одной из идей реформы сегодня — признать ошибочность реформы в целом, взять на себя ответственность за многомиллиардный ущерб, нанесенный и собственникам сетей, и потребителям.
«СП»: — Как формируются тарифы для промышленности? Рост в 50% в год, о котором Вы сказали, это более чем ненормальный показатель.
— Для промышленности это очень значимая цифра. Рост тарифа на электроэнергию в среднем в 50% в год — это бремя для производства. Многие предприятия зависят от издержек, поэтому тариф за электроэнергию может стать причиной банкротства. Также в такой ситуации производственники не могут планировать, а значит развивать бизнес.
Тарифы для промышленности сегодня складываются из трех составляющих: цены энергии на оптовом рынке (нерегулируемая составляющая), стоимости услуг по передаче и сбытовая надбавка гарантирующего поставщика (устанавливается государством). Сюда же плюсуются издержки, вся информация о которых поступает в РЭК.
РЭК пересчитывает тариф на следующий год с учётом потерь и инвестиционных программ компаний. По сути, это обоснованные цифры, которые регулируются на государственном уровне. Однако государство как регулятор должно стремиться сокращать издержки. Поэтому логично было бы поддержать идею сетевых и управляющих компаний о совмещении сетями сбытовой деятельности.
«СП»: — А почему Минэнерго против такой инициативы? Они же отраслевики, должны понимать суть проблемы.
— В Минэнерго считают, что в первую очередь это навредит конкуренции среди сбытовиков, но, однако, в этой отрасли в России ни о какой реальной конкуренции говорить не приходится, и нет примера, чтобы конкуренция в электроэнергетике снизила цену на тариф.
«СП»: — Как на данный момент электросети, которые не смирились, отстаивают свои права?
— Поданы две жалобы в Конституционный суд. Одна жалоба от сетевой компании, которая не согласилась с реорганизацией, другая — от акционеров этой компании. Их доводы в том, что реформа нарушила их конституционные права (ст. 34 и ст. 35 Конституции, ст. 55 Конституции). Напомню, что Конституция гарантирует охрану частной собственности: каждый вправе иметь имущество, пользоваться, распоряжаться им как он считает нужным. Также не допускается деятельность, направленная на монополизацию и недобросовестную конкуренцию. И ст. 8 Конституции гарантирует свободное перемещение товаров. Сейчас же собственников принудительно заставляют терять своё имущество, свои активы. В Конституционном суде жалоба принята в октябре 2016 года.
На этапе становления реформы законодатель исходил из того, что многие предприятия были с государственным участием. Тогда это логично: государство принимает для себя какие-то решения, несет ответственность за это решение. Но сейчас мы имеем дело с частным бизнесом.
«СП»: — Сейчас абсолютно все электросети в частных руках?
— Да, предприятия в частных руках, хотя часть компаний — с государственным участием.
«СП»: — По сути, происходит еще один передел? А будут ли в итоге снижены тарифы, если сетевикам разрешат совмещать сбыт?
— В любом случае содержание одной компании дешевле двух, это поможет снизить расходы и повлиять на недопустимость повышения тарифов.
Если сети будут совмещать сбыт, то, конечно, для всех будет выигрыш: потому что одно лицо будет совмещать и техническую функцию, и продажу энергии. Это гарантирует порядок и снижение аварийности на объектах как минимум. Да и потребителю будет удобнее. Сейчас он заключает два договора: на технологическое присоединение с сетевой компанией и договор на электроснабжение с энергосбытовой. А будет иметь единый договор и сможет напрямую обращаться к конкретной сетевой компании.
«СП»: — Сбытовая компания — это хороший бизнес?
— Да, это прибыльный бизнес.
«СП»: — Будет повышение тарифов на электроэнергию?
— Пока тариф только растет. Как минимум на 5%.
