Все изменилось весной 2016 года, когда в Эссене взорвалась первая бомба от имени салафитов. Следующих эксцессов ждать долго не пришлось: афганский беженец и последователь ИГИЛ рубит топором пассажиров пригородной электрички, 18-летний иранский подросток, вооруженный пистолетом, устраивает бойню в Мюнхене, сирийский беженец – боец ИГИЛ подрывается во время музыкального фестиваля в Баварии. И, в преддверии Нового Года, огромный грузовик влетает на площадь одной из рождественских ярмарок в Берлине, убивая и калеча более полусотни человек.
Истоки и база исламизма
Впервые мусульманские диаспоры появились в ФРГ в 60-х годах ХХ века. Это были турецкие гастарбайтеры, приехавшие в Германию по немецко-турецкому договору "О привлечении рабочей силы". Эти диаспоры не были исламистскими – их членам было не до войны с неверными, они трудились на "неверных", как рабы, часто в ужасных условиях. Но позже им разрешено было привезти семьи и родственников.
К началу 1970-х в ФРГ насчитывалось около миллиона турок. Далеко не все из них были интегрированы в европейское общество. Многие продолжали жить своим укладом, в достаточно изолированных "микро-турциях". В 2013 году в ФРГ насчитывалось до трех миллионов граждан турецкого происхождения и постоянно проживающих в стране турецких граждан.
Если начало процесса мусульманской миграции отмечается лишь эксплуатацией приезжих, то позже, в 70-х годах, ситуация меняется кардинально. Германия стала настоящим социальным государством с широчайшими свободами личности, невероятной веротерпимостью и толерантностью, мягкими законами и гуманным отношением ко всем, кто попал в ФРГ.
К тому времени у мигрантов, которые прожили на новом месте уже более десяти лет, появились свои культурные центры и молельные дома, власти начали разрешать строительство первых мечетей. Ручеек новых мусульманских мигрантов не заканчивался, наоборот, начали приезжать не только турецкие, но и египетские, афганские, пакистанские, иранские и сирийские беженцы.
Именно беженцы, не гастарбайтеры. Достаточно было заявить, что на родине тебя преследуют за любовь к демократии и правам человека, и власти предоставляли убежище и помощь. Увы, не все просители убежища действительно были убежденными демократами. Совсем наоборот – многие из них оказались радикальными исламистами, нашедшими в Германии плодородную почву для своей деятельности.
Невозможная агентура
Сейчас в ФРГ насчитывается более 2600 мусульманских религиозно-культурных центров. Это как официальные мечети, с куполами и минаретами – их менее двух сотен, так и многочисленные молельные дома, существующие почти в каждом районе, где есть мусульманская диаспора. Несмотря на заявленную лояльность и заботу лишь о душах прихожан, многие из этих религиозных объектов стали базой для радикальных исламских проповедников и террористических ячеек. Почти сотня таких подозрительных молельных домов находится под постоянным наблюдением немецких спецслужб.
Наблюдение приносит мало результатов – агентурная работа спецслужб в диаспорах крайне затруднена. В то же время, не имея веских доказательств преступных намерений, правовое государство ничего не может поделать с потенциальным террористическим исламским подпольем. Поэтому германские спецслужбы тщательно записали всех потенциально опасных исламистов, всех посчитали и разделили на радикальных и умеренных, руководствуясь принципом "не можешь бороться, хотя бы сосчитай".
Были прецеденты запрещения деятельности проповедников и акций их последователей. Никакого результата это не принесло – после закрытия радикальной мечети открывается новая, с немного другим названием, но прежним проповедником и учителем. И немецкие силовики вынуждены регулярно сообщать о росте числа потенциальных террористов, не имея полномочий и законных причин на их задержание и изоляцию. Даже в случае доказанной вины, осужденный радикальный исламист и участник джихада может отделаться условным приговором. Счет подобным случаям идет на десятки.
Сотни радикальных ячеек состоят в постоянном контакте со своими собратьями из регионов, где борьба с неверными ведется открыто. Множество мусульман из Германии воюют на стороне различных террористических группировок – от ИГ до Аль-Нусры. Сотни этих бойцов уже уничтожены правительственными войсками и ВКС РФ. Уцелевшие возвращаются домой – в Германию.
И здесь, вместо запрета на въезд и выдворения, или длительного заключения, они получают трибуну в СМИ и мягкие приговоры гуманного европейского правосудия: 2,5 года за джихад или 3,5 года за военные преступления в Сирии. Более суровые приговоры являются, скорее, исключением. Их получают те боевики ИГ, что и на суде не устают проповедовать и гордиться подвигами: к примеру, палач джихадистов получил семь лет за 16 убийств в Сирии.
Бюджет радикального ислама
Неизбежно возникает вопрос: на какие средства существуют все эти тысячи молельных домов и мечетей? На что живут проповедники и их ученики? На пожертвования прихожан? Оказывается, не только.
Строительство и деятельность мечетей, аренда помещений под молельные дома и культурные центры, зарплата имамам, финансирование различных акций (от распространения Корана на улицах, до проведения мусульманских конференций) – все это финансируется из-за рубежа. Сотни миллионов евро ежегодно поступают из Саудовской Аравии, Катара и Кувейта, где салафизм – государственная религия. Несложно догадаться, что именно салафитские общины и получают эту помощь.
Не отстает и Турция, спонсирующая деятельность около тысячи имамов и общин на территории ФРГ. Поддержка идет на государственном уровне, хоть и от имени негосударственных, религиозных и гуманитарных организаций.
Обмен терактов на инвестиции
Возникает вопрос: почему правительство ФРГ не положит конец этим явно подрывным и антидемократическим действиям? Есть версии, официально никем не подтвержденные, что поддержка и спонсирование исламизма в Германии – одно из условий продолжения инвестиций арабских стран в немецкую экономику. Можно подвергать это сомнению, но факты говорят сами за себя.
За последние годы Саудовская Аравия, Катар, Кувейт и ОАЭ инвестировали в экономику Германии сотни миллиардов долларов. Арабские страны являются крупными акционерами практически всех немецких концернов. Монархии Персидского залива – главные покупатели немецкой военной техники. Инвестиции не ограничиваются только промышленностью: помощь получают политические, правозащитные и прочие гуманитарные организации. Не остаются в стороне и те, кто должен стоять на страже демократических ценностей и свободы слова. Журналисты и политики также финансируются богатыми нефтяными странами.
Во многом это объясняет постоянную поддержку исламизма в немецких СМИ, когда в национальных медиа откровенные террористы объявляются "умеренными оппозиционерами".
Неконтролируемая миграция и паралич силовиков
Пока миграционная ситуация в ФРГ была относительно стабильной, полиции и спецслужбам не составляло труда поддерживать порядок в стране. Исламистское подполье не проявляло террористической активности, предпочитая заниматься идеологической борьбой.
Однако с лета 2015 года в Европу стремительно прибыло более миллиона мигрантов. В большинстве своем – нелегалов с неизвестной биографией. Немалое количество уже имели опыт боевых действий в самых разных бандформированиях, криминальную или террористическую историю. Проверить всех и отфильтровать подозрительных оказалось невозможным. Политическое решение канцлера Ангелы Меркель, принимать всех подряд, немало этому способствовало. Почему оно было принято – внятно никто не смог ответить до сих пор. Но первые результаты этого шага очевидны.
Новоприбывшие джихадисты, по заданию ИГИЛ или самостоятельно, начали готовиться к священной войне на территории Европы. Благо готовая сеть из собратьев по борьбе уже есть, немецкие власти окружают заботой и теплом. Дело было за малым – обсудить детали, получить помощь, выбрать цель, нанести удар. Решимости и ненависти новоприбывшим боевикам не занимать. У немецких джихадистов, привыкших к комфорту и спонсорским деньгам, это вызывает только радость и уважение. Рисковать самим не нужно, а долгожданная борьба наконец-то вступила в активную фазу.
Как быстро силовики сумеют взять ситуацию под контроль, СМИ перестанут обелять террористов, а немецкие политики осознают степень угрозы? Сколько еще терактов должно произойти, чтобы граждане ФРГ начали массово предъявлять претензии власти?
Ответ жители Германии, похоже, получат не раньше следующего года.
