Писатель Тарас Бурмистров — о том, почему угрозы в адрес автора фильма Алексея Учителя — в некотором роде вопрос государственной важности.
Спор вокруг фильма "Матильда" превратился в дискуссию о наличии цензуры в стране. Вопрос оказался достаточно важным, чтобы в него вмешались первые лица государства и РПЦ.

Как мы знаем, цензуры на государственном уровне в России не существует. Это великое благо, о котором мы вспоминаем очень редко — как и о воздухе, которым дышим. "Цензура запрещается" — коротко и ясно сказано в конституции. И в самом деле, журналисты и писатели могут высказываться свободно, режиссёры снимают фильмы на те темы, которые им нравятся.

В стране нет никаких цензурных органов наподобие советского Главлита. Государство сознательно отказалось от всех ограничений в этой сфере. Но вдруг появились группы, очень сплочённые и активные, которые решили заменить собой тут государство. Те репрессивные меры, которыми они угрожают, заставляют вспомнить самые мрачные страницы российской цензурной истории — как дореволюционной, так и советской. Впрочем, даже тогда, хоть и бывало всякое, но всё-таки кинотеатры не горели после выходов спорных фильмов на экраны.

Некая никому не известная группировка с пышным названием "Христианское государство — Святая Русь" сейчас угрожает именно такими мерами. Она разослала, по её же словам, около тысячи писем по домашним адресам директоров кинотеатров. Если "Матильда" выйдет в прокат, "кинотеатры будут гореть, может, даже пострадают люди", — говорится в этих письмах.

Зная, насколько боевые группы склонны к преувеличениям о размахе своей деятельности, можно предположить, что в реальности писем намного меньше. Но и одного такого призыва, выложенного в Интернете, достаточно, чтобы понять, что мы имеем дело с уголовным преступлением.

Как известно, раскрывать и пресекать преступления — это дело полиции, в случае опасных группировок — спецслужб. Но здесь вопрос вышел на совершенно другой уровень. И неудивительно: дело не только в одной тёмной организации, которая решила взять на себя функции духовной цензуры, существовавшей в Российской империи. По сути, затрагиваются основы конституционного строя.

Политическое и идеологическое многообразие, запрет на обязательную идеологию и цензуру, — всё это сказано прямым текстом в положениях конституции, и пламенные воззвания самозваных

Фастфуд, который мы потеряли.

Когда я был молодым, точнее маленьким, точнее ребёнком, иногда в школу мне готовили суп, который затем, горячим, заливали в китайский термос с хрупкой стеклянной колбой. Были ещё бутерброды, в основном весьма прозаичные, с колбасой или с сыром, или если ни того, ни другого не "выбросили" — с "таком", точнее с маслом. После экскурсии или турпохода, когда масло у бутербродов подтаивало, а суп сохранял лишь остатки домашнего тепла, они почему-то были особенно вкусными.
Бывало, что бутерброды становились угощением для голодненьких щеночков, встретившихся по пути. Бывало, что термос, не выдержав невзгод и испытаний, свалившихся на хозяина, разбивался. Но всё равно какое-то особое очарование в этой "быстрой" еде, приготовленной загодя, сохранилось в моей памяти.

Потом, может, помните, в 90-е, какая-то эйфория была вокруг горячих бутербродов. Ничего сложного, просто противень, духовка, белый хлеб, на который последовательно укладывалась та же колбаса, помидоры, майонез и сыр, и всё это плавилось под пристальным взглядом истекающего слюной семейства. Дёшево, сердито и очень здорово.

А яичницу или омлет в качестве компонента бутербродов помните? В своё время я работал на стройке, ещё будучи студентом, и мой друг готовил себе очень простой обед. Он разрезал батон вдоль, а потом внутрь вставлялась яичница с колбасой или сосисками. Могучий обед пролетария, сдобренный литровым пакетом кефира. Мне кажется, мы и близко сейчас не выпиваем столько кефира, сколько выпивали тогда.

Миру - мир! Здоровья людям!

agibalova_irina
На злобу дня)))) Доброе утро✨✨✨