По словам Насалика, чрезвычайный режим предусматривает управление тепловыми электростанциями в ручном режиме, когда будет минимизирована работа ТЭС, использующих антрацит. Приоритет закрепляется за атомной энергетикой, а количество энергоблоков ТЭС, работающих в "горячем резерве" (для их мгновенного подключения к энергосети в случае отключения энергоблоков АЭС), будет сокращено с 1000 МВт до 500 МВт. Все это, по его словам, позволит снизить потребление угля антрацитовой группы на 300-350 тысяч тонн в месяц.
Насалик проинформировал, что будет внедрен график веерных отключений потребителей от электроэнергии на Украине, чтобы "сбалансировать выработку и потребление" электричества.
"Сегодняшнее решение (о введении ЧС) действует в течение месяца и может быть еще раз продлено на месяц, то есть оно работает не более двух месяцев", - сказал он.
Блокада Донбасса
Инициатива о введении режима ЧС была одобрена накануне на заседании Антикризисного энергетического штаба в связи с продолжающейся блокадой поставок антрацитового угля из неподконтрольной Киеву части территории Донбасса. Премьер Гройсман сегодня назвал недопустимым блокирование поставок угля, подчеркнув, что это направлено на подрыв экономической ситуации в стране. "Такие действия являются недопустимыми. Считаю, что поставки должны быть разблокированы", - сказал он.
Гройсман также обратился к правоохранительным органам с просьбой разобраться в этом вопросе, а к протестующим - разблокировать вагоны с углем. "Призываю всех тех, кто блокирует, разблокировать поставки только угля, а остальное (поставку других товаров через линию разграничения в Донбассе) - контролируйте, проверяйте", - заявил премьер.
Представители так называемых украинских добровольческих батальонов, поддерживаемые рядом парламентариев, 25 января заблокировали движение грузовых поездов с углем, следующих из неподконтрольных Киеву районов Донбасса. Блокаду объявили бессрочной. Радикалы сначала объясняли свои действия необходимостью борьбы с контрабандой, якобы идущей вместе с углем, но потом потребовали прекращения всех торговых связей с ДНР и ЛНР.
Ряд крупных предприятий Донбасса из-за блокады региона приостановил работу, некоторые находятся на грани остановки.

После прорыва в город с 1-й ротой утерян всякий радиоконтакт. Беспокоясь о товарищах и стремясь выполнить поставленную боевую задачу, командир бросает вперед другую роту. Враг настороже. Он открывает заградительный огонь перед противотанковым заграждением.
      Артиллерийские, противотанковые и зенитные орудия уже готовы к обороне. Тут, на заранее подготовленных оборонительных позициях расположился целый полк. Он планирует задержать немецкие танки, используя два расположенных один за другим противотанковых рва.
     Сейчас для танковых рот главная задача - ослабить сопротивление неприятеля и дать возможность оставшимся в тылу противника танкам прорваться назад. Но командир батальона хочет действовать быстрее. Приняв мгновенное решение, он едет на передовую к своим подразделениям на командирском танке.
     Он устремляется на неприятельскую линию обороны под огнем артиллерии, преодолевает противотанковые заграждения и утюжит позиции вражеской пехоты. Невзирая на опасность, он под мощным огнем несется вперед по дороге, ведущей в город.
     Его пример воодушевляет роту. В незабываемом броске танки прорывают оборону русских и устремляются вслед за командирской машиной. Командир недолго задерживается на улице. Его цель - Днепр и мост через него. Командир также хочет знать, что произошло с 1-й ротой.

Мост взорван; находившиеся на мосту передовые танки роты уничтожены; командир роты пропал. Несколько танков батальона ввязываются в отдельные боестолкновения в городе. Дьявольская ситуация! И вновь командиру, вдохновившему свое подразделение личным примером, удается расположить свои немногие машины так, что они в состоянии удержать город.
       Огонь ведется со всех сторон. Русские укрепляются в домах и отчаянно обороняются. Несмотря на это, фон Лаухерт выезжает на своей машине с беспримерным хладнокровием. Наконец русские атакуют и с юга. Они вновь направляют на город мощный артиллерийский огонь; они стирают его в порошок. Лишь задействовав небольшой резерв, командир отбивает атаку.
       Он удерживает город; он удерживает этот важный для дивизии первый пункт в линии Сталина. Таким образом, он создает предпосылки для прорыва линии Сталина.
       Через несколько дней 4-я танковая дивизия становится первой дивизией, сломившей сопротивление врага на этой оборонительной линии, созданной русскими с выдающимся мастерством."

Доклад 35-го танкового полка в 4-ю танковую дивизию о результатах выполнения задачи от 4 июля 1941 года.

      После 100-километрового марша и прохода по наведенному саперами мосту в Бобруйске полк расположился на берегу реки Друть в Чачевичах, вместе с приданным 3-м саперным батальоном танковой дивизии.
      1-й роте удалось вечером 3 июля вброд форсировать Друть. Она вышла и заняла перекресток дорог в 9 километрах северо-западнее Чачевичей. Так как можно было предположить, что переправа вброд всего батальона займет много времени, 1-рота была послана вперед с соответствующим заданием.

1-я рота доложила:
8:30 – вышли к вокзалу.
8:45 – бой в городе.
9:10 – переходим мост; мост цел.
После этого донесений от 1-й роты больше не поступало.

      В 10:00 танки прочесали весь город. В домах большие скопления врага, который постоянно вел огонь в течение всего дня до тех пор, пока весь город не загорелся в результате неприятельского артиллерийского обстрела.
     Артиллерия неприятеля пробила 15-метровую брешь на мосту, так что в итоге он стал непроезжим и непроходимым. Танкам пришлось отступить перед мощнейшим огнем полевых и противотанковых орудий. Также невозможно было преодолеть мост пехоте. Переплыть реку тоже не представлялось возможным вследствие эффективного неприятельского огня.

В результате сразу после того, как 1-й батальон отступил от моста в город, русским удалось взорвать средний пролет моста, длиной приблизительно 25 метров. Затем батальон занял весь город.
       Пять машин 1-й роты смогли пересечь мост. Русские позволили им приблизиться к своим полевым позициям, которые оказались здесь очень хорошо замаскированы. Затем открыли по танкам огонь из большого количества противотанковых, зенитных и полевых орудий прямой наводкой. Уцелел лишь один танк.

В 18:30 наступление силами половины полка с юга. Полковые аванпосты отразили атаку.
Потери техники: 3 танка.
Потери личного состава: обер-лейтенант фон Кёссель убит;
лейтенант Кёниг ранен и пропал без вести;
лейтенант Кемпе тяжело ранен;
17 унтер-офицеров и солдат убиты;
9 унтер-офицеров и солдат ранены и 5 унтер-офицеров и солдат пропали без вести.
Это были самые тяжелые потери с момента начала войны.
Особенно отличились: обер-лейтенант фон Кёссель (убит в бою);
командир 1-го батальона майор фон Лаухерт.

(Через 48 часов обер-лейтенант фон Кёссель и четверо его людей, которых уже считали погибшими, переплыли Днепр и вернулись в полк.)

Письмо оберста Эбербаха жене, 6 июля 1941 года (фрагмент)

       "Ты только представь себе, сегодня утром, в 4:30, кто-то открыл дверь машины, в которой я спал. Передо мной стоял бледный, худой и насквозь промокший Кёссель и четверо его людей. Тут же и фаненюнкер фон Розен. Я был вне себя от радости. И едва не заплакал. Это казалось невероятным. Но когда я попытался обнять Кёсселя, он сказал: - Ой!
        У него была прострелена рука, и пуля все еще сидела в плече. Я угостил его всем, что у меня было. Кёссель выпил горячий чай, съел куриный бульон, шоколад и сахарин. Мы отдали им наши сухие мундиры и все, что им только могло понадобиться. Кёссель и его люди были счастливы.
       Они выпрыгнули из охваченного пламенем разбитого танка. Лейтенант Кёниг зажег дымовые шашки. В результате Кёсселю и девяти его людям удалось спрятаться во вражеском блиндаже. Но какой-то гражданский выдал их.
       Когда подошли красноармейцы, наши товарищи решили убрать первых врагов, а потом покончить с собой. Но когда подошли русские, два новобранца, находившиеся у входа в блиндаж, подняли руки. Русские забрали этих двоих с собой. Возможно, это спасло семерых оставшихся, поскольку красноармейцы не стали бросать в землянку ручные гранаты или заходить внутрь.
       Затем они уселись неподалеку и стали ждать, пока мы выйдем. Кёссель мучился от сильной боли. Места было очень мало, а воздух внутри ужасный. Они сидели в самых невообразимых положениях, чтобы только их командир роты мог удобно лежать. Он все время спрашивал их, не мешает ли он им; они отвечали, что нет, что им очень удобно.

Перед землянкой стояла советская охрана. У немецких танкистов было всего два пистолета и в общей сложности 10 патронов. Никто не смел кашлянуть; никто не смел захрапеть. Так они провели 36 часов.
       На вторую ночь они достаточно расширили амбразуру, чтобы выползти. Когда отползли примерно на 300 метров, часовые открыли по ним огонь. Затем, когда побежали к реке, по ним стали стрелять еще из пулемета. Кёссель и четверо его людей столкнулись друг с другом на берегу реки. Никто не знал, где остальные. Удалось ли им выбраться? А лейтенанту Кёнигу?
       Они не знали, кто на противоположном берегу Днепра - немцы или русские. Поэтому Кёссель поплыл впереди остальных. В том месте река была шириной 150 метров. Красноармейцы стреляли им вслед как сумасшедшие.
       Тем временем четверо других нашли небольшую лодку и на веслах прорвались сквозь град пуль. На противоположном берегу реки они сразу же нашли Кёсселя, совершенно обессилевшего и держащегося здоровой рукой за опору моста. То, что им удалось вырваться, было похоже на чудо. И затем они добрались до нас. Четверо вернулись к себе в 1-ю роту; Кёссель по дороге в госпиталь смеялся, как обычно..."