«Утром принял Танеева, Феодосьева, английского адмирала Джерама и японского мор[ского] агента Сузуки. Погулял с Марией, пока другие ездили на лыжах, держась веревкой за сани. Дул шторм, но было тепло. В 6.45 поехали ко всенощной. Вечером занимался и затем читал вслух», — пишет 1 февраля* последний русский император. Как всегда, сухо и без эмоций. Ничего не меняется в распорядке жизни императорской семьи. «Принял», «погулял», «читал вслух».«Среда Пестрой недели. Погода вьюжная. Сегодня ходил в город. Хотел записаться в члены потребительской лавки, но нет табаку», — рассказывает в тот же день уже известный крестьянин Замараев.
Про «табак насущный» пишет и будущий вождь мирового пролетариата из Швейцарии сестре: «Дорогая Маняша! Сегодня я получил через Азовско-Донской Банк 808 frs… Напиши, пожалуйста, какие это деньги, от издателя ли и от которого и за что именно и мне ли… я не могу понять, откуда так много денег; а Надя шутит: „пенсию“ стал-де ты получать. Ха-ха! Шутка весёлая, а то дороговизна совсем отчаянная, а работоспособность из-за больных нервов отчаянно плохая».
Еще три недели до революции. Жизнь продолжается. Вот что пишут газеты.
Общебурятский съезд
Чита, 4.02. Общебурятский съезд в Верхнеудинске сделал крупное пожертвование на нужды войны. Съезд признал необходимым создание бурятской учительской семинарии в Верхнеудинске. На эту семинарию, а также на открытие университета в Иркутске с кафедрой монголоведения собрано уже до 150.000 рублей.
Военная подготовка школьников
Нижний-Новгород, 3.02. Директор народных училищ Нижегородской губернии сообщил всем инспекторам народных училищ, что военное ведомство признает необходимым ознакомить детей школьного возраста с устройством русской солдатской винтовки. В распоряжение начальников училищ будут высылаться винтовки с деревянными или железными штыками.
Туфельный кризис
Балетные артистки сейчас ощущают туфельный кризис. До сих пор балетные туфли с твердыми носками получали исключительно из Милана. Недавно одна из них выписала из Милана партию туфель на 800 рублей. Но они погибли вместе с пароходом, который был потоплен германской подводной лодкой.
Наверное, балерина сильно переживала из-за потери. 800 рублей по тем временам огромные деньги. На эти деньги можно было закупить много хлеба. Деньги еще есть, а хлеба уже нет. Продовольственный кризис накрывает страну.
Из доклада охранного отделения. 5 февраля. «С каждым днем продовольственный вопрос становится острее, заставляет обывателя ругать всех лиц, так или иначе имеющих касательство к продовольствию, самыми нецензурными выражениями. Никогда еще не было столько ругани, драм и скандалов, как в настоящее время… Если население еще не устраивает голодные бунты, то это еще не означает, что оно их не устроит в самом ближайшем будущем. Озлобление растет, и конца его росту не видать».
Во времена подобных кризисов рецепт у власти всегда один: низкие цены и административный контроль за товарами от момента производства до момента продажи, запрет на перемещение товаров.
«Как только были объявлены низкие постоянные цены, подвоз хлеба прекратился. Крестьяне, явившиеся с нагруженными возами, заворачивали оглобли и с ругательствами уезжали с базара».
«Желающие провезти (из Сибири в Москву или Петроград) пять фунтов масла прячут его в подушки, в чемоданы с бельём, как драгоценность. У пассажиров ощупывают и прокалывают корзины и тюки».
Повсеместно вводятся продовольственные карточки.
Хроника газетных новостей
Полтава, 14.02. По распоряжению уполномоченного по продовольствию населения, в Полтаве введены карточки на пшеничную муку. Печеный хлеб продается пока без карточек.
Ростов-на-Дону, 14.02. Введены карточки на муку. На душу в месяц отпускается 5 фунтов пшеничной и 5 фунтов ржаной.
Томск, 14.02. Новониколаевская городская дума постановила ввести карточную систему на дешевые сорта мануфактуры, главным образом на ситец. Каждому будет отпускаться бумажных и льняных тканей на сумму 5 рублей в месяц.
Не являясь современниками тех событий, мы хорошо знаем, что следует за административными мерами (подобное проходили в течение более 70 лет). Дефицит и «черный рынок». На «черном рынке» можно было купить все, но только в 5−6 раз дороже.
Предпринимаемые меры или неэффективны, или принимаются с большим запозданием. О том, что если не предпринять кардинальных и срочных мер революция неминуема, понимает вся политическая элита того времени. Все, кроме царя.
22 февраля он уезжает из Петрограда в Ставку. На все тревожные телеграммы из Питера он или не отвечал, или называл их «вздором».
23 февраля (международный женский день) начались массовые протесты, в которых участвовали женщины. Вспоминает Павел Милюков: «23 февраля, когда из-за недостатка хлеба забастовало до 87 000 рабочих в 50 предприятиях… 24 февраля бастовали уже 197 000 рабочих. … Вечером 25 февраля царь телеграфировал Хабалову (командующий войсками в Петрограде): «Повелеваю завтра же прекратить в столице беспорядки, недопустимые в тяжелое время войны с Германией и Австрией!»
25 февраля, после царского приказа, решено стрелять, и 26 февраля войска местами уже стреляли. Но одна рота запасного батальона Павловского полка уже требовала прекращения стрельбы и сама стреляла в конную полицию.
27 февраля отдельные части побратались с рабочими. Хабалов растерялся. Город был объявлен на осадном положении. К вечеру оставшиеся «верными» воинские части составляли уже ничтожное меньшинство, и их приходилось сосредоточивать около правительственных учреждений: Адмиралтейства, Зимнего дворца, Петропавловской крепости".
Революция победила.
Мало, кто предполагал, что требование хлеба приведет к революции. Парадокс заключается в том, что важной составляющей частью социального протеста, который в итоге привел к низложению Николая Романова, были слухи. «Социальные сети» того времени — бесконечные очереди. Продовольствия в Петрограде хватало, но власти не смогли учесть фактор слухов. На их фоне обыватель стал покупать продовольствие про «запас». Нередко в Питере можно было наблюдать такую картину. Человек, купивший хлеба в одной лавке, тут же занимать очередь в другом месте.
«Значение слухов в данный период велико еще и потому, что обыватель не только черпал из них информацию, зачастую являвшуюся руководством к действию, но и само по себе распространение данного феномена приводило к определенного рода психологическим изменениям. Разносясь толпой, слух являлся в то же время проводником различных форм коллективного сознательного и бессознательного, заражающих и подчиняющих себе индивида», — очень точно замечает российский историк Аксенов.
Следствием этого «коллективного бессознательного» стали массовые погромы и разграбление продовольственных лавок (в первую очередь винные и хлебные), квартир, государственных учреждений.
«Уголовные, освобожденные вчера из тюрем, вместе с политическими, перемешавшись с черной сотней, стоят во главе громил, грабят, поджигают…», — вспоминал очевидец тех событий.
Эти процессы начали принимать необратимый характер, что заставило Александра Керенского обратиться к жителям Петрограда: «Что мы такое: свободные граждане или взбунтовавшиеся рабы?»
Граждане или рабы? Тем не менее, де-факто российское самодержавие прекратило свое существование. Осталось оформить только де-юре.Председатель Государственной Думы Родзянко 27 февраля отправляет императору телеграмму о необходимости предпринять активные действия: «Положение серьезное. В столице анархия. Правительство парализовано. Транспорт пришел в полное расстройство. Растет общественное недовольство. На улицах идет беспорядочная стрельба. Части войск стреляют друг в друга. Необходимо немедленно поручить лицу, пользующемуся доверием страны, составить новое правительство. Медлить нельзя…»
«28-го февраля. Понедельник. Начали говеть в походной церкви. Ерни и его жена поехали в город. Завтракал д. Алексей. Затем у меня происходило военное совещание по вопросу о Куропаткине. Приняли участие: д. Алексей, Николаша, Драгомиров, гр. Воронцов, Фредерикс, Гессе, Сухомлинов, Рооп и Комаров. Погулял, таяло», — пишет в последний месяц февраля последний российский император.
«Погулял, таяло». Пришло время марта.
