Украинские же руководители надеялись на обильную западную помощь и кредиты МВФ. Пока — в течение 2014-2015 годов — помощь поступала и кредиты выдавались, киевский режим пытался сохранять для внешней аудитории человеческое лицо, поскольку Запад требовал играть по правилам (или хотя бы делать вид). В 2016 году внешние поступления резко сократились, но была надежда на то, что "Клинтон придет — порядок наведет". Режим дергался, но старался не переходить грань разумного.
Наступил 2017 год. Ни Клинтон, ни денег. Трамп предлагает получать помощь в кредит, но в долг уже никто не дает. Необходимость сохранять лицо исчезла, а нужда в притоке ресурсов извне обострилась.

Ввиду откровенной слабости украинского государства ни пиратствовать на морях, ни грабить соседние страны на суше Киев не мог. Единственный остававшийся в его распоряжении способ доступа к дополнительному ресурсу — отлучение иностранного бизнеса от внутреннего рынка. По киевской логике, те сегменты рынка, которые обслуживали на Украине иностранные компании, и те деньги, которые они зарабатывали, должны были перейти в распоряжение украинского бизнеса и его "лучшего" представителя Петра Алексеевича Порошенко.

Однако просто так заявить, что "мне нужен твой бизнес, твои деньги, твои клиенты", не совсем правильно даже с украинской точки зрения. Подобное действие должно быть обосновано если уж не "европейскими традициями" или "международными нормами", то "интересами национальной безопасности"

И Киев бросился защищать национальную безопасность, запрещая социальные сети, сервисы "Яндекса" и даже ввоз в страну изданных в России книг (любых, а не как раньше — из специальных списков). Заодно увеличили украиноязычную квоту до 75%, распространив ее на все СМИ всех форм собственности.

Формально застрельщиками инициатив выступили украинские нацисты. Их всегда используют, когда решаемый вопрос грязен и дурно пахнет. Необразованная гопота радостно подхватила и понесла в массы светлую мысль о русских танкистах, которые не найдут дорогу на Киев без сервиса "Яндекс.Карты" и не смогут объехать заторы без "Яндекс.Пробок", о "российской пропаганде", которая распространяется только по-русски, и так далее.

А в это время за спинами нацистских боевиков радостно потирали руки украинская "творческая интеллигенция" и представители околокультурного бизнеса. Эти люди прекрасно понимали, что сколько ни издавай в России в русском переводе Голсуорси или Теккерея, те никак не смогут стать "пропагандистами русского мира". Они не сомневались, что танкисты не пользуются картами "Яндекса". И песня "С чего начинается Родина", хоть и написана по-русски и в СССР, апеллирует к любви к любой Родине, вовсе не посягая на патриотические чувства любителей распевать "Ще не вмерла…".
Но квоты и запреты грели душу "интеллигентов" и бизнесменов от культуры тем, что рынок зачищался от конкурентов. То, что под удар попали именно российские производители и русский язык, — исторически обусловленная случайность. Ну не говорят на Украине по-английски. И по-украински тоже почти не говорят. Большая часть населения общается по-русски и, соответственно, приобретает русскоязычную продукцию.

Даже во время существования языковой квоты в 25% (причем распространявшейся только на радио и телевещание) украинский контент был не в состоянии заполнить эту несчастную четверть собственного информационного пространства. Он не был востребован, в том числе и благодаря низкому качеству. Как-то так получалось, что украинские таланты (в любой сфере) предпочитали творить на русском языке. Наверное, потому, что русскоязычие на Украине всегда было неотъемлемым признаком образованного человека.

Аналогичным образом развивалась ситуация на книжном рынке. Изданного в Москве Шекспира запрещают ввозить на Украину не потому, что он опасен для нынешнего режима, а исключительно в связи с большей эффективностью российского издательского бизнеса. Российские издатели делают те же книги, что и их украинские коллеги, но более дешево и качественно

Зато теперь, после введения квот и запретов, у украинского производителя на украинском рынке не останется конкурентов. Кстати, не надо думать, что пострадали только любители русского продукта. Например, в связи с введением 75%-ной языковой квоты в СМИ наблюдается истерика у поклонников западной музыки. Они совершенно справедливо отмечают, что теперь 75% эфира музыкальных радиостанций будет заполнено украинским продуктом, а оставшиеся 25% — российским. Любителям же британского рока или французского шансона придется переходить на самообслуживание. Это логично. Ставить украинское требует закон, а российское необходимо с точки зрения интересов рекламы. Для западного продукта места просто не остается.

Казалось бы, найдено изящное решение задачи обеспечения притока дополнительного ресурса в воровскую украинскую экономику. Выгоняем с рынка чужих, создаем исключительные преференции для своих, замыкаем на себя финансовые потоки — и всем становится хорошо. Но если присмотреться повнимательнее, мы обнаружим, что Украина как государство и украинский бизнес не только ничего не получат, но в конечном итоге утратят даже имевшиеся слабые позиции.

На первом этапе действительно удастся отжать часть рынка. Не такую большую, как кажется, но что-то перепадет. Но при этом из страны уйдут инвесторы, регулярно вкладывавшие деньги в ее экономику. Произойдет то же, что было с банками (украинские просто не смогли заполнить нишу, из которой выдавливали россиян), или с углем (уголь ДНР/ЛНР продается теперь на Украину в разы дороже, но уже как российский или южноафриканский), или с газом (Киев регулярно переплачивает за право покупать газпромовский газ у Венгрии, Словакии и Польши, называя его европейским).
То есть услуги подорожают, качество снизится. В результате сократится объем украинского рынка. Кто-то не сможет приобретать более дорогие услуги, кто-то не захочет, а кто-то уйдет в контрабандный продукт. Это значит, что вскоре кризис, связанный с нежизнеспособностью украинской экономической модели, углубится. Не только не появится новый дополнительный ресурс, но сократится уже имевшийся

В такой ситуации единственный выход — сокращение количества наличного населения до пределов, способных прокормиться на данной территории в условиях действующей экономической модели. На сегодня это порядка 15 миллионов человек. Но по суждениям украинских экспертов (в реальности никто не считал, только по косвенным признакам), сейчас в стране проживает от 28-30 миллионов человек (оценка текущего года) до 30-35 миллионов человек (оценка прошлого года).

Если говорить о тенденции, то население сокращается достаточно быстро, но все еще в два раза превышает нормальную для данной модели численность. Самое же неприятное для Киева заключается в том, что не все и не сразу уезжают навсегда. Большинство, выехав на заработки, затем все равно возвращается к семьям и начинает сравнивать. И сравнение каждый раз бывает не в пользу Киева. Вот если бы их можно было раз и навсегда выпихнуть из страны (чтобы не возвращались)…

Киев надеялся, что от нескольких миллионов лишних ртов удастся избавиться после введения безвизового режима с ЕС. Но неплохо за последние годы изучившая украинцев Европа подстраховалась. При наличии безвизового режима украинцам стало сложнее пересечь европейскую границу, чем с визами.

Тогда в игру вновь была вброшена российская карта. В Верховной раде в очередной раз срочно собрались вводить визовый режим с Россией, а затем передумали. Эта игра известна давно. Киев заявляет о введении визового режима, слышит, что Москва не будет принимать зеркальные меры (то есть для граждан Украины безвизовый режим сохранится), и отступает.

Здесь преследуются две цели. Во-первых, больше всего граждан Украины находится на заработках в России (около пяти миллионов, и эта цифра имеет тенденцию к росту)

Во-вторых, большинство работающих в России трудилось вахтовым методом, то есть люди слишком часто возвращались на родину (и сравнение, как я уже сказал, было не в пользу Украины). В-третьих, закрыть выезд в Россию своим решением киевские власти боятся — это может привести к социальному взрыву по всей стране. В-четвертых, если бы запрет (визовый режим) ввела Россия, то с Киева и взятки гладки — это Кремль лишил вас работы.

В-пятых, и это самое главное, как только в Киеве начинают говорить о введении визового режима с Россией, резко увеличивается число украинских граждан, переезжающих в Россию на ПМЖ (подающих документы на получение постоянного статуса: РВП, вид на жительство, гражданство). За последние годы количество таковых уже превысило миллион человек, из них свыше 200 тысяч оформили или оформляют российское гражданство.
Таким образом, Украина, устраивая танцы вокруг визового режима, стимулирует своих граждан делать выбор в пользу окончательной и бесповоротной эмиграции.

Вор, если его не поймали, может всю жизнь жить воровством. Воров относительно мало, и производительные силы нормального общества легко компенсируют наносимый ими ущерб. Воровская экономика в масштабах государства без внешней подпитки долго существовать не может. Она заканчивается так же, как заканчивается любой банковский счет, если его не пополнять, а только тратить

Последние же судорожные действия украинских властей только приближают наступление окончательного коллапса. С рынка убраны последние производители, способные не выкачивать из него ресурсы, а инвестировать в ожидании лучших времен. Внутренний украинский рынок начинает стагнировать и сокращаться уже даже в сфере услуг и культурного досуга. При этом государство стимулирует эмиграцию собственных граждан. Речь идет о миллионах эмигрировавших навсегда и о десятках миллионов временно уехавших на заработки (большинство из которых постарается не вернуться).

Что ждет страну, экономика которой целенаправленно разрушается собственной властью и из которой миллионными толпами бегут активные граждане, — вопрос риторический.

«Сколько мы это уже будем слушать — мы, граждане? Я встала и сказала на заседании комитета: „Мы сейчас обсуждаем 75 процентов контента. Хоть бы один человек тут предложила 100 процентов (украиноязычного) контента?” И все как один защитники украинского языка повернулись ко мне и спросили: „Ты что, хочешь обидеть меньшинства?“

Я не хочу обидеть меньшинства, но именно такой была реакция защитников-патриотов украинского языка, которые должны были защищать украинский язык и говорить, что эти нормы дискриминируют украинцев.

    Так у меня вопрос: дорогие украинцы, кого мы вечно выбираем в эту Верховную Раду?» — с раздражением спросила писательница.

В ответ Мосийчук объяснил, что народ выбирает тех, кого хочет видеть в парламенте.

«Что касается квот, я сторонник 100% украинского языка. Но давайте говорить честно: а как мы хотим поддерживать крымских татар, как отвоевывать души украинцев в Донбассе, не оставив русского языка?

Я не говорю, что он должен быть в Киеве, Львове, Василькове, Харькове. Я говорю, что он должен быть на оккупированных территориях.

    Потому что Гитлер, когда оккупировал нашу территорию, он же к нам обращался не на немецком, а на украинском, на русском — к нашим прадедам и дедам», — сказал Мосийчук.

После этого Ницой предложила «прекратить вводить языковую шизофрению в стране, где двуязычные школы, двуязычное телевидение, двуязычное обслуживание».

«Вы сидите в Верховной Раде и не слушаете нормальных людей. Вместо того чтобы меня слушать, вы сидите и трындите и не слышите народ», — возмутилась Ницой.

«Я не хочу говорить с экспертом, которая ведет себя по-хамски и перебивает», — ответил Мосийчук.

«Я женщина, а вы мужчина, который должен был бы замолчать», — поставила точку в дискуссии Ницой.

Ссылка

Важен уже сам факт большого международного турне американского президента, охватившего Ближний Восток и Европу. При этом политические рамки данного визита значительно шире его географических рамок.

Только в Эр-Рияде Трамп встретился практически с полусотней лидеров государств арабо-мусульманского мира, территориально покрывающих Северную и (частично) Центральную Африку, Ближний Восток и Среднюю Азию.

Всем сестрам по серьгам

Визиты Трампа нельзя рассматривать в отрыве друга от друга. А также вне последовательности мероприятий.

Как правило, отправляясь на Ближний Восток американские президенты делали остановку в Европе, не столько ради необходимости согласования позиций (это можно сделать и без личной встречи), сколько ради демонстрации единства Запада в подходе к ключевым вопросам мироустройства. На сей раз Трамп прибыл в Европу с Ближнего Востока, продемонстрировав тем самым намерение Вашингтона самостоятельно выстраивать отношения с каждым из своих союзников.

Для ЕС это означает, что его интересы на Ближнем Востоке будут учитываться ровно настолько, насколько Евросоюз сам сумеет их отстоять, без американской поддержки.

Три последующих визита, Израиль, Палестинская национальная автономия и Ватикан, уравновешивали как саудовский визит, так и друг друга. Никто не обделен, но никто и не выделен; США слушают всех, формально не меняют список своих союзников и приоритетов, но стремятся нащупать возможность проведения прагматичной политики.

Идеалом для Вашингтона является замена созданной глобалистами системы идеологических союзов, в рамках которой США платили за правильный идеологический выбор, ровно так же, как поздний СССР оплачивал "социалистический выбор" и выделял конкретные материальные блага за абстрактную любовь к марксизму-ленинизму. Идеальной, с точки зрения Трампа, является система, в которой американские союзники не только платят за себя сами, но еще и вносят лепту в реализацию американских интересов. В общем, президент США пытается превратить убыточный внешнеполитический проект в прибыльный.

Ни да, ни нет

Как известно, Трамп пытается заставить европейцев резко увеличить военные бюджеты (в том числе расходы на содержание НАТО). Меркель в личном общении наверняка ссылалась на неспособность большинства стран НАТО платить за себя и невозможность для Германии оплачивать счета всех европейских членов альянса, одновременно спасая от банкротства половину ЕС. Трампу необходимо было понять позицию и возможности наиболее влиятельных стран ЕС (кроме Германии) прежде, чем продолжать дискуссию на саммите НАТО в Брюсселе.

Судя по сделанным заявлениям, позиция европейцев Трампа не вдохновила. Он достаточно осторожно поддержал традиционную натовскую точку зрения на необходимость укреплять военные возможности блока в противостоянии с Россией. При этом никаких конкретных материальных обещаний с американской стороны не последовало, а самостоятельно (за свой счет) европейцы ничего укрепить не смогут.

Здесь Трамп взял традиционную для себя паузу. Ничего не дезавуировано, ничего не подтверждено; Вашингтон будет ждать, когда созреют условия для продавливания тармповского видения взаимоотношений США с НАТО и ЕС

Королевский Эр-Рияд

Но наиболее яркой и выразительной была все же первая встреча турне — Эр-Риядская, с арабо-мусульманскими лидерами. Здесь Трамп очевидно сконцентрировал усилия на защите интересов США именно в регионе Ближнего Востока. Саудовской Аравии, как традиционному союзнику США, в последние месяцы правления Обамы выражавшему недовольство отношением Вашингтона к своим нуждам, были явно даны гарантии поддержки.

Правда, за это королю пришлось заплатить, пообещав на полмиллиарда долларов закупить американского оружия и сто миллионов перечислить в фонд Иванки Трамп. Но дело того стоило, поскольку визит Трампа на саммит арабо-мусульманских стран автоматически возвратил саудовскому дому статус признанного США лидера исламского мира.

Не случайно американского президента принимали с королевскими почестями (в отличие от Обамы, которого открыто унижали). Для саудовцев поддержка США важна в противостоянии с Ираном, которое Эр-Рияд в последние годы проигрывал, одновременно теряя позиции в Сирии и Северной Африке, отступая в Йемене.

Пряников на всех не хватает

Новый подход Трампа к внешней политике обусловлен сокращением американских ресурсных возможностей. Если США сохраняют свою высокую вовлеченность в ближневосточные процессы, если европейцев пока не удалось заставить принять более активное участие в финансировании совокупных военных расходов, то где-то придется ужиматься — ради экономии.

Судя по всему, этим где-то будет Центральная Азия. Лидеры среднеазиатских государств, Афганистана и Пакистана не получили обнадеживающих сигналов. США выносят данный регион на периферию своего внимания. Не потому, что он не важен со стратегической точки зрения. Наоборот, находясь на стыке интересов России, Китая и Ирана, регион крайне важен.

Просто ресурсов на все уже не хватает, а Ближний Восток актуальнее. Совместные российско-китайские проекты могут развернуться в течение десятилетия (активная фаза может начаться в течение пяти лет). Присоединение к ним Ирана — вопрос сложный. То есть серьезное влияние на мировую политику эти проекты смогут оказать нескоро — не завтра и не через год.

Между тем, потеря позиций на Ближнем Востоке приведет к падению международного престижа США немедленно. Поэтому Трамп разумно отложил на потом то, на что не хватает сил, и попытался сконцентрироваться на ключевом участке.

Если ему удастся добиться приемлемой для США расстановки сил на Ближнем Востоке, то и для Европы и Центральной Азии аргументы найдутся, и время их настанет, но позже. Если же США провалят очередной ближневосточный раунд, то с ролью гегемона придется распрощаться, и тогда уже будет не до Европы и не до Центральной Азии.