Вместо ручной страны-сателлита с достаточно объемным потребительским рынком ЕС получил в лице Украины депрессивное взрывоопасное образование, требующее постоянных финансовых дотаций в поддержку минимальной стабильности и безопасности. В период 1991–2013 гг. общий объем помощи Украине со стороны ЕС (без учета вливаний отдельных государств-членов) составил около 3,5 млрд. евро. По свежим следам Евромайдана уже 6 марта 2014 года Советом Европы была предварительно одобрена возможность выделения Киеву 11 млрд. евро в период 2014–2020 гг. согласно т. н. «Пакету помощи для Украины» в виде макрофинансовой поддержки, кредитов ЕИБ и ЕБРР. Но это был чересчур оптимистичный прогноз.  На практике с тех пор Украина получила от Евросоюза чуть более 400 млн. евро гуманитарной помощи и утвердила две программы макрофинансовой помощи на общую сумму в 2,8 млрд. евро, выделение которой жестко привязано к проведению Киевом выгодных Брюсселю секторальных реформ.

Несмотря на собственные просчеты, европейцы вправе сетовать на то, что эскалация российско-американского противостояния вокруг Украины сыграла с ними злую шутку. Предыдущая американская администрация де-факто зарезервировала за собой решающее слово в управлении Киевом. На деле же украинская проблематика осталась европейской и в географическом, и в политическом смысле. О чем красноречиво свидетельствует состав участников «нормандского формата», с каждым из которых США имеют отдельный «agenda» двусторонних отношений. Что, согласитесь, весьма выгодно для Вашингтона.

Приход к власти в Белом доме Дональда Трампа еще более запутал ситуацию. Новый американский лидер не горит желанием чистить украинские «авгиевы конюшни», созданные его незадачливым предшественником. Но и пускать их под снос не спешит, продолжая подогревать противоречия в диалоге Москвы с европейскими партнерами. Как говорится, не свое – не жалко. А в чем-то и выгодно.

Довольно откровенно текущие внешнеполитические приоритеты США обозначил, пребывая в Киеве, идеолог республиканцев Ньют Гингрич, подчеркнув особое значение Северной Кореи, Китая и Сирии.  Деятельность Порошенко при этом он дипломатично не стал комментировать, ограничившись общими фразами о важности борьбы с коррупцией.

Осознают американское равнодушие к украинскому вопросу и в Европе. «У меня сложилось впечатление, что администрация Дональда Трампа не имеет интереса брать на себя дополнительные задачи в Европе и, скорее в продолжение курса администрации Барака Обамы, считает это (конфликт в Украине – авт.) европейской проблемой, которую должны решать европейцы», – отмечает уполномоченный правительства ФРГ по сотрудничеству с РФ Гернот Эрлер.

Беда в том, что в отношениях с Россией ЕС не в состоянии сформулировать на официальном уровне позицию, кардинально отличную от американской. И поэтому на неблагодарном украинском поле Брюссель стал заложником не только своей недальновидности,  но и союзнических обязательств перед Вашингтоном. А «вытягивать» ситуацию приходится тому, кто до сих пор является главным экономическим и политическим бенефициаром евроинтеграционного проекта – Берлину. Именно поэтому фрау Меркель уже одиннадцать раз «имела удовольствие» в разных форматах общаться с президентом Порошенко.

Сегодня сложно говорить о сколь-либо весомом значении Украины для ФРГ в качестве экономического партнера. В лучшие годы товарооборот между двумя странами достигал 9 млрд. долл. США (2008), а в последние годы постоянно сокращался. Лишь в 2016 году товарооборот между Украиной и Германией наконец-то вырос на 8,2%, составив более 5,7 млрд. долл. США. При этом отрицательное сальдо двусторонней торговли товарами для Украины достигло почти 2,9 млрд. долл. США.

Однако, в прошлом году немецкая торговля активизировалась и с другими странами Восточной Европы, в том числе с Россией. На фоне этого оживления осенью прошлого года исполнительный директор Восточного комитета немецкой экономики Михаэль Хармс (Michael Harms) призывал закрепить эту тенденцию в экономических отношениях с РФ позитивными политическими сигналами с обеих сторон и отказаться от дискуссий о новых санкциях или протекционистских мерах. Что неудивительно, поскольку прямые потери ФРГ от санкций против РФ и ответных российских мер на начало 2017 года составили около 6 млрд. евро и почти 100 тыс. рабочих мест. Они стали наибольшими среди всех стран ЕС, которые совокупно утратили 17,6 млрд. евро.

«Конечно, потенциал Украины и России для немецких производителей не сравнить, это как небо и земля, и наш рынок ни в коем случае не может быть заменителем потерь немецкого бизнеса в России», – считает вице-президент Украинской торгово-промышленной палаты Михаил Непран. Учитывая, что немецко-российский товарооборот в прошлом году составил 48 млрд. евро и продолжает демонстрировать рост, с этими словами сложно не согласиться.

Естественно, германские концерны на Украине будут максимально использовать фактор обнищания местного населения. Фрагментарно открываются производства по сборке элементарных запчастей в интересах германского автомобилестроения (предприятия Leoni на западной Украине). Оцениваются возможности инвестиций в аграрном секторе, особенно в ожидании открытия украинского рынка земли. Но не более того. Никаких масштабных планов по восстановлению украинской экономики ни ФРГ, ни ЕС, конечно, не рассматривают.

Другое дело, что украинский вопрос невозможно просто так снять с повестки дня в отношениях с РФ. По итогам встречи с Ангелой Меркель 2 мая с. г в Сочи Владимир Путин подчеркнул, что Германия является ведущим деловым партнером России. Одновременно, по оценкам того же Гернота Эрлера, переговоры завершились «без конкретных результатов в том, что касается украинского конфликта». Москве нет никакого смысла менять отношение к украинской проблеме при действующем киевском режиме. Берлин не вправе выйти за рамки сложившихся евроатлантических подходов к данному вопросу. Получается тупик с негативными экономическими последствиями для обеих сторон.

Последний визит Петра Порошенка в ФРГ 20 мая с. г. пропрезидентские украинские СМИ назвали «визитом особого доверия». На деле скорее приходится говорить об очередном «визите особого терпения Меркель», которое она вынуждена оказывать украинскому президенту. Текущие новости из Украины не впечатляют приверженцев европейских ценностей. В этот раз Порошенко слегка пожурили за нелепые запреты российских интернет-ресурсов и введение электронного декларирования для активистов-антикоррупционеров. Очевидно, что Берлин также убеждает Киев воздержаться от дальнейших антироссийских шагов и приступить к выполнению Минских договоренностей. Однако без особого рвения и надежды. Поэтому радужная протокольная картинка позволяет Порошенко и дальше рапортовать об успехах на европейском направлении.

Подумывают ли в ФРГ о возможной замене украинского президента? Вероятнее всего. Но в Берлине не могут не понимать, что одних усилий Германии недостаточно для продвижения альтернативного кандидата – необходим более широкий консенсус всех заинтересованных в этом сторон. Тем более добровольно Порошенко не уйдет, а Европа вряд ли решится на новую антиконституционную смену власти на Украине. Уж слишком чревата очередная «революция» непредсказуемыми последствиями. Поэтому, скорее всего, нынешнего украинского президента немцы попытаются заменить с соблюдением всех законных процедур на относительно компромиссную политическую фигуру.

Единственным украинским политиком, к которому в Берлине могут питать некоторые ностальгические чувства, является Юлия Тимошенко. Но насколько эффективной была бы ее реинкарнация в новых условиях, сложно сказать. Действующий политический режим старается демонстрировать германским партнерам свою полную лояльность во всех вопросах, кроме тех, которые не затрагивают личных схем обогащения Порошенко и его окружения. Какие преимущества получит Берлин в результате очередного похода во власть в Киеве алчной популистки, вынужденной угождать радикальному украинскому электорату? Никаких, за исключением того, что Тимошенко непосредственно не связана с тем, что совершила украинская власть, начиная с 2014 года. Не она отдавала приказы, не она раздавала обещания, не она получает дивиденды от установившегося после госпереворота политического режима. Поэтому Юлия Владимировна, оказавшись у разбитого украинского корыта, будет более покладистой в отношениях с Германией в обмен на немецкую помощь и поддержку.

О том, что Тимошенко пристально изучают в Берлине, в частности, свидетельствуют итоги консультаций по украинской проблематике, прошедших в начале марта текущего года в Немецком обществе внешней политики с участием экспертов МИД ФРГ. В частности, уполномоченный германского внешнеполитического ведомства по Восточной Европе, Кавказу и Центральной Азии Андреас Пешке отметил, что деградация ситуации на Украине принимает все более угрожающие масштабы. По его мнению, это может привести к серьезным имиджевым и финансовым потерям Евросоюза, последовательного защищающего интересы Киева. Поэтому Пешке уверен, что оптимальным вариантом действий было бы стимулирование Германией мирной передачи власти от Порошенко другому политику, например, лидеру партии «Батькивщина» Ю.Тимошенко. Несмотря на «имеющиеся вопросы к ее работе в предыдущие годы», в определенных политических кругах Германии ее рассматривают в качестве возможной консолидирующей силы для разношерстных сил на Украине. С учетом ранее приемлемого уровня взаимодействия Тимошенко с Кремлем Пешке убежден, что она, получив властные полномочия, способна наладить диалог с Москвой.

Крайне интересно выглядит то, что, с точки зрения немецкого дипломата, более широкое вовлечение России в процесс урегулирования на Украине выгодно Германии – это значительно облегчит финансово-экономическое бремя, которое несет ФРГ, снизит политическую ответственность Берлина и ЕС в целом на украинском внешнеполитическом направлении.

Необходимо учитывать и то, что сейчас госпожу Меркель куда больше волнуют собственные электоральные перспективы, а не то, что происходит на Украине. Успешные результаты ХДС на майских региональных выборах в земле Северный Рейн – Вестфалия продемонстрировали положительные предпосылки для победы партии Ангелы Меркель на предстоящих парламентских выборах 24 сентября 2017 года. Тем не менее «непотопляемой канцлерин» приходится искать предвыборный баланс и предлагать избирателям вразумительные внешнеполитические перспективы, в т. ч. на восточном направлении. И даже не потому, что кризис в отношениях с РФ отталкивает многих из 3,5 млн. русскоязычных избирателей ФРГ к левым. «Коренные» немецкие граждане и предпринимательское сообщество также не испытывают восторга от дальнейшего обострения отношений с Россией из-за хронической несостоятельности украинцев построить жизнеспособное государство.

С другой стороны, немецкому избирателю куда ближе собственные социальные проблемы, противодействие нелегальной миграции, терроризму, да и намечающаяся с приходом в Версальский дворец Эммануэля Макрона дискуссия о внутреннем переустройстве Евросоюза.

В любом случае разрешение украинского кризиса не является сколь-либо важным для сохранения немецкого лидерства в ЕС. Понимая, что «истории успеха» на Украине не получилось, Берлину достаточно не допустить здесь хотя бы «истории полного провала». И постепенно пробовать понижать конфликтную тональность в переговорах с Москвой.